Потерялся

23 часа 44 минуты назад Алина Вовочка, давай сходим погуляем)!                                                                          Алин, иди нахуй Алина Ну Вооооооовочка, давай погуляем? Ты такой хороший, пошли!                                     У тебя есть хахаль — с ним и гуляй. От меня отвали, умоляю. Алина Если не согласишься, то я все Ване расскажу:)                         Делай ты что хочешь, только от меня отъебись Семенюк со злостью отбрасывает телефон на кровать. Ебаная Алина. Всем понятно, что она к нему прицепилась только чтобы поиздеваться! Все это знают и Вова не исключение. — Ба, я ухожу уже, — слыша, как дверь в комнату открывается, говорит Семенюк, сразу подрываясь. — мне сегодня на работу. — Вов, ты работаешь так много. А что с лицом? И почему ты в очках? — Мяч в лицо попал, последние линзы в раковину уронил, всё, я побежал, — парень берет портфель, телефон, одной рукой обнимает бабушку, бежит к входной двери, обувается, берет лёгкую куртку, ещё раз прощается с бабушкой и выходит. *** На ночной смене, где наконец не было много людей, Вова успел сделать всю домашнюю работу и подучить стих по литературе. Рассказывать, конечно, будет сложно. Страшно. Но это никого не ебет. Никого не ебет, что он не спал всю ночь, что у него родители умерли, что он до смерти боится публичных выступлений. Это только его проблемы. Ни Денис, ни Алексей Александрович, ни Илья Сергеевич, не должны в них лезть и тем более помогать их разгребать. Первый урок — математика. Самостоятельная работа. И за нее пятерка. Математику, в отличие, например, от физики, Вова понимал всегда. Химию Вова понимал всегда. И он старается все это понимать, старается хорошо учиться, потому что обещал маме, что выйдет на золотую медаль. Но в связи с этими обстоятельствами это будет безумно сложно. Но не факт, что вообще получится. Пятый урок — русская литература. Весь класс на перемене учат стих, повторяют, рассказывают друг другу. Семенюк просто перечитывает стих про себя, иногда проверяет Дениса, что сидит под боком и бурчит. Со звонком Коломиец в шутку ложится Вове на колени, закрывает глаза. Но резко подскакивает, когда слышит голос Алексея Алексеевича возле своей парты: — Мальчики, в обнимку спать дома будете. Можете к доске выйти в обнимку, тоже разрешаю, — смеётся Губанов, проходя к своему столу. — ну что ж, не будем терять время, сначала выходим по желанию, потом по списку. Прошу. По желанию вышло около пяти человек. А дальше все пошли по списку. Вова в списке примерно посередине, поэтому на повторение у него время есть. Два человека попросили отсрочку, чтобы рассказывать последними. — Семенюк, прошу к доске, — громко произносит Алексей Александрович. Семенюк вздыхает, собирается с мыслями и выходит. Денис вслед желает удачи. Вова же выходит, становится рядом с учительским столом, вновь шумно вздыхает, начинает рассказывать. Тихо, спокойно, даже с каким-то выражением. Но начинает запинаться. Голос из-за этого начинает дрожать. Щеки краснеть. Рука тянется к лицу, парень приподнимает очки и потирает переносицу. — Учил? — Губанов тянет руку к руке ученика, слегка поглаживает. — Учил, — шепчет Семенюк. — Бери листок, садись на первую парту и пиши, — мужчина достаёт из полки листик в клетку, ручку из стаканчика, все это кладет на первую парту и вызывает следующего человека. — Спасибо, — тихонько добавляет Вова, начиная писать стих. Алексей улыбается в ответ. Буквально через минуту Семенюк протягивает листок учителю, тот сразу его проверяет. — Молодец, пятерка. Не волнуйся так, я не кусаюсь. Вова поправляет очки, улыбается, возвращается на свое место. На перемене, по пути в другой кабинет, Вову резко и грубо