Благодарность за спасение

Закончив с прессом, Тигнари переходит к ранению на груди. - Сейчас я осмотрю рану на предмет повреждения грудной клетки, если будет больно – кричи! - предупредил лесной страж. «Надеюсь обойдёмся без этого» - проскочило в его голове, ведь совсем не хотелось причинять боль человеку, с которым он недавно познакомился. Но если этого не сделать, Хайтаму будет намного хуже. На ощупь грудь Хайтама была твёрдой и упругой, наверно её обладатель потратил много времени для достижения такого результата. Гладкая и белая кожа была просто идеальной, почти без изъянов, если не учитывать порез. Он выглядел как огромное пятно на идеально белом полотне. «Так, прекрати! Ты должен помочь ему, а не лапать! Надеюсь он этого не заметил!» - пролетела мысль в голове Тигнари. Почему он потерял самообладание? Обычно он держал себя в руках, действуя только в рамках помощи в выздоровлении. Но с Аль-Хайтамом всё совершенно по-другому. Какая-то загадочная аура укрывала его эмоции, не давая им пройти наружу. «Так стоп, пора остановиться думать об этом!». Вдруг раздаётся крик, но не особо громкий. Уши стража стали дыбом от испуга. - Прости пожалуйста, я не хотел сильно нажимать! - извиняется страж, ведь это и вправду больно. Неосознанно, он стал поглаживать больное место, пытаясь немного облегчить страдания больного. Невесомые касания, словно свежий ветер, убирали боль и облегчая само существование пепельноволосого. Кровь прибывала к его щекам, немного затуманивая разум мыслями о враче. - Зато теперь ясно, что у тебя тут ушиб! Как только мы пришли сюда, адреналин ещё не успел выветриться, поэтому ты ничего не почувствовал! - такого было заключение врача. Взяв обеззараживающее средство, Тигнари обрабатывает кожу вокруг пореза исключая попадание возбудителей болезни. Чувствовалось, как грудь Аль-Хайтама двигалась вверх и вниз, пытаясь дыханием облегчить ощущение больного пощипывания. - Потерпи немного. Потом будет синяк на месте ушиба, но со временем всё сойдет! - с нежной улыбкой отвечает лесной страж, вселяя в пациента спокойствие и радость. Он намазал ранение мазью с заживляющим эффектом, чтобы рана как можно скорее затянулась. Перевязав всё стерильным бинтом, Тигнари подаёт руку пепельноволосому чтобы помочь встать и размяться. Став на ноги, он почувствовал лёгкое головокружение. Но оно быстро прошло, когда чужая рука поднялась ближе к лицу Аль-Хайтама. Нежные подушечки пальцев оказались на его лбу, проверяя температуру. Хоть на улице была приятная прохлада, но секретарь чувствовал жар в районе своих щёк. Он впервые такое чувствовал! Непонимание этого явления поразило его мозг, непроизвольно отстраняясь от Тигнари, отходя ближе к входной двери. Мысли о том, чтобы погладить ушки и прижать его к себе заполоняли сердце, но холодный рассудок сдерживал пепельноволосого, не давая нарушить личные границы. «После этого, я пойду и окунусь в озеро, надо разобраться с собой» - спокойное лицо немного дрогнуло, глаза бегали по стенам дома, не пересекаясь с непонимающим взглядом стража. Нужно было собраться! Но у Тигнари были другие планы. Со взволнованным лицом он хочет подойти к нему, почему столь сдержанный и спокойный человек как Аль-Хайтам так резко отринул от него, и даже ничего не объяснив. Возможно он чем-то его обидел, или пробудил больные воспоминания из его прошлого. Сделав шаг, он спотыкается о собственную ногу. Он летит на пол, думая, что разобьёт свой нос. Ушки и хвост прижимаются к телу, ожидая неизбежной боли. Глаза рефлекторно закрылись, не давая удару повредить их. Но, неожиданный толчок останавливает его и валит на спину - что-то тяжёлое упало на него, ударяя стража. Спина заныла от боли, но это отошло на второй план. На животе чувствовалось давление. Как будто на него положили небольшую тумбочку, но в отличии от неё, у этого «нечто» билось сердце. Приходя в себя, Тигнари осторожно