Снежная пелена

Отдаленное поле, скрытое за лесополосой, застелено блестящей снежной пеленой, создающей представление чего-то чудного, словно находишься в сказке, где все волшебно, где все бывает.На зимней пыльце, умывающейся утренними лучами тусклого солнца, тем самым ярко переливаясь, можно заметить слабые следы уже мокрых ботинок с замысловатым рисунком подошвы. Они заставляют обратить свое чуткое внимание орлиного взора, пролетающего мимо , спешащее по своим делам, на двух, казалось, счастливых парней, что сейчас заливаются звонким, слышимым по всех округе смехом, сравнимым с множеством бьющих церковных колоколов. Хлопцы лежат подле друг друга, один из которых мягко касается рук второго, желая согреть обмерзшую кожу, улавливающую снежинки на миг и тут же превращая их в характерные для погоды капли воды, стремительно скатывающиеся, падающие, развивающиеся об мечты. — Почему ты не надел перчатки перед выходом? Ты же видел градусную меру на улице, — легонько возмущался художник, создавая некий звук язычком, больше похожим на цоканье в знак своего явного непонимания подобной глупости. — Ха-ха! По всей видимости я забыл, время торопило, — чуть стыдливо звучал голос новатора в данный момент, делая малую паузу, перед тем как все-же кратко, но предельно четко и полностью разъяснить возникшую ситуацию, — Не хотел я получать от тебя по шапке, по причине того, что вновь опоздал! — Ясно, — растерянно отводя взгляд в сторону, портретист прокручивал у себя в головушке несколько мутных мыслей, в итоге формулируя их в полный ответ, — Да, я бы тебя отругал. Терпеть подобное — невыносимо!, — в манере Эдгара было говорить собственную думу, не скрывая абсолютного пренебрежения к неким моментам. — Вот видишь, а я о чем! — мастерски подтвердил изобретатель делая такое практически всегда, вновь и вновь утверждаясь в правоте. Мимолетное затишье после малой бури. Фантомно оставляя свое теплое дыхание, живописец аккуратно и столь трепетно подтянул к себе ручонки механика, которые можно было сравнить со спокойной глыбой, остававшейся на месте прибывания и лишь иногда нехотя сдвигавшейся с него при помощи порывов могучего ветра, гоняющего собратьев по потоку скоростной реки. Домыслитель же в свою очередь неспешно сомкнул пальцы в форме кулачков, не выражая какое-либо сопротивление,а скорее наоборот сам протягивая и поддаваясь вперед. Мягкое тепло неторопко разливалось по окоченевшим ладошкам,создавая колющие ощущения. Облачно чувствуя ручки Эдгара, обернутые в приятно и с любовью сшитыми им самим ярко-красные варюшки, Лука ведал спокойствие, редко встречающееся на протяжение продолжительного времени. Кропотливо отставая от "мертвой" земли и приподнимаясь на локти, Бальза нерадиво отрывает одну из своих конечностей от "укрытия", словно под гипнозом тянется до хорошо расчесанных каштановых волосы,бережно перебирая каждую из ухоженных прядей, порой даже и поглаживая их. Заботливо проводя по точным чертам лицам слегка худеньким и длинным пальцем, сметая неряшливо ложащиеся на нежные щечки снежинки, на что они злясь, выражались в жалких водных разводах. Юноша неторопясь трогается, приближается ликом к Вальдену,немного прищуриваясь и расплываясь в ласковой улыбке ,благосклонно доставляя небесноглазому необходимую любовь к забывшемуся давно сердцу, заставляя танцевать непрерывный вальс и чутко отбивать некий ритм тлеющего в стороне такта души. Ознобленный воздух стал казаться уже не таким студеным .Буквально выпрыгивая из грудной клетки, "птица" художника билась о решетку, стараясь вырваться из нежелаемого плена. Время будто остановилось на определенный миг,пропуская именный момент. Каплю потресканные и обсохшие до этого губы, деятель искусства принимал сейчас волнительно, с неким любопытством изучая детали языком.Покусанные внутри щеки,отдающие привкусом железа хлопец никогда и не замечал прежде. Невидимые, но до предела ощущаемые бабочки, мнимо проводили призрачными крылышками по стенкам здоровых легких. Такой страстный для Эдгара поцелуй, словно был одним из первых, хотя он уже и привык к частым "подаркам" подобного рода от своего Луки. Тихонько расцепляя опухшие губенки, портретист , как бы утопая в безграничном омуте, охватывал руками шею новатора, создавая крепкие объятья, на что другой отреагировал безумно положительно, утыкаясь мокрым носом в плечо живописца. Оставаясь валятся в покрывающей всю округу снежной пелене, влюбленные проводили лишнее время вместе, не желая отмыкать золотым, но до боли ржавым ключом замок ритма любви.