Бессонница.

— Гермиона, осторожнее, — на плечи девушки легко упала мантия, слетая с ладоней брюнета. — Ты замёрзнешь. Гарри, Джинни, как настроение? Кучерявая девушка ухватила двумя пальцами край чёрной ткани, удерживая вещь на своих небольших, худых и острых плечах. Она почувствовала, как тяжёлое тело юноши навалилось на неё и Гарри сверху, приобнимая их обоих. Гриффиндорка мягко улыбнулась в ответ, негромко здороваясь со слизеринцем, и потупила взгляд, направляясь в сторону квиддичного поля. — Настроение — лётное, — прозвучал довольный голос шрамоголового, после чего ребята заговорили о чём-то своём, мальчишечьем, двигаясь вперёд быстрее девушек. — Не понимаю его, — усмехнулась рыжая девушка, прижимаясь плечом к плечу своей подруги. — С чего бы ему в такую рань подниматься и идти с нами на тренировку? Ладно ты… Но Теодор Нотт? Грейнджер шла молча, копаясь в своих мыслях. Вчерашний день для неё был чем-то необыкновенным. Начиная с того, что это празднование её дня рождения было самым громким и масштабным за все её годы жизни, заканчивая необычными гостями вечером в баре. Утром, выходя из своей комнаты, она столкнулась с Пэнси и Блейзом, которые всем своим видом демонстрировали плохое самочувствие. Мулат даже кряхтел и, кажется, постанывал, пока тяжело переставлял ноги вслед за темноволосой девушкой. Они направлялись в комнату к Драко, когда Гарри уволок Гермиону из гостиной старост, и она так и не узнала, в каком самочувствии был блондин. Самое удивительное было то, что Гермиона искренне интересовалась его самочувствием. И её также удивляло, что такие мысли вообще занимают её голову. Каждый раз, когда гриффиндорка начинала копаться в её с парнем взаимоотношениях, она заходила в тупик. Они часто сталкивались на совместных уроках, которых, к слову, оказалось довольно-таки много. К очередному удивлению, Грейнджер отметила, что в классе Алхимии было пополнение в лице Драко, отчего его общество становилось для девушки чем-то напоминающим дискомфорт. Гермиона, что не совсем на неё похоже, будто бы избегала юношу. Не сказать, что она это делала по какой-то определённой и обоснованной причине, но она сама не находилась с ответом, отчего так шарахается от блондина. К счастью, Драко Малфой был тем, кто не нуждался в обществе гриффиндорки. На общих уроках ни Гермиона, ни Драко никак не взаимодействовали. А все совместные дежурства по школе они так и не проводили вместе, оказываясь в компании то Пэнси Паркинсон, то Блейза Забини. Не говоря уже о поручениях для старост, которые не выпадали обоим за последнюю половину месяца. Проще говоря, точек соприкосновений практически не было. Однако Гермиона не унималась. Последняя встреча перед её днём рождения была ужасающей. Девушка поступила, мягко говоря, некрасиво и невежливо по отношению к парню, который был вынужден помогать ей в поручении директора. И всё было бы ничего, если бы не слова Гарри о возможной двуличности Малфоя. По большей части гриффиндорка не верила другу, абсолютно точно была уверена в порядочности слизеринца и не ожидала от блондина каких-либо коварных поступков. Или нет? Поведение девушки говорило об обратном. Если на словах Грейнджер и была уверена в том, что от Драко не стоит ожидать каких-либо подлостей, то в глубине души она всё-таки оставляла шанс на подобное. Иначе получилось бы так убедительно поверить своим мнимым видениям при встрече с юношей в коридоре у кабинета директора? Точно нет. И Гермиона корила себя за это. Это было так лицемерно с её стороны. Говорить одно, врать окружающим, даже себе, хотя внутри тлеть от тёмных мыслей и гнилых догадок. В