Проект "Зимний солдат"

Они сидели за столом. Баки наливал вино в бокалы и молча смотрел на Беатрис. Наверное, стоит как-то начать диалог, но в голову ничего не лезло. - Так что это за человек? - начал Барнс. - Он... один из тех, кто разыскивает Зимнего солдата, - начала отвечать Беатрис. - Просто в какой-то момент мы сдружились. И вот. - Он привез твое пальто... - Да, я забыла пальто у него дома. Просто когда уезжала оттуда, то совершенно о нем забыла. - Ты была у него дома? - чувство, что проснулось в Баки, было ему ранее не знакомо. Но он прекрасно знал ему название. Ревность. Беспощадная, противная, глупая и слишком уж настоящая для такой обычной ситуации. - Да. В первый день нашего с ним знакомства. Я побывала у него дома. Мы очень много разговаривали, выпили, а потом его водитель отвез меня домой. А про пальто я забыла. - И как у него дома? - тон голоса Барнса был издевательским, очень иронично-саркастичным. - Джеймс, мы просто выпили с ним, что за допрос? - Беатрис непонимающе уставилась на солдата, который поджал губы, не зная, что и ответить. - Извини. Просто когда за твоим домом следит человек, с которым вы “просто выпили”, кажется, что вы не “просто выпили”... - Тем не менее. - Он поцеловал тебя, - подметил Баки. - Значит, от окна ты не отходил? - она ухмыльнулась. - Что такого? Традиция у него такая, не знаю. - Да отходил я. Просто контролировал. Ладно, прости... - Джеймс, почему ты задаешь столько странных вопросов? И хотелось бы ответить, что все из-за того, что смотря на Беатрис, Барнс дар речи теряет, а представляя, что она сейчас с кем-то другим, в нем вскипают ярость и ревность, но Джеймс сдержался. Не время сейчас для таких признаний. Тем более он для нее - задание, которое она должна выполнить до конца. И терпит она его в своей квартире лишь потому, что пока приказ Фьюри не был выполнен полностью. - Просто интересно, почему человек, что забирает тебя по ночам и целует на прощание все еще не пришел сюда. - “Выкрутился”, - подумалось Бет. - А что, так могут делать только парни или мужья? Да ладно тебе, - она усмехнулась и посмотрела на Баки с неким вызовом. - Я просто... - он прикусил нижнюю губу, наблюдая, как Бет самодовольно улыбается, делая глоток вина. - То есть, теперь ты решила позадавать вопросы мне? - Не вижу в этом ничего странного. - Все. Ладно. Лучше расскажи, почему это он вдруг оказался у твоего подъезда? Зачем приехал? - Я не спросила. Я вообще еле сориентировалась, когда он спросил, почему я вернулась домой. - Может, стоит насторожиться? - резонно спросил Барнс, укоризненно смотря на Беатрис. Он сделал большой глоток вина. - Да, стоит... Джеймс, я не знаю, что делать. - Ладно. Главное, что все в порядке, - Баки шумно выдохнул, делая еще один глоток вина. - Зачем он ищет меня? - Я не знаю, - лжет Беатрис. - Мало ли что может быть у него на уме. - Он не говорил цели? - Нет. Точнее говорил что-то о мстителях и... в общем я не знаю. Почему она врет ему? Зачем скрывает правду? И правда, двойной агент - клеймо на всю жизнь. Или она просто не хочет расстраивать Джеймса. Потому что он дорог ей? Нет. Она не хочет опуститься в его глазах. Ведь столько времени она скрывала это. Она скрывала от Джеймса Земо и его цели, скрывала, что почти сблизилась с бароном и уже почти готова была рассказать о местоположении Барнса, да и вообще, сам факт того, что Джеймс перестанет доверять ей(пусть он и вряд ли доверяет ей сейчас) пугал Беатрис. - Ладно, - Баки налил еще вина по бокалам. - А почему ты так переживаешь? Ничего страшного не произошло. - Когда произошел подрыв, он уезжал куда-то... - девушка нахмурилась, - никак не могу вспомнить город. И прилетел буквально через день. - Ты подозреваешь его? - он удивленно посмотрел на Беатрис, делая еще один большой глоток вина. - Не знаю. Но мне это кажется довольно подозрительным. - А я? Моей кандидатуры уже не рассматриваешь? - Джеймс, я не знаю. На снимке был ты... но как-то слабо верится, что ты мог такое совершить будучи... - она пыталась подобрать слово, но никак не получалось. Поэтому девушка лишь сделала два глотка вина, опустошая бокал. - Не под действием кода, я понял, - и он налил ей еще. - Да. Беатрис немного смущенно посмотрела на Джима, затем взглянула ему в глаза. И вновь некогда неизвестное ей чувство накрыло с головой. Его глаза были настоящим искусством, достойным картины какого-нибудь художника. Хотелось нарисовать их. Бушующий океан эмоций, что нещадно топил в себе всех, кто посмеет на него взглянуть. “Море” Айвазовского*, не меньше. Джеймсу внезапно подумалось, на какую картину могут быть похожи глаза Беатрис. И это однозначно был “Лесной пейзаж” Рейсдала*. Мрачный, покрытый тайнами, лес, который так и манит каждого встречного в свою обитель. А потом этот бедный путник теряется в темных коридорах из высокий деревьев, стоящих в каком-то определенном, сложном, порядке; потому он никогда больше оттуда не выберется, сколько бы не плутал. И они все смотрят. Не издают ни звука. Лишь дышать начинают чаще. Потому что невыносимо слишком. Потому что кислорода катастрофически мало. Потому что они оба слишком сильно влюбились в дивный мрачный мир чужих очей. Потому что выбраться они уже не могут. И вряд ли смогут когда-либо. - Нам нужно что-то делать, - начала было Беатрис, все не отводя взгляда. - Может, просто посидим полчасика без лишних мыслей? Просто выпьем, - Джеймс уже готов был сорваться, накрыть чужие губы своими, но он мужественно старался держать себя в руках, хоть и казалось, что еще минута и он вскочит со стула и подбежит к ней. Чтоб получить такой желанный поцелуй. - Думаешь, у нас есть время? - Думаю, у нас его вполне достаточно. *** Они пьют и пьют в мертвой тишине, слыша дыхание друг друга и мечтая почувствовать его ближе. Потому что больше невозможно это выносить. Но вот, когда первая бутылка была опустошена, а на дне второй осталась пара капель, Беатрис, все-таки, сдается. Она отводит взгляд, жадно вдыхая кислород, которого все это время было слишком уж мало. Они оба достаточно пьяные, они оба понимают, что сейчас нужно бы заниматься делами, но им обоим наплевать. Время совсем раннее, пить обычно начинают вечером, а они пьяные уже в полдесятого утра. Но это было даже хорошо. Зато они смогли на время отвлечься от происходящего вокруг. И вот Джеймс тоже отводит взгляд, допивая остатки вина на дне бокала. И ему невыносимо больно, ведь он ничего не может с собой поделать. А ведь так хочется. И сейчас он держится из последних сил, чтоб не сделать того, о чем потом может пожалеть. И тогда никто ему уже не поможет. Да и незачем будет помогать. Но он просто встает и молча уходит, оставляя Беатрис на кухне совсем одну. Потому что если он не уйдет сейчас, то совершит непоправимое. А ему ой как не хотелось совершать еще хоть какие-то ошибки. Хотя сама встреча с ней уже была ошибкой. Большой ошибкой, за которую Барнс теперь отдувается.