Пробил час, мы все идём ко дну.
Но перед падением,
Хватит ли тебе смелости посмотреть им прямо в глаза?
***
Рейнира впервые обращает на неё внимание за ужином. Хелейна тихо бормочет себе что-то под нос, пристальным взглядом окидывая всех присутствующих, и сжимает вилку в дрожащих руках. Она знает обо всех них больше, чем они сами. Перед глазами умирающий отец выдавливает из себя вымученную улыбку. Хелейна прячет фиолетовое марево зрачков за кубком. Рейнира готова поклясться, что в глазах сестры отражается их неизбежное будущее. Деймон успокаивающе касается руки жены. В Хелейне, хрупкой и невинной, прячутся монстры похуже драконов. Эйгон едва заметно отодвигается прочь от сестрицы-жены. Если другие этот нелепый жест благополучно игнорируют, то чете с Драконьего Камня всё становится ясно с первого раза. Деймон заинтересованно склоняет голову. За спиной Хелейны толпятся (пока) несбывшиеся предсказания. Ей хочется кричать. — Quisque jāhor perish, daorys jāhor botagon, — бормочет себе под нос принцесса. — Se zaldrīzes sȳz jāhor disappear isse historia, hae lo ziry dōrī existed. Поддельная идиллия за столом лопается с треском, когда Хелейна берёт кубок в руки. Алисента едва заметно поджимает губы. Все притихают, ожидая, а Деймон замечает искрящееся пламя в глазах племянницы. Ей бы сейчас туда, в небо, а не сидеть и корчить из себя правильную принцессу. Хелейна больше походит на свободолюбивую ящерицу, запертую в бесконечных коридорах Красного замка. Её единокровной сестре хорошо знакомо это чувство. Может быть, — думается Рейнире, — она даже больше дракон, чем её непутёвые братья. Хелейна чуть ли ни плюётся ядом, когда произносит тост. Ей всё ещё неудобно вылезать из привычного кокона, но вино глушит это чувство с большим успехом. Кровавые реки бушует в её глазах, подсказывая, что идиллия за столом наскоро сколоченная. На Эйгона она не обращает внимания весь вечер. Эймонд же просто не мешает сестрице развлекаться, наблюдая со стороны, чтобы в случае чего снести виновному голову в ту же секунду. Если бы они все только знали, что она видит. Хелейна оглядывается на истошные крики, пока за столом раздаётся притворный смех. — Остановитесь… — младшая дочь Визериса зажмуривается в попытке развидеть грядущее, но фантомы никуда не исчезают. — Zōbrie se kasta jāhor disappear isse crimson horror, — Хелейна опрокидывает в себя очередной кубок вина. Никто ничего не замечает, как и всегда. — Jurnegon zȳhon, issa jorrāelagon. Se greens ȳdra daor gūrogon bisa diamond, — Деймон зачарованно смотрит в сторону младшей племянницы, привлекая внимание жены ещё больше. Рейнира оценивающе приглядывается к принцессе, выискивая в тихой девочке пламенную бурю, и находит. После неудавшейся драки за ужином Хелейна сама ловит её за руку, уводя по тёмным ходам и тоннелям. Прочь от лишних глаз. Деймон следует за сёстрами тенью. Рейнира чувствует, но сказать об этом Хелейне не решается. В глазах младшей сестры плещется ужас вперемешку с нездоровой одержимостью. Рейнира уверена, что если могла бы читать мысли, то непременно услышала бы обречённые крики. — Дорогая сестрица, ты так упрямо разглядывала меня весь вечер, — Хелейна опаляет отраду королевства жгучим пламенем, — это, как минимум, неприлично. Skoros gaomagon ao jorrāelagon? — Не кори мою суженную за эту слабость, Лейна, — размеренный шёпот порочного принца пугает принцессу до дрожи своей внезапностью. — īlon sepār couldn't resist aōha gevives, — Рейнира успокающе обхватывает сестру за запястье, поглаживая нежную кожу, и кивает. В её пламени сновидица Таргариен сгорает заживо. Хелейна растворяется в руках этих двух. Деймон путается в завязках её дурацкого платья, произнося что-то на валирийском. Рейнира смеётся, легонько отталкивая