Бронированный

Прошло два дня после поимки Колоссального и Бронированного, а Эрвин так и не приблизился к разгадке их планов. Двое были до странности сговорчивыми и позволяли Ханджи делать c ними практически всё, что ей заблагорассудится. Эрвин им не доверял. Они определённо чего-то ждали, но чего именно? — Хочешь прийти посмотреть? Сегодня я повышу ставку, — взволнованно сказала Ханджи. — Леви уже ушёл со своим отрядом, но ты можешь к нам присоединиться. Будет захватывающе! Эрвин пошёл сопровождать её, но не ради впечатлений. Он хотел понаблюдать за ними, узнать, как работает их разум. — Итак, вы двое, сегодня важный день! — сказала Ханджи, хлопая в ладоши и собирая свои записи. — О, отлично, как раз всё зажило после взятия образцов. Сегодня за всем будет смотреть сам командир, так что устроим для него хорошее шоу! — Почему ты их не разделяешь? — спросил Эрвин. — Разве так не будет проще их сломить? — В этом нет нужды. Пока что, — ответила Ханджи. — Они и так отвечают на большинство моих вопросов, а ещё позволяют мне отрезать какие-нибудь части тела для анализа, что очень весело! — Вот как, — сказал Эрвин, взглянув на двоих. Колоссальный тут же опустил глаза, а Бронированный сохранил зрительный контакт. — Они спрашивали об Энни Леонхарт? — Спроси их сам, они ответят. — Ханджи, они не питомцы, а самые главные враги человечества, с которыми мы когда-либо сталкивались. — Я знаю, что они не питомцы. Я же не собираюсь дрессировать их с помощью еды или чего-то ещё. Ах, да, Моблит, иди подготовь закуски. Эрвин вздохнул, задаваясь вопросом, знает ли Ханджи, как она звучит для здравомыслящих людей. — Она разрешает нам выйти наружу? — спросил Бертольд. — Похоже на то, — ответил Райнер. — Посмотрим, чего она хочет. А сами будем продолжать делать то, что делаем. И, таким образом, заставим её доверять нам и выложить местоположение Эрена. — Думаешь, она действительно выложит? — Это займёт время, но мы её уговорим, — сказал Райнер. — Мы пока в выгодном положении. — Ты уверена, что стоит выводить их наружу? — спросил Эрвин, когда пленников повели наверх, на улицу. — Угу! Они всё равно никуда не уйдут. У меня есть шесть отрядов на случай, если что-нибудь произойдёт, но вряд ли до этого дойдёт, — ответила Ханджи. — Исследования требуют экспериментов, и поэтому сегодня мы ими и займёмся. Протестируем их физические способности. — …Ладно, я без понятия, что это такое, — произнёс Райнер, осматривая широкую расчищенную местность, открывшуюся перед ними. — Это испытательный полигон, — сказала Ханджи. — Я попросила Гарнизон расчистить территорию несколько месяцев назад, когда впервые планировала вас поймать. Места должно быть достаточно. — Она на полном серьёзе разрешит нам превратиться? — спросил Бертольд. — Похоже на то, — ответил удивлённый Райнер. — Просто делай то, что она говорит. — Моблит, присмотри за мистером Бронированным. Колоссальный, ты со мной! — сказала Ханджи. — Ханджи, что ты пытаешься сделать? — спросил Эрвин, начиная догадываться, что она задумала. — Нам нужно оценить предел силы Колоссального, что мы и позволим ему показать, — ответила Ханджи, освобождая руки Бертольда. — Ханджи, я не уверен насчёт безопасности, — сказал Эрвин. — Не волнуйся, мы накачивали его этим веществом на протяжении нескольких дней, из-за чего его рефлексы должны притупиться. Если возникнет необходимость, мы накачаем его и в форме титана. Ладно, всем отойти! Райнер оглянулся через плечо. Ему послышалось, что Моблит молился. — Подождите, так Вы хотите, чтобы я… — проговорил Бертольд, оглядываясь вокруг. — Угу! Ох, так тебе нужно это? Вот, держи, — сказала Ханджи, передав ему маленький нож. — Командир отряда, Вы буквально напрашиваетесь на то, чтобы Вас пырнули ножом! — крикнул Моблит, не