Память прошлого.

Полковник Эверетт Янг тихо прошел в прихожую своего дома. Он не стал включать свет, ему было достаточно луны, заглядывавшей в окна. Прикрыв за собой двери, он услышал цокот когтей по гладкому паркету пола. Золотистый ретривер со всех лап несся нему, тихо поскуливая, как будто знал, что лаять нельзя. Эверетт присел и потрепал собаку, которая все стремилась его лизнуть в лицо, по холке. - Ну, все, Сид, все. Я дома, хватит уже, а то перебудишь всех. Эверетт прошел на кухню. Желудок просил еды. Он щелкнул выключателем, яркий свет залил уютное помещение. На столе стоял поднос, накрытый большой салфеткой, на которой сверху лежала записка. «Не ешь лазанью холодной, разогрей ее. Хотела тебя дождаться, но поняла, что засыпаю. Люблю тебя». Эверетт улыбнулся. Как же он был благодарен ей за то, что она осталась в его жизни. Он быстро поужинал, решив, что основательно поест утром, за завтраком со своей семьей. Сейчас больше всего он мечтал о мягкой постели, теплом одеяле и самом дорогом человеке в своей жизни. По дороге он заглянул в маленькую комнатку, в которой спала Кармен. Эверетт склонился над спящей девочкой, которая крепко прижимала к себе плюшевого медвежонка, полученного в подарок на последний день рождения. Эверетт присел на корточки у кровати, поправил одеяло, погладил темные волосы дочери, кончиком пальца коснулся маленького носика, такого же милого, как у ее мамы. И снова улыбнулся, поцеловал ребенка в макушку. В такие минуты он вспоминал, с каким трудом она им далась, и был благодарен Всевышнему за нее. Он мог себе представить, что значит потерять ребенка. И больше никогда в жизни не хотел испытать подобное снова. Эверетт не стал заходить в спальню, решив на скорую руку принять душ. Он открыл воду, подставив лицо струям воды. Он уже год был в отставке, заняв место преподавателя в Академии ВВС в Колорадо-Спрингс. Тем не менее, иногда ему приходилось уезжать и оставлять своих девочек. Эверетту тяжело давались такие дни. Раньше он бы и не подумал, что будет так остро ощущать расставание с семьей. Его руки коснулись пушистого полотенца, от которого пахло порошком и кондиционером. Это был дом его мечты. Бывали минуты, когда он боялся, что откроет глаза, и снова окажется в сумрачной каюте Судьбы, лицом к лицу с жестокой реальностью, с болью, тоской и одиночеством. Но он стряхивал с себя этот страх, ведь это осталось в прошлом. Эверетт прошел в спальню, не включая ночник. Несмотря на то, что окна были закрыты плотными шторами, из-за чего света с улицы было очень мало, он помнил расположение мебели в комнате. И мог пройти ее с закрытыми глазами, не зацепившись ни за что. Когда глаза чуть попривыкли к темноте, он смог разглядеть очертания фигуры Тамары. Эверетт вздохнул. Она снова спала по диагонали пространства кровати. Он покачал головой. Стоило только оставить подушку без присмотра, ТиДжей тут же укладывалась на нее. Эверетт осторожно подвинул девушку на ее сторону кровати. Она заворочалась и не открывая глаз, пробормотала: - Ты поел? Эверетт улегся на свое место, прижался к ней: - Да, спасибо, все очень вкусно. Он коснулся губами ее волос, предполагая, что его ответа она могла и не слышать, снова мирно засопев. оОо Сон был неспокойным, мрачным. Даже не сон, а отголоски прошлого, того, что никак не хотелось забываться. Тот кошмар наяву. Снова полутемный шаттл, засыпанный обломками горы, в которую он врезался. Привкус пыли на губах. Холод и отчаяние. Голубые глаза Райли, такие чистые и честные, они просили ему помочь. Свои руки, перекрывающие его дыхание. Замершее тело на полу… Эверетт открыл глаза и резко сел на постели. Он отдышался, чувствуя капли холодного пота на разгоряченной коже. Он не мог этого забыть, как ни старался. Чувство вины продолжало его есть изнутри. Тайна тяжестью лежала на душе. Наверное, если рассказать об этом ТиДжей, станет легче. Но он боялся, что ничего хорошего из этого не выйдет. Как рассказать ей о том, что своими руками убил подчиненного? Ну и что с того, что Райли просил его об этом? Эверетт оглянулся на спящую жену. Он тихо выбрался из кровати, на ощупь нашел джинсы и свитер. Одевался он уже внизу. Ночь встретила его сыростью, но Эверетт не вернулся в дом. Он устроился на качели на веранде. Вспоминать об этом было страшно. Одно дело – убивать, чтобы выжить, но совсем другое – убивать беззащитного раненого, пусть и просящего его об этом. Но спустя несколько лет Эверетт, оглядываясь назад, думал о том, что в ту минуту он мог найти какой-нибудь другой способ. На веранде зажегся свет. Эверетт вздохнул. Он все-таки разбудил Тамару. - Эверетт? Она уселась рядом с ним, укутанная в теплую кофту, подобрала ноги, поежилась и прижалась к нему: - Что тебя беспокоит? - Ничего, все нормально. Наверное, сказывается возбуждение