Раствориться в тебе

Рабочая неделя подходила к своему логическому завершению. Оранжевое солнце за окном уже начало спускаться к горизонту. Последние часы насыщенного дня выдались тяжёлыми. Новые обязанности, как преподавателя, выжали из Никкаль все силы. После всех минувших событий, Ниалл решил, что восстанавливать её в Академии нет смысла, а вот дать ей должность учителя — это верное решение. Она сначала обрадовалась, что будет полезной, но совершенно не была готова к такой нагрузке. Ей отчего-то казалось, что работа учителем — это сущий пустяк. И Ияр вечно наговаривал по этому поводу. Но как же она ошибалась, пока сама не оказалась в этой шкуре. Сражение с Пятёркой и пребывание в Хаосе показались ей ерундой в сравнении с обязанностями педагога. Никкаль валилась с ног и единственное, что ей хотелось — поскорее оказаться дома. Впереди были заслуженные выходные, и там её ждал он. Быстро распрощавшись с коллегами, Никки поспешила улизнуть, пока Ниалл не придумал для неё очередное важное внеурочное задание. Задерживаться в стенах Академии ещё хотя-бы на минуту ей совершенно не хотелось. Дорога до дома не отняла много времени и подарила Никкаль долгожданную тишину. Тёплый ветер играл с её волосами, лучи уходящего солнца грели, а чириканье птиц умиротворяло. А главное, рядом не было никого. Лишь она и предвкушение надвигающегося уютного вечера с тем, кого выбрало её сердце. Дверь дома открылась бесшумно, в нос сразу ударил чарующий аромат, заставив живот заурчать. Никкаль быстро сбросила обувь у порога, и, словно завороженная, пошла на запах. Но стоило ей войти на кухню и рассмотреть своего мужчину, как есть тут же перехотелось, а щёки вспыхнули алым. В голову Никки полезли мысли совсем не о еде. Кингу стоял у плиты в расстегнутой напрочь рубашке, увлечённо глазируя мясо. Капля соуса попала на его обнаженную грудь. Кингу небрежно стёр её большим пальцем, а затем облизал его. Никкаль прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы подавить стон. — Ты уже вернулась. Ужин почти готов. Ещё десять минут и покормлю тебя, — стараясь сдержать улыбку, сказал Кингу, но медовые глаза выдавали его веселье. От него не скрылось, как любимая на него смотрела. А её румянец на щеках выдавал все тайные желания. Убрав мясо в духовку, Кингу вальяжно подошёл к замеревшей на пороге Никкаль. В ласковом прикосновении заправил выбившуюся прядь волос за ухо. Волна мурашек пробежала по телу Никки, и она шумно выдохнула. Только он мог одним невинным прикосновением вызвать в ней бурю эмоций, сосредоточив всё её мысли на моменте, когда он рядом.  — Устала? — ласково спросил он. — Немного, — слукавила она, стараясь смотреть ему в глаза, а не на идеальное полуобнаженное тело. — Врушка, — улыбнулся Кингу, чмокнув в уголок губ. — Сейчас поешь и приготовлю ванну. — Только если ты пойдешь со мной, — наконец-то очнулась от его чар Никкаль. — Как пожелает моя Госпожа. Но сначала — ужин, — отстранившись от неё, ответил Кингу, направившись обратно к духовке. Но Никки успела уловить мимолетную улыбку на его лице, прежде чем отвернулся. Пока мужчина накрывал на стол, Никки наблюдала за ним сидя на стуле. В каждом его движении было столько лёгкости, он определённо наслаждался обычными житейскими хлопотами. А ведь мог заказать ужин из ближайшей таверны. Но нет, всё делал сам. Даже магией отказывался пользоваться. — Тебе правда нравится всё это делать? — спросила Никкаль, когда он поставил перед ней тарелку, а сам сел напротив. — Ты о всех этих обычных вещах, типа готовки и уборки? — Да. — Нравится. — Я думала, тебе надоест это быстрее. — Ешь, — кивнув на тарелку, сказал Кингу и, когда Никки послушно принялась за еду, продолжил говорить: — Разве мне может надоесть спокойная и размеренная жизнь так скоро? Прошло всего четыре месяца с тех пор, как всё наладилось. А до этого я тысячу лет то был оружием в чужих руках, то скрывался по свету. Не имея ни любви, ни дома, ни друзей. Вынужденный всё время оглядываться по сторонам, без возможности