в силах сдержать беспокойство. — Всё в порядке, Моблит, — успокоила Ханджи. — Хорошо, как только будешь готов. Можешь начинать! — сказала она Бертольду. — П-прямо сейчас? — Угу, давай. — Вам… наверно, захочется отойти, — сказал Бертольд. Ханджи сделала три шага назад. — Ещё дальше, — она сделала один шаг. — Намного дальше… — Ты же можешь контролировать радиус взрыва, разве нет? Только не говори, что ты способен уничтожить всю эту территорию. — Способен, — признался Бертольд. — В какой-то степени я могу контролировать взрыв, но это не значит, что его совсем не будет. — Ну… Пожалуйста, тогда не разрушай мою новую экспериментальную площадку, — попросила Ханджи. — П-постараюсь… — Ханджи, — твёрдо сказал Эрвин. — Эта затея ни к чему хорошему не приведёт. — О-о, ты прав, чуть не забыла. Выведите их! Райнер пристально смотрел, как шеренгу из двадцати или около того человек, скованных вместе, выводили наружу. Да сколько заключённых было у этой женщины? — Вот, я принесла для тебя вкусненьких заключённых! — сказала Ханджи. — Кушай на здоровье! Бертольд побледнел. — Ханджи! — резко сказал Эрвин. — Почему ты хочешь его накормить? — Мне нужно увидеть, сколько энергии он сможет получить, — ответила Ханджи. — Не волнуйся, у нас есть достаточно транквилизаторов для целого табуна лошадей! — Я н-не… Я не могу… — пробормотал Бертольд, заикаясь. — Хм? Что не так? Недостаточно? — спросила Ханджи. — Но это максимум, что я получила из внутренних земель за столь короткое время. Большинству из них предъявлены серьёзные обвинения, не нужно переживать. Бертольд с расширенными глазами взглянул на Райнера. Тот кивнул, говоря, что надо с ней согласиться. Эрвин прикрыл лицо, когда волны жара распространились по территории, он ещё никогда не был так близок к Колоссальному титану. Скорее всего, жара — это своеобразная защита. У Эрвина было плохое предчувствие, что все они находились во власти этого титана. — У-У-У! ВОТ ЭТО Я ПОНИМАЮ! — радовалась Ханджи. — Хорошо, приятного аппетита! — она бросилась в сторону. Колоссальный титан не сдвинулся с места. Эрвин смотрел, как он переводил взгляд с Ханджи на заключенных, а затем обратно. Казалось, что он… Боялся. Ханджи? Вероятно. — Как я и думала, он не собирается этого делать, — сказала Ханджи. — Пока что. Моблит! Если он начнёт сбрасывать форму, убей его друга! — Ханджи, что ты пытаешься доказать? — Он как голодный плотоядный зверь, — сказала Ханджи. — Чем сильнее он устаёт, тем сложнее ему будет игнорировать накрытый нами стол. Сам он говорил, что не хочет есть людей. Сейчас вот узнаем, правда ли это. Эрвин кивнул, его вера в неё вернулась. Оказывается, она проверяла не физическую силу, а человечность. Умно. Колоссальный всё также не двигался, испуская столбы пара. По сути, если бы не риск ранить своего напарника, он бы сжёг их всех. — Эй, — сказала Ханджи, подтолкнув его локтем. — Как ты знаешь, выделение пара одна из его особенностей. Мы видели, как он использовал его в оборонительных целях. Сейчас он использует пар для отвода тепла, чтобы мы все не поджарились… Но это напоминает мне потоотделение. — Что ты имеешь в виду? — Пока лица титанов нам ни о чём не говорят, на помощь приходит их выразительный язык тела. Бьюсь об заклад, что он выделяет пар таким образом ненамеренно. Как я уже сказала, это похоже на нервное потоотделение. Он начинает паниковать. «Хм, а она права», — подумал Эрвин. Видеть, как такое огромное существо проявляло признаки человеческого поведения, было как-то тревожно. Он также заметил, как Колоссальный время от времени бросал беспомощный взгляд на Бронированного. В то, что Колоссальный титан оказался таким беспомощным, Эрвин с трудом мог поверить. — Он выглядит как пугливое и покорное существо, — сказала Ханджи. — И