***
…пришла в себя Мор, сидя на земле и обнимая ствол старой яблони. Плодов та давно не давала, но успокаивающе шумела листьями и позволяла прижаться к себе, что сейчас казалось Мор далеко не самым незначительным вкладом в её жизнь. С трудом разжав сведённые судорогой пальцы, она разомкнула руки, отпустила дерево и заозиралась по сторонам. Значит, из дома она побежала в парк, и, наверное, неслась по дорожкам, пока они не сменились тропинками, и ещё дальше, ломилась сквозь кусты — на школьный пиджак налипли веточки и листья — и после того, как парк превратился в настоящий лес, на какой-то поляне рухнула, вцепившись в старую яблоню. И даже не заметила весь этот путь. Удивительно. Или не очень. Во рту всё ещё стоял металлический привкус страха. — Будь проклята эта математика… — пробормотала Мор, не столько вытирая, сколько размазывая по лицу остатки слёз. И мистер Жутяшка её услышал. — Что случилось, юное дитя? — раздался голос, приглушённый, но какой-то… густой? Пожалуй, Мор описала бы его именно так: густым. Он словно медленно и значительно сочился в её уши, постепенно заполняя собой всё пространство черепной коробки. — Где вы? — Мор закрутила головой. — Я вас не вижу! Кто вы? — А кто ты, юное дитя? — откликнулся голос. — Это ты явилась ко мне, было бы вежливо представиться первой. — Простите, пожалуйста, я не знала, что это место чьё-то! Мор всё ещё пыталась высмотреть своего собеседника: прячется в кустах? засел на ветке старой яблони? — а потом спохватилась: — Меня зовут Мор, — и вспомнив о правилах приличия, поправилась: — Моргелин Уилсон. — Значит, юная Морт, — голос слегка коверкал её имя, но это не раздражало. — Что ж, приятно познакомиться. — А вас как зовут? — Мор сощурилась, вглядываясь в густую крону дерева. — И где вы? — Можешь звать меня, как тебе угодно, — милостиво разрешил голос. — И ты ищешь меня совсем не там; не вверху, а снизу. Загляни за дерево. Встав на колени и придерживаясь рукой за ствол яблони, Мор с любопытством вытянула шею, но так никого и не увидела. И лишь глянув вниз, на землю, она обнаружила, что на земле белыми камешками выложен большой прямоугольник — размером, пожалуй, с целую дверь. Странно, но падающие листья почему-то совсем туда не ложились, и значительный кусок земли посреди леса оставался совершенно голым. — Всё верно, юная Морт, ты нашла меня, — похвалил собеседник. — Я именно там, куда ты смотришь. — Я буду звать вас мистером Жутяшкой, — решила Мор. — Вам это имя очень подходит. — Отличное имя, спасибо, — откликнулся мистер Жутяшка. — Я буду носить его с гордостью. Так что привело тебя ко мне, юная Морт? Мысли о тесте по математике, звенящем мамином голосе и том, что её ждёт по возращении — ещё и убежала неизвестно куда! — нахлынули штормовой волной, смели и острые осенние ароматы леса, и свет проникающих сквозь жёлтые кроны лучей, и даже загадочного нового знакомого. Мор хотела вздохнуть, а вышел какой-то жалкий всхлип. Она шмыгнула носом. — Мама на меня разозлится, — призналась она мистеру Жутяшке. — Точнее, не только на меня, но достанется как раз мне. Ужасно не хочется! — Понимаю, юная Морт, очень понимаю, — сочувствующий голос мистера Жутяшки лился в уши патокой. — Люди порой так к нам жестоки, и совершенно несправедливо… — Да! — с жаром откликнулась Мор. Наконец-то хоть кто-то её понял! — Но есть и хорошая новость, юная Морт. Я могу тебе помочь, — мистер Жутяшка сделал паузу и закончил, — если ты поможешь мне! Она, конечно, не могла этого видеть, но Мор показалось, что он ей подмигнул. Звучало так, что он просто обязан был это сделать. Мама говорила о том, что плохие люди могут просить у Мор