Мы счастливы, а свел нас подлый Амур!

День был обычный. Я, как и всегда, решил немного прогуляться. Прогулка была для меня чем-то прекрасным и своеобразно волшебным. Конечно, увидеть все, что было вокруг меня, я не мог, но мог услышать, почувствовать, учуять. Я родился слепым, однако спустя столько лет жизни с этим научился существовать без глаз. Я могу слышать, значит — могу жить. Звуки — это моя жизнь. Нить, дающая мне представление о мире. Каждый раз, выходя на улицу, я закрываю глаза и подставляю лицо ярким лучикам света, начинаю наслаждаться пением птиц. Они, наверно, радуются солнышку. Я не видел его, но представлял в своем воображении. Лето — мое любимое время года. Именно в этот период я мог впитать в себя столько тепла, сколько никогда не чувствовал. Я — человек, которому нужно тепло, оно мне необходимо. Продолжая нежиться под солнцем, я начинаю свой путь. Тротуар, который ведет меня к любимому месту, всегда был наполнен людьми, а значит и звуками. Недалеко от меня залаяла собака, которую невольно захотелось увидеть, но все, что было возможным для меня — только представить как она выглядит. Однажды мне удалось погладить это существо. Оно подошло ко мне и слабо тявкнув, потерлось о мою ногу. Я протянул руку и дотронулся до нее. Это было просто невероятно! Пушистая, мягкая шерсть щекотала мою ладонь. Собака потянулась за второй порцией ласки, когда я убрал руку. Отказать этому существу было просто невозможно. Лаская пушистое нечто, нельзя было не попытаться представить его в своей голове, навсегда запоминая, как оно выглядит. Я часто замечал, что каждый услышанный мной звук отдается одной мыслью в голове: «Хочу увидеть». Жаль, правда, что это было абсолютно нереально. Порою сидя на бортике фонтана, я слушал звук стекающей воды. Под этот приятный шум могу часами представлять, как когда-нибудь смогу увидеть свет. Только это были всего лишь мечты. Вот и сейчас я шел к фонтану, чтоб снова окунуться в мир моих желаний. Сквозь пелену разных звуков можно было услышать шум стекающих потоков влаги и сразу направиться прямиком к нему. Но видимо сегодня был понедельник, и тротуар был полностью заполнен людьми. Я сделал шаг вперед и столкнулся с человеком, выронив при этом трость. — Смотри куда идешь! — сказал мужчина и пошел дальше. Мне лишь оставалось тяжело вздохнуть и начать соображать, как мне вернуть трость. Моя тросточка — мой поводырь и без нее идти мне крайне сложно. Внезапно я услышал звук трепетания крыльев. Возможно, это птица, интересно как она выглядит? Трепетание все приближалось и приближалось ко мне. Я не шевелился, но только до тех пор, пока не услышал совсем рядом мальчишеский голос: — Привет, — произнес он. Голос этот прозвучал рядом с моим ухом, словно мальчик сидел у меня на плече. Это удивило меня, но я не подал виду. — Здравствуй. Ты кто? Может, дети балуются, решили подшутить над первым попавшимся человеком? Скорее всего, заметили, как трудно мне было найти трость, а там и понять недалеко, что со зрением у меня не все ладно. Что ж, тогда я им подыграю. И они порадуются, и я наконец поговорю с реальными людьми. Это получается нечасто. — Я Амур. Ты меня видишь? — произнес парнишка, а я услышал очередное трепетание крыльев. — Купидон? Нет, не вижу, я не могу, — признался я. Интересно, повстречай я настоящего купидона, в кого бы мне суждено было влюбиться? — А ты слышишь ту девушку? Я почувствовал, как мою руку поднимают и указывают ею в сторону фонтана. Я прислушался, но кроме голоса парня, видимо разговаривавшего