Адримоль

1. Адриан — Моль и вполне себе злодей, но… Он использует акум для того чтобы «давать людям возможность немного пойти вразнос в соответствии с их желаниями» и «устраивать веселье» для Ледибаг, с которой он бы сам лично С ЛЮБОВЬЮ повеселился, он потерял голову с ней и готов на все, чтобы она была его. Все. Его диалоги с одержимыми вовсе не такие, как ожидаешь. Сначала он говорит очень вежливо и мягко: — Здравствуй. О-ох, тебе сделали больно? Так не пойдёт. Давай повеселимся. Назовём тебя… Его маниакальный смех ещё долго преследует свою жертву. Но не так долго, как чистая ярость: — Что ты творишь? — он ментально причиняет им боль. — Я же сказал тебе, можешь поиграть с Ледибаг, но не смей делать ей больно, — его жертва корчится от боли. — Это ты так решил повеселиться? ОТВЕЧАЙ МНЕ. 2. Неважно, что делает Ледибаг, Адримоль просто: — Да-да-да, больше, покажи мне больше, больше твоего яркого интеллекта, освещающего тьму. Расскажи мне. Что ты думаешь, — шепчет он ей на ухо. — Сделай это для меня. Ледибаг не понимает, что должна ему сделать, но собирается задержать этого темного человека, стоявшего за хаосом. Но первая мысль что приходит ей в голову это: «О нет, почему он такой горячий» а потом он смотрит на неё и «О нет, мне так нравится как он на меня смотрит, это неправильно», а потом он усмехается и говорит с ней и «О НЕТ ЕГО ГОЛОС». — Ах, — с дрожью выдыхает он. — Ты… пришла. Моя леди, — с хрипотцой продолжает он. — Ты и правда здесь. Ох… где же мои манеры? Он усмехается. — Что я могу для тебя сделать? И все закручивается. — Я не ТВОЯ Леди. — Но… я же твой мужчина. Поэтому ты здесь. Я принадлежу тебе. Уже очень и очень давно… но если ты меня не хочешь, пожалуйста скажи, что мне сделать. Я стану любым, каким ты захочешь. 3. Ледибаг решает сжалиться над ним. Может это и сделка с дьяволом, но если он готов оставить Париж в покое в обмен на ее компанию, то почему нет? К тому же он такой обаятельный, приятный собеседник и абсолютно ненасытен, вот. Если ее работа будет заключаться в том, чтобы делать его довольным, то она очень даже не против. И он приглашает ее на ужин, но она ему не верит и не ест, пока он первый не попробует еду и напитки. А он просто в восторге, что они разделяют ужин. Ледибаг кормит его кусочком пирожного, и Адриан просто не может остановиться. Он пристально смотрит на неё, слизывает глазурь и чертовски довольный усмехается. Она сердита. И возбуждена до чёртиков. Ледибаг хватает его за воротник, затаскивает на стол, отправляя все что было на нем накрыто в полёт. Посуда бьется. Бокалы разлетаются на осколки. У него дрожит грудная клетка, он выдаёт протяжное: — О да-а-а-а… — своим тупым сексуальным голосом. Он обхватывает её за бёдра и прижимает к себе, чтобы она почувствовала как у него встал на неё. Ледибаг не выдерживает и садится на его чертовски счастливое прекрасное лицо, так что он больше ничего не может сказать — и он готов ей услужить. Адриан вылизывает её как голодающий. У него стоит так, что ему больно, ему так нужно кончить, он пытается расстегнуть брюки, но не может оторваться от неё. Она Такая Вкусная Черт Побери Ледибаг кончает ему на лицо, и оргазм такой мощный, что она чувствует слабость по всему телу, но все ещё хочет большего, чтобы препятствовать. Адриан выбирается из-под неё, стягивает на край стола за бёдра и проворачивает за живот. Он наклоняется через ее плечо и медленно со вкусом ее целует: — Чувствуешь? Ты знала, что ты такая вкусная? — бормочет он, смакуя каждое слово у ее уха. — Я решил, что ты должна знать. Это правильно. Мы разделили всё. И… Адриан берет в руку член и проводит истекающей предэякулятом головкой по ее складкам: — Это тоже может быть твоё. Тебе нужно только попросить. Ледибаг прижимается к нему и выдыхает: — Трахни меня. — О-о-о, как грязно, моя леди, — усмехается он. — С радостью. А ПОТОМ ОНИ СТРАСТНО ТРАХАЮТСЯ, ДА ТАК ЧТО ВСЕ ЧТО ОСТАЛОСЬ НА СТОЛЕ ЛЕТИТ НА ПОЛ, ВОТ ТАК ЖЁСТКО ОНИ СОВОКУПЛЯЮТСЯ. 