открывает глаза - чтобы узнать, что на него упало. Но мгновенно смущаясь, отводит взгляд влево. Это Аль-Хайтам прыгнул вперёд, предотвращая падения брюнета, но, не рассчитав силу, он повалил их обоих на пол. Пепельноволосый оказался прямо между ног стража, с головой на его груди. Он услышал частое биение сердца под его ухом. Открыв глаза, он посмотрел на стража, который тоже только пришёл в себя. На его лице легко можно прочитать: испуг, недоумения и… только сейчас до пепельноволосого дошло, как это выглядит со стороны. Надо было слезать, но… Не очень и хотелось это делать. Сгорающее со стыда лицо стража выглядело безумно милым! Его глаза бегали по кругу, стараясь не пересекаться с Аль-Хайтамом, не зная, что делать. Обычно бледные щёки налились краской, а ушки прижались к голове, пытаясь скрыть глаза хозяина. Хвост пытался двигаться, но поскольку два смущенных тела придавили его, не давая никакого пространства. -Да, насчёт малой властительницы… Святые Архонты! – голос Сайно вывел их из транса. Они оборачиваются, перепугано смотря на генерала и наёмницу, как бы говоря «это не то, о чём ты подумал!». - Ты чего его душишь? Или кто-то захотел вернутся в Академию? – Сайно берёт копье в руку, ставая в боевую стойку, он был готов атаковать в любой момент, пусть только секретарь сделает неверное движение, и ему конец. Глаза Аль-Хайтама почти не показали никакой реакции. Но, на удивление всех присутствующих, Тигнари отталкивает пепельноволосого, быстро вставая на ноги, берёт свой лук, который появился из ниоткуда, и натягивает тетиву со стрелой в сторону генерала махаматра. Открытый зелёно-карий глаз смотрел сосредоточенно и грозно, говоря ему: - Не нужно, Сайно! Ничего плохого он не делал! - Тем временем пепельноволосый упёрся об кровать, смотря немного растерянно на стража. Вечернее солнце окутало его, прибавляя… божественности? Ну да, сейчас он и правда выглядел как божество, которое стало на защиту Аль-Хайтама – зная, что он никому не навредит. Его слегка подкаченные руки крепко сжимали лук, а ноги, укрытые мешковатыми штанами, твёрдо стояли на земле, готовясь отступить в случае прямого выпада копьём Сайно. Впервые за всё время Аль-Хайтам чувствовал себя в безопасности, ведь этот страж выставил оружие не против него, а против человека, который был готов его убить. Вдруг из ниоткуда появилась рука в железной перчатке и легла на плечо блондина, крепко хватая его, не позволяя сделать никаких телодвижений в сторону секретаря. Как оказалось, Дехья была рядом с ним, и именно она сдерживала его. - Я конечно недолго его знаю, но если Тигнари защищает его, значит он действительно не хотел делать что-то плохое! Или ты не доверяешь его решениям? – закончила наёмница, которая уже стояла за генералом, убирая руку с его плеча и смотря на секретаря, что всё ещё полусидел-полулежал на полу. Тем временем страж убрал лук и подошёл к ним: - Я попрошу вас уйти и вернутся в мой дом. Больному нужен покой для полного восстановления! Как только я закончу тут, приду к вам и всё обговорим! – грозно закончил Тигнари, спокойно выпроваживая их в сторону своего дому. Тем временем Аль-Хайтам серьёзно задумался о том, что сейчас произошло. Убирая руку с лица, он показал воздуху в комнате своё смущение. Тот холодный и грозный взгляд Тигнари не выходил из головы. «Он действительно был готов на поединок, чтобы защитить меня?» - эта мысль согревала душу. Теперь Аль-Хайтам тоже может ему довериться, ведь никто не станет бросать вызов самому генералу махаматра. Разве что, если хочешь умереть в бою, а не в бегстве. «Надо будет с ним ещё поговорить, почему-то хочется узнать его получше!» - с этой мыслью он попытался встать, но чужие и одновременно хорошо знакомые руки помогли подняться и положили его в кровать. - Прости, если Сайно тебя напугал! – извиняется Тигнари, не убирая руку от его руки. - Не извиняйся, со стороны это и