по телефону, ничего не услышал. — Нет. Только парня. Интересная шутка. — Сейчас я выстрелю в твое сердце, — произнес он. То ли он меня не расслышал, то ли это часть розыгрыша. — Эй, там нет девушки, там только парень... — Ох, я не сказал? Я подлый Амур! — пролепетал мальчик насмешливым голоском. Спустя какое-то мгновение я почувствовал странное, ни с чем несравнимое жжение прямо в сердце. — Ты в порядке? — тихий, обеспокоенный голос раздался прямо у моего уха, заставляя меня вздрогнуть. На какую-то долю секунды мне показалось, будто все звуки из мира пропали, а тьма, всегда застилающая мои глаза, стала еще более густой. А очнувшись от этого странного, наводящего ужас состояния, я обнаружил, что сижу на коленях, все мое тело пропитано какой-то слабостью, и не упасть наземь мне мешают только крепкие руки, сжимающие плечи. — Все хорошо. Простите. Моя трость... — лепетал я, пытаясь встать. Попытка не увенчалась успехом, но и упасть мне не дали. Рука парня обвила мою талию и он, придерживая меня, повел в сторону фонтана. — С тобой точно все нормально? — обеспокоенным голосом спросили меня, посадив на бортик. — А, да, мне уже лучше. Простите, вы не могли бы подать мне мою трость? — Конечно, сейчас. Слышу, как шаги удаляются, но через некоторое время снова появляются в зоне слуха. Парень кладет тросточку рядом со мной и присаживается на бортик. — Простите еще раз, вы, наверное, куда-то шли, а я вас отвлек, — опустив голову вниз, я закрыл глаза. Увидеть его лицо у меня все равно не получится. — Нет, ты вовсе меня не отвлек. Я как раз хотел посидеть около фонтана, но увидел тебя, готового потерять сознание, да и решил помочь. И давай на «ты», — судя по голову, на лице незнакомца сияла улыбка. — Спасибо. А знаешь, я каждый день здесь бываю. Это мое любимое место, — не знаю, зачем я это сказал, ведь нутром чуял, что попытка завязать разговор не увенчается успехом. — Правда? Вроде бы простой фонтан, что ты мог найти в этом месте? Кстати, я Макс, а ты? — спросили меня, а я открыл глаза. Что, правда? Все-таки прокатило? — Артём, — тихо говорю я. — Приятно познакомиться! Пожмешь руку? — Эм, прости, я не вижу ее. — Ну, ты бы сначала посмотрел на меня... — Не поможет. Я слепой, — жаль, а так хотелось бы его увидеть. — О... Вот как, — голос Макса зазвучал совсем растерянно. — Но это не проблема, я-то могу пожать тебе ладонь! — весело произнес он, а я растерялся, когда Макс дотронулся до моей руки. Пожатие было не сильным, но этого хватило, чтобы мое сердце забилось с бешеной скоростью. Его ладонь... Она была неимоверно теплой. — А ты... точно никуда не спешишь? — решил я все-таки уточнить, когда он убрал свою ладонь от моей. Мне вдруг так захотелось пообщаться с ним подольше. — Точно. Не против, если я составлю тебе компанию? — Ох, нет, не против, — спохватился я, — наоборот, я буду тебе благодарен! Мне крайне редко удается найти себе компанию, — чувствую, как улыбаюсь широкой улыбкой. Чему я радуюсь? Может, тому, что день сегодня радует меня сюрпризами или может тому, что он захотел побыть со мной вместо того, чтобы заняться своими делами? Не знаю, но мне нравится ему улыбаться. — Аха! Скажи, Тём, а что ты любишь делать? Хотя нет, не так, что ты вообще любишь? — спросил Макс. — Эм, ну-у, — растерянно протянул я и все ему выдал. Часы шли, а мы все не могли наговориться. Время от времени заливисто смеясь, мы сменяли темы разговора, а они не желали кончаться. Мне нравилось с ним общаться, разговор шел в легкой и непринужденной манере, и