имея такую силу он старается ничего не сломать. Есть вариант, что он просто хочет угодить людям. Но, как по мне, лишь само использование титана лучше всего передаёт характер обладателя. Именно из-за своего характера, он сейчас не буйствует. Райнеру не нравилось слушать, как относились к Бертольду, словно он какой-то научный объект, а не человек. Лишь он один знает, каким противоречивым может быть Бертольд. Однажды тот заставит их расплатиться. — Ханджи, а что, если он после того, как съест преступников, перейдёт к нам? — спросил Эрвин. Ханджи указала на навесное устройство, похожее на то, что использовалось против Женской особи. — Мы заменили заострённые части на стеклянные шипы, содержащие транквилизатор. Если он сделает движение в сторону разведчиков, откроем по нему стрельбу. Остаётся надеется, что стекло разобьётся при попадании в его тело. — Э-эм, командир отряда? — спросил Моблит. — А что, если он ничего не станет делать и вот так упадёт? — Ой, — сказала Ханджи, замолчав на секунду. — Я об этом не подумала. Ну… Остаётся уйти с дороги, когда он начнёт падать. — Райнер приложил бы ладонь к лицу, будь у него свободны руки. — Моблит, проверь время! — Прошло десять минут, — сообщил Моблит. — Он ещё не уменьшает массу тела. Наверно, он подумал, что это считается за сбрасывание формы, — сказала Ханджи. — Будем ждать его поведенческие сигналы, говорящие о том, что он начинает сопротивляться. И да, я не знаю, как оставшийся транквилизатор повлияет на его выносливость. Прошло двадцать минут, а Колоссальный оставался неподвижным, смотря куда угодно, только не на заключенных. — Боже, как же хочется их заткнуть, — проворчала Ханджи. Причиной её недовольства были заключённые, которые продолжали кричать с появления Колоссального. — Хотя крики тоже влияют на него. Мне было бы его жалко, если бы он не съел нескольких моих солдат. Эрвин в изумлении покачал головой. — Ханджи, ты единственная, кто додумался изучить их с эмоциональной стороны. — Я изучила их досье от строчки до строчки! — гордо сказала Ханджи. — И Конни Спрингер был не против дать подробный отчёт о том, как они отреагировали на обращение от их бывших товарищей. Может, они и воины, но эмоциональные травмы у них такие же, как и у солдат. Поэтому я знаю, как заставить их мучиться. Райнер стиснул зубы. Он явно недооценивал Ханджи, раз посчитал, что она будет пытать их только физически. Парень не сомневался, что сейчас его тоже пытали, заставляя смотреть на страдания Бертольда. — О-о, кажись, начинается, — сказала Ханджи. — Ты должен посмотреть на его глаза. В отличие от обычных титанов, у них не рыбьи глаза, ничего не выражающие. Их глаза в буквальном смысле зеркало души, — присмотревшись, Эрвин увидел усталость и напряжение в глазах Колоссального. — Чего нельзя отрицать, так это их схожести с Эреном, — продолжила Ханджи. — Такие же движимые эмоциями. Наш дружок, прямо как Леви, подавляет свои эмоции, но не так уж идеально. Вещество измотало его слишком сильно, рано или поздно он всё равно сорвётся. — Он не ест либо потому, что хочет заставить нас в это поверить, либо потому, что в самом деле не хочет их ранить, — сказал Эрвин. — Будь здесь невинные люди, ему было бы намного сложнее, — сказала Ханджи. — Ведь они всё ещё понимают что правильно, а что нет. Но лично я думаю, что он просто боится потерять либо себя, либо его, — она взглянула на Райнера. — Умно. — Вот, а вы все думали, что я сумасшедшая, раз пытаюсь понять эмоции титанов, — хихикнула Ханджи. — Я всегда была права! — Командир отряда, с ним что-то происходит! — крикнул Моблит. — О-о, пошло-поехало. Моблит, проверь время! — Сорок семь минут. — Неплохо он продержался. Он мог бы и дольше, если бы не был под действием вещества и уменьшил бы свою