2:1

— Чимин, это пиздец! Именно с этой фразы начинается утро Ким Тэхёна. Он стоит в ванной своей уютной квартирки на окраине Сеула и кончиками пальцев проводит по алым отметинам на своей коже: шее, ключицах, груди. Парочка имеется даже на животе и бёдрах, там же и синие следы от пальцев, а на ягодицах следы от зубов. И, вроде бы, ничего здесь катастрофического быть не должно – у него парень имеется, с которым что ни ночь, то регулярный потрясный секс до сорванного горла и трясущихся ног, но только если бы не одно такое маленькое, противное «но»: у его парня – Чонгука – есть брат-близнец Чонсоль, и с кем из них Ким провёл прошлую ночь – он ни черта не помнит. Перебрал на вечеринке. — Что у тебя, блять, опять случилось? — Чимин тяжело вздыхает, и Тэхён уверен, что он точно закатывает глаза. Иначе и быть не может. Дружить с Ким Тэхёном – регулярно выслушивать его охуительные истории о проёбах. — Я покрыт засосами как жаба бородавками! — с явным страхом в голосе шепчет Тэхён. — И я понятия не имею, с кем вчера трахался! — В смысле? С Чонгуком же. Разве нет? — Блять, Чимин, вот нихуя сейчас не время для твоих очевидных фактов! — Тэхён раздражается. Нет, он бы, конечно, мог успокоиться, потому что ну, как он, Ким Тэхён, может сомневаться в том, что его профессионально оттрахал его же прекрасный парень, которого он любит до онемения кончиков пальцев, но опять мелькает это хуевое «но», мешающее адекватно соображать. — Я бы не парился, если бы был в этом уверен, только я вчера нажрался как последняя скотина и не соображал, что творил! Я нихуя не помню! — Господи… — Чимин на том конце страдальчески стонет, а затем слышится громкий хлопок – кажется, был фейспалм. — Ну так просто спроси у Чонгука, в чём проблема-то? — Ага! — цыкает от раздражения Ким. — Ты себе это как представляешь? Привет, Чонгук-и, а не мы ли с тобой вчера трахались всю ночь, потому что я ни черта не помню, а у меня складывается ощущение, что это был не ты, а твой братец-недоносок Чонсоль? Не подскажешь? — специально повышает голос Тэхён, упираясь свободной рукой в край раковины и прикрывая глаза. Нет, он точно проебался. — Погоди… Чонсоль? — Именно, — фыркает Тэхён. — Почему ты думаешь, что трахался с ним? — недоумевает Пак. — Потому что повторяю: я вчера нажрался как блядина, нихуя не помню и мог их перепутать! Они с Чонгуком, блять, одинаковые, как две капли воды! Два еблана из ларца одинаковых с лица, — он тяжело вздыхает и сквозь стиснутые зубы вновь вбирает в лёгкие воздуха. Его сейчас стошнит от своей же тупости. — А Чонсоль ко мне ещё с первой нашей с ним встречи яйца подкатывает! Вырвать бы их ему и пожарить на омлетик утром, — шипит он злостно, вспоминая все сальные взгляды и ухмылки, которые Тэхён получает от младшего брата-близнеца своего парня вот уже второй год, как они с Чонгуком встречаются. — Так… — задумчиво тянет на том конце трубки Чимин и тихо посмеивается, — а какая разница-то? Ты же сам сказал, что они одинаковые. Или у кого-то из них член меньше? — Блять, Чимин, ты издеваешься?! — вскрикивает от негодования Тэхён, поднимая на своё бледное, заспанное лицо в отражение уставший взгляд. — Что значит «какая разница»? Ты понимаешь, что это два абсолютно разных человека, если даже они на ебало как Пупсень и Вупсень? Я Чонгуку изменил! С его же братом! Просто потому что я их перепутал! Пе-ре-пу-тал! — проговаривает он по слогам, ударяя себе ладонью по лбу. Лучше бы сковородой приложил, может, мозги бы образовались. — Как, блять, я вообще мог? — Тихо, Тэхён, тихо, — Чимин, чувствуя подступающую истерику, прекращает насмешки и старается разговаривать плавно. — Не спеши делать такие выводы, окей? Ты же сказал, что не уверен в том, с кем спал, да? — Тэхён на его вопрос кивает, поджимая губы, и совершенно похуй, что Чимин его вообще-то не видит. — Просто успокойся, пойди выпей чаю, покушай там, не знаю… И выжди немного времени. Если не вспомнишь сам, с кем провёл ночь, то просто постарайся как-то Чонгуку намекнуть на то, что с ним