прекращать его совсем не хотелось. Но как бы то ни было, я чувствовал, что время близится к вечеру, и мне стало стыдно, что из-за меня Максиму пришлось так задержаться. Должны же у него быть и свои дела, недостойные задержки из-за какого-то слепца. — Макс, мне уже домой пора, да и вообще, ты потратил на меня много времени, у тебя, наверное... — Не волнуйся, — перебил он, — у меня еще много времени, и я с большой радостью потрачу его на тебя, Тём. А сейчас держи трость, и пойдем, я тебя провожу. Я просто не мог не улыбнуться его словам. Он сказал это с нежностью, отчего в который раз за день мое сердце бешено забилось. Хотя мне кажется, что бешенее уже некуда. — Спасибо, — шёпотом, но так чтобы он услышал. Макс снова заливисто засмеялся, а я лишь улыбнулся, склонив голову. До дома мы шли молча. Мое сердце билось очень быстро и это не из-за того, что мне хорошо или приятно, что он идет рядом, а из-за того, что мне больно. Как только мы дойдем до дома, Макс уйдет, и я больше никогда его не услышу. Мне очень не хотелось терять только что обретенного друга. Это тяжело, когда ты один и тебе не с кем поделиться мыслями, ощущениями, мечтами. Все это равносильно полной, звенящей тишине, подобно той, что постоянно видишь перед глазами, когда видеть, по сути, не можешь. Я смирился с тьмой, окутывающей мои глаза, но с тишиной... И пусть я слышу звуки, все отзвуки жизни, по сравнению с человеком, действительно желающим говорить с тобой и говорящим с тобой, они - ничто. Только в словах может быть нежность, любовь, тепло. И я хочу это чувствовать, впитывать. Мне это нужно. Подойдя к моему подъезду, Макс снова пожал мне руку. — Ну, Тём... Пока? — Макс, а ты придешь еще? — спросил я его. — Пожалуйста, приходи. — А ты хочешь? — Конечно! Очень хочу. Скажи, что придешь, пожалуйста, — слова сами по себе вырывались из груди, и я был не в силах их остановить. Мы все еще говорили, были рядом, а волнение уже разрасталось где-то там, внутри, и становилось непомерно грустно. — Обязательно, Тём, — я не слышу, но я чувствую, как он улыбается. — Конечно же я приду. — Спасибо, Макс, — мой уверенный голос превратился в смущенный лепет. — Я буду тебя ждать. Сердце отбивает чечетку от наполняющего меня счастья. Следующий день я ждал с замиранием сердца. Мне так хотелось снова услышать Макса, что я, даже не обращая внимания на урчащий желудок, лег спать, дабы проснуться побыстрее и вновь окунуться в свой новый мир, в наш мир. Пробуждение случилось под пение будильника, который звенел, оповещая меня, что уже девять утра. Я как всегда проделал нужные процедуры и поплелся на кухню. Мой дом - единственное место, где я мог ходить без трости. Каждый миллиметр своих покоев изучен наизусть вдоль да поперек. Именно здесь слепому человеку, слабому и не особо мужественному, можно было почувствовать свою полную свободу и независимость. Без каких-либо проблем добравшись до кухни, я поставил чайник. Потянувшись вверх и открыв шкаф, я достал одну из баночек. В ней хранился чай, собранный из композиции гибискуса, шиповника, сушеных яблок и виноградных листьев. Все эти прекрасные ароматы я почувствовал, стоило мне открыть баночку. В том шкафу хранилось еще много таких, и все с разными ароматами и вкусами. «Интересно, а Максу понравилась бы моя коллекция чая? Может, пригласить его сегодня в гости? Ладно, попробуем. Надеюсь, он согласится». Заварив себе чай и достав из нижнего ящика булочку, я открыл окно и сел на подоконник, подставляя лицо под теплый ветерок. Сейчас я мог подумать о