останавливают, а после подталкивают к стене. Кто бы сомневался, что это парень Алины. Рассказала, значит. Курица безмозглая. — Семенюк, ты совсем охренел? Тебе сколько раз повторять, что это моя девушка? Я тебя убью когда-нибудь! Ещё раз к ней подойдёшь — мало не покажется! — пинок в плечо и парень уходит. Семенюк цокает, поправляет портфель на плече, зевает и продолжает свой путь в кабинет химии. *** Классный час — и можно идти домой. Алексей Александрович обещал не держать ребят долго. Надо всего-лишь сказать кем собираешься быть и какие предметы собираешься сдавать. Люди, которые сказали могут уходить. Минут через десять-пятнадцать остаётся только Денис, Вова и ещё два человека. Денис сразу выставляет свою позицию, что хочет быть программистом и, соответственно, сдавать будет математику, физику и английский язык, а потом, поскольку договорился с Вовой на перемене, уходит домой. — Вова, ты кем быть собираешься стать? — Литературным критиком. Сдавать буду литературу и историю. — А оценки у тебя какие? — Ну, сейчас стараюсь тянуть, а в аттестате за девятый класс у меня были все пятерки и одна четверка по физре. Хочу на золотую медаль выйти, но не знаю получится ли. — Получится. Я помогу. Можешь идти. Семенюк прощается и выходит. Спускается, выходит на улицу, достаёт из кармана наушники, но тут же суёт их назад, видя Алину в паре метрах от себя. — Алина! — кричит Вова, подбегая к однокласснице, что сразу на него оборачивается. — Алин, скажи, пожалуйста, своему хахалю, что между нами ничего нет! Он меня задолбал уже! — Сходи со мной погулять — скажу, — кокетничает девушка, широко улыбаясь.— тебе, кстати, идут очки, Вов. — Блять, Алина, просто скажи ему, что между нами ничего не было! Он угрожает мне, блять! — Это я тебе угрожаю? — Вова резко разворачивают, первое, что он видит это парень Алины и стоящих за ним таких же парней. Потом с него резко снимают очки, «заботливо» кладут их в карман портфеля Семенюка и кулак прилетает в нос. Дальше его тащат за школу в «слепую зону», где нет камер, а окна выходят только из туалета. С него скидывают рюкзак. Пинают, образуют что-то типо круга. Раз кулак, два кулак. Из носа течет кровь. И Вова ничего не видит. Даже приблизительно в пространстве не ориентируется. Всё, что было дальше, идёт как в тумане. Причем во всех смыслах. Когда Вову опрокинули на землю, били по ребрам, по животу, по лицу, по ногам. В общем, там, куда доставали. Кажется, если б не несколько взрослых человек, пока что сложно понять кто это, они бы продолжали. Парней уводят, но уже буквально через пару минут трое человек возвращаются. В ушах шумит, но, вроде бы, стало понятнее кто это. Святая троица стала ещё более святой, раз они оказались тут, в слепой зоне, в очень нужный момент. Семенюк переворачивается на спину, потом приподнимается, сплевывает кровь со рта, стирает кровь с лица, старается осмотреться. Хотя бы чуть-чуть сориентироваться, где он находится и где его портфель. Очки. Нужны именно очки. Но его аккуратно кладут назад, не давая сделать резких движений. — Илья, не пугай его. Он тебя даже не видит сейчас, — Леша поднимает с земли портфель ученика и видит в кармане торчащие очки, достаёт их и аккуратно надевает на Вову. — ты как, чудо? — Мне плохо очень, — хрипит парень, переворачивая голову на бок, вновь сплёвывая кровь. —отпустите домой, пожалуйста. — Вова, нам надо выяснить все это. Сейчас мы разберемся с тобой, вызовем твою бабушку к директору. Родителей этих парней мы уже вызвали и полицию тоже, — разъясняет Губанов, переглядываясь с Максом и Ильёй. — Илья, что скажешь? — Сука-а-а-а, — хнычет Семенюк, закрывая глаза. — Ну тихо, Вов, тихо. Лёх, звони давай его бабушке. А ты лежи и не дёргайся, я толстовку твою подниму и посмотрю, — Илья аккуратно, не видя сопротивлений, задирает толстовку, аккуратно осматривает. Уже проступили синяки. А порезы затянулись, новых почти нет. Живот почти весь синий, ребра тоже. — Ало, здравствуйте. Любовь Владимировна, это вас Алексей Александрович беспокоит, классный руководитель Вовы, — Губанов встаёт, отходит на пару шагов.