4. Итак, Адриан может быть безумен и аморален и иметь садомазохистские наклонности. Но пока Ледибаг защищает от него Париж… позволяя Адриану ублажать ее, то все ок? Плюс он горячий и готов заниматься с ней сексом, когда она того захочет? Адримоль человек слова, и все ещё джентльмен, он просто не может быть абсолютным злом или абьюзером. И он будет абсолютно безобидным, пока Ледибаг составляет ему компанию: туда входят вязание и Нетфликс (а также попытки противостоять его обаянию). Ледибаг смотрит скучную историческую драму, рассчитанную вообще на бабулек. Адриан, насупившись, со скрещёнными руками, лежит головой у неё на плече с видом НУ И ЛАДНО Я ТАК И БУДУ ПРОСТО СИДЕТЬ ТАК И СТРАДАТЬ ОТ НЕДОТРАХА ВЕСЬ ОСТАВШИЙСЯ ВЕЧЕР. 5. Адримоль все ещё остаётся абсолютно одержимым и лишенным какого-либо морального компаса, так что… Однажды Маринетт звонят с незнакомого номера. — Алло? — Моя леди, — она замирает. Забудьте про обращение, она узнает этот голос где угодно. — Я нашёл тебя~ — Откуда у тебя этот номер? — У меня есть способы. А разве это важно? Теперь мы никогда не расстанемся. — Чего ты хочешь? — Слышать твой голос. Я хочу тебя во всех смыслах, всегда и везде. Моя дорогая Леди. Он оставляет кучу голосовых сообщений, которые Маринетт оставит и будет потом переслушивать. И она понимает. Что это ее враг. И всегда был. И немного странно слушать его сообщения лёжа в кровати, но они помогают уснуть… если не возбуждают и не побуждают на определённые действия. (БОЖЕ ОН МОЖЕТ ПРИСЛАТЬ ЕЙ ДИЛДО КОПИЮ СВОЕГО ЧЛЕНА). Он присылает ей аудио, на котором он мастурбирует, думая о ней. Он шепчет, как бы ублажал ее, если бы она была с ним, и Маринетт слушает аудио снова и снова, пока сама не начинает мастурбировать. Она кончает, представляя, как он шепчет этой ей на ухо. Он говорит ещё что-то грязное, когда сам кончает. После он пытается отдышаться и говорит: — Я же тебе не помешал? Я не хочу тебя отвлекать, нет… или ты не хотела слышать обо всем том, что я бы хотел сделать с тобой? — Или хотела? 6. Маринетт решает, что пора установить границы с этим двинутым парнем, который хоть и делает все что она скажет, но тоже имеет право на собственные границы. Она учит его не быть чертовым сталкером. Они заключают бдсм-контракт, и в списке дозволенного Адриан просто проставляет везде галочки. 7. Даже когда он нагибает Ледибаг на столе, жёстко вгоняя в неё член, он все равно стонет ей на ухо: используй меня, используй меня, используй меня. Когда она сверху, лицом к лицу, он обожает, когда она вонзается зубами ему в плечо, царапает ему спину, впивается в бёдра, и диктует темп, даже если он мучительно медленный, пока он не начнёт умолять ее позволить ему кончить. ОН ЕЕ СЕКС-ИГРУШКА. 8. Если кто-то портит Маринетт или Ледибаг день, то он считай труп. Адримоль выжидает пока жертва не покажет свою слабость. У каждого она есть, он знает это, и терпеливо ждёт. Он обманом заставляет жертву принять акуму, а затем она часами извивается в агонии от боли, умоляя о пощаде. Но Адримоль не останавливается. Он причиняет боль, заставляет рыдать и умолять, пока ему это не наскучит. В итоге его голос звучит у жертвы в голове: — Никому не слова, ты понял? Он насылает ещё одну волну боли, чтобы услышать вопль или сдавленное «да». — Скажи, что понял. Жертва говорит. — Хорошо. Я запомню. Надеюсь, мы больше не увидимся. Ледибаг не знает об этом. На Париж больше не нападают. Адриан обычно быстро возвращается к ней после подобного. Он встречает ее с тёплой улыбкой и обнимает, нежно говоря: — Как твой день, милая? — если она замечает, что его голос необычно хриплый, то он говорит: — не волнуйся об этом, мне просто пришлось поговорить с кое-кем, но это неважно. Расскажи, как ты. Она рассказывает, а он слушает, потягивая чай с мёдом, очень счастлив и горд собой. 