Феликсу 17, он не самый младший участник в группе. Есть Чонин, которому, вполне вероятно, тяжелее, чем Феликсу. Он очень трудолюбив, но у Чонина корейский — родной язык, он родился в Пусане, а Феликс — в Сиднее.
Его дни проходят за изнуряющими тренировками с группой, репетициями вокала, а когда все участники расходятся по комнатам, Феликс берёт свои учебники и садится учить корейский. Совсем один, в пустой комнате, при свете настольной лампы, австралийский подросток покоряет свою мечту, преодолевая сложный путь к ней.
В одну из таких ночей, когда все, по мнению Феликса спали, он не выдержал. Скинул всё со стола, сел на пол рядом и расплакался. От усталости. От грусти. От осознания того, что у него не получается, в конце концов!
Но в общежитии был ещё один человек, который не спал — Хван Хенджин. Его лучший друг, который тоже старается учить английский, слушает их с Чаном, чтобы набраться опыта, и поддерживает Феликса во всех начинаниях.
Обычно Хван не просыпается ночью, но сегодня ему жутко захотелось пить. Это и заставило парня подняться с теплой кровати и, шаркая тапочками, отправиться на кухню.
Вокруг было так тихо, что казалось, будто здание пустое. Хенджин спокойно пил воду, но услышал тихий всхлип. Кто-то плачет? Странно, ведь все должны спать, на часах уже начало третьего ночи.
Через некоторое время послышалось то же самое. Хенджин не выдержал и направился к источнику звука. В комнате напротив, в единственной на этаже, горел тусклый свет, а дверь была приоткрыта.
«Феликс?»
Только подумав об этом, Джин открыл дверь полностью и увидел картину, разбивающую сердце — Феликс сидел на полу, больно оттягивая пальцами свои шоколадные волосы. Он заливался слезами, задыхался и начинал беззвучно кричать.
Хван, не смея пугать парня, тихо позвал его:
— Феликс? Ёнбок, что с тобой?
Но Феликс не отзывался, истерика поглотила его полностью. Тогда Хенджин присел перед ним, отодвинув книги, и взял за руки. Ему еле удалось разжать напряженные пальцы и заставить парня отпустить волосы.
— Схватись за меня, солнышко, не делай себе больно. Прошу, Ликс, не себе. Возьми мои руки.
Феликс пытался отодвинуть протянутые ладони, но парень напротив был настойчивее. Через несколько минут Феликс все же сжал руки Хенджина и заплакал еще сильнее. По голове било осознание, что кто-то видит его в таком состоянии.
Но… его это не тревожило. Он был рад, что Хенджин сидит перед ним сейчас.
Спустя несколько судорожных вздохов Феликс наконец-то смог сказать те слова, которые мучили его. Его ломаный корейский добавлял виду парня еще больше беспомощности:
— Я не могу так больше, Джинни. Я так больше не могу… — Подождав еще немного, он добавил:
— Мне не стоило сюда приезжать, не стоило учить язык, вообще не стоило приходить в группу и давать вам всем ложные надежды на то, что мы и дальше будем вместе. Ведь не будем, Хенджин. Пак Джинен сказал, что выгонит меня, и у меня не получается ничего исправить.
Феликс посмотрел в глаза напротив. Его собственные были полны боли, горечи и сожаления.
— Прости меня, хен. Простите пожалуйста. Я не справился.
Хенджин слушал младшего со слезами на глазах.
— Нет нет нет, Ликс, мы все исправим. Слышишь меня, птичка? Мы будем вместе. Все вместе поедем в Австралию, будем стоять на сцене и улыбнемся твоей семье. Ты покажешь всем, какая ты звездочка.
Феликс сделал глубокий вдох и выдох. Сил плакать уже не осталось, голова трещала от такой нагрузки.
— Больно, Джинни. Голова болит.
Хенджин встал, нагнулся и поднял Феликса на руки, прижимая темноволосую макушку к своему плечу.
— Уже поздно, Ликс, надо спать, иначе с утра не проснешься. Хочешь, я останусь с тобой?