— произошла такая ситуация…ученики одиннадцатого класса избили Вову, вам надо прийти к директору. Да, сейчас. Чем быстрее, тем лучше, — дальше Губанов кладет трубку и возвращается к Вове. — поднимаемся? — Я сам могу, — все тем же хриплым голосом твердит юноша, резко садясь и хватаясь за голову. — Семенюк, пока помощь предлагают — не тупи и принимай, — бурчит Шабанов, протягивая руку. — Макс, засунь свою грубость…знаешь куда, — слегка хлопая по руке Максима отвечает Лёша, синхронно с Ильёй помогая Вове встать. Тот жмурит глаза, открывает рот, стараясь дышать глубже. — голова не кружится? —Немного, — из носа вновь начинает течь кровь. — бля. — Как знал, по дороге салфетку захватил, — Коряков достаёт из кармана бумажное полотенце, отрывает кусок поменьше, складывает его и аккуратно вставляет в нос. — Может расскажешь из-за чего вся эта бойня? — уже более спокойно спрашивает Максим Владимирович, вместе со всеми идя к школе. — Алина, тварь поганая…сказала своему хахалю, что я к ней подкатываю. Это чмо начало меня караулить, ну и вот. — Господи…придурки, — отвечает Шабанов. — Макс, заткнись, — рыкает Лёша. — сам идти сможешь или тебя поддерживать? — Смогу, — Семенюк сразу делает пару шагов быстрее, чтобы оторваться, потом шикает от того, что неосторожно дёрнулся, но идёт дальше. — а куда мы идём вообще? — К директору. — Это точно обязательно? —мяукает Вова, на что получает три твердых «да». Вибрация в кармане штанов. Телефон звонит. На экране высвечивается «Юля (тичер по театралке)». —ало. — Привет, Вовочка! — здоровается девушка. — Привет-привет, — старается сделать весёлый тон Семенюк. — Я на занятия не приду, я уже говорил несколько раз. — Почему? Ну Вовочка, мы все тебя ждём! Таня ждёт тебя сильно. Ну сходи разок! — Юля-я-я-я, я предупреждал, что не пойду — у меня обстоятельства. А сейчас тем более не пойду. — Ну почему? Мы концерт будем ставить в вашей школе ко дню учителя, надо начинать репетировать! — Тем более не пойду! Ты прекрасно знаешь, что я и выступать — это два несовместимых понятия. Нет, Юлия Вадимовна, я не пойду. — Ну блин, Вова, ну пошли! Ну не будешь выступать, будешь мне помогать! — Нет. У меня времени нет. — И что ты, ходить совсем не будешь? — Буду. Но сейчас не хочу…и не могу. И время нет. И сейчас разговаривать неудобно. — Ребенок, чем у тебя все время занято? Предал меня и на другой кружок записался? — Никуда я больше не записывался. — Парень появился? — Нет! Что? Почему вообще парень? Что за бред! — Почему бред? Мне кажется, вполне возможно, что у тебя будет парень. —Я надеюсь, ты это по-доброму говоришь. Вообще, с таким же успехом я могу спросить, появилась ли у тебя девушка за это лето. — Нет, у меня только муж появился. — Муж? Поздравляю. И кто же этот счастливчик? — Алексей Александрович Губанов. Кстати, по-моему, он в вашу школу устроился в этом году. — Подожди.