***
— Матушка! Родимая! Спаси! — встретил Ягу, вошедшую в кабинет первой, громкий бас когда-то правой головы. — Это что? — удивился Кощей. Такой вариант Дамблдора его удивил, ибо голос показался знакомым. — Эй, патлатый, вы как вообще с одной головой живете? — поинтересовался в ответ Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор тоненьким голоском левой головы Горыныча, и тут до некроманта дошло. — Это что? Это Горыныча прямо туда?! — поразился Кощей, пропустив «патлатого» мимо ушей. — И как тебе там? — Кощеюшка?! — понял Дамблдор. — Кощеюшка! Отец родной! — Упаси Смерть! — бессмертного некроманта аж передернуло. — Спаси, Кощеюшка! — закричал директор школы на три голоса, выстраивая многоголосье. — А раньше он так не умел… — заметил Кощей, ситуацией забавляясь. — Раньше мы в разных головах жили, а сейчас в одной! Это же… — следующие полчаса Горыныч в теле Дамблдора на басурманском языке рассказывал свое видение сложившейся ситуации, умоляя некроманта решить проблему голов. — Можно лишнее отрезать… — задумчиво проговорил скучающий некромант, отчего исполняющий обязанности директора школы Горыныч упал в обморок, выскользнув из-за стола. — Да, «отец родной», — заметила Яга. — Шуточки у тебя, конечно… — Предлагаешь ему еще две головы нарастить? — поинтересовался Кощей, прозванный бессмертным не просто так. — Трехголовый Дамблдор… Хм… Интересно, согласен! Ну-ка, духи домовые, принесите-ка то, что сверзилось с лестницы! — Почти всмятку, — заметила представительница фольклора, рассмотрев принесенное. — Тебе этого хватит? — Долго ли умеючи? — хмыкнул страшный некромант, принявшись творить. Дело было, в общем-то знакомое, он по молодости каких только уродцев не творил ради собственного развлечения. — В общем-то, можно было его в птичку посадить, проще было бы. — Курлыкающий Дамблдор… — задумалась Яга. — Не справится, так и сделаем! — Фоукс, услышав это, упал с жердочки, но инстинкт самосохранения заставил птицу расправить крылья и с диким криком вылететь в окно. — Хорошо пошел, — заметил Кощей. — Ну, учитывая, что Горынычу много мозгов не надо, то осталось только бороду нарастить… На полу лежал Дамблдор с тремя головами, расположенными рядом друг с другом — одна на каноническом месте, остальные — в районе плеч. Вздохнувший некромант аккуратно расселил души по головам, после чего наградив директора школы молнией. Тот весело вскричал всеми тремя головами, а потом, запнувшись, принялся ощупывать их руками. — Отец родной! Кощеюшка! Благодарствуем! До земли поклонимся, если встанем! — наперебой выдали головы почувствовавшего себя наконец комфортно Дамблдора. — Не перетрудись, — хмыкнул Кощей Бессмертный. — Учти, богатырей здесь нет, но детишек все же лучше не есть. Они немытые и, скорей всего, невкусные. — Ура! — вскричали головы, принявшись затем активно шушукаться. — Пойдем, Яга, к детям, — предложил страшный некромант самой сильной ведьме: посмотрим, чего они себе напридумывали. Оставив Дамблдора в одиночестве, насколько это было теперь возможно, нечисть кабинет покинула. На портретах царила тоска — их постояльцы были в основном в обмороке, насколько это для нарисованных было вообще возможно. Альбус с кряхтением поднялся, и тут правая голова заявила: — Предлагаю Альбусом и Дамблдором называть нас всех вместе, а остальные пусть выберут одно из его имен, для само-идентификации! — с трудом осилив сложное слово, правая голова победно посмотрела на остальные две. Поднялся жаркий спор — головы делили имена.***
Гарри думал, обнимая спящую Гермиону. Ее нужно было обнимать, потому что только тогда девочка спокойно спала, а не плакала и не вскрикивала во сне. Но проснувшись, мальчик уже не мог уснуть, поэтому перебирал прошлое — свое детство и первый год в школе. Рон… рыжий отказался спасать девочку, что было логичным — ведь он сам ее оскорбил. Можно ли назвать другом человека, легко оскорбляющего девочку? Затем эпопея с драконом, Запретным лесом, Квирреллом… Все, что мог вспомнить Гарри — все начиналось с Рона, тот втягивал их в «приключения», а потом исчезал. Мог ли «друг» желать смерти… Гермионы? О себе мальчик думать не умел, он думал только о девочке. И чем дольше думал, тем яснее ему становилось, что друг у него только один — Гермиона. Даже больше, чем друг… — Ты чудо, — погладил он девочку. — Мое чудо… Я тебя никому не отдам. — Если она согласится, сможете и помолвку заключить, — раздался голос ранее ненавистного Снейпа. — Тогда будете вместе навсегда, только тетя… в смысле Смерть разлучит вас. — Я бы рад… — вздохнул Гарри. — Вы с профессором МакГонагалл стали людьми… теплыми… почему? — Потому что злое колдунство пропало! — провозгласила представительница этого самого, упомянутого. — Теперь вас никто мучить не будет. — Как в сказке… — мальчик воспринимал все несколько отстраненно. — Сейчас зельями девочку твою напоим, а там и ноги ей отрастим на место, — проговорил Кощей, с интересом разглядывая дитя своей крови. За своих он мстил так, что возможности рассказать об этом ни у кого не имелось, поэтому у местных магов уже возникли серьезные проблемы. — У меня никого нет… только она, да? — ребенок вонзил взгляд фамильных зеленых глаз в некроманта. — Ну теперь уже и мы есть… — задумчиво ответил Кощей, оценивая состояние девочки. Что-то ему не нравилось. — Яга, подь сюды! — Чего тебе надобно? — вежливо откликнулась яркая представительница славянской мифологии, только что пребывавшая в раздумьях о судьбах школы. — Глянь-ка, — показал пальцем некромант, отчего Яга сначала охнула, а потом рассвирепела. Судя по тому, что она видела, имела место попытка того, отчего она впадала в неконтролируемое бешенство. — Так, девонька, судьбу этих отбросов решит старая Яга… — прошипела выглядевшая сейчас очень страшно женщина, одним своим видом объясняя, почему ее во все года трогать опасались. В следующее мгновение Яга исчезла, вернувшись уже умиротворенной. — Они живы, что ли? — удивился Кощей, наблюдая за массовым падежом птиц, хотя их отделяла от Яги глухая стена. — Без рук, ног, вот этого самого, но да, живы… Я им даже местных целителей позвала, — улыбнулась женщина, заставив Гарри зажмуриться. — А как звала? — поинтересовался некромант, знавший, что подруга людскими изобретениями не пользовалась принципиально. — Обыкновенно, — пожала та плечами. — Поорала захлебываясь, конечности разбросала, топорик опять же… Почему Снейп засмеялся, Гарри так и не понял, он вообще не понял сути разговора, несмотря на то что язык уже понимал. Кощею действительно было лень говорить постоянно по-английски, легче обучить «лохматиков». Лохматики охотно обучились. Теперь нужно было откормить и отрастить наконец ноги, а то чего ж девочка мучается-то?