правда выглядело, как будто я тебя душил, поэтому его опасение было верным! – ответил Аль-Хайтам. От прикосновения врача было тепло, а его голос уютен, как утро за чашкой кофе. Слушать приятно, не хотелось заканчивать разговор. Оказалось, Тигнари учился в Академии в даршане Амурта, но из-за разногласий ушёл в лес Авидья. Когда он рассказывал о растениях, чувствовалось, как они ему важны – как и экология данного леса. - Не хочется тебя прерывать, но поможешь мне встать. Хочу на свежий воздух! – нехотя сказал пепельноволосый, отвлекая учёного от своего рассказа. Хотелось подышать и полюбоваться ночным небом. - Хорошо, обопрись на меня, не нужно тревожить ушиб. – опершись на него, они пошли на улицу. Аль-Хайтам был немного тяжелее, чем предполагал страж, но это не имело значения. Выйдя на улицу, пепельноволосый убрал руку с плеча Тигнари, поскольку хотел оставаться на месте, не уходя никуда. Ночное небо было утыкано звёздами, по которым некоторые даже читали будущее. Тигнари указал на созвездия: одно было похоже на кипарис, другое чем-то похоже на быка, ещё одно на сову. Они выглядели красиво, словно чей-то путь, проложенный сквозь тёмный лес. Только страж оторвался от ночного неба, как он посмотрел на пепельноволосого, чтобы что-то сказать, но… Лунный свет падал на него, подчёркивая бледную кожу. Его глаза выглядели как два красных драгоценных камня, обрамлённых в зелёную оболочку. Тигнари стал осматривать пепельноволосого, пытаясь при этом не думать про божественное происхождение стоящего рядом парня. Потому что, ну не может обычный человек выглядеть настолько красиво! Его взгляд остановился на груди Аль-Хайтама. Оказалось, они забыли, что секретарь был без верха. А на улице было прохладно. Наверно поэтому из-под повязки виднелись затвердевшие соски и гусиная кожа. От смущения Тигнари отворачивается от него, при этом говоря: - Тебе наверно холодно, давай зайдём обратно! Ещё тебе надо поспать, чтобы восстановиться! – просит он, поворачивая ухо к секретарю, дабы услышать ответ. Аль-Хайтам подходит, немного приближая свое лицо к уху стража. - Как скажешь, лисёнок! – прошептал в ухо пепельноволосый наблюдая, как Тигнари отскакивает от него, спрашивая: - Во-первых не называй меня так, во-вторых обязательно надо было шептать? – смущённо-возмущённый взгляд устремился на секретаря, чтобы если что поколотить за нарушение личного пространства. - Я подумал, что твои уши очень чувствительны к звукам, поэтому прошептал, ведь если я буду близко к тебе говорить, это будет слишком громко для тебя – он сказал это, ожидая помощи стража. Ну надо же как-то дойти до кровати! - Ты прав, но оттуда где ты стоял мне было нормально тебя слышно, почему ты подошёл ближе? - Просто. Извини, если не надо было! – Аль-Хайтам смотрит в пол. Ему не хотелось, чтобы стражу было неловко вместе с ним. Но уж очень хотелось это сделать. Но, на его удивление, Тигнари подхватывает пепельноволосого, и они вместе идут в домик. - Ничего, просто ты немного резко подошёл я удивился! – отвечает страж, улаживая больного на кровать и укрывая одеялом. - Ещё раз назовёшь лисёнком и тебе не жить! – с ухмылкой сказал врач, собираясь уйти, но крепкая рука останавливает его, параллельно говоря: - Спасибо тебе за помощь! Мне кажется, что разговор с тобой уже сам по себе помогает мне исцелится! – с искренней улыбкой сказал Аль-Хайтам, но видя смущение Тигнари, убирает руку. - Не говори ерунды, лучше отдохни! Уверен, завтра ты будешь в порядке! Спокойной ночи! – ответил страж, уходя к их общим союзникам, чтобы разъяснить ситуацию. С невинной, даже детской улыбкой Аль-Хайтам засыпает. Голова заполнена приятными воспоминаниями о лесном страже, который так легко помог ему. Даже от простого разговора с ним, сердце прыгало в груди. такое он чувствовал впервые! Но об этом он подумает завтра, ведь лёгкий ветерок и звуки ночного леса убаюкают любого.