всякое, и надо непременно отказывать и убегать прочь, но мистер Жутяшка, кажется, не был человеком, так что стоило хотя бы его выслушать. — Что нужно сделать? — поинтересовалась Мор. — Убрать эти белые камни, — быстро проговорил мистер Жутяшка. — Не все, через один. Справишься, юная Морт? — Легче лёгкого, — фыркнула Мор. В просьбе точно не было ничего такого, что имела в виду мама, так что Мор сразу принялась за дело. Она начала с ближайшего угла и двинулась против часовой стрелки, старательно обходя странные камни по кругу — лезть в середину ей почему-то совершенно не хотелось! Кто бы ни выкладывал камни, он сделал это вдумчиво и аккуратно, тщательно подбирая по размеру один к одному, так что, когда Мор вернулась туда, откуда начала, белые линии на земле превратились в идеально ровный пунктир. — Готово! — она вытерла пот со лба тыльной стороной ладони и с гордостью оглядела результат своих трудов, но тут же спохватилась: — Только как же ты поможешь мне, мистер Жутяшка? — Я уже всё сделал, — заговорщицки сообщил тот. — Иди домой и увидишь, мама совершенно не будет тебя ругать. — Что-то сомневаюсь… — пробормотала, поднимаясь на ноги и отряхивая юбку, Мор. — Но спасибо, что хотя бы выслушал. Впрочем, ей и в самом деле было пора. Солнце уже клонилось к горизонту, на лес наползали серые сумерки, а неизбежное наказание грозило стать ещё хуже с каждой минутой. Лучше было скорее перетерпеть его и оставить позади. — Удачи, юная Морт, — попрощался мистер Жутяшка, когда она подняла с земли школьную сумку. — Заходи в любое время, как захочется поболтать.***
К дому Мор подходила с опаской. Как бы она ни уговаривала себя потерпеть совсем недолго, а затем спастись от всех бед и невзгод под одеялом в своей комнате, ей совершенно не хотелось добровольно лезть в неприятности. Ноги слабели с каждым шагом, сумка норовила выскользнуть из ватных пальцев. Мор очень тихо и аккуратно повернула дверную ручку, шагнула внутрь, затворила дверь, стараясь не издать ни звука. Мамины сапоги почему-то больше не валялись на пороге, да и в целом атмосфера в доме как будто поменялась?.. — Мор? Это ты? — позвала мама. Голос её звучал совсем иначе. Он больше не звенел тревожным медным отзвуком, не обещал немедленную кару за все бывшие и будущие грехи. — Да, мама, это я, — пискнула Мор. Если бы она могла, ответила бы ещё тише, но проще уж было тогда совсем промолчать. — Долго ты сегодня. Мама не ругалась, мама констатировала факт. — Я пошла через парк и увлеклась, загулялась… Мор шла по ведущему в кухню коридору, а голос сам собой становился тоньше, в нём появлялись оправдывающиеся интонации. Всё, чего хотелось Мор — смягчить маму, а может быть, разжалобить, чтобы не получить неизбежную взбучку или хотя бы немного облегчить свою участь… — И хорошо, что тебя не было, — мама казалась даже не спокойной, а как будто уставшей. — У меня тут кое-что случилось днём… Наконец, Мор увидела маму — и поразилась тому, насколько та бледная. Почти такая же белоснежная, как бинт, намотанный на правую мамину руку, превращающий её в смешную кроличью лапу. — Что случилось? — голос из жалкого писка почти вернулся в своё нормальное состояние. — Нож соскочил, когда готовила ужин, — мама поморщилась. — Пришлось в больницу ехать, столько крови было… — она махнула здоровой рукой, словно хотела что-то показать в интерьере кухни, но так и не определилась, что именно. — Ты будешь в порядке? — осторожно уточнила Мор. Напряжение всё ещё не покинуло её плеч, пальцы по-прежнему оставались ледяными. — Да, доктор сказал, заживёт, — кивнула мама. — Только вот нельзя руку нагружать ближайшую пару недель, совсем, ничем. — Она