В тот день шла пасмурная погода. Небо затянуло тяжелыми дождливыми тучами, казалось ещё немного и холодный дождь коснулся земли. Деревья едва колыхались от потока прохладного ветра, ходившего по земле. Лес возвышался к небу, как христианин к богу, и будто шёпотом проговаривали слова молитвы, шелестя листвой. Листья опадали с веток, словно слезы с лица мобианцев, что собрались здесь.
Героя, защищавшего их, больше нет.
Весть о смерти Соника разлетелась по Мобиусу подобно урагану. Как стихийное бедствие уничтожало все на своем пути, так и известие о гибели ежа, съедало привычное спокойствие, радость дню, окрашивая во мрак.
Каждый мобианец знал о многочисленных подвигах синего ежа и его команды. Его многократные труды никогда не оставались незамеченными. Многие боготворили Соника, сравнивая его с богом, что спустился с небес, дабы защитить их от катастроф, спасти любого, кто попросит о помощи. Он учил их жизни, в которой никогда нельзя сдаваться и с приподнятой головой смотреть в будущее.
Соник был тем, кто изменил их привычный быт, наполнив его различными яркими красками, но он забрал все подаренными им цвета в могилу. Хотелось верить, что место, где он сейчас переполнено светом, и там совершенно нет места тьме.
Еж хотел научить Эггмана жить. Спасти того, кого ненавидел весь мир — выглядело абсурдным, невероятным, как история из сказки. Нельзя изменить того, кто был изначально предположен ко злу.
В понимании синего ежа нет явного добра или зла. Он никогда не делил все на черное или белое. Соник не видел в этом смысла, потому что не существовало идеального черного или белого цвета. У каждого живого существа есть плюсы или минусы, которые могут выделить изюминку каждого живого существа. Дети не будут похожи на родителей характером, хотя внешнее могли стать их копией. Нет утопии, где существует только добро, ибо тогда потерялось бы понятие о тьме, а затем о свете.
Если они будут жить в идеальном мире, то это бы вскоре превратилось в обыденность.
Еж всегда говорил, что зло и добро тесно связаны, и даже в самом холодном сердце, есть тепло. Возможно не такое яркое, как у других, но намного горячее, чем у многих.
И внезапно ветер завывал ударив по земле, взмывая ввысь листья со столбом пыли. Деревья завыли, напоминая о реальности.
Его нет.
При его жизни, каждый хотел встретиться с героем и поблагодарить его за то, что он сделал. Теперь они понимали, что это несбыточное желание, которое вскоре будет погребено в недрах их бытия. Они с болью в глазах вглядывались в серое небо, понимая, что все теперь кардинально измениться. Вряд ли все обернется вспять до встречи с синим ежом.
Слезы населения скрывались под ледяными дождевыми каплями пасмурных облаков. Плач народа Мобиуса быстро перерос в хныканье или в печальный вой. Мобианцы плакали навзрыд, утирая слезы платками, руками кофт или ладонями. Они обнимали друг друга невзирая на то, что многие не были знакомы.
Сжимая руки в кулаки, многие смотрели вдаль не в силах посмотреть на памятник герою. Они не кричали, не проклинали Бога или Эггмана взывая к справедливости. Мобианцы вдыхали холодный воздух, чувствуя боль, будто от острия кинжала медленно вонзающегося в их плоть. Было больно, но не их тела причина недуга, а что-то глубоко в них, сломавшейся на миллионы осколков.
Страх простирался перед глазами от грядущих перемен. Теперь ничто не будет как прежде. Вместе с Соником мобианцев покинула надежда на светлое будущее. Теперь, когда синего ежа больше нет, не будет покоя и покрова защиты в их домах. Уверенность таяла перед их глазами, как раскаленное масло на сковороде.
Однако герой оставил после себя наследие. Тех, кто следовал за ним до самого конца. Они сражались вместе с Соником бок о бок спасая жизни и мир, озаряя мир надеждой и светом. Идя по тернистому пути, герои совсем не жаловались, с уверенностью всматриваясь в завтрашний день.
Сейчас жители Мобиуса хотели верить в то, что даже без Соника их опасения незначительное и ничего кардинально не измениться. Но что-то глубоко у них трещало, разбивалось на миллиарды осколков, будто хрусталь с грохотом ударился о паркет.
Команда Соника стояла отдельно от всех мобианцев.
Их мысли путались в огромный клубок, лихорадочно то сжимаясь, то растягиваясь. Некоторые из них знали, что рано или поздно Соник мог погибнуть, но никто не мог и предположить, что это произойдет так скоро. Смерть героя оставила за собой шлейф горечи и печали. Вряд ли они могли быстро выкинуть из головы факт его смерти и продолжить свое существование как ни в чем не бывало.
