i wonder till i'm wide awake

Симон еще ближе прижался к коленям Вильгельма, медленно и ровно дыша. В комнате Симона он был вдали от внешнего мира, где люди всегда чувствовали необходимость высказывать свое мнение о каждом его шаге и каждом слове, слетавшем с его губ. Здесь он, наконец, мог быть самим собой, они, наконец, могли быть самими собой. Свободный от жалости, осуждения и свободный от королевской семьи. Здесь они смогли насладиться простой компанией друг друга. Вильгельм взглянул на окна вдоль одной из стен комнаты. Прошло много времени с тех пор, как солнце зашло, и в настоящее время они полагались на единственную лампу, стоявшую на тумбочке Симона в качестве источника света. Сначала они смотрели фильм на его ноутбуке, прижавшись друг к другу на кровати, но через тридцать минут Симон погрузился в сон, и Вильгельму не хотелось заканчивать его в одиночку, поэтому он поставил фильм на паузу и отодвинул ноутбук в сторону. Медленно Вильгельм провел пальцами по волосам другого мальчика, наслаждаясь тем, как они каждый раз возвращаются на место. Он повторял движения снова и снова, полностью погружаясь в этот маленький пузырь, который они создали вместе. Если бы он мог остаться в одном моменте навсегда, то это был бы сейчас. Звук его телефона, звонящего в его кармане, оторвал его от упомянутого пузыря, и он быстро нащупал его, пытаясь изо всех сил не разбудить Симона. Он нажал «Принять», не проверяя имя вызывающего абонента, и прикрыл динамик рукой, прежде чем наклонить голову, чтобы изучить лицо Симона. К счастью, он все еще крепко спал. Через мгновение он поднес телефон к уху, и его встретил голос. — Вилле, ты там? — раздался в динамике голос его брата, и Вильгельм заметил в его тоне нотки беспокойства. — О да, да, — ответил Вильгельм, изо всех сил стараясь звучать убедительно. Он потер лоб ладонью, пытаясь прийти в себя. Ему просто нужно было собраться с мыслями для этого короткого телефонного звонка, а не выплескивать все свое сердце Эрику, что было практически невозможно. Эрик, человек, который знал каждый его секрет и мог читать его как книгу. Не было никаких шансов, что это останется тайной надолго, если Эрик имеет к этому какое-то отношение. Так что неудивительно то, что Эрик сказал дальше. — Ты звучишь рассеянным. — Нет, — ответил Вильгельм слишком быстро, чтобы его ответ можно было считать правдоподобным. Эрик издал уклончивый звук на другом конце провода. — Ладно, если ты говоришь так. Они молчали, каждый из них ждал, что другой заговорит и нарушит напряженное молчание. — Может быть, я немного отвлекся, — наконец сказал Вильгельм в трубку. Он чувствовал, как горят его щеки, и, если Симон проснулся, он знал, что будет безжалостно дразнить его по этому поводу. — Так и думал. Ну что, как поживаешь? Вильгельм мог точно представить, что делает Эрик. Сел в гостиной, поднес телефон к уху и поигрывал перьевой ручкой в ​​свободной руке. — Я с другом. — Вильгельм пытался. — Друг. — Ага. — Вильгельм кивнул, хотя Эрик его не видел. Технически он говорил правду. Симон был другом. Друг, с которым он мог целоваться тридцать минут назад, но, тем не менее, он оставался другом. Они еще не обсуждали это. Они были просто Вильгельмом и Симоном. — Тогда расскажи мне об этом друге. — подсказал Эрик, слишком хорошо зная, что Вильгельм не станет ничего объяснять, если его не спровоцировать. —Этот человек милый. Эрик громко рассмеялся, и Вильгельм представил себе, как он качает головой. Какое прекрасное прилагательное для описания человека, в которого вы влюбились всего за несколько недель. — Тише, — сказал Вильгельм, когда его глаза расширились, когда он понял, что смех Эрика в конечном итоге разбудит Симона. — Подожди, ты сейчас с ними? — Нет. — Вильгельм солгал. — Можно я позвоню тебе по видеосвязи? Прежде чем Вильгельм успел возразить, раздался входящий видеовызов. С разочарованным вздохом он принял вызов. — Нет, — повторил он, когда изображение Эрика сфокусировалось на его телефоне. Вильгельм знал, что румянец его щек, вероятно, будет виден на камеру, но он не собирался отступать. — Дай мне поговорить с ним. — Эрик умолял по телефону. Он положил подбородок на кулак и посмотрел в камеру со злой улыбкой на лице. — Он спит, — пробормотал Вильгельм себе под нос. Затем Симон издал звук во сне, и Вильгельм посмотрел на него с нежной улыбкой. На его лице не было обычного хмурого взгляда, и ему не хотелось снова использовать это слово, но это