глянула на Мор. — Уж придётся тебе готовить нам ужины. — Я справлюсь! — с жаром пообещала Мор. — Я отлично справлюсь! У нас будут самые лучшие ужины! — Ой, да с чем ты там справишься, — отмахнулась мама. — Толку от тебя вечно никакого… Но Мор пропустила сказанное мимо ушей. В другой раз её это непременно задело бы, но сейчас всё, о чём она могла думать — это о том, что целых две недели мама не сможет её ударить! Доктор запретил, а мама всегда трепетно относилась к своему здоровью, перечить она не станет. Две недели без шлепков, тычков и ударов — это же с ума сойти! Это лучше, чем подарок на Рождество! Как же ей так повезло?! И Мор тут же сообразила, как. «Спасибо, мистер Жутяшка!» — мысленно поблагодарила она.***
Мор вновь наведалась к мистеру Жутяшке лишь неделю спустя. Ей в самом деле пришлось взять на себя все домашние дела, и это потребовало неожиданно больше времени и сил, чем можно было представить. Оказывается, даже если разогреть на ужин консервированные бобы, потом всё равно приходится мыть тарелки и столовые приборы, а по пути из школы заворачивать во все магазины надо не чтобы убить время, а чтобы притащить домой целый тяжеленный пакет всякого барахла. Мама, как обычно, оставалась всем недовольна, но крики и ругань Мор давно научилась пропускать мимо ушей. Зато синяки и ссадины наконец-то начали заживать. Каждый день, каждый час, каждую минутку Мор думала о том, кому обязана такой неожиданной удачей. Она ведь даже толком не поблагодарила мистера Жутяшку! Мама всегда говорила, что важно оставаться вежливой и воспитанной, так что, как только выдался день посвободнее, Мор после школы сбежала в старый парк. Поплутав недолго, она нашла скрытую от любопытных глаз полянку со старой яблоней и голым прямоугольником земли, обложенном мелкими белыми камешками. Мор показалось, что с её прошлого визита они как-то потускнели. — Мистер Жутяшка? — осторожно позвала она. — Привет? Это я. — Здравствуй, юная Морт! — влился в уши глубокий густой голос, и сердце Мор пропустило удар. Он был здесь, он не забыл её, он ждал! — Мистер Жутяшка, я хотела поблагодарить тебя! — она не знала, куда деть руки, и неловко теребила рукав школьного пиджака. — Ты так помог мне! — Мне было совсем несложно, — успокоил её мистер Жутяшка. — Я с удовольствием помогу тебе ещё, только попроси. В животе шевельнулось что-то неприятное, колючее и ядовитое. Мор не хотела признаваться в этом даже самой себе, но она и в самом деле шла сюда не только чтобы поблагодарить мистера Жутяшку, но и в надежде, что он поможет справиться с ещё одной бедой. Какой же она была подлой! Разве друзей так используют?! А мистер Жутяшка её настоящий друг, тут и сомневаться нечего. — Честно сказать… — пробормотала Мор, чувствуя, как краснеет лицо, — честно сказать, я не отказалась бы от ещё одной крохотной помощи… — Да-да? — откликнулся мистер Жутяшка. — Не смущайся, юная Морт. Друзья должны помогать друг другу. Мор почувствовала, как по пылающему от стыда лицу прокатилась первая пара слезинок. Он назвал её другом! Мистер Жутяшка назвал её другом! У неё никогда не было настоящих друзей, в школе её дразнили за поношенную одежду и вечные синяки да ссадины, и она всегда гордо задирала нос, заявляя, что не нужны ей все эти дураки, но в глубине души не переставала мечтать… Мысль о школе отрезвила её, вернула к тому, с чего начался разговор. — Если тебе не будет очень трудно, мистер Жутяшка, — сбивчиво забормотала она, — может быть, ты что-нибудь придумаешь, как тут мне помочь, в школе есть учительница, мисс Хендерсон, она ведёт у нас математику, и она меня ненавидит, я клянусь, совершенно