Осознавать или знать это не все ровно, когда все это происходит у тебя на глазах. Когда понимание пришло, что их мысли материализовались в реальность и представала перед ними, словно смерть с косой на перевес, они перепугались. А затем этот испуг вызвал дрожь и чувство вины, ведь говорили «мысли материальны», видимо, для них это был тот случай.
Хотя мысли, подобно паутине, плелись в их головах, часть их души, где-то глубоко, куда не было проблески света, верила в то, что подобного никогда не могло произойти.
Сейчас стоя напротив надгробия друга, любовника, соперника или брата — их отрицание вырвалось и взвелось в абсолют. Однако ледяные капли дождя, словно из загробного мира, отрезвили и разбудили от мира грез.
Мысленно выдохнув, Тейлз слегка качнул головой и медленно перевёл пустой взгляд в сторону пасмурного, дождливого неба.
Майлз (Тейлз) Прауэр — гений инженерии, обладающий сильным характером и стальными нервами — добился не малых высот в свой сознательный возраст. И никто не мог возразить на факт того, что он взлетит еще выше, чем сейчас с помощью своего ума и смекалки. Его цепкий, острый взгляд всегда переполненный уверенностью и решимостью, будто знал ответы на все глубинные вопросы.
Но он не всегда был таким. Всего одна встреча, пара слов — смогли перевернуть его тогда привычный быт верх ногами.
Соник и он были друзьями и не кровными братьями, которых скрепляла довольно сильная связь, миновавшая множество приключений.
Еще с малых лет маленький лисенок познавал сложные механизмы и схемы. Решил сложнейшие задачи для ребенка, будто это ничего для него не стоило. И каждый эксперимент или узнавание чего-то нового из книг, заставляли искриться в радости его глаза.
Но не все были склонны к увлечению маленького кицунэ. Мало было насмешек из-за его внешности (наличием двух хвостов), так еще и дети зловеще хихикая ломали его изобретения, втаптывая его в грязь, высмеивали его и унижали. Тейлз стал замкнутым и ранимым ребенком, что комплексовал по поводу своей внешности и интеллекта из-за многочисленных издевательств со стороны сверстников.
Синий еж был первым, кто протянул ему руку помощи и подарил ему свет, когда лисенок падал в пучины мрака и холодного ада.
Соник, мягко улыбался, рассказывал о неидеальности каждого существа и его самого. Он никогда не высмеивал недостатки, аргументируя это тем, что они не всегда являются дефектом. Это то, что их различало и то, что могло быть скрытой силой, что могла повлиять на мир.
Они много разговаривали между собой, дурачились, шутили над своими изъянами — сквозь громкий смех понимали всю незначительность их проблем.
Тейлз хотел всегда быть с Соником. Следовать за ним и переживать вместе все радости и печали. Прауэр хотел стать для ежа тем, на кого он мог всегда положиться, тот, кто мог легко выслушать и дать совет. Протянуть руку тем, кто нуждался в нем и улыбнувшись, как Соник, дарить яркий воодушевляющий свет. Майлз хотел стать лучшей версией себя, поэтому он много работал над своими детскими травмами или комплексами, тем самым заслужил восхищение и похвалу со стороны ежа.
Впервые кто-то его похвалил и поверил в него и от этого чувства у него приятно защемило в груди.
Соник был первым, кто похвалил его за простенький механизм, и спросил о его назначении. В его взгляде не было презрения, а неподдельный интерес и желание узнать получше то, что он держал в своих руках.
Соник озадаченно приподнимал бровь, но не решался произнести и слова. Все, что говорил его компаньон полностью выбивало его из колеи и непонимание блеснуло на его лице, хотя он старался тщательнее это скрыть за гримасой заинтересованности. Тейлз, тогда останавливался и смущённо опускал взгляд.
Конечно, не все могли понять все научные или инженерные термины, что он произносил. Было стыдно, но всего пару мгновений, пока он не ответил двумя простыми словами. Непонимание мгновенно исчезло, а на лице синего мобианца проскользнула задорная улыбка. Соник не критиковал, а только потрепал голову кицунэ, благодаря его за объяснения и старания.
Пусть Тейлз и дальше объяснял все с научной точки зрения, иногда цитируя слова оттуда, Соник слушал и никогда не перебивал его. Еж всеми силами пытался его понять, вслушивался в каждое слово лиса, мысленно пережевывая и дробя на слоги и подстраивая ассоциации.
Прауэр в знакомстве с синим ежом никогда не смог бы забыть, когда впервые смог взлететь и теплую улыбку синего ежа, что крепче обхватил его руки, благодаря за помощь.
