•••
Утро и день следующего дня не было особо примечательными для обитателей дворца. Хюррем, позавтракав с детьми, отправила их на уроки, сама же выбрав сегодня нежно-голубое платье, усыпанное драгоценными камнями, готовилась посетить падишаха, позвавшего ее, чтобы лично объявить ей о каких-то планах на этот вечер. Рыжеволосая Хасеки разглядывала своё отражение с улыбкой на устах. Она безусловно неотразима сегодня, впрочем, как и всегда. Конечно, единственная и непревзойдённая жена великого султана, никто в гареме с ней не сравнится. Подвинуть Гюльфем не составило труда, однако ее сын Мерджан волновал славянку, он может помешать Мехмеду взойти на престол, но пока рано думать об этом. Можно расслабиться на некоторое время. За своими мыслями рыжеволосая не заметила, как оказалась у дверей царских покоев. Стража мгновенно открыла перед ней тяжелые двери, и девушка прошла внутрь. Сулейман стоял на балконе, он всегда любил разглядывать красивейший вид, открывающийся с такой высоты. Хасеки тихо подошла, обнимая мужа со спины, оставляя на его щеке нежный поцелуй, тут же замечая, как мужчина улыбается. Он счастлив. Они счастливы. Ничто не рушит и не омрачает их идиллию. — Моя Хюррем, как же я скучал по тебе! — выдыхает мужчина тут же впиваясь в губы, чей вкус, казалось, был слаще мёда. — Мы не виделись всего несколько часов! — усмехается женщина, пока на губах все ещё царит сладкое послевкусие их поцелуя. — Для меня этой целая вечность, ангел мой! — продолжает настаивать на своём мужчина, обнимая жену за талию, а та в свою очередь кладёт голову ему на плечо. — Сегодня я хочу покатать Мехмеда на лошади, а Михримах сможет прогуляется со своей подругой вне дворца в том прекрасном лесу, — решил все же огласить свои планы мужчина. — Чудесная идея! — согласилась девушка. — Но я не смогу быть с вами, мне последнее время не хорошо, слабость, — по правде сказать Хюррем вовсе не собиралась сообщать об этом мужу, но, казалось, сил на столь длительную прогулку у неё точно нет. — Как давно? Почему ты не сказала мне? Я позову лекаря, — тут же лицо падишаха изменилось и стало серьёзным. — Не стоит, любимый, все пройдёт, ничего серьёзного, — попыталась смягчить Сулеймана рыжеволосая, однако он уже принял решение и его было не изменить. — Хюррем! Твоё здоровье превыше всего, это не обсуждается. С детьми отправится Гюльнихаль, — закончил мужчина и все, что оставалось Хасеки, лишь согласиться.•••
Лекарь, как и ожидалось, сказала, что это лишь простуда, и не стоит беспокоится. Поэтому сейчас Хюррем застёгивала тёплую одежду детей, чтобы они не замерли. Мехмед и Михримах были более чем взволнованы этим событием, девочке не терпелось поиграть в снежки, а юный Шехзаде был безумно рад прокатиться на лошади с отцом. Наказав детям быть внимательней и аккуратней, Хюррем устало опустилась на кровать. Сегодня словно какая-то сила ее околдовала, слабость была все сильнее, и невыносимо клонило в сон, возможно, это действие тех отваров, которые давала лекарь, в любом случае рыжеволосая женщина Хасеки больше не могла противиться этому желанию, и тяжелые веки сомкнулись, спрятав красивейшие зелёные глаза. А сама славянка уже была и вовсе далеко, блуждая в тайных мирах Морфея. Тем временем дети с отцом, служанками и стражей направились к выходу из дворца. Был уже вечер, начинало темнеть, однако Мехмед все же уговорил отца встретить закат верхом на лошади, собственно поэтому и было решение в итоге выйти позже. Небольшой перелесок отделял город от непроглядной чащи. Собственно, тут они и разошлись, Михримах осталась со служанками и своей подругой Хуриджихан, а Мехмед и Сулейман, забравшись на лошадь, уехали. Вскоре улицу озарил громкий и такой светлый детский смех, а также встревоженные вздохи служанок. Девочки кидались снегом, падали в сугробы, убегая друг от друга, одним словом, было полное веселье. Закат был сегодня такой необычный, кроваво-красный, так он поразил всех, что никто не мог отвести взгляд от этого пугающе-чарующего явления. Как бы то ни было, в снегу Михримах заметила зайца. И был он неимоверно красивый, что девочке захотелось его погладить. Оглядевшись по сторонам и подметив, что никто на неё не смотрит, девочка побежала к нему. Животное, естественно испугавшись, побежало вглубь леса, но и Михримах двинулась за ним. Бежала девочка долго, пока воздух не стал обжигать легкие так сильно, что пришлось остановиться, так и не угнавшись за зайцем. Когда юная принцесса захотела вернуться, она поняла, что не знает, куда идти. Михримах и вовсе овладела паника. Кругом, кроме непроглядной тьмы, холода и высоких деревьев, не было ничего. Она огляделась, но все дороги казались одинаковыми. Слёзы катились по щекам, кожу которых обжигал жгучий мороз. Девочка прятала маленькие ручки в рукава своей накидки, но это не помогало согреться. Внезапно до девочки донёсся какой-то посторонний звук. Она с опаской огляделась, надеясь увидеть отца или стражников, но нет. В поле зрения появилась фигура в красном плаще. Она приближалась, и со временем Михримах догадалась, что это девушка. Сквозь тьму она разглядела чёрные, неимоверно длинные волосы, белую, словно снег, кожу. Когда же девушка подошла совсем близко, юная принцесса, казалось, не могла отвести от неё взгляда, очарованная ее красотой. Глаза ее были вовсе не красные, как рассказывал Мехмед, да, девочка была наверняка уверена, что это именно та девушка, о которой ей рассказывал брат вчера, глаза были небесно-голубые. — Ты потерялась? — тихий и в то же время бархатный голос донёсся до слуха, и девочка тут же закивала. — Пойдём, я отведу тебя в тёплое место, — сказала темноволосая, протягивая девочке руку, та сразу же ответила на действие. — Меня зовут Михримах, а вас? — принцесса от чего-то вовсе не чувствовала страха, скорее любопытство. Тем временем они двигались по лесу, и, казалось, ее новая знакомая знает этот лес как свои пять пальцев. Однако руки ее были холодные словно лёд, о них невозможно было согреться. — Что ж, приятно познакомиться, Михримах. Меня зовут Махидевран…