ненавидит, и никогда ничего не объясняет, а потом ставит плохие отметки за тесты, и мама ругается и кричит, и… — дыхание закончилось, и Мор сбилась на полуслове. — Ах, как это нехорошо, — прогудел мистер Жутяшка. — Кто-то смеет обижать моего друга, юную Морт, мне это не по нраву. С этим непременно надо что-то сделать. Мор закусила губу. — Я помогу с твоей бедой, — пообещал мистер Жутяшка, — если ты поможешь мне. — Всё что угодно! — с жаром откликнулась Мор. — Убрать остальные камни? Я могу! Или что? — Камни трогать не надо, — спешно предостерёг её мистер Жутяшка и не очень понятно пояснил: — они отделяют границу, и без них её не рассмотреть, и их осталось слишком мало, чтобы они могли удержать… Нет, юная Морт, мне нужно от тебя кое-что другое. Кое-что маленькое, но в то же время огромное. Мне нужна твоя кровь. — Много? — выдавила Мор через неожиданно пересохшие губы. — Всего пара капель, — успокоил её мистер Жутяшка. — Пара капель твоей крови, упавшей на дверь моей темницы, придадут мне сил, и я смогу помочь тебе. Готова ли ты на такой обмен? Какой глупый вопрос! Мор доводилось проливать куда больше пары капель по куда менее ничтожным поводам! Она заозиралась по сторонам, выискивая, чем бы воспользоваться, чтобы добыть кровь здесь и сейчас. Конечно, можно было садануть себя по носу кулаком, но давать мистеру Жутяшке кровь вместе с соплями казалось Мор каким-то неправильным. Наконец она сообразила — ключи! Мор приходилось заниматься всеми хозяйственными делами, и мама отдала ей большую связку, на которой кроме ключей от передней и задней дверей, а также от большого шкафа болтались ещё два неопознанных и один сломанный, с острым краем, который вечно царапал Мор пальцы и рвал обложки тетрадей в сумке. Вот так удача! Выудив связку из кармана и отыскав нужный ключ, Мор торжественно выпрямилась, вытянула руки над пустым прямоугольником земли, под которым прятался мистер Жутяшка. — Я всегда готова прийти другу на помощь! — торжественно сообщила она и полоснула обломком ключа по ладони. Оказалось, что порезаться до крови не так-то просто, пришлось ударить второй раз и третий. Мор стиснула кулак, старательно выжимая кровь по капле: одна, вторая, третья… Они падали на землю и моментально впитывались, не оставляя ни следа. — Да! — в густом голосе мистера Жутяшки звучала искренняя радость. — Ты настоящий друг, юная Морт! Я знал, что не ошибся в тебе! Улыбаясь довольной и немного гордой улыбкой, Мор знала, что дело сделано. Мистер Жутяшка сдержит слово. В школе всё теперь будет в порядке.***
Мисс Хендерсон увезли в карете скорой помощи прямо посреди урока в пятницу около полудня. Едва школьный двор осветился яркими всполохами и огласился звуком сирены, все ученики повскакивали со своих мест, прилипли носами к окнам, надеясь разглядеть какие-то интересные и волнующие подробности. В отличие ото всех остальных Мор спокойно сидела на своём месте и едва заметно улыбалась. Ей не было необходимости подглядывать или спрашивать, что случилось. Она — и только она! — знала точный ответ. Мистер Жутяшка не подвёл её, мистер Жутяшка всё устроил. — Успокойтесь! Вернитесь на свои места! — безуспешно надрывалась миссис Смит, учительница естественных наук. — Берите пример с Моргелин Уилсон, она одна не потеряла голову! — Она её никогда и не находила! — выкрикнул кто-то из толпящихся у окон учеников. Мор обвела одноклассников внимательным взглядом, пытаясь вычислить, кто именно это сказал. Кто опять хотел уязвить, от кого ожидать подножки или как будто случайного подзатыльника на перемене? Но вдруг задумалась: а какая разница? Ей больше не было до них всех никакого дела — теперь, когда у неё появился самый настоящий и самый лучший друг! А ещё она их больше не боялась. Она больше ничего не боялась.***