этом заключалось то болото, в которое девушка сама себя завела. Она тонула, стараясь выкарабкаться, но погружалась всё глубже и глубже, на самое дно. Пока не появился Теодор. Теодор Нотт как-то легко и совершенно просто ворвался в её жизнь. И так же легко он привёл в жизнь девушки Драко Малфоя, которого она так жестоко и подло оттолкнула от себя парой недель ранее. Он даже пришёл на её день рождения. Драко Малфой на дне рождения… грязнокровки! Тогда она и решила, что скажет ему всё то, что держала всё это время внутри себя. Только и здесь Гермиона вновь оплошала, если так можно сказать. Храбрость, с которой девушка вышла из бара, преследуя блондина, тут же покинула её, когда она столкнулась с его холодным взглядом. Таким же холодным, как сам юноша. И таким же холодным, как осенний вечер и кусающийся ветер. К счастью, она смогла выдавить слова извинения, пускай и суховато, за что она себя потом пару часов ругала, но и это можно уже засчитать за успех. Так вот, она наконец-то смогла заговорить с ним, искренне, наедине. Только она и он. «Интересно, ему тоже сегодня плохо?» — Гермиона? — подруга усердно размахивала ладонями перед лицом кучерявой девушки. — О чём задумалась? — Да так, не выспалась, — отмахнулась отличница и передёрнула плечами от холода. — О чём ты говорила? — Говорю, что я хоть и рада, что у Гарри тут может появиться друг, который смог бы заменить Рона в последний год обучения, но то, что он слизеринец, никак не укладывается в моей голове, — Уизли складно тараторила, заставляя подругу хмурить брови в попытках уловить суть разговора. — Джинни, не все слизеринцы плохие, — Гермиона сердито посмотрела на подругу. «В этом я, пожалуй, хочу быть уверена». — Да, но его отец Пожиратель Смерти… — Отец, а не он сам, — девушка изогнула бровь и остановилась, хватая за ладонь рыжую подругу. Она взяла руки девушки в свои и посмотрела ей в глаза. — Эта война всех нас изменила. Каждый сделал выводы, и каждый может начать жизнь с чистого листа. Я верю, что Тео изменился. Гермиона говорила эти слова своей подруге, но мысленно она убеждала саму себя. Откуда столько лицемерия, Гермиона? Тяжесть принятия, каким плохим человеком она является, тягучим ядом проникала через кожу в организм и начинала медленно, но болезненно пожирать девушку изнутри. — Смотри не влюбись, — с подозрением смотрела на подругу Джинни. — Тео, Тео… Рыжая бестия передразнила Гермиону, а затем развернулась к ней спиной, не выхватывая обратно одну из рук, и повела девушку в сторону трибун. Они нагнали шедших впереди юношей, и все они, разбившись на две группы — игроки и наблюдающие, — разошлись. — Так что, министр магии, значит? — голос неугомонного кучерявого брюнета прозвучал над ухом девушки, когда она поднималась по трибунам на последнюю, самую высокую скамью, обзор с которой позволял без проблем наблюдать за всеми происшествиями во время тренировки друзей. — Могу спросить тебя о том же. Министр магии? — Гермиона вскинула бровь. — Почему бы и нет? — Нотт пожал плечами и посмотрел вдаль, где бордовые мантии развевались по воздуху, паря над землёй. Грейнджер замерла. На протяжении долгих лет она безостановочно доказывала всеми своими поступками во время учёбы, что является выдающимся волшебником. Она из кожи вон лезла, брала на себя новые поручения администрации школы, была активисткой многих движений внутри Хогвартса, словно себе самой доказывала, что достойна. Только вот достойна чего? Чистокровность, так или иначе, всегда играла роль в магическом мире. Гермиона не верила в это разделение и никогда остро не реагировала на оскорбления в свою