вчера спал. Если он скажет, что ничего не было, приври, что приснилось. Типа… он такой охуенный, что снится тебе ночами, вгоняющим в тебя член. Вот и всех делов. — Чёрт… — Тэхён скрипит зубами, растирая переносицу указательным пальцем, и всё же сдаётся. Чимин прав. Он себя только накрутит ещё больше. — Ладно, постараюсь не паниковать и взять себя в руки. Может, я вообще ошибаюсь? Не ошибается. К восьми вечера, когда Тэхён посматривает на мобильный, так и не решаясь набрать номер Чонгука, на дисплее высвечивается сообщение от Чонсоля. Он даже открывать его боится. Смотрит на противное «New message» и блевать тянет, хотя он даже не знает, что в себе это «Нью мэссэдж» таит. Хочется верить, что это очередная попытка подкатить, пригласить на свидание или сказать, что его брат, Чонгук, чмо ужасное и Ким должен обратить внимание именно на Чонсоля, но как только пальцы нажимают на всплывшее уведомление, ему хочется провалиться сквозь землю. Чонсоль, 19:48 «Как дела, крошка? Попка не болит?». Отвратительно. Нет, Тэхёну реально хочется блевать. Он даже прижимает ладонь ко рту, сдерживая рвотный позыв, потому что становится тошно не только от Чонсоля, но и от себя. Он изменил Чонгуку, блять! Изменил! С его же братом, сука! Позор, да и только! Тэхён набирает в лёгкие побольше воздуха и зажмуривается, сильнее сжимая в ладони мобильник. Не хватало, чтобы он ещё разбился из-за какого-то чмыря по имени Чон Чонсоль. Тэхён, 19:50 «Какого хуя тебе надо, Чон?» Чонсоль, 19:51 «Мне? Хуя? Ты что-то путаешь. Вчера его просил именно ты, ластился ко мне как котёнок, шею мне вылизывал, в штаны пытался залезть, пока мой братик мирно спал на диване. Так почему же ты так груб со мной? Я плохо тебя трахал?». «Прекрасно!» – хочет написать Тэхён. Вот у него прям руки чешутся понажимать по клавишам и отправить одно единственное слово. Он нихера не помнит из того, что было вчера, но держащаяся весь день лёгкость в мышцах говорит о том, что трахали его хорошо. Чего у братьев Чон не отнять, так это их талант в постели. Тут Тэхён не будет спорить. Но… какого чёрта себе позволяет Чонсоль? У Кима от возмущения брови на лоб лезут, а затем вся спесь спадает, потому что в голове появляется совсем другая мысль: «А что если этот утырок всё рассказал Чонгуку?». Тэхён, 19:54 «Я надеюсь, Чонгук об этом не знает? Не хочу его расстраивать». Тэхён откладывает мобильник в сторону, потому что ему даже на ответ Чонсоля смотреть страшно, но тот снова вибрирует на столешнице, и в этот раз сообщение уже не от Чонсоля. Чонгук, 19:56 «Я знаю, Тэхён» Вот так коротко, но прямо по сердцу. Тэхён хочет разрыдаться. Прям соплями всю кухню залить, потому что ни в коем случае не хочет расставаться с Чонгуком. Он его ужасно любит, он с ним счастлив, ему в Чоне нравится всё (кроме его мерзкого братца), и потерять отношения из-за своей же блядской тупости и неумения разбираться в близнецах он точно не желает. Это же… просто пиздец! Тэхён дрожащими пальцами хватает телефон, стирая первую слезинку, покатившуюся по щеке и пишет, стараясь попадать по буквам, потому что они у него перед глазами размываются. Тэхён, 20:00 «Чонгук, пожалуйста, прости меня! Я не знал, что это Чонсоль! Я так вчера напился, Господи! А вы же с ним одинаковые внешне! Я перепутал! Боже, это такое тупое оправдание, но я правда не желал этого, Чонгук-и. Прости, прости, прости, если сможешь! Я тебя очень люблю!». Тэхён плачет ещё сильнее, не сдерживая слёз, обрушившихся градом. Он настоящий кретин! Да никогда в жизни он, блять, больше пить не будет! Но ещё одно новое сообщение заставляет отвлечься от истерики. Чонгук, 20:04 «Я не злюсь, малыш. Знаешь, у нас с Чонсолем есть для тебя предложение. Мы с ним долго думали об этом, рассуждали сегодня целый день и предлагаем тебе принять сразу два члена. С нами обоими. Тройничок, проще говоря. Хочешь?». Тэхён от одного сообщения не успевает прийти в себя, моргая как придурок, потому что не может понять, что он сейчас, блять, прочитал, как тут приходит ещё