было… мило. — О мой Бог, — Эрик выдохнул. — Поверни камеру. Мне нужно увидеть девушку, которая украла сердце моего брата. — Это не… — Она не собирается украсть твое сердце? Конечно, потому что ты только что посмотрел на свои колени с сердцами в глазах. Совершенно нормальное поведение. — Нет нет. — Прервал его Вильгельм. Теперь он никак не мог выбраться из этого. — Тогда что? — спросил Эрик, приподняв бровь. Вильгельм глубоко вздохнул. Это было оно. Эрик всегда поддерживал его в его решениях, несмотря ни на что, но это было другое. Он был другим. В отличие от Эрика и всей его семьи. — Это не девушка, — пробормотал он, глядя на Симона у себя на коленях, а не на телефон. — Хорошо, покажи мне парня. Я жду. — Эрик сказал, не пропуская ни секунды, и Вильгельм какое-то время смотрел на него, все еще обдумывая, как Эрик едва моргнул глазом, когда он рассказал ему. Вильгельм наконец собрался и добродушно закатил глаза Эрику. — Отлично. Он нажал кнопку, чтобы развернуть камеру, и в поле зрения появилась голова Симона, лежавшая у него на коленях. Затем Вильгельм повернул его обратно, его руки слегка дрожали, и он снова избегал зрительного контакта со своим братом. Эрик удовлетворенно вздохнул, — Я рад за тебя. Иметь парня - хорошо на тебе смотрится. — Мы… мы официально не вместе, или что-то в этом роде. — Вильгельм запнулся. — Ну, он тебе нравится? Простой ответ будет да. Конечно, он ему нравился. Симон был… совершенен. Во-первых, он был красив, и все это знали. Солнце, луны и звезды знали это и светили на него всякий раз, когда он проходил мимо. У него также было золотое сердце, и он всегда ставил других выше себя, даже если они этого не заслуживали. Он никогда не проявлял интереса к титулу Вильгельма и относился к нему как к нормальному человеку. В отличие от Августа, который всегда был так снисходителен к нему и вел себя так, будто имел право принимать за него решения. Он был Симоном. И Вильгельм хотел, чтобы он был его. — Он очень красивый. — Единственное, что он признал вслух. Все остальное казалось слишком личным, и он предпочитал держать это при себе, как бы эгоистично это ни звучало. Может быть, поздней ночью, когда он почти потеряет сознание, об этом кто-то узнает, но не сейчас. — Послушай, судя по тому положению, в котором он сейчас находится, я не думаю, что он был бы слишком против, если бы ты пригласил его на свидание. Сделал все официально.— предложил Эрик. — Ты серьезно думаешь так? — Я уверен, — сказал Эрик, подмигнув. Его лицо, когда-то полное благоговения, сменилось самодовольной ухмылкой и выгнутой бровью. Вильгельм закрыл глаза и прикрыл их ладонью, прежде чем издать стон, — Боже, почему ты такой дерзкий. — Я просто помогаю. Он открыл один глаз, чтобы изучить своего брата, и выражение его лица было искренним. — Ммм. — Что ж, я позволю тебе насладиться оставшейся частью свидания с твоим парнем. — Он не мой парень. — заметил Вильгельм. — Скоро станет твоим парнем. — И я тебя люблю. — Вильгельм рассмеялся, и его палец завис над красной кнопкой, чтобы повесить трубку, но тут он вспомнил еще одну вещь, которую хотел сказать, прежде чем повесить трубку. — Подожди, Эрик. Эрик остановился и выжидающе посмотрел на него. — Не говори ни маме, ни папе о… — Он замолчал. Не было необходимости заканчивать его фразу, они оба знали, что он имел в виду. — Да, сэр, — сказал Эрик, слегка отсалютовав рукой, и хотя Вильгельм знал, что он с юмором относится к ситуации, он достаточно доверял ему, чтобы быть уверенным в том, что родители не узнают о его новообретенном друге. Эрик умел хранить секреты. В конце концов Вильгельм повесил трубку и положил телефон рядом с собой, убедившись, что он отключен. Он посмотрел на Симона, у которого на лицо упал локон. Он осторожно отодвинул его от лица, восхищаясь цветом его щек и изгибом губ. Может быть, ему стоит набраться смелости и пригласить Симона на свидание. Особенно, когда он выглядел таким умиротворенным здесь. Он хотел, чтобы он выглядел так все время. — Я не давал тебе разрешения снимать меня на видео, — пробормотал Симон, еще ближе подкатываясь к Вильгельму. Глаза Вильгельма расширились от шока, и он почувствовал, что напрягается. Он не хотел, чтобы все сложилось так. — Ты проснулся. Как много ты слышал? — спросил он едва слышным шепотом. У него было щемящее чувство, что Симон все слышал. Он слышал все, что выходило из его рта. — Ты думаешь, я красивый. — Симон хихикнул в грудь Вильгельма.