сторону. Однако тень сомнений всё же медленно разрушала её уверенность в себе. И Гермионе порой приходилось бороться со своими страхами. — У тебя всё так просто, — девушка качнулась на краю скамьи и тяжело вздохнула. — Я понимаю, что такой высокий пост будет сложно получить магглорождённому волшебнику. Поэтому я надеюсь, что Кингсли добьётся равноправия между всеми волшебниками вне зависимости от чистоты крови. «Неужели я это говорю?» Улыбка мгновенно покинула лицо Нотта. В его глазах, кажется, Гермиона успела увидеть каплю презрения или злости, но затем юноша подскочил, показывая пальцем в сторону квиддичного поля. — А они что здесь делают? — выпалила девушка, привставая вслед за юношей. У подножья трибун была небольшая компания студентов в зеленых мантиях. Гарри и Джинни быстро опустились вниз и зависли в воздухе в паре метров от гостей на поле. Судя по звукам, доносившимся до самых последних мест трибуны, Гермиона поняла, что назревает конфликт. Она бросилась в сторону своих друзей, теряя на ходу мантию, которой её накрыл Теодор по пути на тренировку. Она быстро перескакивала со ступеньки на ступеньку, минуя пролёт за пролётом, пока не оказалась внизу, и поторопилась оказаться рядом с рыжеволосой подругой. Гермиона сильно сжимала в кармане свою палочку, готовая произнести оглушающее заклинание в любую секунду, как только слизеринцы затеют драку. Но почему они должны затеять драку? — Джинни, что происходит? — она начала озираться по сторонам. Гарри и Драко уже парили в воздухе и о чём-то переговаривались между собой. Забини и остальные студенты, кажется, с первого курса, так же были в воздухе, занимая, судя по всему, игровые позиции на одной из половин квиддичного поля. Гермиона тяжело вздохнула, поджимая губы. — Что такое? — Гарри вчера позвал Малфоя на тренировку, оказывается, — Уизли сделала акцент на последнем слове, отчётливо демонстрируя своё недовольство тем, что друг даже не посоветовался с ней, прежде чем предлагать главным соперникам совместную тренировку. По тому, какой напряжённой была рыжеволосая девушка, Гермиона поняла, что обстановка не сулила ничего хорошего. Но… Гарри позвал Малфоя? Гарри, который сам убеждал Гермиону в начале месяца, что блондину не стоит доверять? Что вообще происходит со всеми? — Присмотри за Гарри, ладно? — взволнованно произнесла Грейнджер, на что получила напряжённый кивок подруги. Уизли закинула ногу на метлу и в ту же секунду оказалась в воздухе. — Чудесно: всё обошлось, — раздался голос со спины девушки, отчего гриффиндорка подскочила на месте. На её плечо вновь как-то по-свойски рухнула мужская рука. — Вернемся на трибуну? Грейнджер коротко кивнула, находясь в своих мыслях и всё ещё наблюдая за волшебниками на мётлах. Она прикусила изнутри щёку, задумчиво утопая в водовороте возможных конфликтов, которые ей предстоит решить, случись между студентами разных факультетов стычка. «Прекрасно, Гермиона. Ты сама ходишь и убеждаешь всех в том, что пора начать жизнь с чистого листа. Дать всем шанс. Но что ты делаешь? Шарахаешься Малфоя-старосты при совместном задании? Несёшься спасать всех от слизеринцев? И хочешь напасть первой? Просто прекрасно!» Гриффиндорка прикрыла глаза и тяжело вздохнула. Она не верила самой себе. Слова и поступки девушки противоречили друг другу, заставляя её разочаровываться в себе всё больше и больше. Она понурила голову и направилась в сторону трибуны, практически не обращая внимания на кучерявого парня рядом. — Тео, подожди, — Гермиона посмотрела на красивую брюнетку, которая оказалась между ней и юношей. — Я с вами. — Как они тебя уболтали прийти на