В то время как

      Зоро нашёл подозрительного типа с закрученной бровью во время патруля избитого до полусмерти в мусорном баке. Увидел торчащие длинные ноги в чёрных порванных брюках и принялся его оттуда доставать. Парню неслабо досталось: пол-лица в мясо, благо хоть чёлкой прикрыто, всё тело — один огромный синяк, сто процентов ему что-то сломали или как минимум вывихнули. Полицейский привёл блондина в чувство.       — Давно тут торчишь? — спросил Зоро, обыскивая тело другого мужчины на предмет личных вещей: документов, телефона, да чего угодно. Даже такие у таких непутёвых дебоширов есть близкие люди, которые о них искренне переживают.       — Час точно, — хрипло отозвался тот, тоже принимаясь обыскивать себя.       — Чё ищешь-то?       — Сигареты. А ты?       — Документы твои. Как тебя зовут хоть?       — Секрет, — Ророноа не любил секреты. Он похлопал по чужим карманам на брюках и нашёл искомые сигареты и золотую зажигалку с интересным теснением.       Да и вообще, какие могут быть «секреты» от представителей власти? Если чудик будет продолжать себя так вести, ничем хорошим для него это не закончится.       — Ты щас ещё копу скажи, что твоё имя секрет, придурок.       — Правда секрет ведь.       Блондин молча лежал на асфальте, тщетно пытаясь закурить сигарету, и Зоро сжалился, решил помочь. Теперь мужчина молча лежал на асфальте, раскуривая сигарету.       — Мне бы в участок сначала, — заговорил он внезапно, кинув окурок в сторону мусорки. Не попал. Да уж, а потом жители жалуются, что на улицах грязно…       — С чего бы это?       — Секрет.       Бесит. Какого чёрта вообще? Придурок понимает, с кем разговаривает? Хотя, судя по просьбе, понимает. Значит не просто так.       — Посмотрим.       Некоторое время тип продолжал лежать на дороге, то открывая глаза, то снова их закрывая. Когда он, видимо, понял, что валяется слишком долго, принялся пытаться подняться. Выходило у него неважно: ноги его еле держали. Зоро подошёл к пострадавшему и подал ему руку, тот отказал, но после нескольких неудачных попыток сдался и позволил полицейскому закинуть свою руку на его плечо.       Как только блондин оказался на заднем сидении патрульной машины, он тут же скатился вниз, поближе к полу, и пригнулся, чтобы его не было видно. Понятно. Значит типок криминальный, пытается спрятаться, чтобы его не заметили в полицейской машине. Как бы его ещё не подстрелили на ходу, а то и самому Зоро не поздоровится.       Сзади до самого конца поездки не донеслось ни слова, что одновременно радовало и пугало Ророноа. Кого он вообще к себе в машину пустил? Неровен час они и до департамента не доедут.       Вопреки всем тревогам полицейского, до участка они всё же добрались без каких-либо происшествий. Машина плавно остановилась на парковке среди точно таких же, Зоро вышел из автомобиля и открыл заднюю дверь, ожидая, пока пассажир выйдет. А тип, оказывается, уснул. Вот идиот! Офицер принялся его расталкивать, чтоб тот очнулся уже, но, видимо, он не уснул, а во время поездки не вынес столько боли и отключился. И всё-таки Зоро продолжал тормошить тупого блондина.       Когда стало ясно, что трюк не сработает, Ророноа стал осторожно доставать типа самостоятельно, на руках донесёт. Как только тот закинул его на плечо, мужчина тут же раскрыл глаза и с (почти диким) воплем ужаса начал брыкаться.       — Отпусти, живодёр! Я сам дойду, сам, отпусти меня!       Зоро пожал плечами и хмыкнул. Ладно, не надо, ну и пусть. А ему так хотелось войти в отделение эпичненько, с человеком без имени на руках, и сказать таким крутым тоном: «мы накроем «Джерму» в ближайшую неделю». Да уж, мечтать не вредно, подумалось ему, парень дойдёт сам, да и не связан он с самым влиятельным наркокартелем это точно. Винсмоуки своих живьём не отпускают.       Блондинчик со смешной бровью-мишенью практически полностью повис на полицейском, да в добавок второй рукой схватился за другое плечо Зоро, а ногами он еле-еле перебирал. Они вошли в отделение, прошли всего пару шагов, и практически сразу Ророноа столкнулся с коллегой. Сабо заулыбался ему так искренне и почти не насмешливо, и сказал:       — Опять бомжей ловишь?       Зоро только пробубнил себе под нос что-то в ответ и пошёл дальше.       — К главному веди, — хрипел мужчина на его плечах. К главному, так к главному. Если Драгон на месте, и типок не будет стоить его внимания, он сам даст от ворот поворот.       Идти было недолго. Кабинет Драгона был в глубине департамента, и, судя по горящему внутри свету, не пустовал. Ророноа тактично постучался.       — Войдите, — послышалось изнутри.       Полицейский облокотил блондина о стену рядом с кабинетом начальника, после чего открыл дверь.       — Простите за беспокойство, шеф, — офицер отдал честь после того, как вошёл.       Зоро протащил свою ношу за собой. Парень тяжело выдохнул, встал так ровно, как смог, отряхнул одежду и засунул руки в карманы.       — Ну, и чего молчите? Не тратье моё драгоценное время, мне есть чем заняться.       Оба вошедших некоторое время молча стояли, Ророноа потупив взгляд, а подозрительный типок подбирая слова. Мысли, видимо, не шли.       Когда мужчина всё же заговорил, Зоро уронил челюсть и выкатил в удивлении глаза. Шеф заинтересованно отвернулся от окна и с полным азарта взглядом уставился на блондина со смешной бровью.       — Меня зовут Санджи Винсмоук, и вы поймаете половину «Джермы-66» за месяц, если обеспечите мне полную безопасность и неприкосновенность. ***       Зоро молча пережёвывал блинчик, уставившись в тарелку, и отрезал следующий кусочек, чтобы макнуть его в пока ещё нетронутый кленовый сироп. Он терпеть сладкое не может, но, раз уж так, то потерпит. Ему даже понравилось. Бесплатная еда не может не понравится.       Прошло целых две недели с момента, как он привёз «Джерму» в департамент. Шуму парень наделал славного конечно, весь следующий день каждый в участке буквально сходил с ума, ведь как это так, не может того быть, сам Винсмоук, да у них в офисе. Уму непостижимо.       Ророноа другого понять не мог, но об этом позже.       В тот же вечер у блондина сняли отпечатки, взяли все нужные носители днк. Он переночевал в отделении, вечером следующего дня ему принесли новые документы. Новую личность он получил моментально, по меркам Зоро. Другие в программе защиты свидетелей могли спокойно прождать неделю, а этой завитушке принесли всё сразу на блюдечке с голубой каёмочкой.       Вот в чём была загвоздка: у парня почти не было денег и не мог снимать жильё самостоятельно. Драгон почему-то почти сразу решил, что Винсмоук будет жить у кого-нибудь, кто имеет доступ к программе. И, фактически, в тот момент, когда Ророноа подобрал искалеченного блондина на улице, тот его получил. У остальных были семьи и дети, что, будем откровенными, не очень удобно: то тебе следить за своими детьми, то за дитём самого грозного наркобарона страны.       Зоро был единственным одиночкой со своей квартирой во всём офисе.       И вот уже две недели уродец живёт с ним под одной крышей, делит с ним еду и счета за электричество.       Теперь его зовут Куроаши Принс. Он сбрил свои дебильные завитки с бровей, бородку с усами, перекрасил волосы в чёрный и забрал их в хвост на затылке.       — Мистер Принс? — скептически поднял бровь Зоро.       — А что, — хмыкнул Винсмоук, закуривая сигарету, — язык не поворачивается, дорогой?       Полицейского аж передёрнуло. Фу. Какой ужас. А на людях теперь придётся.       Идиот буквально назвал себя «чёрная нога принс» на японском, но, наверное, даже не задумывался об этом. И японский в ряд ли знал.       Потому что они придумали ему легенду. Санджи Винсмоук — невидимка в семье и дамский угодник, желающий, чтобы никто к нему не приставал. Куроаши Принс — экстраверт, кулинар, гей и просто хороший человек.       Легенда так себе, подумалось Зоро. Но месяц он, так уж и быть, перетерпит. Если они успешно закроют дело, ему может грозить грандиозное повышение. ***       — Что ты делаешь?       — Непонятно, что ли? — Винсмоук отпрянул от окна, судорожно перебегая в другую комнату к другому окну, выходящему на другую сторону. — Я смотрю, есть ли камеры на соседних домах.       Ророноа с презрением и замешательством сложил руки на груди и резко выдохнул. Бывший блондин, удостоверившись, что двор, самый обыкновенный, ничем не примечательный двор, не имеет ни единой камеры, выдохнул с облегчением и вышел в коридор.       — Ну, и где мои хоромы? — почти игриво пропел Санджи, облокотившись о стену.       — Только что вышли оттуда, ваша светлость, — Зоро не мог не схохмить по поводу выбранной фамилии парня. Это же какое эго должно быть, чтобы вписать такое себе в документы, хоть и ненастоящие?       Принс обернулся и заглянул в дверной проём. Всё по классике: кровать, шкаф, тумбочка. Самая обычная гостевая комната.       — Мда. Уныло, — вернувшись обратно, сказал он.       — Слышь, неблагодарный, скажи спасибо, что не на дверном коврике спать будешь!       Комната Винсмоука в отчем доме выглядела ещё унылее. Но не время для этого.       — Спасибо.       Ророноа почти покраснел от того, как искренне прозвучало это слово из уст вынужденного сожителя, но как можно сильнее постарался затолкать смущение себе в глотку и промолчать.       Они прошли в кухню.       — Хочу, чтобы ты понял: содержать я тебя не буду, — Зоро приступил к делу. Им слишком много нужно обсудить сейчас, от правил нахождения в его, полицейского, квартире, до пожеланий самого Винсмоука и компромиссов.       — Хочу, чтобы ты понял: сидеть на твоей шее я не буду, — теперь уже брюнет ответил передразнивающие, — мне есть у кого работать. Если вдруг на место нападут, то он даже сможет защититься.       Стоп, ему не показалось?       — «Нападут»?       — А ты что думал, зелень прямоходящая?       — Слышь, ты, я тебе не…       — Думаешь, раз я убежал, то всем там на меня плевать? — он выложил сигареты и зажигалку на кухонный стол. — Может, им и было плевать на меня до этого, может, нет, — он выдвинул стул из-за стола и сел, сложив ногу на ногу, — но после того, что я сделал, я самый разыскиваемый «Джермой» человек. Сам, наверное, прекрасно знаешь: они не отпускают своих просто так, никогда.       Зоро знал. К сожалению. Не на своём опыте, конечно, он бы лежал в гробу сейчас. Они были славными ребятами, это точно, но не после того, как те купились на «лёгкий заработок».       — А я не просто «свой», водоросль, — Ророноа закатил глаза, но, сжав гордость в кулак, промолчал. — Я должен был продолжить дело.       Оба замолчали на некоторое время. Санджи грыз пальцы от неимения возможности спокойно закурить сигарету в этот момент, полицейский на него откровенно пялился, на это чудо-юдо.       — Я надеюсь, ты понимаешь, что, если ты скажешь что-то, что понадобится для следствия, я буду вынужден попросить тебя сказать это снова, но уже под запись?       Винсмоук почти нервно закивал, после чего слегка опустил голову.       — Да-да, разумеется. Я здесь не просто так. Но… можно я тоже кое о чём тебя попрошу?       Зоро заинтересованно на него посмотрел.       — Я не знаю, правда ли ты гей, или это всё было выдуманно только для легенды, но… я бы хотел попросить тебя как можно реже делать все эти… эм… «пидорские» штуки, ладно? Я люблю женщин столько, сколько помню себя, и если вдруг тебе понравится то, что будет у нас во время моего прикрытия, я не смогу стать…       — Господи, да заткнись ты, я понял, понял, гетеро ты несчастный.       Уверенности в том, что этот парень никогда девушку даже не целовал, просто переполняла полицейского. В общем-то, ему было искренне плевать.       — Драгон сказал мне сказать тебе не маячить у департамента слишком часто. Он сделает график случайно распределённых дней, когда тебе приходить давать показания. График будете знать только ты и он. Не говори даже мне. Если что, прикрытие для поездки в участок у тебя есть.       Брюнет недоумевающе приподнял бровь.       — Да?       Зоро закатил глаза. Это просто невозможно.       — Я.       — Ах, да, точно, прости, совсем из головы вылетело…       Ророноа хотелось застрелиться. ***       Информацию Винсмоук выдавал охотно, но, в связи с графиком, нечасто. Его рассказы помогали вычислять мелких сошек, по типу курьеров и покупателей (благодаря чему накрылось немало притонов), но на этом всё. Верхушка оставалась нетронутой, что немного не нравилось Зоро, но шеф был непреклонен и оставался доволен даже таким маленьким результатам. А когда доволен шеф - довольны и подчинённые, потому что в этот раз по отделу прошлась волна повышений, под которую, разумеется, попал и сам Зоро. Ещё и премию выдали! Возможно, это из-за того, что начальство хочет обеспечить Винсмоуку «сладким жизнь, но напрямую они об