Вирджинский рил (The Virginia Reel)

Каждый раз, когда Ганси оставался ночевать в Амбарах, ему снились странные сны. Он списывал их на цветистые байки Ниалла Линча о юности, проведённой в Ирландии — в половине этих историй Ганси узнавал ирландские сказания, а во второй — фильмы Джона Хьюза. Сегодня Ганси приснился маленький сельский паб. Грубо обтёсанное дерево, тёмные стены и низкий потолок делали его похожим на тесную пещеру. В воздухе стоял запах пота и дыма — едкого, табачного, и тёплого, манящего дымка горящих в каменном очаге дров. Зал был полон пьяного смеха и яркой, неистовой танцевальной музыки. Ганси почувствовал, как сердце забилось в такт мелодии, а во рту появился привкус сигаретного дыма, хотя он в жизни не бывал в пабе, где дозволялось бы курить. Все здесь были привлекательны, но иначе, чем симпатичные, изысканные юноши из Агленби, обливающиеся потом в своих белых рубашках. То было дикое очарование большой кошки, способной одним движением лапы растерзать тебя в клочья. Мелодия смолкла, и от внезапной тишины у Ганси зазвенело в ушах. Он прислушивался к разговорам вокруг, и тут большая тёплая рука опустилась ему на плечо. — Хочешь выпить, сынок? — спросил мужской голос с сильным акцентом уроженца Белфаста. Что это Ниалл Линч, Ганси понял по запаху, который узнал прежде, чем голос — наверное, потому, что всё происходило во сне. Наяву он не был бы так уверен. — С удовольствием, — ответил Ганси, следуя за Ниаллом к бару. Не успел он найти взглядом бармена, как Ниалл уже сунул ему в руку стакан золотистого напитка. Ганси поднёс его к губам. У виски был тёплый острый вкус с нотками пьянящей сладости. Внезапно Ганси прошиб страх — он вспомнил истории о людях, которые пили колдовское вино фэйри и остались в их мире навсегда. Ниалл заметил его смятение и рассмеялся: — Не волнуйся, родителям не настучу. Растущим мальчишкам вроде тебя виски полезен, — и хлопнул Ганси по плечу тяжёлой большой ладонью. — Я ровесник вашему сыну, — заметил Ганси. Он не то чтобы возмутился — скорее, почувствовал угрызения совести за то, что эти слова его не возмутили. Усмешка Ниалла стала опасной: — Ага, и мой сын перепьёт твоего вашингтонского отца в любое время. — Его лицо светилось гордостью; это выражение Ганси хорошо знал наяву. Ниалл Линч больше гордился тем, что его несовершеннолетние сыновья употребляют крепкие напитки, чем семья Ганси гордилась всеми его успехами в учёбе. Ганси зажмурился и глотнул, не желая выглядеть в глазах Ниалла сопляком. Во второй раз виски показался не таким жгучим, и он с энтузиазмом сделал третий, а затем и четвёртый глоток, ощущая, как алкоголь теплом растекается в животе. Музыканты заиграли очередную залихватскую мелодию — Ганси был уверен, что слышал её раньше, не мог только вспомнить, где именно. Несколько человек рядом с музыкантами пустились в пляс, и паб взорвался криками и воплями, а стены, казалось, закачались от топота. Стоило Ганси вытянуть шею, чтобы получше рассмотреть танцующих, как Ниалл потянул его за руку. — Допивай, сынок, — негромко сказал он, оказавшись так близко, что Ганси почувствовал исходящий от его дыхания запах спиртного. — Я не знаю этого танца, — ответил он. Рассмеявшись, Ниалл положил крепкую ладонь ему на загривок. Сердце Ганси ухнуло вниз. — Я научу тебя, парень. Идём. Ганси помедлил и залпом допил свой виски, а когда, задыхаясь и чувствуя головокружение, опустил голову, то увидел, что Ниалл снова с гордостью смотрит на