поле, детка? — Нотт саркастично подмигнул девушке. — Сказали, что предстоящее зрелище нельзя пропустить, — Паркинсон прошла мимо застывшей гриффиндорки, поднимаясь дальше по лестнице. Гермиона почувствовала нарастающий ком в горле, отчего становилось трудно дышать. «Какое ещё зрелище?» Она заметно напряглась, но продолжила подниматься за слизеринцами. Она лениво и медленно переставляла ноги по лестнице, а затем тяжело опустилась на скамью, на которой сидела в начале тренировки. Брюнетка села рядом с Гермионой, немного нагло отпихивая юношу от гриффиндорки и садясь между парочкой. Грейнджер нервно закусила нижнюю губу, но, быстро заметив неоднозначность своих поступков, тут же постаралась расслабиться. — Так… как прошло празднование, Грейнджер? — брюнетка едва заметно нахмурила брови, видимо удивляясь собственному вопросу в сторону гриффиндорки. Гермиона не придала этому никакого значения. — Всё прошло… хорошо. Спасибо, что пришли вчера, — она подняла голову и мягко улыбнулась слизеринке, которая кивнула ей в ответ. — Жаль, что вы ушли так быстро… — Они у нас просто пить не умеют! — Завали, Нотт! — брюнетка резко двинула локтем, устремляя его под рёбра юноше, отчего тот сложился пополам, одновременно задыхаясь от смеха. — Детка, да я же шучу. — И прекрати называть меня деткой, это отвратительно. Гермиона совершенно не понимала, что делает в этой компании. Для неё не были понятны их шутки, так же как не были понятны моменты с обращениями и ударами, которыми, как казалось гриффиндорке, брюнетка калечила друзей, ведь абсолютно точно не жалела силы на приёмчики. Девушка задумчиво смотрела на мантию, которая лежала перед ней, упавшая, когда кучерявая отличница поспешила вниз на разборки друзей. Мантия, на которой красовалась нашивка слизерина. Зелёный и серебряные цвета. Которые прекрасно подходили Драко, Пэнси и даже Теодору и которые никаким образом не подошли бы ей самой. — Это Макгоногалл с… Кингсли? А он тут что делает? — голос девушки вырвал Гермиону из мыслей, отчего она словно проснулась от столетнего сна и подскочила на ноги. Грейнджер посмотрела вниз и увидела троицу взрослых волшебников, уверенно и быстро шагавших в сторону игроков на мётлах. Троица «болельщиков» стояла уже на краю трибуны и смотрела вниз на место, куда слетались игроки обеих команд после слов нового министра. Они практически не моргали, боясь пропустить что-то важное, что могло произойти в любую минуту. Внезапно воцарилась оглушающая тишина. И немного хриплый низкий голос мужчины произнёс имя «Драко Люциус Малфой», отчего все органы чувств девушки резко прекратили свою работу. Её будто ударили под дых, она не могла отдышаться и буквально теряла сознание в замедленной съёмке. Неужели она была неправа? И Драко Малфой оказался негодяем? Тем временем белобрысый парень сравнялся с темнокожим мужчиной, и они быстрым шагом двинулись в сторону замка. Ошарашенные ученики, которые находились на поле внизу, переглядывались между собой и молча провожали взглядом направляющихся в Хогвартс взрослых со студентом. «Что происходит?» — Что, мать вашу, происходит? — взревела Паркинсон, а затем сорвалась с места и поторопилась вниз. Гермиона и Теодор поспешили за ней. «Нет, этого не может быть. Произошло какое-то недопонимание. Малфой всё это время был в школе. Он никуда не исчезал, исправно посещал все уроки, даже факультативные. Он просто не мог что-то сделать. Не Драко Малфой, который спас меня и помог уничтожить крестраж! Только не он!» — Гарри, что случилось? — она подлетела к своему другу, который всё ещё смотрел в сторону школы. — Не знаю. Макгоногалл что-то