***
— Так было нужно, Тони. Она падает на колени, угодив окровавленными руками в то, что некогда было её мужем. Ей хочется кричать, крушить всё вокруг в истерике, но она не издаёт ни звука, заваливается на бок, утыкаясь спиной в камень, смотрит на руки несколько долгих секунд. — Проиграли. И не осталось надежды в тот момент.***
Она почти ничего не чувствует, напиваясь до отключки в мастерской. Напивается, потому что для неё этот способ всегда был единственным действенным средством от любой боли. Старк снова в Сан-Франциско. Здесь ей отчего-то спокойнее. Здесь она вдали от людей, которых видеть не хочет. Вдали от пресловутого Роджерса и остальных выживших бывших товарищей. Они приходят к ней во снах и это сводит с ума, отдаётся в груди нестерпимой болью, когда открывает глаза, когда сон растворяется в суровой реальности. Вторая половина кровати всегда непривычно пуста. Пентхаус чист и холоден, будто мёртв, как мертва и она уже месяц. Она осталась там, на Титане, вместе со своей семьей. Сюда вернулась лишь оболочка. Тони разбита. Сломана. Лишена части себя, той части, которая была самой важной в её жизни. Пеппер приезжает редко, без приглашения. Ей оно не нужно. Да и Старк возымела привычку — не отвечать на телефонные звонки и не перезванивать. Отпускать её было огромной ошибкой. В новой мастерской царит беспорядок, на полу хаотично разбросаны пустые бутылки, коробки из-под еды, какие-то детали. Поттс аккуратно перешагивает через этот свинарник, пытаясь найти хозяйку бедлама, оглядывается по сторонам. Тони сидит привалившись к Дубине плечом и подтянув ноги к груди, опирается о колени лбом; одной рукой она касается манипулятора, имитирующего что-то вроде поддержки, прикасаясь металлическими «пальцами» к макушке изобретательницы. Пальцами второй руки Старк сжимает горлышко винной бутылки. — Тони? — Пеппер останавливается буквально на секунду, глядит на босса оценивающим взглядом, а затем присаживается на колени перед ней. Старк не реагирует, лишь крепче сжимает бутылку в руке, когда рыжая пытается её забрать. — Детка, отдай бутылку, — теплые пальцы женщины касаются плеч Тони и только тогда она поднимает голову. Лицо опухшее, под глазами залегли глубокие тени, взгляд потухший, безжизненный. Она смотрит на Пеппер и качает головой. — Это тебе не поможет пережить их потерю, — чуть громче говорит Поттс, обхватывая лицо женщины ладонями. Она гладит щёки подушечками больших пальцев, всматривается в лицо Старк, а затем притягивает её к себе, крепко обнимая за плечи. — Пепп, полегче, меня сейчас стошнит на твой новенький костюм от Gucci, — сдавленно бормочет Тони, выпуская бутылку из руки. Та падает на пол, но не разбивается. Из горлышка выплескивается бордовая жидкость, растекается небольшой лужицей, действительно пачкая брюки Пеппер. Тони рвано вздыхает, обхватывает помощницу под руками, смыкая ладони на её спине, щекой трется о ткань пиджака и крепко зажмуривается. — Они мне снятся, и я не хочу просыпаться, — горячим шёпотом быстро говорит Тони, — я напиваюсь до отключки потому что хочу быстрее заснуть. Я хочу их увидеть, Пепп. Я по ним очень скучаю. Она не плачет. Выплакала всё, когда вернулась домой. В один день. Тот день был самым лёгким и простым. Дать волю эмоциям было действительно просто, особенно, когда они копились столько времени. — Тони… — слова Старк пугают Поттс и она даже не знает, что сейчас должна или может сделать. — Тебе нужно жить дальше. Ни Питер, ни Стефан не хотели бы, чтобы дальше убивала себя. Она на пути саморазрушения и, если ничего с этим не сделать сейчас, потом будет уже поздно. Возможно, поздно уже сейчас. — Стрэндж каждый раз просит меня проснуться, — с тихим смешком говорит Тони, закусывая нижнюю губу. — Не знаю, что это: моё воспалённое воображение или его магические штучки. Женщина отстраняется, высвобождается из хватки бывшей помощницы, бросая случайный взгляд ей под ноги. — Говорила же, что костюм испортишь, — меланхолично улыбаясь, Старк кивает на пол, в который Поттс упирается коленями. Нежно-розовая ткань пропиталась вином и Тони даже морщится, добавляя: куплю тебе новый. Для Пеппер сейчас это — ерунда. Гораздо более важно — найти способ, как вернуть Старк в строй, как помочь ей остаться на плаву, пусть всего лишь лицо будет выглядывать над водой, этого будет достаточно, чтобы не дать захлебнуться в той боли, которую она испытывает сейчас. Вирджиния поднимается на ноги, протягивает к Тони руки, призывая схватиться за них и подняться. Старк медлит, вновь приникает плечом к основанию Дубины. Пеппер права, ей не следует раскисать, даже при учёте того, что камни уничтожены. Их променад на планету Таноса ударил по всей оставшейся команде. Надежды больше нет. Увы, такое бывает. Не всегда хорошие парни побеждают. — Тебе стоит заняться тем, что у тебя получалось лучше всего последние несколько лет, — нарушая затянувшееся молчание, говорит Пеппер. — Косячить? — Старк кисло улыбается, складывая руки под грудью и внимательно глядя в лицо Поттс. — Помогать людям, Тони, — женщина еле заметно улыбается, вновь протягивая руку. — Миру нужны герои. Не закрывайся в четырёх стенах, не растрачивай свою жизнь зря. Тебе ещё многое предстоит сделать, я уверена. Старк тихо хмыкает, отводит взгляд и пару секунд молчит, не желая воспринимать слова подруги всерьёз. Тони столько всего в своей жизни сделала плохого, что ей трудно осознать свою важность для других. Она всегда просто делала то, что могла, что считала правильным и нужным, не задумывалась о последствиях для себя самой. — Кружку кофе и бургер через полтора часа, — хватаясь за руку Поттс (неожиданно для той), говорит Старк. Она поднимается максимально аккуратно, чтобы не спровоцировать свой желудок на очищение, одергивает футболку и приглаживает волосы, остриженные чуть выше плеч. — Я тебе не секретарша, — шутливо отвечает рыжая, придерживая босса за предплечье, когда та, качнувшись, ищет опору рядом. — Будь лапушкой один разок и радуйся, что я тут не вскрылась пока тебя не было, — в том же тоне отвечает изобретательница. — Чтобы ты вскрылась, нужно произойти чему-то вроде смены полюсов Земли, — буднично вещает собеседница, шагая рядом с Тони, двинувшейся с места в сторону выхода из мастерской. — Ты слишком сильно любишь себя, так что не выдумывай. — Как хорошо ты меня знаешь. — Даже слишком хорошо.