мышечную массу, — сказала Ханджи. — Ну же, давай, сожри их уже. Покажи, кто ты на самом деле… Эрвин не стал бы отрицать, что Ханджи порой его немного пугала. Но она была права, Колоссальный немного подёргивался, будто боролся с самим собой. — Не будь рядом еды, он бы так и рухнул, — сказала Ханджи. — Это и так понятно. Но так как в данный момент еда совсем рядом, внутренний титан берёт вверх. Теперь самая интересная часть. Выясним, что сильнее. Желание не есть людей или желание сохранить Райнеру Брауну жизнь. Колоссальный наконец повернул голову к заключённым, которые завыли ещё громче. Затем Ханджи дико замахала руками. — Что это было? — спросил Эрвин. — Сигнал, — ответила Ханджи, когда один разведчик полоснул ножом по руке одного из заключённых. — Он держится дольше, чем я ожидала. Как мы знаем, у титанов есть обоняние. Посмотрим, вызовет ли это самое обоняние голод, как это обычно бывает у людей. Свежий запах крови явно привлёк Колоссального. Он медленно протянул руку вперёд, а затем… Отдёрнул её. — Да блин, почти же дотянулся, — сказала Ханджи. — Моблит, проверь время! — Шестьдесят две минуты! — Выглядит очень противоречиво, — сказал Эрвин. Ханджи снова замахала руками, и пролилось ещё больше крови. Колоссальный снова потянулся, а затем остановился. Но в этот раз он не стал убирать руку назад, лишь замерев с вытянутыми пальцами. — Время! — крикнула Ханджи, снова махая руками. — Шестьдесят пять минут! — доложил Моблит, когда пролилось ещё больше крови. — Ханджи, сейчас же уводи оттуда своих солдат, — сказал Эрвин, когда Колоссальный начал медленно открывать рот. Ханджи выстрелила из сигнального пистолета, и разведчики, охранявшие заключённых, бросились врассыпную. — Раз у тебя был пистолет, почему ты в качестве сигнала использовала руки? — У меня был только один патрон, — призналась Ханджи. — Я забыла проверить пистолет перед началом эксперимента. Колоссальный зажал цепь, соединяющую заключённых, между пальцами. Кричащих заключённых подняли с земли, словно бумажных кукол на верёвочке. Титан снова замер, но Эрвин заметил, как его решимость постепенно таяла. Он откинул голову назад, шире открыв рот, и начал держать заключённых над своей открытой пастью. — Давай же, давай! Военная полиция задаст мне такой нагоняй, если отправлю этих преступников обратно! — воскликнула Ханджи. — Ты в самом деле позволишь ему их съесть? Как ни крути, они всё ещё люди, — сказал Эрвин. — К сожалению, да. Дело в том, что, если мы сейчас попытаемся отобрать у него еду, кто знает, что будет дальше. К тому же, мне надо это увидеть, — сказала Ханджи. — А-а он вообще собирается их есть? — спросил Моблит. — Он просто стоит… «Просто сделай это», — подумал Райнер. «Ты достаточно держался. Всё нормально». — Он уже начинает, — сказал Эрвин, смотря, как последние следы сожаления исчезают из глаз Колоссального. Единственное, что он теперь видел, был голод. Всепоглощающий, свирепый, неистовый голод. От такого зрелища у него по спине пробежали мурашки. Нет никаких сомнений в том, что этот титан был создан для охоты на людей. Он почувствовал себя овцой, смотрящей на голодного волка. Одним быстрым движением Колоссальный бросил людей себе в рот, захлопнув челюсти с мясистым хрустом. — МОБЛИТ! ВРЕМЯ! — пронзительно крикнула Ханджи. — Семьдесят три минуты! — крикнул в ответ Моблит, прежде чем закрыть рот рукой, подавляя рвотные позывы. Разведчики увидели, как Колоссальный, изо рта которого капала кровь, дважды прожевал свой «обед», перед тем как его проглотить. Ханджи присвистнула. — Двадцать человек за один раз. Тогда он просто проглатывал людей, но сейчас… Несомненно ими наслаждался, — даже она выглядела больной. Колоссальный, казалось, становился всё сильнее прямо на глазах у Эрвина. Окружавший