кричала о том, что Малфоя нельзя забирать из Хогвартса, но Кингсли ничего не ответил, — растерянно пожал плечами Поттер, а затем посмотрел на Уизли, которая так же была озадачена происходящим. — А куда они его забрали? Почему? Что-то, хоть что-то сказали? — Это всё, что мы знаем… — Но почему? — кучерявая девушка старалась отдышаться не то от спешки по лестнице, не то от своих нахлынувших чувств. — Блейз, ты что-то знаешь? — Гермиона торопливо перебирала ногами в сторону мулата, который потерянно беседовал с брюнеткой. Она остановилась рядом со слизеринцами и посмотрела на каждого, желая услышать что-то более толковое в отличие от слов друга. — Я бы рад сказать, что знаю, в чём дело, но не имею ни малейшего понятия… — Я думаю, нам нужно идти, — произнесла Пэнси, хватаясь за руку брюнета. — Надо узнать, в чём дело. Забини кивнул и крепко сжал ладонь брюнетки, направляясь по дорожке в сторону замка. Гриффиндорка сорвалась с места, делая шаг за ними, но покачнулась назад из-за цепкой хватки рыжеволосой девушки. — А ты куда собралась? — Уизли изогнула бровь и пристально всмотрелась в глаза подруги. — Я-я… Хм, верно… — Гермиона не нашла слов: она интуитивно поспешила за слизеринцами, даже не принимая во внимание факт, что не является подругой ни самому Драко, ни его друзьям. Девушка смотрела на скрывающиеся вдали силуэты, поджав губы в тонкую линию. Она определённо хотела быть рядом с ними. Только вот почему? Девушка обречённо и тяжело вздохнула, вскидывая голову кверху и всматриваясь в небо, словно хотела при свете дня сосчитать звёзды. — Как думаешь, его забрали, потому что он… — Джинни осторожно провела пальцами по толстовке на груди Гарри, расправляя помявшуюся ткань. Она обеспокоенно смотрела в его глаза с надеждой услышать отрицательный ответ. — Н-нет. Не знаю, может быть… — Вы сейчас серьёзно? — Гермиона взорвалась. В её глазах искрил гнев, который так и норовил ужалить любого, кто посмотрит на неё. — Мы не знаем абсолютно ничего, а у вас уже догадки, что Малфой какой-то монстр. — Гермиона, успокойся, — тяжело выдохнул Гарри. — Никто не делает его монстром… Почему… Почему тебя вообще так это задевает? Гермиона отшатнулась назад. Гарри будто бы выбил твёрдую почву из-под ног, отчего устоять было сложнее, чем обычно. Девушка сглотнула и растерянно посмотрела на друга, а затем окинула взглядом всех игроков, которые стояли позади них. «И правда… Почему меня это вообще заботит? Я же просто…» — Не знаю, — выдохнула гриффиндорка и опустила голову вниз, словно нашкодивший щенок. Она пальцами правой руки вертела камушек от браслета, который был надет на левом запястье. Белые полупрозрачные кристаллики мягко сверкали, несмотря на то что солнца практически не было видно за облаками. Это, видимо, какая-то магия. — Гарри, ты сам говорил, что у неё в последнее время бессонница, — тихо шикнула на друга рыжеволосая девушка. Она обошла его сбоку и подошла к кучерявой девушке, мягко обхватывая холодными ладонями лицо отличницы. Глаза её расширились в удивлении. — Герм, у тебя жар. Гарри, я провожу её до комнаты, — она стянула с себя бордовую спортивную мантию и накинула её на плечи подруги. — Я, как только сопровожу всех учеников по общежитиям, сразу приду к вам, — Гарри огляделся по сторонам, понимая, что ему предстоит проводить и учеников слизерина, которые остались без присмотра, что противоречило новым правилам школы. — Я помогу, — отозвался из ниоткуда кучерявый парень, который, как оказалось, всё это время оставался рядом. — Спасибо, — кивнул шрамоголовый и развернулся к ученикам. Джинни приобняла подругу за плечи и повела