него. В груди Ганси шевельнулось какое-то чувство — определённо не сыновнее. Он позволил Ниаллу увлечь себя к танцорам, которым требовалась ещё одна пара. Там было довольно много женщин, танцующих друг с другом, и смущение Ганси от того, что он танцует с мужчиной, немного уменьшилось. — Ты будешь леди, — шепнул Ниалл ему на ухо, а потом обхватил за талию, и они ворвались в круг. Этот танец оказался не похож на те, которые Ганси доводилось танцевать на свадьбах или школьных мероприятиях. Он был таким же быстрым, как музыка, и Ганси влекло вперёд, назад и кружило в таком неистовом темпе, что внутри у него всё замирало — будто в машине с Ронаном, когда тот входит в поворот на слишком большой скорости. Ниалл крепко держал Ганси, ухватив за талию или за плечо, и иногда передавал его другим танцорам в круге. От всех этих мужчин пахло потом и выпивкой, а когда Ганси оказывался в их объятиях, лица их озарялись голодными улыбками. Хоть Ганси и учился в школе для мальчиков, ощущать такое количество тестостерона в одном месте ему не доводилось. Танцоры снова закружились попарно, и Ниалл притянул его к себе, придерживая мощной рукой за поясницу. — Давай-ка повеселимся, — шепнул он, а потом закружил Ганси ещё быстрее, так, что тот не чувствовал под собой ног. Только уверенная тяжесть ладони Ниалла не позволяла ему вылететь. Он не удержался от возгласа, голова шла кругом в этой неистовой пляске, а желудок сжимался, да так, что выпитый виски запросто мог оказаться на танцевальной площадке. Однако это был сон, потому Ганси испытывал только искрящийся, головокружительный восторг. Когда песня смолкла, он почувствовал себя странно опустошённым. Он попятился от остальных танцоров, и был благодарен Ниаллу, который сильной рукой направил его к двери и вывел наружу, в ночь. Кроме звёзд, единственным источником света оставался паб; вокруг не было ничего, только прямая гравийная дорога, а за ней — поле, заросшее высокой травой. Ладонь Ниалла всё ещё лежала у Ганси на шее. Его запах ощущался острее в этой ясной ночи. — Ты неплохо там справился, парень. Нравится танцевать с мужчинами? Ганси неуютно поёжился, но вывернуться из-под руки Ниалла не смог — да на самом деле и не хотел. Было такое чувство, что, солги он, Ниалл всё равно распознает ложь. — Иногда. Наверное, зависит от мужчины. Пальцы на загривке Ганси сжались, и у него ослабли колени. — И мужчины из семьи Линчей тебе нравятся, так? Ганси прошила тревога: — Пожалуйста, не говорите Ронану. Он мой лучший друг, не хочу, чтобы он разозлился на меня. Ниалл хохотнул: — Спокойно, парень, спокойно. Я сохраню твою тайну, — и прижался к спине Ганси так близко, что тот ощутил его прохладный пот, крепкие мышцы и твёрдый член. Ганси застыл, а Ниалл потёрся жёсткой бородой о его шею и нежно поцеловал. — Имей в виду, некоторые тайны не хотят, чтобы их хранили. Внезапно он подтолкнул Ганси вперёд, а когда тот обернулся, никого не было. Паб погрузился в зловещее молчание, и Ганси слышал только пиликанье сверчков и шелест ветра в траве. Повинуясь непонятному импульсу, он пошёл дальше, пересёк дорогу и ступил на кромку травы. Странное знание, которым он обладал во сне, подсказало ему — это вовсе не поле, а трясина. От страха по коже пробежал озноб. — Наверное, ведёт в подземный мир. — Ганси сделал шаг и упал в тёмное непроглядное ничто, желудок взмыл к сердцу. Он проснулся на полу в спальне Ронана, хватая ртом воздух. В горле всё ещё саднило от виски. — fin —