дня. Слишком много пришлось успеть сегодня. Она положила ему голову на плечо: - Тогда ты должен спать, как убитый. - Не веришь? - Не верю. – Она погладила его по руке. Эверетт накрыл ладонью ее пальцы, ощущая два кольца на ее безымянном пальце, символизирующие их любовь. Потом поцеловал ее в макушку, как до этого целовал дочь. - Мне просто приснился плохой сон. - Какой именно? - ТиДжей… Она подняла голову и посмотрела на мужа: - Эверетт, я слишком хорошо тебя знаю. И слишком сильно тебя люблю. Что бы тебя ни мучило, ты можешь мне об этом сказать. Эверетт ласково убрал упавшие светлые локоны с ее лица, взял Тамару за подбородок и притянул, чтобы поцеловать. - Тебе это не понравится, - прошептал он. - Эверетт, это я. Он вздохнул. - Есть кое-что, чего я тебе не сказал. Я не мог тогда этого сделать, боялся смотреть тебе в глаза. Это касается Райли… На лице ТиДжей отразилось непонимание. А Эверетт продолжил: - В тот день… вы вышли с Парк из шаттла, а я остался поговорить с Райли. И он… он попросил меня… - Эверетт сглотнул и умолк, не решаясь продолжить. ТиДжей вернулась в прошлое, в тот страшный день. Райли был не первым безнадежным раненым в ее жизни. Но каждый раз был испытанием. ТиДжей помнила каждую минуту, проведенную в шаттле рядом с сержантом, помнила их разговор, свой рассказ о планете и Кейне. Помнила она и Эверетта, вошедшего в шаттл. А потом вышедшего из него. Он избегал ее взгляда. Ему было больно и плохо от осознания того, что он был не в состоянии уберечь своих людей от смерти. - Он попросил меня помочь ему умереть, - наконец, выдавил Эверетт. ТиДжей недоверчиво смотрела на мужа. Она не верила тому, что слышала. - Я сначала отказался. Но Райли продолжал просить, и я подумал, что он будет умирать в одиночестве на этой планете, и некому будет сжать его руку, сказать последнее слово, закрыть ему глаза. Ты это тоже знала, поэтому и сказала мне тогда, что не позволишь умереть ему в одиночестве. Это страшно. И… если я не смог уберечь его, то я хотя бы должен был выполнить его последнюю просьбу. ТиДжей бессознательно отстранилась от Эверетта, сама того не замечая. Она сосредоточенно смотрела на него широко распахнутыми глазами. Внутри все сжалось при мысли о том, что Эверетт… как он мог? А она тогда ничего не заметила. Она едва пережила собственную трагедию, шрам еще болел, а тут они так неудачно свалились на планету. Почему он ей ничего не рассказал? - Почему ты мне ничего тогда не рассказал? – Ее голос сорвался. Эверетт посмотрел на нее: - Боялся именно этого, - он показал взглядом на возникшее расстояние между ними. ТиДжей тоже посмотрела на пустое пространство. Конечно, это первая реакция. Но если дать ей время все переварить, она все примет и поймет. Наверное, он прав. Наверное, это нужно было сделать. Это лучше, чем оставлять Райли одного. Она вздрогнула от боли в глазах Эверетта. Слишком яркими оказались воспоминания. - Кошмары… - Да. - Прости. - За что? - За то, что не понимала, - ТиДжей снова прильнула к нему. – Я должна была тогда догадаться. По твоим глазам. - Нет. Я не хотел, чтобы ты об этом знала. Это все было моей виной. - Ты ни в чем не виноват. Не из-за тебя упал шаттл… - Я не справился с люсианцами. - Не надо, пожалуйста. Они замолчали. Эверетт продолжал обнимать ТиДжей и думал, что никогда не скажет ей о том, что еще он боялся, что она останется на той планете до тех пор, пока Райли будет жив. Наверное, тогда он тоже об этом думал. Но он не хотел перекладывать и на нее чувство вины. Он точно знал, что если скажет ей об этом, то так и будет. Хватит и его. На душе отлегло после признания. Дыхание ТиДжей успокаивало, как мысль о том, что она его любит, не важно, какие у него грехи. Неожиданно ТиДжей села. - Что? Ты в порядке? – Забеспокоился Эверетт. - Да, - улыбнулась она, беря его ладонь и кладя на свой живот. Эверетт заворожено затих, прислушиваясь к движению, и ощутил легкий, едва заметный толчок. - Представляешь, он явно ждал тебя, - засмеялась ТиДжей. – Доктор Лонг все беспокоилась, что все показатели малыша в норме, а он не шевелится. Шестнадцать недель уже. Эверетт обхватил расплывшуюся талию Тамары, притянул ее к себе ближе, опустил голову ей на грудь. Ее сердце громко стучало, а губы коснулись белоснежной кожи груди, мелькнувшей в вырезе ночной рубашки, открывшейся между полами кофты. - Пошли спать, - тихо предложила Тамара, ласково поглаживая волосы Эверетта. Он согласно кивнул, встал сам, потянул за руку ее. На пороге дома Тамара вдруг остановилась: - Давай завтра пригласим Мэтта и Ванессу. И Илаю позвоним. А на следующей неделе съездим к Райли на могилу. - Давай, - Эверетт обнял ее за плечи в дом. Засыпая на груди у мужа, ТиДжей пробормотала сквозь сон: - Рассказывай мне все, пожалуйста. Эверетт уже спал и не слышал ее просьбы.