Разбиться на части

— Хватит. — Не пытайся. Дрогнувшие пальцы подхватывают сигарету привычным жестом. Зажигалка щёлкает совсем рядом, и пламя слизывает кончик, разжигая оранжевый огонёк. Горло сдавливает густой дым, лёгкие колит невесомо, а голова плавно становится пустой, скидывая с худощавых плеч тяжёлое напряжение. Тишина поглощает комнату, резче, чем того хотелось бы. И она так и не пытается. Оставляет сутулую фигуру в одиночестве прохладных порывов гуляющего по балкону ветра. Словно что-то могло бы помочь. Будь в её голосе пару капель уверенности и решимости, она бы не заставила его выкинуть ядовитую дрянь в помойку. Это что-то давно необходимое для банального существования, входящее по умолчанию в повседневную рутину. И как бы ты не извернулся, кнопка отмены всегда будет блеклой периферией твоих эфемерных желаний стать чуточку лучше. Не врать себе он привык давно, потому даже и не надеется попытаться отмыть свою чернильно-грязную душу в целях стать «лучше». А если признаться себе в чистом откровении — он никогда не сможет стать лучше. Изначально задуманный хламом, преобразиться во что-то более живое, чем треснутая пыльная пепельница — исключено. И Аркаша знает это нестерпимо прекрасно. Всегда не больше, чем тень, наблюдающий по глупой случайности, задетый чьим-то косым взглядом. Попавший на свет по удаче, он уверен, что обязан задыхаться во мраке бездонных ям. И так вышло, что когда он ловит его взгляд на собственном теле, лице, глазах — это мнимая иллюзия с подпиткой прошлых надежд обрушенных в крошку стекла. Аркаша — невидимый призрак с фантомным присутствием в реальном мире, где он всегда так искренне, заливисто смеётся с ужасно глупой ситуации в игре. Где он смотрит на него по-настоящему. Очерчивая каждый изгиб на лице, открытых руках, не скрытых повседневной кофтой. И всматривается долго-долго потому что ему нравится, что он видит. Потому что ему нравится Аркаша. Сейчас, вчера и завтра — ему будет нравится. Каждый изгиб, действие и беспричинный смех, который заставляет расплавиться чем-то особо тёплым в районе сердца. Где-то не здесь, где-то в параллельных реалиях Марин будет любоваться им. Где-то, где нет Аркашеных тусклых грязно-серых глаз и новой пачки сигарет на пустом подоконнике. Разбиться на части — быстротечный процесс. Он выдыхает дым, когда думает, что трещину на ребре следует излечить бокалом виски.