руки мужа, и расправляется со шнуровкой сама. Жар от чужих поцелуев отдаётся перезвоном в ушах второй дочери короля. Драконы окружают её везде. На яву чужие ладони спускаются вниз по её ключицам, а в видениях Хелейну преследует огонь и кровь. Рейнира едва касается её губ своими, словно спрашивает разрешения. В ту же секунду Хелейна абстрагируется от ужасных предсказаний их общего будущего, позволяя сестре взять над собой верх. — Zaldrīzes buzdari iksos daor, — Деймон произносит это предложение с особым выражением, обхватывая хрупкую шею Хелейны рукой, и втягивает в себя запах её скрытого бесстрашия. — Ты дракон, дорогая племянница, никогда не забывай этого. ȳdra daor ao dare ivestragī zirȳ control ao, sagon nykeā zaldrīzes. Рейнира отступает. Хелейна разворачивается резко, практически врезаясь в дядюшкину грудь, и тянет его на себя, вовлекая в поцелуй. Она не пытается доминировать. Просто отдаётся в чужие руки, — вражеские, как сказала бы вся её семья, — с наивной лёгкостью. Видения рядом с ним прячутся в самых дальних уголках её разума. При желании дядюшка прямо сейчас мог бы повысить счёт в их нелепой, междоусобной войне. Хелейна хорошо это понимает, но всё равно позволяет себе забыть обо всех проблемах. Очевидно, это настолько опрометчивый шаг, что и словами не передать. Только кому до этого есть дело? Деймон замечает раскрасневшуюся Рейниру. На вопрос в его глазах отрада королевства лишь отрицательно качает головой. Сегодня никто не умрёт. Рейнира задерживает дыхание, наблюдая за танцем двух драконов перед ней. Она прекрасно осознаёт, что дарит сестре ложную надежду на другой исход в пока ещё неначавшейся войне, но останавливаться не собирается. В первую очередь потому, что им всем сейчас это нужно. Языки пламени танцуют в их глазах. Чернота и зелень сливаются воедино. — Ты нужна нам, Рейнира — Деймон обхватывает чужую талию, прижимаясь телом к телу. Хелейна, словно капризное дитя, тянет к сестре руки. Рейнира ещё несколько секунд упрямо остаётся на месте, но сдаётся, когда с чужих губ срывается громкий стон. Эхо разлетается по коридорам Красного замка. Деймон заглушает ладонью чужие губы. Затуманенными глазами Хелейна смотрит на Рейниру, и мелкие кусочки её видений начинают собираться воедино. Чернота с зеленью смешивается в единое непонятое месиво перед её глазами. От внезапно нахлынувшего осознания Хелейне становится дурно. — Что ты видишь, сестра? — Деймон скользит руками всё ниже, а Рейнира легко спускает платье с её плеч. Затем поднимает взгляд, терпеливо ожидая ответа, и корит себя за то, что ввязала сестру во всё это безумие. — Тебя, себя, — Хелейна на мгновение теряется в ощущениях, — войну и смерть. Nyke ūndegon skoros's māzis. Konīr iksos daorun noble isse bisa, īlon jāhor ry perish. — Хорошо. А что ты видишь здесь, сейчас? — Рейнира останавливается напротив, ловя её судорожные вздохи. Деймон застывает за спиной племянницы, проводит ладонями по оголённым плечам и также ждёт ответа. Хелейна хватает воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. Ей так хорошо ещё не было никогда. Эти двое заполняют собой пустоту в тишине её драконьего бессилия. Эйгону до неё совершенно нет дела, а Рейнира с Деймоном находят в Хелейне собственное бесценное сокровище. В будущем никто из них не выживет, но сейчас безумие выигрывает. И Хелейна сдаётся. — Я вижу вас, — слова слетают с языка принцессы без промедления, — и это самое прекрасное, что я видела в своей жизни. — Mijegindita hāedar, skorkydoso olvie ao ūndegon, — Деймон притягивает ее к себе, пряча от ужасов видений в тени своего внутреннего дракона. — Daorys jāhor mirre dare naejot offend ao lo ao issi rūsīr īlva. Рейнира улыбается, глядя на Деймона, и Хелейна впервые чувствует себя нужной.