может, мы не об одном и том же человеке подумали…можешь про него че-нибудь сказать? — Он брюнет, — Вова угукает. — он высокий, — опять угукает. — преподает русский язык и литературу, — угу. — что, этого мало? — Это он, походу. Короче, Юль, мне сейчас говорить неудобно очень. — Вова, ну приходи! Мы сценку по произведению Гоголя ставить будем. Ты ж его любишь. Читал «Мертвые души»? — Читал! Ты сейчас меня подкупить хочешь? Ты ж знаешь, что я Гоголя люблю. — Какой ты догадливый. Хочешь, мы тебе главную роль отдадим? Будешь Чичиковым! — У тебя есть Серёжа, ты его постоянно хвалишь, он делает большие успехи. Вот его делай и Чичиковым, и Коробочкой, и Ноздревым, и в целом всю сценку может он играть. — Вовочка, ты ревнуешь что ли? Ну ты же знаешь, что ты и Таня мои любимчики! — Нет! Юль, честно, давай потом. И я не ревную. Прийти я не могу сейчас. Говорить мне тоже неудобно. Давай мне линзы сделают и я приду? — Лёша — ваш учитель? — Да, твой муж мой классный руководитель и сейчас я иду в шаге от него, мне неудобно разговаривать. Можешь передать привет и я отключаюсь, — засуетился Семенюк, ненадолго останавливаясь у дверей школы. — Значит я его распрошу, какие у тебя могут быть причины. — Не надо его ни о чем спрашивать! Я тебе потом сам все расскажу, только Алексея твоего Александровича не трогай! — Ловлю на слове, Вова. Давай, покедова! — Семенюк сбрасывает, запихивает телефон в карман и с облегчением выдыхает. — Вы поженились этим летом? — сразу задаёт вопрос парень, глядя на классного руководителя, что легко улыбается. — Да. Я уже понял, что моя жена у тебя преподает. А ты Гоголя любишь? — Ага, обожаю. *** Уже в кабинете у директора Вова тихо сидит на стуле у двери, ждёт, пока Илья Сергеевич обработает все раны. Лиц он не видит, поскольку очки пришлось снять, но слышит недовольное сопение парня Алины и его друзей. Слышит, что Алексей Александрович и Максим Владимирович рассказывают все директору, а Коряков иногда добавляет комментарии. По итогу, после всех процедур, Илья вставил в нос Вове небольшой кусочек ваты, выкинул все салфетки в мусорку и сел рядом с друзьями, пока Семенюк надел очки, а после посмотрел на время. Сразу после этого раздается стук в дверь и, не дождавшись ответа, в кабинет влетает испуганная бабушка Вовы, что сразу подлетает к нему, начиная бережно рассматривать лицо внука. — Вовочка, зайчик, что случилось? Как это произошло? Больно? — Ба, все нормально, успокойся, — шипит парень, стараясь усадить бабушку на место рядом с собой. *** Через час, замученный и уставший, Семенюк выбирается из кабинета директора, тянет за собой бабушку, идёт на выход из школы. Женщина идёт следом, стараясь не отставать ни на шаг и даёт внуку отдохнуть без слов. Дома Вова сразу проходит в свою комнату и закрывается, садится прямо возле двери и хватается за волосы. Слишком много навалилось. Смерть родителей. Ебаная Алина со своим парнем. Упавшее зрение. На одного человека это — слишком много. Ещё и руководитель театрального оказалась женой того самого Алексея — блять — Александровича, который знает о нем слишком много. А на данный момент хочется только лечь и заснуть. Именно это Вова и делает: поднимается, быстро, но осторожно переодевается в домашнюю одежду и заваливается на кровать. Радует одно — сегодня пятница. Следующие два дня никуда не надо. Телефон издает мелодию звонка и начинает вибрировать. Семенюк отрывает руку от кровати, берет телефон и прикладывает его к уху. —Да? — Зайчик, ты когда на кружок придёшь? — Юль, потом…я сейчас вообще никак. — Что у тебя случилось? Может расскажешь? — Юль. я сейчас еле как нахожу силы для того, чтобы делать простые вещи, такие как поесть или почистить зубы, а ты хочешь, чтобы я ещё на кружок ходил…я буду ходить, но не сейчас. — Вов, ну что случилось? Может расскажешь наконец? Ну ты же знаешь, что мне можно доверять. — У меня тридцатого числа родители умерли. Ну и по мелочи, упало зрение и сегодня избили. В тот момент, когда ты звонила, меня твой муж и его друзья забирали со школьного двора в кабинет директора. Юль, я не хочу больше поднимать эту тему. Дай мне отсрочку. Я буду ходить, но когда отойду от этого.