одно. Чонсоль, 20:05 «Хочешь порезвиться с нами обоими? Представь, как тебе будет охуенно… Соглашайся, детка. Мы с Чонгук-и будем очень рады!». Тэхён не понимает, что происходит. Он в замешательстве, бегает глазами то по одному сообщению, то по другому, перечитывает строчки и, кажется, хочет провалиться сквозь землю, но, когда следом за предложением братьев потрахаться втроём приходит фотография от Чонгука, где они оба сидят в уже знакомой ему спальне со стоящими членами без какой-либо нижней одежды, то у него сводит скулы и низ живота. Чёрт, это выглядит ужасно сексуально. Даже слишком. И он сейчас абсолютно отключает мозг, когда мотает головой, и прикрывает на долю секунды глаза, чтобы в следующую минуту написать, что он, блять, согласен. Секс втроём. С братьями Чон. Он сдурел, но Чонсоль пишет, что они вызвали ему такси, поэтому Тэхён, чувствуя себя полным кретином, быстро собирается, решая не заморачиваться с одеждой, и через полчаса уже стоит в квартире братьев, сбрасывая с ног белые кеды. — Мы знали, что ты согласишься, — стоит им пройти в спальню, шепчет Чонгук, облизывая ушную раковину. — Маленькая шлюха. У Тэхёна от оскорбления желудок сводит в приятной судороге, и он действительно чувствует себя настоящей шлюхой, потому что Чонгук целует его грязно, вылизывая рот языком, что добирается до самых гланд, а Чонсоль плавно стягивает с его длинных дрожащих от возбуждения ног джинсы и выцеловывает поясницу, руками забираясь под свитшот, чтобы стиснуть талию. Тэхён отстраняется от губ Чонгука, чувствуя, как собственные жжёт от долгого глубокого поцелуя, и переступает через упавшие к ногам джинсы, подходя к кровати. Чонсоль подталкивает его в спину, отчего Ким падает животом на мягкую постель, а Чонгук устраивается у изголовья, усаживаясь на подушки. Он замечает сильное возбуждение своего парня, длинными пальцами цепляется за резинку шорт, чтобы их стянуть до его колен и обнаружить, что под шортами у Чонгука нет белья, поэтому он, отбрасывая всё своё стеснение из-за нахождения в спальне ещё и Чонсоля, берёт член в руку, смыкая пальцы вокруг горячего, тяжёлого, увитого венами ствола, и на пробу лижет головку, раскатывая на языке каплю выступившего предэякулята. Горьковатую, солоноватую, но от того вкусную. Чонсоль подмигивает брату, вплетающему пальцы во взлохмаченные кудри Кима, и обнажает ягодицы Тэхёна, припадая к ним губами. Целует горячую кожу, заставляя её покрываться мурашками, разводит половинки руками в стороны, кусает, оставляя след зубов, отчего Тэхён тихонько пищит с членом Чонгука во рту, заглатывая его наполовину, а затем языком проходится вдоль розовой дырочки. Чонсоль бесстыдно лижет, толкается кончиком языка внутрь, раздвигая плотные стенки, целует, дует на влажный проход, заставляя дёргаться и мычать от удовольствия. Дарит наслаждение, пока Тэхён продолжает с энтузиазмом отсасывать Чонгуку, толкая член за щеку, а затем вбирая до самой глотки, чтобы своему парню сделать приятно, пока младший брат-близнец к языку добавляет пальцы – сразу два, и растягивает, стараясь достать до простаты. Только когда к двум добавляется третий, Тэхён чувствует приятную наполненность. Три пальца прекрасно растягивают стенки, гладят их изнутри; выходят и входят назад слишком быстро, с приятным слуху звуком хлюпающей смазки, что возбуждает ужасно. Член болезненно ноет, прижимаясь к животу и марая его вязким предэякулятом; Тэхён пытается потереться им о бедро Чонгука, который приподнимает немного таз, чтобы его член проникал глубже в глотку, но он чувствует обжигающий звонкий шлепок по своей ягодице от Чонсоля и скулит от неожиданности, сильнее насаживаясь на три длинных, узловатых пальца, что попадают чётко по простате, выбивая из груди гортанный, сдавленный стон. Тэхён членом Чонгука чуть не давится, когда от очередной стимуляции простаты неосознанно подаётся вперёд – тут же выпускает его изо рта с блядски пошлым чмоком, и облизывает раскрасневшиеся губы, обрывая языком ниточку слюны, что тянется от нижней губы к