задержаться там, где бы хотелось. Никкаль с трудом проглотила кусок мяса, хоть тот и был невероятно вкусным. Голос любимого, как и выражение лица, были спокойными, когда он объяснил ей свою позицию, но в глазах плескалась печаль. — Прости… — выдохнула она. — За что ты извиняешься? — За то, что заставляю вспоминать. И сама не поняла, насколько глупыми были мои слова. — Перестань беспокоиться на этот счёт. Я ничуть не расстроен твоим любопытством. Но мне, в отличие от тебя, четырёх месяцев мало, и я не хочу что-либо делать для общества. Считаю долг свой я выполнил с лихвой и ушёл на законный покой. — Домашний Повелитель? — усмехнулась Никки. — У Госпожи есть возражения на этот счёт? — вздернув бровь, поинтересовался Кингу. — Ни малейших. — Тогда доедай, а я наберу тебе ванну, — ответил Кингу, встав из-за стола. Перед тем как скрыться из виду, он подошёл к Никки и чмокнул в макушку. Она быстро доела и, убрав за собой, пошла на звук льющейся воды. В ванной комнате приятно пахло маслами мяты и ежевики, искусственный свет заменили свечи, горячий пар от воды вызывал предвкушение перед предстоящим погружением, обещая расслабить после тяжёлого дня. Никки томно посмотрела на Кингу и без стеснения попросила: — Раздень меня. Янтарные глаза мужчины сверкнули в полумраке. Губ коснулась лёгкая улыбка. Он смело подошёл к Никкаль и начал медленно выполнять её просьбу. Умелые пальцы без труда справились с пуговицами на блузке. Всё это время Кингу смотрел Никкаль прямо в глаза. И от его взгляда ей стало жарко, но она не шелохнулась, хотя учащенное сердцебиение выдавало её. Кингу коснулся её точеных плеч, сбрасывая с них ткань. Блузка упала на пол. Он переместился руками на спину Никки, прошёлся по каждому позвонку от начала брюк до застёжки бюстгалтера, ловким движением расстегнул его, и тот занял место рядом с блузкой. Кингу, дразняще касаясь кончиками пальцев чувствительной кожи, спустился к обнаженному животу возлюбленной. Расстегнул молнию брюк и опустился перед Никкаль на колени, попутно освобождая её от них и белья. С обожанием прошёлся взглядом по каждому миллиметру её нагой фигуры и кивнул в сторону ванны. Никки поняла его без слов, переступила через снятую одежду и погрузилась в горячую воду, зажмурившись от наслаждения. Кингу улыбнулся, глядя на неё, снял с себя всю одежду, небрежно бросив её, и забрался к Никки в ванну, стараясь не помешать постепенно расслабляющейся девушке. Он аккуратно приподнял её спину, чтобы сесть позади. Никки легла ему на грудь, губ коснулась мечтательная улыбка. — Удобно? — прошептал он на ухо, запуская волну мурашек по её телу. — Идеально, — на выдохе отозвалась Никкаль, окончательно расслабляясь. Какое-то время они сидели в тишине, позволяя воде и ароматам масел подарить им желанную негу. Кингу выводил незамысловатые узоры на мокрых руках Никкаль, попутно разминая их, поднялся выше к плечам, надавил на чувствительные точки. С губ любимой сорвался тихий стон. Ещё несколько минут он массировал ей спину, а затем спросил: — Расслабилась? — Ещё не до конца, — юрко повернувшись к нему лицом, ответила Никкаль и провела своим пальцем по его губам. — Неугомонная игривая Госпожа, — улыбнувшись, ответил Кингу. — Только если дело касается тебя, — смотря прямо в его медовые глаза, произнесла она. Он притянул её к себе, нежно целуя. Но желание быстро овладело ими, и поцелуй перестал быть таким невинным. Никкаль обвила его шею руками, запустив пальцы в волосы и несильно потянув. Кингу прикусил её за нижнюю губу и начал гладить её обнаженную спину, спускаясь ниже к ягодицам. От чутких прикосновений Никки простонала ему в губы. Рефлекторно она сильнее прижалась к нему, почувствовав, как возбужден любимый. С трудом оторвавшись от неё, Кингу с хрипотцой в голосе произнес: — Пойдем в спальню. Это были именно те слова, которые Никкаль так желала услышать. Приятные мурашки пробежали по телу, а желание сконцентрировалось внизу живота. Ответом ему был лишь кивок согласия. Кингу первым вылез из ванны и помог