её в сторону замка. Гарри осмотрелся по сторонам и хотел было положить метлу рядом с сундуком для квиддичных мячей, но резко прижал её к корпусу. — Теодор, собери всех ваших, я сейчас, только мячи соберу, — парень в очках перекинул ногу через древо метлы и резко поднялся в воздух, направляясь в другую сторону поля. Гарри подлетел к границе игрового поля и опустился, чтобы поднять мяч, как вдруг услышал приглушённый вой, доносившийся со стороны Запретного Леса. Парень поднялся вверх и настороженно подлетел к чаще, откуда, как ему показалось, доносился звук. — Не может же… — он прищурился, спускаясь с метлы и неуверенно разглядывая первый ряд деревьев. Вокруг никого не было. Он простоял так ещё с минуту, замерев на месте. Кажется, он даже не дышал, чтобы дыхание не мешало вслушиваться в звуки вокруг. Гарри прикрыл глаза и покачал головой, отгоняя сомнительные догадки. Он уже было развернулся, но неожиданно со скоростью света схватил волшебную палочку и сжал её в пальцах. Парень направил древко в глубину леса и замер. — Гоменум ревелио, — дыхание учащалось, пальцы сжимали палочку всё сильнее и сильнее, так что костяшки начинали белеть. Чары обнаружения не сработали в лесу, и Гарри напрягся. — Вердимиллиус! — яркие зелёные искры заструились из палочки Гарри и улетели в глубь чащи. Парень всмотрелся в даль, и разряд тока от увиденного мгновенно прошиб его насквозь, больно ударяя по всему телу: даже кончики пальцев на ногах болезненно покалывало. Лёгкие будто бы смялись в два маленьких шарика, не давая возможности сделать глоток воздуха. Гарри сорвался с места и побежал за тенью, которую увидел вдалеке, когда угасающие искорки заклинания уже осыпались. — Вердимиллиус! Вердимиллиус! — он выставил палочку перед собой и кричал в сторону, где успел уловить едва заметный странный силуэт. Однако чары больше ничего не показывали. — Люмос Максима! — вокруг никого не было. Он был здесь один. Паника накрыла Поттера, заставляя жадно вдыхать ноздрями свежий воздух. Он схватился руками за ворот толстовки и потянул её в обратную от горла сторону, словно именно вещь мешала ему дышать. Он хрипло откашлялся, постукивая по груди кулаком. Гарри выпрямился и в очередной раз произнёс обнаруживающее заклинание. Пусто. Он сжал кулаки и медленно пошёл в сторону игрового поля, где оставил валяться на земле метлу. Гарри поднял метлу за рукоятку и перекинул через неё ногу, готовый оттолкнуться от земли. Он в последний раз посмотрел в чащу, где никого не было. Поттер понимал, что такое не может привидеться, ведь на земле, прежде чем броситься в глубь леса, он увидел свежие следы.

***

2 октября 1998 г. Гермиона сидела на диване в гостиной старост, листая учебник по ЗОТИ. Она поджала под себя ноги и бегло скользила глазами по буквам на страницах книги. Треск горящего дерева в камине напротив приятно убаюкивал слух девушки, пламя окрашивало комнату в тёплый оранжевый свет. Время уже близилось к отбою, но теория сама себя не выучит, и Гермиона усердно запоминала новый материал. Девушка устало зевнула, после чего потянулась руками вверх, распрямляясь в спине, пока не замерла, увидев на левом запястье нежные белые блики. Она опустила руку и посмотрела на свой браслет. Браслет, который подарил ей Драко. Она долго думала о его подарке. Долго думала и о самом Драко. Особенно в ночь своего дня рождения. Она, как заворожённая, разглядывала каждый камушек, который сверкал ярче луны даже в её тёмной в ночи комнате, даже под одеялом. Ей ещё никогда не дарили что-то столь прекрасное и необыкновенное, хотя она никогда и ничего не просила. Она не могла