головке члена. Чонгук ухмыляется, слишком медленно растягивая губы в диком оскале, перехватывает член, похлопывая влажной головкой Тэхёну по губам, которые он снова тут же призывно раскрывает, готовясь к тому, что придётся снова поработать ртом, но Чонсоль, вынимая пальцы из разработанного входа, за бёдра дёргает Кима на себя, заставляя чуть ли не съехать коленями с кровати. Тэхён вскрикивает от неожиданности, когда чувствует очередной поцелуй на сокращающемся от пустоты колечке мышц, и падает головой Чонгуку меж разведённых ног. Тот сразу же зарывается пальцами в его волосы на макушке, плавно сдвигая их к затылку, а затем резко сжимает пряди в кулаке, вздёргивая голову вверх. Тянет на себя, завлекая в грязный, влажный поцелуй, посасывая губы, и шипит ему в рот, кусая за кончик языка: — Грязная шлюшка. Тэхёна ведёт ещё больше. Он позорно скулит, двигая тазом чуть вперёд, чтобы потереться изнывающим членом о простынь под собой, но Чонгук перехватывает его подмышками, глазами находя брата (а в его зрачках такой непроглядный омут, что Тэхён задыхается, стоит взглянуть туда лишь на долю секунды), а затем усаживает на свои бёдра. Тэхён сразу понимает, чего от него хотят (да он и сам хочет не меньше), поэтому подползает ближе, разводя колени в стороны, чтобы было удобнее, обхватывает член Чонгука, пару раз проводя по нему ладонью, и направляет в себя, опускаясь неспешно и аккуратно. С губ срывается облегчённый вздох, когда нутро приятно растягивает от размеров, и он плавно начинает двигаться, упираясь ладонями Чонгуку в грудь. Там бешено бьётся сердце, и Ким это принимает как самый лучший комплимент, облизывая губы и приоткрывая рот в немом стоне. Он насаживается по основание, ощущая под ягодицами тяжесть горячих яиц, и кусает губы, сдирая с них маленькие шелушинки. Чонгук притягивает его за затылок к себе, терзая губы в поцелуе, но насладиться такими ласками в полном объёме не даёт – отдёргивает за подбородок от себя, сжимает тонкую кожу на лице пальцами, и поворачивает его голову влево, к расположившемуся на краю кровати Чонсолю. Тот сам затягивает Кима в поцелуй, кусая его за губы, то за верхнюю, то за нижнюю, и мелко себе надрачивает. — Поможешь мне, Тэхён-и? — спрашивает Чонсоль елейным голосом, и Тэхён судорожно кивает. Чонгук в этой позе берёт всю инициативу на себя, подкладывает ладони под ягодицы Тэхёна, упирается ногами в кровать, чтобы начать самому трахать своего парня, пока тот с развязными криками от чёткого попадания головки по простате, умело дрочит Чонсолю, не забывая ноготком царапать уретру. На какой-то момент Тэхён даже забывает, что перед ним близнецы – кажется, что в глазах двоится, – но он вовремя приходит в себя, стоит ощутить укус на своём плече, который оставляет Чонгук, особенно сильно вбиваясь в уже порядком растраханный вход, а затем зализывает свой укус языком. Чонсоль рядом тихо смеётся и зарывается пальцами в волосы Тэхёна, поворачивая его голову вновь в свою сторону. Он не целует, смотрит пару секунд, пока Тэхён рассыпается от входящего в него Чонгука, а затем переводит взор на брата, кивая. Они общаются между собой одними глазами, но потом Чонсоль всё-таки оставляет короткий поцелуй на переносице Тэхёна и поднимается с кровати. Обходит её стороной, заползая со спины на пропитанную потом простынь, и нежно ведёт ладонью вдоль позвоночника вверх, к загривку. — Тэхён-и, — шепчет Чонсоль ему на ухо, и приходится только кивнуть в знак того, что он слышит, потому что ответить ни черта не получается – с губ срываются одни стоны. — Примешь сразу двоих? Он на секунду замирает, оборачиваясь, и смотрит поплывшим взглядом. — Что? — выходит кошмарно хрипло, потому что, кажется, весь голос он уже сорвал. — Хочешь в себя два члена, детка? — уточняет Чонгук, и у Тэхёна голова идёт кругом уже не от того, что его трахают до потери пульса, а от того, что его будут трахать до потери пульса. В два, мать его, члена. — Боже, меня разорвёт, — ему плевать, что это звучит очень смешно, потому что он