его жар стал горячее, а глаза больше не были уставшими и стеклянными. Эрвин также заметил, что нервное потоотделение прекратилось. — Ему даже этого не будет достаточно, такова его природа, — прохрипел Моблит. Даже Райнер был шокирован зрелищем. Двадцать человек за считанные секунды. Так вот чего хотел Зик… Ханджи всё же взяла себя в руки. — Отлично! Вот этого мы и хотели! — крикнула она слегка дрожащим голосом. — Можешь сбрасывать форму! Моблит, убери клинки. — Он не сбрасывает форму, — сказал дрожащий Моблит. В какой-то момент Колоссальный, в чьих глазах всё ещё присутствовал голод, взглянул на них. Эрвин потянулся за своими собственными клинками, хотя прекрасно знал, что их нет рядом. — Чёрт, чёрт, — проговорила Ханджи. — ВАЛИТЕ ЕГ… Вдруг пар наполнил воздух, окутав разведчиков невыносимым жаром. Эрвин успел увидеть, как Колоссальный опустился на колени, прежде чем потерять его из виду. Затем также внезапно Райнер сбил Моблита с ног и бросился прямиком в пар. — ХАНДЖИ! — Его руки ещё связаны! — крикнула Ханджи, но всё равно побежала за ним. — Всё в порядке! — крикнула она через некоторое время. — Он не собирался сбегать. Эрвин прошёл сквозь пар и увидел Бронированного, сидящего на коленях рядом с Колоссальным, у которого был потрясённый взгляд. — Всё нормально, — сказал Райнер достаточно громко для Бертольда. — Пожалуйста, посмотри на меня. — Ты понимаешь, что только что сделал? — спросил Эрвин. На лице Колоссального были отметины, похожие на форму его титана. — Да, — прохрипел Бертольд. — Тебе понравилось? — Да. Это поразило Ханджи. — Я думала, что ты не хотел! — Не хотел. — Но тебе понравилось? — Как думаете, почему я так упорно сопротивлялся? — спросил Бертольд глухим голосом. Бронированный встал перед Колоссальным. — Если хотите ещё экспериментов, сделайте их на мне. — Нет, пока хватит, — сказала Ханджи. Она повернулась к Бертольду. — Как часто ты бываешь голоден? Бертольд впервые за всё время посмотрел ей прямо в глаза. — Всегда, — прошептал он. *** — Осторожно, там дверь. — Ай, чёрт! — …Я попытался тебя предупредить. — Знаю, знаю, давай просто поставим его на нужное место. — Давай чуть левее? — Куда делся тот пастор? Он сказал нам ничего не класть без его разрешения. — Да я не знаю! Он постоянно куда-то пропадает! — Божечки, как же тяжело, — застонала Хитч. — Ты даже не помогаешь! — крикнул Марко, когда пытался удержать тяжёлый ящик, что он и Марло несли. — Я присматриваю, — сказала Хитч, разглядывая ногти. — Ты хотя бы понимаешь, с чем мы имеем дело? — спросил Марло. — Да-да, только начала понимать. — Что вы делаете? Он должен быть на другой стороне комнаты! — воскликнул пастор Ник. — Выглядит как поганка, — пробормотала Хитч. Действительно, лицо пастора Ника было бледным, а под глазами виднелись круги. — Он потерял большую часть своих последователей, — сказал Марло. — Должно быть, сильно по нему ударило. — Но с того момента прошёл целый месяц! Наверняка что-то ещё свалилось ему на голову, — сказала Хитч. — Интересно, что именно. — АЙ! — вскрикнул Марло, когда случайно поставил ящик себе на ногу. — Чёрт, чёрт, извини! — воскликнул Марко, стаскивая с него ящик. — Ты ни в чём не виноват. Хитч сузила глаза. Этот новенький вызывал некоторые подозрения. До этого он сказал, что его исключили, а теперь каким-то боком попал в Военную полицию. Он также назвался лучшим другом Марло, но они явно не очень хорошо знали друг друга. Тут определённо что-то творится. — Будьте аккуратны с ними! — рявкнул Ник, прежде чем выбежать из комнаты, чтобы накричать на кого-то ещё. — Хочу посмотреть, что там, — сказала Хитч, любопытно поглядывая на крышку ящика. — Стой! Что ты творишь?! — прошипел Марло. — Нам нельзя его трогать! — Пастор-зануда пошёл придираться к