вчерашнем дне. Все же, что это было? Сначала мальчик представился Амуром, потом была временная потеря сознания, руки на моих плечах, а потом появился Макс. «А может, это все был сон, и никто не придет? Надеюсь, что я ошибаюсь». Быстро допив чай и доев булочку, я вымыл посуду и убрался в комнатах. В принципе, в них было чисто, только пару вещей лежали не на своих местах. Часы в гостиной пробили полдень, я взял свою трость, закрыл дверь и вышел на улицу. Как и всегда, я первым делом подставил лицо ярким лучам солнца, прислушался к звукам вокруг себя. Сегодня я недолго наслаждался шумом природы, так как вспомнил про Макса. Я двинулся вперед, пытаясь подавить дрожь во всем теле. Все-таки я боялся, что это шутка или, того хуже, сон. Липкий страх забрался в сердце и стал рисовать картинки в моей голове, на которых я вновь один, блуждаю в той непрерывной тьме. За своими мыслями я не заметил, как добрался до фонтана, только шум воды смог вывести меня из транса. Опустившись на бортик, мне снова пришлось прислушиваться к своему страху, заполнившему почти все мое сердце. Дрожь усилилась, а мрак в глазах стал еще более густым. Но все это прошло в одного мгновение, стоило мне услышать голос, который я ждал больше всего на свете: — Ты чего это весь трясешься? — обеспокоено спросили прямо передо мной. — Макс! — выкрикнул я и, подорвавшись, обнял человека напротив. — Тёмка, с тобой все хорошо? — спросили меня, кладя руку на лоб. — Да. Я думал ты не придешь и... испугался, — сильнее прижавшись к груди парня, пролепетал я. — Ясно. Нельзя же так нервничать, у тебя даже температура поднялась. И вообще, запомни одну вещь: если я что-то обещаю, я это обязательно исполняю. Понял? — укоризненно произнес он, беря меня за руку и направляясь в сторону моего дома. — Угу. А куда ты меня ведешь? — немного мечтательно произнес я. Страх ушел, а на его место пришло счастье. — К тебе домой, конечно! Температуру нужно сбить, да и чаю тебе нужно выпить, желательно с лимоном. Эдакое существо у тебя есть? — смеясь, поинтересовался Максим. — Нет, но есть чай со вкусом лимона. — Так это же совсем не то. А ну-ка, пошли сюда, — меня повели в незнакомую сторону. — Стой, я не знаю этой дороги, поэтому могу споткнуться и упасть! — Тише, успокойся. Здесь асфальт, нет никаких колдобин, да и ям тоже. А если уж такое произойдет, то я тебя обязательно поймаю, — успокаивающе произнес он, ведя меня по новой дороге. Шли мы недолго. Макс зашел в какое-то здание, ведя меня за собой; по голосам я понял, что это был магазин. Макс покупал лимоны. Зайдя домой, я сразу же пошел ставить чайник, а мой гость — исследовать мою обитель, в первую очередь, заходя в ванную. Оттуда он вышел с аптечкой, в ладони у него лежали две таблетки. — Держи. Выпей и посиди, а я пока чай заварю. Кстати, где он? Я указал на верхний шкафчик. Под скрип открывающейся дверцы я выпил таблетку и сел на подоконник. Окно было раскрыто, отчего я сразу же почувствовал теплый ветерок на лице. — Ого! — удивленно воскликнули недалеко от меня. — Что? — Да тут столько чая! Хах, ты что, его коллекционируешь? — произнес Макс, подходя к окну и открывая взятую баночку. Я вдохнул распространившийся приятный аромат. — Ага. У меня его сорок один вид! — Правда? Здорово! Слушай, как ты его различаешь, он же весь здесь разный? — садясь около меня, спросил Макс. — По запаху. Я не вижу, поэтому слух, обоняние и осязание у меня лучше, чем у зрячих людей. — Ясно. А этот чай с чем? — поднеся к моему носу баночку, произнес он не верящим