Их история

Сколько себя помнит Лондон, всегда рядом с ним был Париж. Только сначала говорили Лондон, а после Париж. Всё европейское просвещение в своё время сидело в мечтах о блистающей Англии. Ах, как Англия хороша, как красиво ведёт свою политику, а территорий у неё сколько! А вы видели, chér, как красив Лондон? Бывали хоть раз на его улочках, смотрели на трудолюбивых, но тем не менее неторопливых англичан? Прониклись ли чаем, слава которого проникла даже в немытую Россию, вы представьте, даже к дикарям! Но обращались на французском. Мыслили на французском. Говорили на французском. Писали на французском. Весь мир по-французски. Мода - французская. Революции - французские. Хлеб - французский. Город любви - французский. Почему рукоплещут Лондону на французском?! Уильям в ярости разбивает фарфоровые чаши. Подобно бьющемуся сердцу самого хозяина. Как тяжело. Так же тяжело было в столетнюю войну. Да и вообще с этим Парижем тяжело было всегда. То здесь поднагадит, то там. То восстание организует кровавое в твоём городе, то со своей сверкающей улыбкой и бумагами о примирении придет к тебе прямо под окно. —Дебильный лис, как ты меня достал. У меня нет времени волноваться о тебе. Никогда нет. А ведь и вправду. Сколько бы Уильям не жил, всегда вытаскивал Великобританию из войн. Можно даже сказать, что он устал от Европы. Внезапное просвещение людей принесло ему кроме войн проблем с революцией и сменой политического строя страны. Естественно это обозначало ускоренное развитие и так уже процветающей Англии. Но оно того стоило. Представьте только как Лондон был горд за свою страну в век вхождения в индустриальное общество. А что делал Париж? Гнил в своей Франции, по уши в долгах и отчаянно нуждающийся в реформах. Постоянно развлекался, но только не учёл, что деньги в казне не берутся просто так, что нужно для этого работать. О, как он тогда красиво вымаливал хороших отношений у Лондона. Как прекрасно стоял на коленях перед ним, подняв вверх свои алмазные глазки. Да, такое определённо не забыть. И что на это сделали люди? Они начали прославлять Париж, как центр зарождения всего просвещения и эволюции общества. Мерзость. Так и теперь. Двадцатый век уже. Тембз так устал от этих войн. Европа никогда не меняется, являясь центром мира, тут происходит слишком много событий. Серьезно, Германия, ты только родилась, а уже развязала Вторую Мировую Войну. По крайней мере Лондон объяснял свое бездействие именно усталостью от войн. Желал скрыться на своем острове подальше ото всех. Но ближе всех к Франции. Чтобы можно было заглянуть туда, в Париж, как во двор и увидеть, что все хорошо. Что Пьер весел и легкомыслен как всегда, что хорошо ест, одет по последней моде, что его глаза все также игриво блестят на Парижском солнце, которое выходит довольно редко. Что Сенуа не борется из последних сил за свое существование, что не носит заместо своего обычного сексуального костюма грязную военную форму. И уж точно он бы не хотел увидеть как Пьер стоит на коленях не перед ним , с подобострастным выражением лица и молет о пощаде, смотрит на это отродие нацизма будто с восхищением. Ублажает его по ночам, возбуждается от его рук, а после выходит из комнаты, даже не взглянув на Уильяма. Он точно не хочет этого, как бы не было это странно, но он не хочет. Насколько бы не бесил Пьер, он точно хотел остановить все это. Ради мира во всем мире. Мира в Европе. Мира во Франции. И наконец-то все заканчивается. Все англичане ужасно измотаны, вся Европа ужасно устала от этой войны, она принесла только лишь разрушения. Как много их было по всему Парижу. Немцы не щадили и прекрасные здания 18-19 века, не щадили прекрасных цветов, обыкновенно своявших на улицах Парижа, не щадили улыбчивых людей, снующих туда-сюда. Но тем не менее Париж уже начал цвести. Правда немного поздно, май уже все-таки. Он увидел Пьера впервые в своём красивом официальном костюме через несколько месяцев после окончания этого всего. Сенуа смотрел на Уильяма с нежностью, держа в одной руке корзину с цветами, то были алые розы, а в другой короб чая. Любимый французский чай Тембза. —Bon après-midi, сер. Выглядишь уставшим, снова погода плохая в вашем Лондоне? И улыбается ярко-ярко, отгоняя облака и тучи от Уильяма. Лишь темные синяки под глазами и поникшие плечи выдавали последствия недавних событий на нем. Лондон подошел вплотную к Парижу, выхватил корзину и чай, а затем положил их на стол. —Легкомыслие людей губит, Пьер, я не собираюсь не злиться, если ты извинишься с помощью моего любимого чая. Ты должен осознать весь ужас своего характера. Пьер с ожиданием смотрел на Лондон, попутно крутя пальцем кудри на прядях своих волос. Он невыносим. Тембз наконец делает то, ради чего они оба сюда пришли. Он обхватывает руками талию француза, поднимая его немного на уровень своих глаз и целует любимые губы, вдыхая аромат Парижа, а на устах ощущая вкус шоколада.