9. Адримоль приходит к Маринетт домой. Она ждёт его, ведь он предварительно с ней договорился, но ей все равно непривычно, ведь она обычно с ним в облике Ледибаг. Он думает, что раз соблазняет ее в костюме, то и без геройского облачения тем более справится. Маринетт сглатывает, видя его в своём коридоре, внезапно такого реального, ведь в своём особняке он казался чуть ли не фантомом. Она понимает, что пялится на него, но и он тоже. Она чувствует на себе его взгляд. Его взгляд скользит по ее телу, неторопливо, запоминая каждую деталь. Наконец, Адриан пересекается с Маринетт взглядами и улыбается ей, как в их первую встречу. И растягивая слова, произносит: — Маринетт, — прокатывая ее имя на языке. — Маринетт. Я так рад тебя видеть. Мне это всегда в удовольствие. — А мне то как в удовольствие, — отвечает она, затягивая его в дом. Дверь захлопывается, когда Маринетт прижимает Адриана к ней, а тот выдыхает: — Твоё, — но не протягивает, как собирался, потому как она жёстко его целует. Они начинают обжиматься не сходя с места. Стягивают друг с друга одежду, словно соревнуются, кто быстрее, вот только отвлекаются на обнажающиеся участки тел друг друга. Он втискивает ногу между ее. Она трется. У него стоит. Она вся мокрая. А до спальни невероятно далеко. К черту. Они трахаются прямо на полу. Ее стоны смешиваются с его, когда он входит в неё. — Маринетт. Моя дорогая Маринетт, — шепчет он ей на ухо, пока она привыкает к наполненности. — Такая красивая, моя Маринетт, — он медленно начинает двигаться. Она обхватывает его ногами. Он выдыхает: — Хочешь глубже, — это не вопрос. — Жестче, Адриан, — стонет она. Он беспрекословно подчиняется, выдыхая хриплые стоны, что поднимаются из груди и вырываются из горла. С сипотцой у него вырывается: — Понял. Маринетт чувствует силу его толчков, она проходит в неё, сквозь неё, вжимает ее в пол, сотрясает все тело. Коридор наполняют ее стоны. Его стоны отрывистые, опаляющие ухо. Адриан улыбается. — Ха-а-ха-ха, — затем, — рргх, — свозь сцепленные зубы. — Моя, — выдаёт он, — М-м-Моя Леди, — с нажимом. Его ритм сбивается. Маринетт особенно громко стонет ему в плечо, сжимая его зубами. Он айкает, затем громко смеётся, ускоряясь. Она чувствует, как он кончает. Она опускает одну ногу. Та касается сброшенной на пол одежды. Адриан пришёл к ней в нормальной одежде. Она проводит ногтями по его спине, по ткани рубашки. Он рокочет, перехватывает ее ногу, возвращает на место и смеется. — Пытаешься сбежать, а? — порыкивает он и проводит рукой по ее бедру к тазовым косточкам. Он тихо смеётся. — Ммм, нет-нет, даже не думай. Он просовывает руку ей под спину и резко толкается, так глубоко, как это возможно. Маринетт громко стонет ему в плечи. — Нет, — стонет он. — Ты чертовски горячая, Маринетт. Ты ведь знаешь это? Она разжимает зубы и зализывает искусанную кожу, а затем тянется за поцелуем. Целует Адриана, а потом выдыхает, улыбаясь. Адриан же дрожит от ее дыхания. — Да, — шепчет она. — Чудно, — мурлычет он. Она ласково гладит его по спине, запускает руку в волосы. — Моя хорошая Маринетт. Такая хорошая, и вся для меня. Мой ангел. — Адриан, — шепчет она ему на ухо, нежно чеша голову. — Мой личный монстр. Он врывается в нее со звериным рыком. — Я пришел сюда, — шепчет он. — Собирался быть милым с тобой. Но ты… — его голос мрачнеет. — Ты спровоцировала меня. Заставила трахать тебя прямо на полу, как какого-то зверя. Он вздыхает. — Зачем я вообще старался? — он улыбается и проводит языком вдоль ее горла. — М-м-м, ты ведь знаешь меня. Маринетт тихо смеется. — Я знаю тебя. Ты чересчур драматичный, круглосуточно озабоченный и поступаешь, как хочешь, только если я не скажу «нет», и ты… Она умолкает. Она ждет. Адриан приподнимается и смотрит ей в лицо: — И? — Ты всегда слушаешь, — Маринетт улыбается и чешет его под подбородком. Он прикрывает глаза и льнет к ее пальцам. — Мм-м-м-м. Всегда. Голос моей леди такой чистый, такой… — он улыбается. — Нежный. Я готов слушать его вечность. Вокруг столько голосов, они сбивают, они чего-то хотят, я от них так устаю, — бормочет он. — Я монстр для каждого встречного, но ты, — он открывает глаза. — Ты… — Я люблю моего монстра, — заканчивает Маринетт и целует его в лоб. Адриан выдыхает и ложится рядом. — Ох, мне не нравится пол. — Угу, неудобно, — кивает она. Он принимает сидячее положение и оглядывается. — В спальню? — Да, — она собирается встать, но он ее останавливает. — Что? Адриан смотрит на нее и хмурится. — Не двигайся, я тебя понесу. Она смеется. Он аккуратно вытягивает ремень из брюк и вешает себе на шею. Маринетт выгибает бровь. Он ухмыляется. — Готова?