голосом. Я улыбнулся и вдохнул легкий дразнящий аромат. — С лимоном, — все еще улыбаясь, проговорил я. — Хм, так не честно, ты знал, что мы будем пить чай с лимоном. Так, давай другой, — Макс подошел к шкафчику и, взяв оттуда много, как я понял, баночек, вернулся ко мне. Открыв одну из них, он вновь поднес чай к моему носу. — М-м-м, пряная мята и лимонная мелисса. — Так, следующая. — Это чай на основе натуральной ромашки. Плюс яблоко и корица. — Удивительно! — восхищенно произнес Макс, беря следующую баночку. Так мы перебрали почти всю коллекцию. За чашкой чая и разными вкусными булочками, которые Макс купил в том здании, мы вновь меняли темы разговора, смеялись, даже шутили. Наслаждаясь обществом друг друга мы не заметили, как время вновь приблизилось к девяти вечера. Уходя, Макс сказал, что придет завтра, и велел мне больше не волноваться, чтобы вновь не подскочила температура. Вам знакомо это чувство безграничного счастья без причины, когда в твоей жизни случалось мало чего особенного, но ты все равно чувствуешь себя лучше всех, ощущаешь себя самым счастливым человеком? Да, мне оно тоже незнакомо. Зато мне известно счастье, имеющие за собой причины. Такой причиной был Макс. После того, как он совершенно внезапно ворвался в мою жизнь, этот веселый и всегда подбадривающий меня своей радостью парень, мое существование обрело еще более четкие очертания. Раньше я жил одними только звуками и мечтами, я существовал словно бы отдельно от всего мира, будучи лишь сторонним наблюдателем (прим. беты: слушателем, азаза), но теперь, когда рядом со мной был Макс, я вливался в этот мир. Даже если очень медленно, но мой до этого наглухо запертый от всех остальных мир раскрывал свои двери для настоящей жизни, и вместе с ним я позволил открыться и себе, своим мыслям и своим мечтам. Все свои мечты встретились в одном человеке — в Максиме, который сумел за такой короткий срок вывести меня из состояния транса и безмолвного существования в глухой тьме, от которой я никогда не сумел бы избавиться сам. Я до сих пор не знаю, что случилось в момент нашего знакомства, но я с уверенностью могу сказать, что чтобы это ни было, я в любом случае безмерно этому благодарен. Что бы со мной было, не обрати я тогда внимание на тот детский лепет? Я бы до сих пор существовал в одиночестве, один на один со своей тьмой. Макс показал мне, что не только звуки, окружающие нас, могут быть красивы. Он показал мне, что все в этом мире по-своему прекрасно, и я могу сосуществовать со всем миром, даже если не вижу его. «Ты не должен отгораживать себя от своей же жизни», — сказал он мне однажды, и я просто не смел, не подумать над его словами. Лишь благодаря ему я существую, и лишь из-за него я счастлив. Звонок в дверь. Макс пришёл! Вчера он ушел раньше обычного, поэтому и я соскучился по нему больше обычного. — Привет! — произнес я, открывая дверь. — Привет, а если бы это был не я? Нельзя же так, Тём, нужно спрашивать, кто там, — поучительным голосом произнес Макс, щелкнув меня по носу. — Ну я же знаю, что это ты, вот и открываю, — беря пакет из рук друга и убегая на кухню, произнес я. Как и обычно, мы пили чай и разговаривали на разные темы. Только сегодня Макс был какой-то... не такой. Он был словно растерян.. Он, бывало, замирал и совсем не слышал, о чем я говорю. На секунду мне показалось, что он хочет сказать что-то очень важное. Важное и страшное. Испугавшись того, что он мог бы сказать мне, я тихо спросил: — Что случилось? — Т-ты о чем? — растерянно переспросил он. — Ты