Парня боднули в плечо, что, как он рассудил, означало согласие.
— Держись крепче. Сейчас сходим на кухню за водой, а потом ляжем спать.
~
Кровать Феликса была настоящим облаком — несколько больших подушек накрывало мягкое одеяло белого цвета.
Сначала парни спали на разных краях кровати лицом друг к другу. Младший прижимал к себе еще одну подушку и сладко дремал, пока старший погружался в мир снов.
Но ближе к утру, когда Хенджин хотел перевернуться на другой бок, он обнаружил, что подушка лежит на полу, а на её месте — он сам. Феликс обнимал его всеми конечностями, уложив голову на плече. Губы Хвана тронула легкая улыбка. Его рука легла на спину хозяина комнаты, и он снова уснул.
Ради него можно было лежать в этой позе хоть всю жизнь.
Утро Феликса, однако, началось не так радужно. Голова была тяжелой, глаза нещадно жгло, и открыть их не было возможности. Поэтому он сел на кровати, закрывая их руками. С взлохмаченными волосами он был похож на домовенка.
— Хен? Хёнджин!
В комнате было пусто, и Феликса накрыл страх. А что, если ему приснилось? Что, если Хенджина и не было с ним в эту ночь, а парень просто бредил от переутомления?
Пересилив себя, молодой человек встал с кровати, почти на ощупь дойдя до двери. В коридоре, к его огромной радости, было темно, а в воздухе витал аромат булочек. Кто же там готовит? Минхо-хен? Чан-хен?
Он оказался прав — спиной к проходу, у плиты стоял Бан Чан. Старший увлеченно беседовал о чем-то с героем вчерашнего вечера Феликса — с Хенджином.
— Привет, Чан, — парень говорил со своим хеном по-английски.
— Привет, Ликс. Садись, скоро всё будет гото…
Лидер замолчал, когда увидел младшего, идущего к Хвану.
Джин радостно улыбнулся и подвинул к себе еще один стул.
— Садись, птичка. Как ты себя чувствуешь? Выспался?
Хенджин посмотрел в почти закрытые глаза Феликса и испугался.
— Ты чего? Глаза болят?
Пока младший соображал, что нужно ответить, Хвана накрыла паника.
— Ликс, ты чего молчишь? Тебе нехорошо? — от волнения парень начал говорить на смеси корейского и английского.
Наконец, Феликс ожил, резко замотав головой.
— А? Не-не, всё нормально. Просто сложно проснуться.
— Так поспал бы еще, вчера же весь вымотался, — Хенджин недовольно цокнул, тут же обращаясь к Чану, — лидер! Тебе помочь, или ты заканчиваешь?
Старший тихо засмеялся.
— Я уже закончил, но спасибо за предложение. Кушайте, а остальных я чуть позже разбужу.
Парень поставил на стол тарелки с горячими тостами и кашей, а потом достал из ящика какую-то коробочку.
— Феликс, помнишь, когда мы были в Австралии, мы встретились с твоей семьей? Я прошелся с ними по магазинам, и мы вместе выбрали тебе небольшой подарок… — Чан протянул ему коробку, в которой оказалась ложка с маленьким желтым утенком на конце.
- Оливия просто требовала купить именно это, и я не смог отказать. Он напоминает и Ббокари, и тебя. Держи, малыш. - Последнюю фразу Чан сказал по-английски, что прозвучало очень трогательно для Феликса.
Младший протянул руки к подарку, и, не моргая, смотрел на него. Хенджин решил приободрить его и погладил по щеке. Его рука стала влажной.
- Эй, Ликси, ты чего, малыш? - Хван развернул лицо Феликса к себе и начал мягко водить подушечками пальцев по его веснушкам, любуясь красотой рассыпанных звезд на лице напротив.
Феликс не ответил, лишь тряхнул головой и прошептал Чану
Thank you. Он улыбнулся и присел ближе к столу, прижимаясь к Хёнджину. День обещал быть прекрасным.