поверить, что в руках держала подарок от самого Драко Малфоя. От парня, который ещё на втором курсе закрепил за ней прозвище «грязнокровка». Он был настоящей неприятностью все эти годы в Хогвартсе, делая жизнь и Гермионы, и её друзей просто невыносимой. А сейчас она держала в руках подарок от парня, который спас её от тёмных волшебников и помог её друзьям во время решающей битвы. Голова начала болеть. Каждый раз, когда Гермиона думала о Драко, мыслить здраво практически не получалось. Она знала его прошлым, видела его настоящим. Но какой он на самом деле? Юноша, который желает расправы над грязнокровкой? Или парень, который помогает из добрых побуждений? Она боялась его и не доверяла ему, и в то же время верила и надеялась, что блондин больше не способен на злые поступки. Перед глазами были образы юноши. Его дерзкие и обидные усмешки, скривившееся лицо в угрозах, злорадная улыбка над промашками Гарри. Образы быстро сменяли друг друга, и сейчас перед ней был истощённый волшебник с измазанным в крови лицом, на его щеках были слезы. Затем перед Гермионой стоял высокий блондин, который отдал ей в руку свою волшебную палочку и с надеждой посмотрел в её глаза. Было бесчисленное множество красочных, детальных образов, каждый из которых по-своему трогал гриффиндорку. Как же всё-таки ей относиться к нему? Было так много вопросов и так мало ответов. — Грейнджер, ты спишь? — твёрдый, но одновременно такой уютный и тёплый голос прозвучал над ухом девушки, вырывая её из сновидений. Это был мужской голос. Такой знакомый и, кажется, такой приятный, отчего гриффиндорка слегка улыбнулась, не раскрывая глаз. Она не заметила, как уснула. — Грейнджер? — Драко, ты почему не в своей комнате? Уже отбой… — на автомате выпалила девушка, представляющая перед собой всё ещё белокурого первокурсника, который следил за ней и её друзьями до самой хижины Хагрида. — Чт… ЧТО? Девушка резко распахнула глаза и увидела перед собой довольную ухмылку, которую она точно никогда не забудет. Это был Драко Малфой. Она быстро заморгала и уселась ровно в кресле, опуская ноги вниз. «Я уснула?» Девушка огляделась по сторонам и быстро поняла, что они находятся в гостиной вдвоём. За окном была ночь. Она уснула в кресле, размышляя о парне, который находится сейчас перед ней. Она ведь больше ничего не говорила во сне? — С пробуждением, — негромко, но с усмешкой отчеканил юноша и сел на край стола напротив девушки. — Ты как? Тебя отпустили? — она подскочила на ноги и сделала шаг в его сторону, обхватывая ладонями его лицо и поворачивая его голову из стороны в сторону, по-матерински осматривая на наличие ссадин или болячек. Она увлечённо и заворожённо рыскала глазами по его белоснежной коже, не замечая, как высунула кончик языка. — Грейнджер, Мерлин, что ты делаешь? — Драко нахмурил брови, но не вырвал своё лицо из её тёплых маленьких ладоней. Его руки накрыли руки девушки и настойчиво потребовали остановить вращение его головы. Девушка замерла на мгновение, встречаясь взглядом с кристально серыми глазами, которые казались темнее ночи. Она смотрела на него, словно была загипнотизирована, не могла отвести взгляд. В груди непривычно щекотало, а ещё казалось, что под рёбрами летают жуки и постоянно ударяются о стенки, создавая приятный телу дискомфорт. Казалось, что кожа вдруг стала такой чувствительной, будто крылья бабочки, и реагировала буквально на всё: на согревающее дуновение со стороны камина, на колючий бордовый свитер, подаренный Молли Уизли, на такие бархатные и тёплые пальцы блондина. Время остановилось, стирая границы между прошлым, настоящим и будущим. Существовало