сегодня не такой как обычно. Тебя что-то тревожит. — Д-да нет, с чего ты взял? — Макс, ты что-то хочешь сказать. Верно? — Н-ну, да. Я понимаешь... мне нужно... я хочу сказать тебе, что... — его волнение в голосе заставило перевернуться все мое воображение. В данный момент в голове металась мысль, что сейчас он скажет, что больше не придет. И я вновь должен буду остаться один, наедине с вечной темнотой, окутывающей мои глаза. Я боюсь... боюсь оставаться один в тишине и темноте. — Не уходи... — мой голос дрожал. Я сидел на подоконнике, уткнувшись лицом в колени. — Что? — Пожалуйста, не уходи. Ты единственный дорогой для меня человек. Ты первый, кто заговорил со мной, первый, кто так много времени провел со мной. Единственный, кого я так сильно полюбил... Макс, — слезы текли, дрожь окутывала все тело, звуки смешались, и я совсем ничего не слышал. Мне стало очень страшно, но сильные руки, обнявшие меня, спасли от истерики. — Тём, тише, не плачь, я не уйду, я всегда буду рядом, — тихий успокаивающий голос разносился по всему телу волнами теплоты и нежности. Дрожь стала проходить, но страх все еще непрестанно бурлил во всем моем теле. Я уткнулся Максу в грудь лицом, и он начал гладить меня по голове. — Тогда что? Что ты хотел мне сказать? — голосом спрашиваю я, сильнее прижимаясь и обнимая его. — Глупый, я хотел сказать, что люблю тебя, а ты с чего-то взял, что я хочу уйти. Слова резанули по ушам, словно внезапный порыв ветра. Мог ли я ослышаться? — Правда? — поднимая лицо вверх, спрашивая его испуганно. Любит? — Правда. А ты... — шёпот в губы, а затем осторожный, нежный поцелуй. — Да, — не сдержавшись, тихо шепчу я и отвечаю на поцелуй. *** Год спустя. — Операция прошла успешно, — говорит мне доктор, а я никак не могу в это поверить. Теперь я вижу. Спустя столько лет я могу открыть глаза и вместо темноты увидеть мир. Я могу поднять глаза и осмотреть все, что до этого только слышал, чувствовал, ощущал пальцами, случайными прикосновениями; но я только смотрю себе под ноги. Перед глазами все расплывается, совсем немного, но доктор сказал, что через пару минут это пройдет. Но какие же это мелочи по сравнению с тем, что было, что стало, что будет! Даже у плитки на полу волшебный цвет. Медсестра протягивает мне руку. Пора возвращаться в палату. Теперь я просто не могу отвести взгляд от этих пальцев, тонких, изящных... Красивых. Все в этом мире настолько красиво! Даже моя самая большая, самая волшебная, величественная фантазия никогда не сможет сравниться с волшебством этого мира... Когда мы покидали операционную, я растерянно смотрел в окно. Дерево. Большое, красиво, могучее. Я никогда не видел таких деревьев. Я никогда не видел деревьев. А вот и моя палата. Сейчас я увижу того, кого мечтал видеть больше всех на свете. Человека, подарившего мне волшебство. Медсестра открывает передо мной дверь, я прохожу внутрь и... закрываю глаза. Я не могу. Я боюсь. Я боюсь посмотреть на него. Я не могу... — Оставите нас одних? — обращается Макс к медсестре, и за ней тотчас закрывается дверь. — Я не могу, — доносится до меня чей-то голос. И я с большим удивлением понимаю, что этот жалкий, напуганный писк принадлежит мне. — Можешь, малыш, — Макс берет меня за руки, и наши губы встречаются в долгом, нежном поцелуе. — Можешь. Еще секунду. Еще одну единственную секунду... — Вот так. Самой первой в глаза бросается его улыбка. Светлая, яркая и безумно нежная. О, неужели на меня эти глаза смотрят с такой любовью? Неужели это мои слезы падают к нашим ногам?..