My honey death

Мне было неловко и трудно выговариваться незнакомому человеку. То и дело я запиналась и не могла найти слов для того, чтобы правильно донести свою мысль до психиатра, что было мне несвойственно и за это мне было ужасно стыдно, ведь на самом деле я обладала довольно правильно поставленной речью. Отвратительное состояние давало о себе знать – это было заметно и, в итоге, я облокотилась локтями о колени, в полнейшем отчаянии уткнулась лицом в руки. Мои плечи начали содрогаться от наступающей истерики, которую я подавляла. Вздохнув, я поднялась со своего места и тут же вернулась на него обратно. Если я уйду – будет только хуже. -Мне трудно говорить. Не знаю с чего начать, - спокойно сказала я доктору Лектеру, крутя от волнения в руках зажигалку, - Я больше чем уверена, что здесь нельзя курить, но есть ли вероятность того, что вы сделаете для меня исключение? Мужчине явно не пришлась по вкусу эта идея, но что-то заставило его выйти из кабинета и вернуться с пепельницей в руках, которую он поставил на маленький столик возле меня и вновь сел в кресло напротив. Только я подкурила сигарету и нервно сделала затяжку, как он начал говорить: -Чтобы я мог помочь вам, мисс Флоренс, мне нужно иметь четкое понятие о том, что с вами происходит и что является источником вашего беспокойства и страха, - он положил ногу на ногу, а я, тем временем, задумчиво выпустила дым, наблюдая, как он растворяется в воздухе и, внимательно слушая Ганнибала. - Вы уже рассказали мне, что не можете спать из-за регулярно повторяющегося кошмара, причиной которого стало увиденное вами тело девушки, но вы не задумывались над тем, что есть еще какая-то причина, которая повлияла на образование этого кошмара? – Ганнибал сложил руки в замок и выжидающе посмотрел на меня. -Олени были для меня больной темой с самого детства, - я затянулась еще раз. С сигаретой в руках мне стало проще рассказывать, и я немного успокоилась – самоубеждение – наше всё, - Я ужасно боюсь их. Когда мне было 11 лет, мы с родителями ночью ехали домой от бабушки. На тот момент мы жили в Мичигане, а в той местности эти глупые животные довольно часто выбегают на дорогу и становятся причиной аварий, - словосочетание «глупые животные» я выделила с особой злостью и раздраженностью, - Дорога была пустая и темная. Мы ехали спокойно, как внезапно олень выскочил на дорогу, прямо под колёса нашей машины. Отец не справился с управлением, сбил оленя, а сама машина вылетела на обочину и перевернулась на бок. Я помню каждую мелочь с той ночи. Помню всё до определенного момента – до того, как потеряла сознание, - дрожащими пальцами я затушила сигарету в пепельнице и подняла взгляд на доктора, который внимательно слушал мой рассказ, - а после того, как я очнулась, мне сказали, что я пролежала в коме чуть больше 6 месяцев. С того момента я и начала бояться оленей. Они вызывают во мне чудовищный, непреодолимый страх. Я думала, что научилась сдерживаться и не предаваться панике, но эта ситуация в поле…Она заставила меня вновь вспомнить то, что я пережила в детстве. Плюс ко всему и труп на рогах…- я на секунду замолчала, закрыв глаза, нахмурившись, сделала вдох - выдох и продолжила, потирая переносицу указательным и большим пальцами, - Я понимаю, почему вижу в своих снах себя на рогах, но никак не могу избавиться от этого. А самое страшное, что каждый момент в этом кошмаре настолько реалистичен, что каждый чертов раз, когда я вижу его, я не понимаю, что это сон и…и даже чувствую боль, - не выдержав я скрыла лицо в ладонях и заплакала. -Мне нужно больше узнать о деталях трагедии детства, вы сказали, что детально помните всё, - доктор Лектер оставался всё таким же спокойным, что никоим образом не распространялось на меня. -Я не хочу об этом рассказывать, - я кусала губы и дрожала уже всем телом, - Вы представляете себе, насколько сложно мне говорить об этом даже вкратце? Мне так хотелось убежать. -Прошу вас, мисс Флоренс, успокойтесь. Я знаю, вы пережили многое и вы сильный человек, так соберитесь и расскажите мне то, что всё больше разрастается внутри вас непреодолимым животным страхом, от которого я хочу вас избавить. Я не смогу сделать это, если вы не откроетесь мне полностью, Роберта, - во взгляде психиатра можно было разглядеть профессиональный интерес, который начал появляться ко мне и к моей проблеме. Вновь прикурив сигарету, я, немного помолчав, собралась и начала рассказывать всё, что помнила. Несомненно, я умолчала некоторые детали, о которых мне действительно было трудно говорить, но я обрушила на мужчину всё то, что поселилось внутри одиннадцатилетней меня и живет там уже на протяжении 14 лет. Я, жестикулируя, эмоционально рассказывала о том, как невыносимо громко скрипели шины, как кричали от страха родители и как мой собственный крик давил на барабанные перепонки. Я описала в деталях, что чувствовала, когда видела страх в глазах родителей и когда видела, как из маминого локтя торчала оголенная кость. Рассказала, что до сих пор помню звук, когда эта кость сломалась и как она прорвала её мышцы и кожу. Описала испуг, который испытала при виде оленя. Глухой звук удара его огромной туши о капот и осознание того, что смерть где-то рядом. Всё. Всё, что помнила, но так отчаянно пыталась забыть. -С детства смерть дышит мне в затылок. Сначала во время аварии, затем, во время невыносимых ломок, - я совсем забыла о сигарете и вспомнила, лишь, когда она совсем стлела и фильтр стал теплым. Положив ее в пепельницу, я потерла виски. Голова разрывалась от боли, - И вот теперь она снова рядом со мной. Она преследует меня в кошмарах и наяву, когда я мучаюсь от головных болей и борьбы со сном, в которой всегда проигрываю. Я не отрывала взгляда от Ганнибала. -Я схожу с ума, доктор Лектер? -Вам нужен курс терапии. Вам поможет только это. Вы не должны замыкаться и постоянно думать обо всём этом. Каждый день вы будете приходить ко мне на сеанс, и рассказывать про аварию, но каждый день с новыми подробностями и тем самым, в буквальном смысле, освобождаясь от этого страха. -Это как с боязнью высоты? Клин клином? – я горько усмехнулась, понимая, что долог и тернист будет путь к выздоровлению. -Можно называть это и так, если вам угодно, - мужчина приулыбнулся, - Вы согласны? -У меня нет выбора, - я попыталась выдавить из себя дружелюбную улыбку в благодарность, но из-за слабости это не особо получилось. Мы договорились о времени следующего сеанса. Мужчина заверил, что уже через пару недель я буду чувствовать себя гораздо лучше и это дало мне заряд оптимизма, хотя внутренний голос шепнул мне о том, что терапия может и не помочь. Но кроме надежды на лучшее, в этой ситуации, у меня не было ничего. Психиатр услужливо вызвал мне такси и, проводив до выхода, пожелал удачно добраться дома. *** Ночь была такой же жуткой, как и все прошлые. В 4:30 я уже сидела на кухне и пила виски с Red Bull’ом, убивая в себе сонливость, а, заодно, и сердце.