этом не сказали, так что…       В квартире же наследник наркобизнеса говорил не особо много, в основном истории из детства и юношества для поддержания диалога, но все рассказы непременно кончались пустым взглядом в никуда или, что хуже, мелкой дрожью, и Ророноа приходилось подходить подбадривать и успокаивать его (хотя было видно, что мужчина справится с этими переживаниями и сам), на что тот начинал оборонительно ругаться. Некоторое время их диалоги Ророноа записывал, но в один день брюнет вспомнил, как программисты его братьев незаметно хакнули его телефон и сливали всю информацию отцу, так что от идеи с записью пришлось отказаться. Повезло хоть, что уже записанные файлы удалось перебросить в полицейское хранилище. Нужно будет купить нормальный диктофон, а не пользоваться строченным в телефон, чтобы такого конфуза не произошло.       В связи со всеми этими факторами, расследование двигалось невероятно медленно.       Работать же Санджи устроился через почти месяц сидения на чужой шее. Какой-то непонятный ресторанчик, основанный бывшим морпехом. Иногда отпускать главную улику по делу «Джермы» было боязно, работы всё-таки лишиться не хотелось, но поделать было особо нечего, да и, к тому же, дорога совсем не дальняя. Зоро только недавно начал зарабатывать те деньги, которые он может без зазрения совести тратить на хобби, да ещё и откладывать, так что двух человек его зарплата не очень-то потянет.       — Ужин, водоросль!       С кличками тоже пришлось смириться.       Эх, как жаль, что этот оболтус сбрил завитки с бровей, столько колкостей можно было бы придумать…       Войдя на кухню, полицейский мысленно покраснел и закашлялся. Винсмоук стоял в одних труселях и фартуке, раскладывая еду в тарелки. Повернись он лицом, казалось бы, что на нём ничего кроме фартука-то и нет.       — Где твоя одежда? — разделяя слова, возмущённо прошипел Ророноа       — Я это, — он поставил сковородку обратно на плиту и почесал затылок, — в общем я заляпал последнюю рубашку и штаны, а со стиралкой не разобрался…       — Там нажать две кнопки! И средство залить!       В этот момент брюнет отвернулся от хозяина квартиры к стене и сложил ладонь на ладонь на столешнице. У него было очень мало опыта жизни в быту, поэтому многие вещи он не понимал или по просту не знал. Одежду всегда стирали прачки, готовили повара (за редким исключением, когда Санджи пробирался на их кухню), убирались уборщицы. Он даже не знает, как пуговицу пришить, потому что испорченную вещь моментально заменяли новой.       Язык попросту не поворачивался сознаться в этом, но жест с его стороны был действительно странным. Будто он был домохозяйкой этого эволюционировавшего растения, готовая в любой момент начать его ублажать.       Чёрт возьми, он знал, как на вид отличить хороший героин от плохого, но не знал, как запустить посудомойку.       — Я… никогда не делал этого, — тихо пролепетал Принс, теребя ленту на фартуке, — я даже посуду никогда не мыл…       — А я-то думаю, чё это все тарелки жирные.       Гнев, закипающий в глубине сердца полицейского, начал отступать. В конце концов, чёртов Винсмоук стоял почти голый в одном фартуке, выглядел абсолютно очаровательным с этим его смущением в жестах и лице, и с не менее очаровательной упругой задницей, обтянутой тканью боксеров. Расскажи он это друзьям, они не поверили бы.       Но делать что-то с его бытовой инвалидностью надо было. ***       — Берёшь порошок и сыпешь вот в эту ячейку, задвигаешь отсек обратно.       — Угу.       — Нажимаешь эту кнопку, крутишь это колёсико к нужной настройке, закрываешь машину, нажимаешь на вот эту огромную кнопку «СТАРТ».       Зоро посмотрел вниз, где на корточках в одних трусах сидел Санджи, сосредоточенно пялясь на части стиральной машины. Так сосредоточенно, так покорно, что Ророноа задержал дыхание. Всё же, несмотря на его частые зависания в клубах с разными парнями, очаровательно-тупых в быту он пока ещё не видел, и это новое открытие уже будоражит его разум. В один момент все слова куда-то пропали, захотелось цапнуть брюнета за ухо, за щёку, да за что угодно, и поднять вверх, а для чего, полицейский и сам не понял.       — Всё понял?       Принс энергично закивал головой.       — Теперь к посудомойке.