Патология

К своему удовлетворению, Лейла быстро нашла общий язык с доктором Дервишем, таким же легким на подъем любителем посмеяться, как и она сама.   — Сказать тебе по секрету? — спросил доктор и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Терпеть не могу нытиков и пессимистов и очень рад, что мне попалась именно ты. В веселой, непринужденной атмосфере и пациенты чувствуют себя гораздо лучше.    Лейла склонила голову в знак молчаливого согласия.   — Я собираюсь обратиться к господину Фикрету с ходатайством, чтобы тебя прикрепили ко мне на постоянной основе, что скажешь?   — Не имею возражений, — обрадовалась Лейла, — а с госпожой Бахар пусть возятся Айше и Эким, они очень исполнительные, доктору понравятся.   — Нет-нет, ты не поняла, против исполнительности я тоже ничего не имею! — смеясь, замахал руками доктор. — Послушай, мне нужно будет отлучиться на осмотр, привезут нового пациента. Может быть, после обследования и тебя приглашу, чтобы ты понемногу начала набираться опыта. А пока… займись чем-нибудь. Скажу медсестрам, чтобы нашли тебе непыльную работенку. А то, если господин Фикрет узнает, что ты простаиваешь…   — Мы никому ничего не скажем! — подмигнула доктору Дервишу Лейла.   Ей велели рассортировать несколько стеллажей с папками по алфавиту. Не то чтобы Лейла представляла себе «непыльную работенку» именно так, но быстро согласилась и на это. Она хотела произвести на персонал хорошее впечатление, побыстрее втереться к возрастным тетушкам-санитаркам в доверие, чтобы получать от них всяческие поблажки.   Пока происходила сортировка папок, Лейла краем глаза наблюдала за тем, что происходит в их части отделения. Пациентов было немного, и все они были какими-то вялыми, то ли вследствие действия препаратов, то ли в силу характера. Спустя время сквозь пространство стеклянных отсеков отделения она заметила еще одно окошко и Эким в нем. Затем увидела, как за Эким пришла доктор Бахар и куда-то ее увела.    — Беда на нашу голову, — прошептала Лейла. — Чего тебе надо от девушки?   На минуту забежал доктор Дервиш — забыл свои ключи. Его новоиспеченная помощница покосилась на заманчиво лязгающую связку.    — У вас, наверное, и от третьего этажа есть?   — Да ты что! — фыркнул он. — Нет, конечно. Для того, чтобы попасть туда, нужен специальный допуск. Я здесь всего полгода работаю, еще не заслужил такого доверия.    — Значит, вы не входите в список тех докторов, которым туда можно? Жаль… — протянула Лейла. — Думала, расскажете пару жутких страшилок из жизни тамошних пациентов.    Лицо доктора Дервиша вдруг стало серьезным и даже жестким.    — Не думаю, что там происходит нечто веселое или забавное.   — Ладно… — Лейле стало как-то не по себе от его взгляда, устремленного куда-то внутрь себя. — Я просто так сказала, не подумав. Конечно, в том, чтобы находиться в психиатрической лечебнице да еще и в специальной камере, нет ничего смешного.   — Дервиш! — на пороге появился доктор Селим — тот самый, что увел с собой Эким часом ранее. — Помоги мне с Озаном, пожалуйста. Его так сильно взбудоражила моя новенькая практикантка, что никак не получается успокоить, а тебя он всегда слушает.   — Ладно… — Дервиш бросил взгляд на наручные часы. — У меня через пятнадцать минут пациент, успеем, как думаешь?   Они в спешке ушли, оставив Лейлу вновь наедине с кучей папок. Надув картинно щеки, она громко вздохнула. Так не хотелось возиться с бумажками!   — Лейлош? — внезапно появившийся в проеме двери нос Айше, а следом и все ее лицо, напугали Лейлу. — Доктор Бахар не заходила?   — Могла бы хоть постучать! — проворчала Лейла, прикладывая руку к груди. — Так и ждешь от этих психов какого-нибудь подвоха.   — Не называй их так! — возмутилась Айше.   — А как называть? Пациенты психиатрической лечебницы? Знаешь, сколько лет своей жизни я потрачу, если просуммирую все время на произношение этих слов?   — И чем это ты таким важным занимаешься, позволь спросить, что тебе некогда выговорить три слова?    — Оф, душная! — рассердилась Лейла и уткнулась носом в папки. — Доктор Бахар сюда не заходила.   — Ну вот… Оставила меня полчаса назад, и я теперь нигде не могу ее найти.   — Я видела, как она повела куда-то Эким.   — У меня плохое предчувствие, Лейла, — заныла Айше, с тревогой теребя подол халата. — Очень плохое.   — Оно у тебя с момента рождения такое, — проворчала Лейла, поднимаясь из-за стола. — Я думала, ты уже как-то научилась с ним жить.   — Вот заноза! — шикнула на нее Айше. — Пойдем хотя бы поищем Эким.    Они вышли на лестницу, и Лейла подняла глаза наверх.    — Мне кажется, там происходит нечто ужасное, — прошептала она, кивнув на серые бетонные ступени, уходящие за поворот.    — Да брось ты, — пожала плечами Айше. — Что там может происходить? Во многих лечебницах есть такие надзорные палаты. Мы ведь не узнали сейчас для себя что-то новое, верно? Давай, спускайся.    Они оказались на первом этаже, в лечебном крыле. Мягкие скамьи перед кабинетами пустовали, скорее всего, те пациенты, которые могли отлучаться из отделения, уже закончили свои процедуры.    — «Перевязочная», «Манипуляционная», «Физиотерапия», — читала Лейла таблички на дверях. — Нет, все закрыто. Куда же подевалась Эким?   — Давай пройдем дальше, — предложила Айше.    — Думаешь, ее сцапал господин Халиль? Посадил, наверное, за стол и рассказывает о своем нелегком житье-бытье.    — Да ну тебя, все шутки шутишь…   Преодолев две разграничивающие отсеки двери, Лейла и Айше оказались в административном крыле. Здесь тоже было пусто и гулко, а еще темно, так как свет, вероятно в целях экономии, горел весьма выборочно.   — Эким, — тихонько позвала Айше. — Эки-и-м…   — Пойдем до самого конца коридора, — кивнула Лейла вглубь темноты перед ними. — Что-то мне теперь тоже тревожно. От тебя заразилась!   Они уперлись в заложенное кирпичом высокое и узкое окно, когда-то занимавшее почти всю стену этажа и уже собирались возвращаться, как заметили небольшую лампочку, горевшую почти вровень с полом.   — Там еще лестница! — крикнула Лейла. — Она ведет вниз!   Подбежав к краю углубления в полу, девушки застыли как вкопанные. У подножья лестницы, которое упиралось в запертую дверь, лежало неподвижное тело доктора Бахар. Внезапно, испугав их до полусмерти, дверь распахнулась, и на пороге появилась Эким. Увидев тело, она зажала себе рот рукой, чтобы не заорать.   — Спокойно, девочки, — пробормотала Лейла, стараясь справиться с подступившим головокружением, — только спокойно.   — Доктор Бахар! — крикнула Эким, бросаясь к распростертой на полу женщине. — Доктор Бахар! Чего вы стоите, позовите кого-нибудь на помощь!   — Я… Я сбегаю, — Айше попятилась назад, прочь от ужасной картины, а Лейла кубарем скатилась вниз и постаралась нащупать пульс Бахар.   — Жива! — выдохнула она с облегчением. — Но пульс очень слабый. Не стоит ее сейчас шевелить, до приезда скорой. Что здесь произошло, Эким?   — Я хотела спросить о том же, — нахмурилась Эким.    — Айше пришла ко мне, потому что не могла найти доктора Бахар, а потом мы вместе отправились на поиски тебя… Что ты здесь делала? Куда ведет эта дверь?   — Там прачечная, меня доктор Бахар отправила за то, что я… — Эким покосилась на лицо подруги, которое выражало полное недоумение. — Ай, долгая история, как-нибудь потом расскажу.   — Я чего-то не понимаю… Доктор Бахар вышла из прачечной, оставив тебя там, потом поднялась по лестнице, затем упала, а ты… Ты разве могла не услышать?   — На что ты намекаешь, Лейла? — Эким резко поднялась на ноги. — Думаешь, это я ее столкнула, а потом, как ни в чем не бывало, вернулась в прачечную разбирать пижамы?!   — Да нет, Эким, я просто спросила… Так ты там разбирала пижамы? Зачем?   Эким подняла голову, удостоверилась, что никто не идет, и, снизив голос, сказала:   — Смотри, что я нашла в кармане одной из них.   Лейла озабоченно покрутила пожелтевшую бумажку в руках.   — Это что, какая-то шутка? Кто мог написать такое?   — Если бы я знала…   Вдалеке послышался шум и приглушенные крики.   — Постой! — внезапно спохватилась Лейла и принялась обшаривать карманы халата доктора Бахар.   — Что… Что ты делаешь? — Эким растерянно наблюдала за ней, никак не вмешиваясь в процесс.   — Доктор Дервиш сказал, что даже у него нет доступа на третий этаж, но у этой-то он точно есть!   — И что? Нам какое дело до того, есть у нее доступ или нет?   — Подумай сама! — Лейла продолжала, как заправский полицейский, обыскивать Бахар. — А вдруг эту записку написал кто-то оттуда? Вдруг его жизнь под угрозой, тебе не кажется это логичным предположением?   — С такой изоляцией, с такой секретностью… Как пижама оттуда могла попасть в общую прачечную? И даже если это правда, как мы проберемся туда? Доктор Бахар сказала, что этаж охраняют. Там могут быть камеры…   — Здесь нигде нет камер, только в приемной.   — А там могут быть!   — Послушай, Эким, ладно. Я поняла тебя. Ты не вмешивайся, я сама буду отвечать за все. Это что?   Лейла нащупала под воротником халата гладкий широкий шнурок, к которому был прикреплен чехол с электронной картой белого цвета без опознавательных знаков.   — Ты же не думаешь… — начала было Эким.   — Скорее, Эким, помоги! — оборвала ее Лейла.   — Ее нельзя двигать! Шея!..   — Тогда… — Лейла быстро вытащила карту из чехла и засунула ее в карман брюк.   — Доктор Бахар! Бахар! — голос доктора Селима разносился по коридору.   Он подбежал к лестнице, быстро спустился и упал на колени рядом с телом женщины.   — Нет-нет-нет, Бахар, только не оставляй меня, — шептал доктор. — Не оставляй меня, пожалуйста…   Лейла с выражением посмотрела на Эким, а та лишь плечами пожала. Девушки стали подниматься по лестнице. Наверху собралась немаленькая толпа зевак: и доктор Дервиш, и господин Халиль, и Айше, и санитарки, и даже — в конце с трудом проглядывалась его круглая лысая голова — господин Фикрет.   — Вызвали скорую? — шепнула Лейла Айше.   — Конечно, — ответила та. — Скоро тут будет.   — Пойдемте со мной, девочки, — Лейла стрельнула глазами на выход с этажа. — Смотрите, — зловеще зашептала она, как только они оказались вдали от всех, — пока в клинике такой переполох, мы можем воспользоваться ситуацией.   Лейла помахала в воздухе белой карточкой.   — Не будь наивной, подруга, — тут же попыталась спустить ее с небес на землю Эким. — Это же не ключ от всех дверей, ты не можешь знать, что открывает эта штука, если вообще что-то открывает!    — А даже если открывает, — присоединилась к голосу разума Айше, — этаж охраняется! Нам сто раз об этом сказали. Ну, зайдешь ты, допустим, и тебя тут же остановят на входе. Вы как хотите, а я пас. В первый же день так явно нарываться на неприятности — ради чего?   — Эким, покажи ей записку.   Та послушно протянула бумажку Айше.   — И что это? Может, вообще, чья-то неумная шутка.   Эким пожала плечами и спрятала улику обратно в карман.   — Я вас ни к чему не призываю, — спокойно объявила Лейла. — Кто со мной — тот со мной, кто не со мной — никаких обид.   — Я не пойду, — покачала головой Эким. — Это слишком опасно. К тому же, я думаю, что записку написал кто-то со второго этажа. Там не все свободны выходить из палат, возможно, кого-то удерживают насильно.    — Я тоже не пойду, — кивнула Айше, — но могу прикрыть, если понадобиться… Ах, Лейла, не ходила бы ты тоже! Сейчас доктора Бахар увезут, и все вернутся к своим рабочим местам. У тебя совсем не будет времени!   — Вот именно, — насупилась Лейла, — теряем драгоценный ресурс за этими разговорами! Но, если вы заметили, доктор Селим был просто убит тем, что произошло с доктором Бахар. Скорее всего, между ними что-то есть, и он поедет за ней в больницу. На втором этаже останется только доктор Дервиш, а ему сейчас привезут нового пациента… Не знаю, девочки, идеальней момента не придумаешь.   Эким и Айше молча переглянулись и опустили глаза.   — Ясненько… Ладно, пожелайте мне удачи.   — Сумасшедшая, — прошептала Айше печально.   — Нет, правда, ты найдешь себе здесь проблем на голову, — мрачно предрекла Эким.   — Ага, давайте, — широко улыбнулась Лейла. — Увидимся.    Они втроем двинулись вверх по лестнице, Эким и Айше остались перед входом на второй этаж, а Лейла отправилась дальше. С каждой новой преодолеваемой ступенькой ее ноги все больше тяжелели, сердце колотилось, словно сумасшедшее, больно ударяя по ребрам изнутри. За поворотом она ожидала чего угодно: вооруженных до зубов стражников, сложную систему видеонаблюдения, даже отсутствие всякой двери, но лестница вывела ее на пустую прямоугольную площадку, которая заканчивалась большой металлической дверью с электромагнитным замком.   Лейла сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями, и вдруг чья-то рука легла ей на плечо.   — Я с тобой, — прошептала Эким.   — Оф-ф-ф, — насилу смогла вымолвить Лейла, переводя дух. — Подруга, ты нормальная?   — Прости, я не хотела тебя напугать.   — И именно поэтому бесшумно подкралась сзади?   Эким изобразила сложное лицо.    — Смотри, — предупредила Лейла, — если там действительно кто-то есть, расскажем ему про доктора Бахар и как-то обоснуем, мол, хотели сообщить, поставить в известность, нам так сказали… Поняла?   — Поняла, — кивнула Эким.   Они подошли ближе к двери, и только теперь заметили, что на дверном замке, кроме устройства для считывания карт, была еще подсвеченная желтым цифровая клавиатура.   — Все, можно возвращаться, — заявила Эким не очень-то расстроенным тоном. — Тут по любому код нужен, а мы его не знаем.   — Погоди ты. Попытка — не пытка.   Лейла провела картой по считывающему устройству, а затем набрала четыре «нуля». Замок мигнул красным и не поддался.   — Вот наивная, — закатила глаза Эким. — Кто же будет здесь такой простой код устанавливать!   — Еще две попытки есть…   — Не вздумай!   — Хорошо, — Лейла попыталась увильнуть от рук подруги, — одна попытка, Эким, обещаю! Всего одна!   Она вновь провела картой и набрала «1234». На этот раз сигнал сменился с красного на зеленый. Лейла нажала на ручку, и дверь поддалась.   — Да ладно? — судя по выражению лица, Эким пребывала в состоянии глубокого шока. — Как?   — А что я тебе говорила! — взвизгнула обрадованная Лейла. — Это называется социальная инженерия! Социальная инженерия!   — Социальная инженерия это другое, — проворчала Эким. — Не просто набрать все цифры подряд.   — Вредина!   — Самое сложное нас еще ждет.   — Я повешу себе амулет от твоего сглаза, клянусь, — Лейла осторожно заглянула за дверь. — Что за?..   Их глазам предстал длинный коридор, едва-едва освещенный тусклыми, мигающими лампочками. Воздух был застоявшийся и очень теплый, очевидно, что от раскалившейся на солнце крыши исходил жар, скапливающийся на этаже, а кондиционерами здесь и не пахло.   — Ну и парилка, — проворчала Лейла. — Разве это правильно?   Эким молчала.    Когда глаза привыкли к полутьме, они смогли разглядеть череду изъеденных ржавчиной железных дверей, когда-то покрашенных темно-зеленой краской, в каждой из которых было небольшое решетчатое окно. Никаких других дверей на этаже не было, не говоря уже о пунктах охраны или медсестринских постах. Просто коридор с шестью тюремными дверьми — и все.   — Это очень странное место, Лейла, — зашептала Эким, выглядывая из-за плеча подруги. — Мне не по себе, пожалуйста, давай вернемся!   — Мы проделали такой путь, чтобы просто развернуться и уйти? — возразила Лейла. — Нет уж…    Как бы тихо она ни старалась ступать, каждый ее шаг раздавался гулким эхом, а в напряженной атмосфере надзорного отделения казалось, что кто-то грохочет железными сапогами.   — Что ты собираешься делать? — прошептала Эким, на цыпочках пробираясь за Лейлой.   — Давай заглянем, кто там. Мне интересно, кого держат в этих камерах, палатами даже язык не поворачивается назвать.   За первыми двумя дверями никого не было: то ли пациенты прятались, то ли помещения действительно пустовали — кровати стояли со скрученными матрасами без постельного белья, выставляя на всеобщее обозрение наготу своих металлических пружинных каркасов. В третьей палате, за решеткой, они увидели силуэт сидящей на полу у стены девушки. Ее голова была опущена вниз, на колени, длинные русые волосы доставали до пола. Судя по обтянутой ночной сорочкой фигуре, она была очень худой, даже тощей.   — Бедняжка… — вырвалось у Лейлы.   — Пойдем дальше, — подтолкнула ее в спину Эким.   Четвертая палата тоже была пуста, а в пятой на застеленной кровати сидела еще одна девушка — миловидная брюнетка без какого-либо следа психического недуга на бледном лице. Лейла переглянулась с Эким, но не успела и слова сказать, как услышала лязганье и дребезжание из шестой палаты. Не сговариваясь, они прильнули к окошку следующей двери. На кровати, привязанный потрепанными, грязными бинтами к изголовью и изножью руками и ногами, лежал парень в черной майке и серых пижамных штанах. Его рот тоже был завязан какой-то тряпкой. Он мычал и изо всех сил дергал конечностями, пытаясь избавиться от пут. От неимоверных усилий на его лбу проступила испарина, пот стекал по накаченным бицепсам.   Взгляд Лейлы зажегся интересом. Даже в таком состоянии он был неимоверно хорош: дикий, неистовый и неудержимый. Интересно, за что его так?   — Что вы здесь делаете?    Едва не вскрикнув, Лейла резко обернулась, а Эким попыталась загородить ее своим телом. В дверях стоял доктор Дервиш.