Никки. Подхватил любимую на руки, заставив охнуть от неожиданности, и понёс в спальню. Ловко сорвал покрывало с кровати, прежде чем уложил Никки на прохладную постель. От контраста температур она вздрогнула, но уже в следующую секунду забыла об этом. Кингу завладел её губами. Его руки без промедления начали изучать изгибы её тела. Никки отзывалась на каждое его чувственное прикосновение тихими стонами. Все мысли улетучились. В это мгновение внешний мир перестал существовать. Был лишь он, его распаляющая ласка и её желание принадлежать ему. Никки чувствовала, как возбужден любимый, но он не спешил утолить их потребность друг в друге, а продолжал дразнить её. Она его, и ему всегда будет мало. Поэтому каждый их раз превращался в самую сладкую и томительную пытку. Вдруг Кингу резко отстранился и, заглянув потемневшими от желания глазами в глаза Никкаль, попросил: — Перевернись на живот и разведи ножки. Никки еле сдержалась, чтобы не застонать от резкой нехватки прикосновений Кингу. Но она знала, если будет послушной, получит даже больше, чем желает. Это она успела усвоить за время, что они были вместе. И она молча сделала, что он попросил. Кингу несколько секунд позволил себе полюбоваться любимой, затем открыл прикроватную тумбу, доставая флакон с чем-то смутно знакомым. Минута, и Никкаль почувствовала, как капли тягучей жидкости разливаются по спине. Лёгкий шлейф жасмина пощекотал ноздри. «Массажное масло», — догадалась она. Вслед за последней каплей последовали прикосновения ласковых и сильных рук. Кингу плавно разминал каждую забитую мышцу в её теле, перемещаясь от спины к ногам, каждый раз словно ненароком задевая её в самом чувствительном месте. Никкаль держалась долго, принимая правила игры, но всё же не выдержала и начала тихо хныкать от желания. — Кингу, пожалуйста, — простонала она. — Какая же ты нетерпеливая, Госпожа, — прошептал он ей на ухо, нависнув над ней, и в этот момент глубоко вошёл в нее. Никкаль прогнулась в пояснице, откидывая голову назад, громко простонав. Кингу поймал ее губы своими, заглушая звук. Он не торопился, двигался плавно, доставляя тягучее, разливающиеся по всему телу долгожданное наслаждение. Намотав волосы на свою руку, он несильно потянул, заставляя Никки сильнее прогнуться и лучше открыть шею и плечи для поцелуев, не прекращая двигаться в ней. Он шептал ей нежные слова, от которых голова шла кругом. Касался самых чувствительных точек на теле, заставляя шептать своё имя в мольбе не останавливаться. Её стоны с каждым его новым движением становились всё громче. Дыхание Никки совсем сбилось, и она начала дрожать. Напряжение, что скопилось внизу живота, было готово вот-вот достичь своей кульминации. Кингу, почувствовав это, оставил дорожку из влажных поцелуев вдоль её позвоночника, каждый раз то замедляя, то ускоряя толчки. Это стало для неё последней гранью, и, рвано простонав его имя, Никкаль полностью отдалась нахлынувшему на нее наслаждению. Почувствовав, как возлюбленная сжала его внутри, Кингу не удержался и сам от подступившей волны удовольствия. Они замерли на мгновение, тяжело дыша. Немного придя в себя, Кингу аккуратно освободил Никки из плена своего тела. Он лёг рядом с ней и обнял. Она положила голову ему на грудь, и ещё несколько минут они молчали. И лишь их сердца стучали в ускоренном ритме в унисон. — Чем хочешь заняться на выходных? — нарушил тишину Кингу. Никки приподняла голову, чтобы встретится с ним взглядом. В её глазах горели искорки озорства. Соблазнительно кусая губы, она томно прошептала: — Быть твоей без остатка. Кингу соблазнительно улыбнулся и притянул Никкаль к себе для поцелуя. Уже почти коснувшись её губ, отозвался с ответом: — Как пожелает моя Госпожа. Для Кингу и Никкаль ночь только начиналась. У них есть лишь одно общее желание: раствориться друг в друге. Сейчас, в моменте, они счастливы. Улыбки не сходят с их лиц, а в душе лишь нежность. И они выбирают в полную меру насладиться этим мгновением, отбросив всё остальное на время, что будет после…