Голубки

— Эй, Глэм. Чего опять не спишь? — Это было буквально первое, что сказал Чеснок, зайдя в их, как всегда тёмную, комнату. Лампочку всё таки стоит поменять. Как-нибудь. — А, ты уже вернулся? Да я так, довожу до ума одну песню, которую кое-кто снова понаписал на не трезвую голову. Скоро уже лягу, честно. — Оторвавшись ненадолго от листков с нотами, ответил с привычной улыбкой Глэм. — Скоро, это когда? — хмуро спросил Чес, глядя в уставшие глаза напротив. — Скоро это скоро, Чес. — Только и ответил их Паганини гитарист, возвращаясь к песне. — Ммм. Не, так не пойдёт.       После этих слов Чеснок подошёл к своей кровати, скинул на неё верхнюю одежду, а затем приблизился к товарищу. Не успел тот опомниться, как его схватила рука друга, прижала к телу и через мгновение они оба уже неуклюже плюхнулись на кровать Глэма. — Чес?! Какого черта? — Недоумевая спросил Глэм, пытаясь вырваться. — Ты что опять пьян? — Неее, Глэм. Я сегодня... трезвый. — Зевая, ответил товарищ. — Тогда потрудись мне объяснить, что ты делаешь? — Возмущался пленённый металлист. — Укладываю тебя спать. Ты уже который день подряд не высыпаешься. Сдохнешь ведь так. — Сонно бормотал Чеснок. — Чес, отпусти! Я сам разберусь со своим режимом сна. — Раздражённо сказал парень, тщетно пытаясь вырваться. — Спи уже. — Раздался бубнёж в ответ.       Глэм предпринял ещё несколько попыток освободиться, но и они были обречены на провал. Хотя, на самом деле, он практически и не старался, прикладывая минимум усилий чтоб вырваться из объятий друга. Глаза предательски смыкались, руки становились тяжелее, а мысли путались. Вскоре Глэм осознал, что дальше продолжать борьбу совершенно бесполезно. Он, наконец, перестал брыкаться и, подобрав более удобную позу, отдался в сладкие объятия сна. — Придурок. — На последок прошептал Глэм, окончательно отключаясь. Утром эти двое проспали завтрак. И когда Лорди и Боб заглянули в их комнату, чтоб убедиться, что всё в порядке, ребята обрели новое прозвище от своих басиста с барабанщиком — "Голубки".