кому-то другому. Взглянем хоть разок, — сказала Хитч. — Разве не хотите увидеть грязные секретики церкви? — Может, там просто церковные артефакты, — сказал Марло. — Во что нас и хотят заставить поверить, — пропела Хитч. — Ну же, хотя бы один разок. Марло стиснул зубы и повернулся к Марко, тот пожал плечами. — Ладно, только по-быстрому. Марло и Хитч вместе открыли один из ящиков. — Давай-ка посмотрим, что тут у нас, — Хитч потёрла руки. — Эх, ничего интересного. — Что это? Медицинское оборудование? — спросил Марко. — Причём старое, — сказал Марло. — Фу, эти шприцы ржавые. — О-о, а это что, по-вашему, такое? Священная наркота? — спросила Хитч, вытащив пузырёк из ящика. — Положи его на место! — прошипел Марло. — И сколько заплатишь мне за эту штуковину? — спросила Хитч, ухмыляясь. — Я бы заплатил сколько угодно, чтобы ты поставила его на место! — Не стал бы пить содержимое, — устало сказал Марко. — И почему же? Хочешь попробовать? — спросила Хитч. — Неплохая идея. Вот попробуешь, не буду пытаться разгадывать твои тайны. Знаешь ли, тебя я вот не забыла. Лучшие друзья? Как по мне, бред какой-то. — Хитч, просто хоть раз держи рот на замке! — огрызнулся Марло. — Возможно, ты много чего не поймёшь. Хитч надулась. — Что, прости?! С каких это пор ты стал каким-то понимающим гением?! — Ребята, тише, — сказал Марко, испугавшись, что кто-нибудь прибежит на шум. — Просто верни его на место! Есть вероятность, что там яд! — Или наши лучшие моменты в жизни, — пожала плечами Хитч. — Придержу-ка у себя. — Нет, не придержишь! — застонал Марло. — Верни его на место! Марко прав, там может быть яд. — Прекрасно, — Хитч с раздражением закатила глаза. — Лучше пойду присматривать за людьми, по чьим лицам мне не хочется треснуть. — Ты правда думаешь, что это яд? — спросил Марло, когда она ушла. — Думаю, намного хуже, — прошептал Марко. — Райнер рассказал мне про некую инъекцию, превращающую людей в чистых титанов. — Господи, — сказал Марло, быстро закрыв крышку ящика. — Слава богу, что Хитч ничего не взяла! — Ага, — сказал Марло, чьё сердце бешено заколотилось. — Так значит, церковь превращает людей в титанов?! — Я так не думаю, — сказал Марко. — Это оборудование выглядело довольно старым. Наверно, им не пользовалась десятилетиями, и сейчас хранят в качестве реликвии. Вряд ли они сами понимают, на что оно способно. — Безумие какое-то, — произнёс Марло, качая головой. — Знаю, — мрачно сказал Марко. — Поверь, я знаю. *** — Ханджи, тебе надо поспать, — сказал Эрвин. — Я же сказала, что не буду спать целую неделю, — сказала Ханджи. — Ручка, ручка, ручка, где моя ручка?! — Эрвин вытащил предмет из её волос и протянул его. — О! Нашла! — Я позаботился о том, чтобы твои результаты были отправлены Леви, — сказал Эрвин. — Наверно, он заставляет свой отряд вычищать каждый сантиметр их укрытия. — Отлично, как раз хочу узнать его мнение, а то сама едва могу поверить. Эрвин, они люди. Они люди, в конце да концов. — Они не люди, — твёрдо сказал Эрвин. — Не привязывайся, Ханджи. Они всё равно будут казнены после того, как ты закончишь свои дела. — Не привязываться? Я и так не привязывалась. — Даже к красавчику? — …Нет, — протянула Ханджи. — Эрвин, разве ты не понимаешь, что это значит? Всё это время нас сдерживали люди. — Поясни, Ханджи. — С радостью, — сказала Ханджи. — Райнер намекнул на тот факт, что они получают приказы откуда-то ещё. От кого-то другого. Явно есть какое-то военное командование, а они их солдаты. Наш враг не просто титаны, где-то там есть кто-то ещё. — Ещё одна организованная армия, — сказал Эрвин. — Скорее всего. Райнер ведь должен был приобрести свои тактические навыки где-то е… — Когда ты начала назвать его по имени? — …Ох. Ну я вот подумала, что они будут более склонны