только мгновение. Затем по всему телу пробежалась волна кусающихся мурашек. Она двигалась по нарастающей, начиная от пят, и обрушилась на голову Гермионы, заставляя задохнуться от осознания. — Тебя отпустили? — она неловко дёрнула ладонями, убирая их с лица юноши. Гермиона покраснела и, кажется, превратилась в помидор, благо свет от камина освещал всю комнату, заботливо окрашивая и лицо девушки в оранжевые оттенки, скрывая нахлынувшее на неё смущение. Гермиона прочистила горло. — Что случилось? — Всё из-за отца, — Драко не двинулся с места, а лишь продолжил жадно разглядывать её лицо. В его голосе не было ни подозрения, ни злости, ни усмешки, скорее, интерес. — По решению Визенгамота он не должен был покидать поместье как минимум год после событий этой весны. Но он исчез. Даже мать не знала, где он был. Меня забрали, думая, что я в курсе, где он может находиться. — А ты в курсе? — с надеждой в голосе спросила девушка. — Нет. — Его нашли? — Да. Он сам вернулся, — Малфой устало зевнул и вновь посмотрел в глаза девушки. — И меня сразу отпустили. — И где же он был? — Гермиона нахмурила брови и опустилась в кресло. Она увидела, как на секунду взгляд Драко стал горьким, отчего прочистила горло и виновато опустила глаза. — Извини, слишком много вопросов… — Решал проблемы с имуществом, — парень тяжело вздохнул и качнул головой, словно сам не верит словам отца, — Сказал, что после уплаты благотворительного взноса что-то не сходится в записях. Она молча смотрела на него. Оправдание звучало слишком глупо, совершенно точно подсказывая, что Люциус Малфой лгал. Его отец однозначно не занимался вопросами имущества, иначе бы зачем ему было пропадать на столь продолжительное время? Гермиона хмурила брови, стараясь откопать догадку с своей голове, но полученной информации не хватало, чтобы составить весь паззл. Она подняла взгляд на парня. — Больше мне ничего не известно, — видимо, все слова девушки можно было прочитать по её глазам, так как юноша без затруднений ответил до того, как она успела задать вопрос. — Вот как… — она опустила голову, стараясь сгенирировать план в том случае, если Малфой-старший окажется опасным. — Так что ты здесь делаешь, Грейджер? Меня ждала? — усмешка Малфоя кольнула в груди девушку, отчего та вновь замерла, заливаясь краской. — Я читала новую тему по ЗОТИ, — лучший вариант — сказать правду. — Вот как? — ещё одна усмешка. — Не знал, что предметы легче учить во время храпа и пускания слюней. — Очень смешно, Малфой. — Находишь это смешным, Грейнджер? А как же правила? Ты же правильная девочка! На часах отбой, а ты всё ещё не в постели. — Прекрати, ведёшь себя как… — Как — кто? — насмешливый тон тут же исчез, на его место пришёл томный, твёрдый и немного жестокий. Блондин впился глазами в глаза девушки и прикрыл рот в сдержанной манере. — Как… как… кретин! — выпалила в обиде девушка, вскакивая на ноги и сжимая пальцы в кулаки по обеим сторонам. — Как скажешь, — взгляд Драко моментально оледенел. Парень медленно поднялся на ноги, вставая напротив девушки практически вплотную. Он равнодушно посмотрел на неё, прежде чем сделать шаг в сторону, чтобы уйти в свою комнату. — Подожди, Малфой, — Гермиона выдохнула. Она мысленно отругала себя за свой острый язык и развернулась к парню, который, убрав ладони в карманы брюк, двигался к лестнице. — Стой. Она быстро нагнала юношу и схватила его за предплечье, останавливая и разворачивая блондина к себе лицом. — Прости… — Ты… его носишь? — парень приподнял свою руку, которую держала Гермиона, и рассматривал на её запястье браслет, подаренный им в день её рождения.