Мор вернулась к мистеру Жутяшке утром субботы. Несмотря на то, что листья почти опали с деревьев, день выдался тёплый и солнечный, и Мор улыбалась тусклому осеннему солнцу, шагая сквозь полысевший парк. Старая яблоня казалась больше мёртвой, чем живой. Ковёр уже пожухших листьев укрывал всё вокруг кроме ровно очерченного на земле прямоугольника, под которым прятался новый друг Мор. — Привет, мистер Жутяшка! — радостно прокричала она ещё издалека. — Добро пожаловать, юная Морт, — влился в уши знакомый густой голос. — Я ждал тебя. — Ты ждал, и я пришла! — Мор не могла сдержать ликования. — Я всегда буду приходить к тебе! Ты мой самый лучший друг! Она плюхнулась на землю, привалившись спиной к стволу старой яблони, и расслабленно прикрыла глаза. Нигде она не была так счастлива, как на этой уединённой поляне, рядом с мистером Жутяшкой. — У меня есть идея получше, — предложил он. — Тебе не обязательно ходить так далеко, чтобы поговорить со мной, юная Морт. Я могу выйти к тебе — и мы сможем всегда быть вместе. — Всегда-всегда?! — Мор распахнула глаза. — Каждую секунду, — подтвердил мистер Жутяшка. — И я всегда смогу помочь, когда это тебе понадобится. И никто не посмеет тебя обидеть. Предложение было более чем заманчивым. Ладонь всё ещё немного саднила, но Мор давно привыкла к царапинам и ссадинам, к тому же ради лучшего друга она готова была вытерпеть и не такое. — Что мне для этого надо сделать? — деловито спросила Мор. И мистер Жутяшка ответил просто: — Откопать меня. Единственная беспокойная мысль, молнией промелькнувшая в голове Мор, была о том, глубоко ли придётся копать, — больше она не думала ни о чём. Мор кинулась на землю, попыталась разрыть её голыми руками, но быстро осознала, что это плохая идея. Схватила валяющийся неподалёку сухой сук и принялась орудовать им — получилось лучше. Казалось, с каждым её движением плотная сухая земля поддавалась всё охотнее. Мор яростно ворочала суком, не обращая внимание на то, как смолкли в лесу птичьи голоса, как затянуло тучами небо, как с шорохом упали на листья первые дождевые капли. — Только не останавливайся, юная Морт! — то ли подбодрил, то ли предостерёг мистер Жутяшка, но его слова не требовались. Не существовало в мире такой силы, которая сейчас могла бы заставить Мор прекратить. Сухой сук, её верное орудие, начал вязнуть в грязи, и Мор с раздражением отбросила его прочь. Теперь удавалось захватывать руками жирную чёрную грязь, и Мор расшвыривала её во все стороны, зарываясь всё глубже. Она думала, что начинала копать в одном месте, в самом центре, но вдруг оказалось, что весь пустой прямоугольник земли просел, опустился ниже, словно приоткрывающаяся дверь. В неожиданно сгустившихся сумерках шелестящий серый дождь заливал глаза, и Мор казалось, что под её руками не только ходит ходуном грязь, но и струится плотный чёрный дымок. — Давай, юная Морт! — в густом голосе мистера Жутяшки слышался неподдельный восторг. — Уже совсем близко! Скоро мы разберёмся со всеми, кто это заслужил! Кто запрятал меня в эту клетку, кто обидел тебя! Чувствуешь этот запах, юная Морт?! — Пахнет землёй, — Мор остановилась, чтобы смахнуть со лба пот. — Пахнет свободой! — поправил её мистер Жутяшка. В последний раз Мор выгребла из ямы горку грязи, и дверь в земле вдруг качнулась, распахнулась, выпуская наружу мистера Жутяшку — и он оказался точь-в-точь таким, как Мор себе представляла! Под ледяным дождём в тени старой яблони он хохотал в упоительном восторге, и Мор смеялась вместе с ним.