не соображает совсем, что несёт, но ни Чонгук, ни Чонсоль не смотрят на него как на дурака. Наоборот, ждут, пока он даст ответ, и его долго ждать не приходится. — Только аккуратнее. — Конечно, — сразу оживляется Чонсоль. Он давит Тэхёну на поясницу, вынуждая упасть его грудью на грудь Чонгука, и, открывая себе вид на сочную задницу, в которой уже пропадает один член, он приставляет ко входу головку, медленно-медленно проникая внутрь. Тэхён скулит, когда чувствует, как становится совсем немного больно, даже скорее просто неприятно, чем больно, кусает Чонгука за шею, чтобы унять тихий скулёж от невероятного чувства наполненности, что становится невероятно одурманивающим, и слышит его шипение над ухом, когда по его особо чувствительному члену проходится член его брата. Братья дают время на то, чтобы привыкнуть к новым ощущениям, около минуты, в которую Тэхён дышит особенно часто и поскуливает уже от одного наличия в нём двух далеко немаленьких членов, а затем начинают медленно и плавно двигаться. От слишком сильной наполненности мутнеет перед глазами, он даже не совсем понимает, что происходит, надрывно постанывая в шею Чонгуку, пока Чонсоль выцеловывает каждый позвонок, принося ещё большее удовольствие вкупе с проникновением, и постепенно оба наращивают темп. Две горячие головки внутри бьют по простате, вызывая чрезмерное удовлетворение, и Тэхёна на больше не хватает: он абсолютно выбился из сил, находя их в себе только на то, чтобы скрести ногтями по предплечьям Чонгука, лежащим по обе стороны от его тела, и уже через пару минут он резко выпрямляется и запрокидывает голову, кончая густо и обильно. Сперма попадает и на его собственную грудь, и на грудь Чонгука, она оседает даже на его губах, отчего Чон ухмыляется, заламывая брови, и слизывает её кончиком языка, растворяя горьковатый привкус на языке. Братья даже и не думают останавливаться, доходят к разрядке глубокими толчками, когда Тэхён уже надрывно хрипит, а не стонет, и кто из них кончает первым, Ким не может разобрать. Он чувствует горячую вязкую сперму, что наполняет его нутро, а затем ещё и ещё, и только потом оба покидают растраханный, раскрасневшийся вход. Чонсоль заваливается на край кровати, зачёсывая взмокшую чёлку пятернёй назад, а Тэхён без сил валится на перепачканную его семенем грудь Чонгука, дыша часто и глубоко, чтобы прийти в себя. Он даже почти засыпает, ощущая, как смешанная сперма братьев толчками выходит из пульсирующей дырочки и стекает по бёдрам, но когда ощущает влажную ткань (полотенце), которым Чонгук стирает с него белёсые разводы, он приоткрывает глаза и замечает своего парня уже одетым в домашние спортивные штаны и его ласковую улыбку. — Ты невероятно постарался, детка, — шепчет ласково Чонгук. Он склоняется над Тэхёном, целуя его в лоб, и отбрасывает полотенце на пол, чтобы позаботиться о нём завтра. Чонгук ложится рядом с ним на кровать, укрывая нагое тело одеялом, и прижимает Кима к себе, укладывая его голову себе на грудь. — Где Чонсоль? — хрипло спрашивает он, облизывая губы, и немного приподнимает подбородок, чтобы посмотреть Чону в глаза. — Я сейчас начну ревновать, — шутливо хмурится Чонгук. — А тот факт, что вы меня на пару трахали, тебя ревновать не заставляет? — Это была разовая акция, чтобы Чонсоль от тебя отстал уже наконец. — Пиздец, — сокрушается из последних сил Тэхён. — Я повёл себя как шлюха. — Я на тебя не злюсь, — клюёт его поцелуем в губы Чонгук. — Это была изначально моя идея, чтобы исполнить давнюю мечту о сексе втроём. — Всё ещё пиздец. — Завтра поговорим, детка, ты уже мне своим носиком всю грудь разворотил, — мило посмеивается Чонгук. — Спокойной ночи. — Спокойной. Тэхён нежно улыбается, целует Чонгука в грудь в районе сердца и, перекинув одну руку через его торс, засыпает. А утром Чонсоль и правда пишет, что доволен Тэхёном и обещает больше не мешать их с Чонгуком отношениям, потому что идёт на свидание с каким-то классным парнем, с которым хочет отношений. Это была разовая акция «Два к одному».