открыться, если называть их по имени, то есть перейти на более личный уровень, понимаешь? — Ханджи, — сказал Эрвин. — Ты снова начинаешь увлекаться. Если ты этого не понимаешь, то передам их Леви. — Леви просто будет их пытать, — сказала Ханджи, закатывая глаза. — Они и так через многое прошли, поэтому не станут ничего говорить. Понимаешь, его личности всё ещё меняются. Я видела, как он за один день стал обезумевшим маньяком-убийцей, а затем растерянным солдатом. Это же какое эмоциональное и психологическое давление надо получить, чтобы до этого дойти. — Ханджи, ты им сочувствуешь. Не забывай, что они сделали. — Прояви ко мне хоть немного доверия, — Ханджи бросила на него злобный взгляд. — В конце концов, ты ведь любишь рисковать всем во благо человечества. А что, если мы начнём их использовать? Сделаем из них наших солдат. — Да ты шутишь! — Вовсе нет, — сказала Ханджи. — Надо только хорошенечко на них надавить. В качестве давления можно использовать их настоящую связь с другими, которую они успели сформировать. Вина просто съедает их заживо. Ой, вот это каламбур. — Я бы отверг это предложение немедленно, будь обстоятельства совершенно другими, — сказал Эрвин. — Однако… Они могут нам понадобиться. Рано или поздно силы из внутренних земель придут за мной. Раз мы хотим достичь успеха в свержении нынешней власти, нам необходима сила. Ханджи, я разрешу использовать их в качестве оружия только в крайнем, отчаянном случае. Пока не будешь окончательно уверена в том, что они точно будут подчиняться приказам, даже не думай пускать их в ход. Ханджи кивнула. — Вас поняла, начальник. Кстати, как твоя рука? — Всё ещё отсутствует, — ответил Эрвин. — Видел бы ты, как отрастают их конечности. Безумие просто! — сказала Ханджи. — Готова поспорить, ты сам хочешь также. — Ханджи, не сыпь соль на рану. — Хорошо, прости, — сказала Ханджи. — Было очень некрасиво с моей стороны, ты не должен спускать это с рук. — Ханджи. — Только не поднимай руку из-за этого! — Ханджи. — Хорошо, хорошо, больше не буду. Прости. Пойду лучше покормлю наших пленников. Или, по крайней мере, попытаюсь. Колоссальный так и не ел со вчерашнего эксперимента. — Может, он и не голоден даже. — Уверена, что голоден. Просто у них есть способность долгое время обходиться без еды. Я уже начинаю думать, что еда сама по себе является его стимулом, что очень увлекательно. Ну, передам им от тебя привет! — Ханджи. — Что, я снова пошутила про руку? — Я хочу, чтобы ты задала им один вопрос от меня, — сказал Эрвин, скрестив одну руку на груди. — Конечно, и что за вопрос? — Я хочу, чтобы ты спросила, за что они сражаются. Зачем им за это сражаться. И спроси ещё, кого они считают врагом. — Снова этот вопрос? — спросила Ханджи. — Я думала, мы уже вычислили всех шпионов. — Просто спроси, — сказал Эрвин. — У них больше знаний, чем у нас. Может, их ответы хоть что-то прояснят. Спроси их по отдельности, чтобы они не отвечали коллективно. Мне надо знать их личное мнение. — Всё сделаю! O, у меня осталось ещё немного обезболивающего для тебя. По моему профессиональному мнению, тебе не стоит вот так разгуливать. — Я потерял руку, а не ногу. — Тем не менее, отдых тебе всё равно необходим. Иначе скажу Леви, что ты вообще о себе не заботишься. Ну, что на это скажешь?! — Неплохой ход, Ханджи. Неплохой. — Ну, а так спрошу их вместо тебя, — сказала Ханджи, вертя ручку между пальцами. — Ах, да, а почему не хочешь спросить их сам? Эрвин вздохнул. — Потому что всякий раз, когда я смотрю на них слишком долго, я начинаю терять грань между добром и злом. — Может, так и задумано. Может, нам стоит отойти от чёрного и белого и обратить внимание на серую сторону. Эрвин вздохнул, почувствовав боль в теперь отсутствующей руке. — Именно этого я боюсь.