Throw Me Away

Тони не затаивал обиды. Это не правда. Он знал, что Локи не был виноват во вторжении. Он знал, что Локи не планировал втайне воткнуть ему нож в спину. Они работали вместе с Отомстителями немногим больше года. Они были друзьями. Но вот какое дело: Локи любил дразнить его за то, что он смертный. Это он не со зла. Чёрт, он говорил так не только с ним. Локи называл их с Роуди «маленькими смертными» всякий раз, когда они отвлекались на новой планете. Он усмехался. В его словах не было уничижения. Тони нравилось называть мага Северным Оленем, хотя того шлема давно не было. Но только лишь потому, что Тони знал, что они развлекались, он не отказывал себе в удовольствии разгуляться на полную. Они не старались обойти друг друга нарочно, но Тони горел желанием стереть усмешку с губ Локи. Он хотел удивить. Сбить с ног, заставить Локи поверить, что, несмотря на его отношение к ним, как к питомцам, Тони мог доказать, что он неправ. (И это довольно глупо. Тони знал, что Локи ценил его ум и нередко спрашивал в первую очередь его мнения. Но это уже дело принципа.) Словом, он не был уверен, откуда взялась эта идея. Не до конца. Но, вероятно, недостаток сна сподвиг его воплотить мысли в жизнь. Началось с малого. Осторожно разрезать чайный пакетик, высыпать заварку и подменить на ту, которую Локи не любил — это кропотливое и времязатратное мероприятие, но оно стоило совершенного непонимания и недовольства на лице Локи, пока он не пригляделся. Потому что Локи проверял на яды и что-то опасное для жизни, но простые неудобства ускользали из-под его взора. Но маг взглядом нашёл Тони, и он увидел момент, когда тот всё понял. Сначала Локи был даже восхищён, но довольно скоро на лице показалась решительность. И тогда всё стало ясно. Не было жестокости. Они не собирались никого ранить. Они играли на истощение противника. Множество неудобств и унижений. Все остальные закатывали глаза, когда их перепалки становились чуть более оскорбительными (но опять же, они не стремились ранить друг друга). И со временем нужно было вести себя умнее. Потому что Локи с легкостью разгадывал его простые и краткосрочные планы. Нужно действовать сложнее, незаметнее, осторожнее. Иногда он придумывал отвлекающие манёвры для прикрытия. Впрочем, и Локи нужно было быть осмотрительнее, потому что Тони осторожничал во всём. Паранойя была настоящей. (Это означало, что некоторые члены их команды попадали под перекрёстный огонь. Они с Локи стали слишком осмотрительными, чтобы попадаться.) Тони успел собрать по меньшей мере три машины Голдберга, к тому моменту, как Тор стал просить их прекратить. Он привел их в пустую каюту на корабле и настаивал: — Я безмерно счастлив, что ваша дружба так сблизила вас и доставляет вам столько радости, но я прошу, прекратите эти битвы. — Едва ли мы боремся, Тор, — отвечал Локи. — Я бы не хотел ранить его хрупкое смертное тельце. — Я всё слышу, — заметил Тони. — И я не из стекла сделан. — Нет. Но ты выглядел таким хрупким, когда летел через него. Тони закатил глаза, но Тор не дал ему продолжить. Он снова повторил свою просьбу перестать. Он делал это в одиночку (без помощи Брюса или Роуди), значит, ещё не понял, насколько их упрямым натурам безразличен его фантомный авторитет. Они не прекратили. Скорее они приложили усилия, чтобы их розыгрыши стали драматичнее (и «по случайности» касались Тора). Пока они продолжали свои беззаботные развлечения, Тони посетила другая мысль, которую он не смог игнорировать. Он знал, что Локи был сильным, что он был невыносимой сволочью, постоянно шутившей о его «смертном тельце». И эти шутки росли из их первой битвы, в которой его вышвырнули в окно. И когда мысль укоренилась, Тони уже не мог избавиться от неё. Может, он зашёл слишком далеко. Может, стоило поступить благородно и заключить перемирие. Но если он хотел, чтобы Локи заметил его и увидел в нём нечто большее, чем смертного, он должен был доказать. И отплатить ему той же монетой довольно справедливо, да? Он спланировал всё до последней милисекунды. Он устраивал небольшие розыгрыши, чтобы создать видимость его активных действий. Будто он не делал ничего втайне. И всё получилось идеально. Именно в день, когда он был готов, они приземлились на мирной планете. Ещё Локи устроил ему засаду, поймал и подвесил за лодыжки. Эта скотина злорадствовал, идя к нему по коридору, и наступил прямо в ловушку на полу. Тони видел момент прозрения. В короткий миг тот понял, что облажался, а потом металл в стене переместился, шарик для пинбола упал с потолка, зазвенела сигнализация. Всё для того, чтобы Локи не двигался. Когда из-за стены вылетела перчатка Железного Человека, Локи дёрнулся, но всё равно попался. Она всё равно выбросила его… прямо… в новое… стеклянное… окно. Даже вися вниз головой, Тони рассмеялся. Он скрестил руки и довольный стал ждать, пока Локи с позором вернётся к нему и заговорит. И ждал он недолго. Уже через минуту Локи влез обратно через разбитое окно. В волосах у него застряли веточки, а на одежде — грязь. Он посмотрел на место, в которое было вставлено стекло. Он восхитился перчаткой на аниматронной руке. Он потыкал в пол и поднял шарик. К тому времени как он подошёл, Тони уже нахохлился от гордости. Острый взгляд Локи остановился на нём, на губах играла усмешка, и на лице было нечто похожее на восторг. — Какой же изобретательный маленький смертный. — Боже. Опять ты с унижениями. Как всегда… Локи положил руку ему на щёку, и Тони замолчал. — Ты принимаешь мои слова как угодно, но не в качестве комплиментов. Тони сглотнул. Он продолжал смотреть на Локи, когда маг повернул свободную руку, с помощью магии перевернул его и поставил на землю. Локи так и не убрал ладонь. — Ммм… Локс? Локи провёл по его подбородку, заставляя поднять голову. — Если ты не хотел моего внимания, Энтони Старк, ты не должен был сбивать меня с ног. Тони мгновенно понял, что подразумевал маг, и Локи наклонился, прижимаясь к его губам ласковым поцелуем. Мозг Тони переключился на высшую скорость, пока он думал об этом всём. Но он был достаточно в себе, чтобы, стоило Локи отстраниться, быстро шагнуть к нему и вновь поцеловать. Потому что последние месяцы он привлекал внимание Локи. Теперь, когда он достиг даже больших результатов, чем ожидал, он не отступится. Они уже достаточно посбивали друг друга. Хотя результат вышел восхитительный.