Тейлз до сих пор помнит прикосновение рук Соника, вызывающе легкое покалывание и счастье. Чувство нужности, которое удивительно сочеталось с благодарностью и восхищению в глазах синего ежа.
Нерешительно его рука коснулась своей головы и слегка погладила ее. Ему казалось будто это прикосновение принадлежало Сонику, а не ему.
Друг, товарищ, партнёр и брат. Свет, для сердца маленького лисёнка. Нужный огонек, который смог спасти его и поддерживал на протяжении всего его пути.
Резкий всхлип, переросший мгновенно в травмированный плач сильно ударил ему по голове, вырывая из воспоминаний, подобно болезненному жалу пчелы. И осознание наковальней ударило по нему.
Конечно.
Соника больше нет.
Майлз почувствовал, как его сердце наполнили глубокие дыры.
Эми, вскрикивая имя синего ежа, пала напротив памятника, цепляясь ногтями в холодную землю. Роуз едва не срывала голос, надрывисто крича, и безумно всматриваясь памятник.
Тейлз знал, что несмотря на все, потеря Соника для Эми было намного болезненнее, чем для него.
Для
Эми Роуз еж Соник был целым миром. Она хотела провести с синим ежом остаток своей жизни, прочно переплетая их пальцы. Словно в сказке розовая ежиха тонула в влюбленности и ласке теплых рук, что крепко ее держали. И касаниями кончиками пальцев, Соник шептал ей слова о сильной любви и преданности.
Роуз была очень чуткой ежихой, сострадательной и доброй, которую она проявляла не только к синему ежу, но и к окружающим ее мобианцам, животным или к чао. Девушка с умиротворением в сердце восхищалась чарующей красотой природы, что будоражила каждую клеточку в ее теле.
Розовая ежиха верила в судьбу и гадания на своих картах, будто то, что предначертано судьбой, было негласной истиной. Герой Мобиуса был избран ей самой судьбой, но сам еж не разделял этой идеи и желания.
Эми хотела большую и крепкую семью с десятью детьми, которые бы радостно бегали босыми ножками по деревянному полу ее с Соником дома. Их смех бы отразился от стен, был звонким завывающим, затмевая все проблемы.
Эми цеплялась за него, и ей хотелось показать ему насколько сильно она его любит. В каждое объятье, прикосновение или слово девушка вкладывала все свои чувства. Синий еж задыхался от этих чувств. Однако каждый раз когда он видел ее счастливый взгляд, заставляли его ответить мягкой улыбкой, делая Эми еще более радостной и как искрились ее глаза, когда их взгляды пересекались.
Эми, несмотря на свой буйный, сумасбродный и пугающий характер, Соник считал ее своей подругой, которую он спасет любыми способами. Синий еж жертвовал собой. Несмотря на угрозу, представившую перед его взором, один взгляд на напуганное лицо розовой ежихи, придавало ему решительности.
Он был для нее прекрасным рыцарем в сияющих доспехах.
Ей хотелось быть достойной его, шагать бок о бок с ним в их совместное будущее. Состариться до глубокой старости вместе, качаясь в кресле-качалке, как верные и любящие супруги. Они бы рассматривали счастливые фотографии прошлого.
Как и Соник, что никогда не сдавался перед лицом своего заклятого врага, так и Эми считала, что не может просто опустить руки.
Несмотря на то, что ее изменения, которые не всегда были благоприятными для их взаимоотношениям, они оставались друзьями, товарищами с общей историей. Еж часто прислушивался к ней, показывая глубокое доверие между ними и возможно по своему уважал ее и даже по своему любил.
Эми верила в глубокую связь между ними, несмотря на то, что она понимала, что его чувства кардинально отличались от нее. И из-за своей натуры Соник никогда не скажет ей слова взаимной любви.
Она использовала все для того, чтобы он взглянул на нее как на девушку, женщину, с которой заведет семью и создаст счастливые воспоминания. Эми примеряла различные наряды: от откровенных, до невинных. Тренировалась в боевых искусствах не жалея своего тела. Работала над своим характером, чтобы лучше соответствовать ему.
Все… Все ради него.
Она хотела быть идеальной для Соника.
Но сейчас это казалось таким далёким. Ей хотелось верить в то, что все ее усилия не были напрасными. Эми желала, чтобы все, что с ней сейчас происходило это простой кошмар.
Но где-то глубоко в ней томилось чувство безысходности. Она не смогла исполнить свою мечту, желание, которое она хранила глубоко в сердце. И от этого её душа рассыпалась на множество осколков, которые никогда не будут больше соединены.
Мысли о впустую потраченном времени, назойливо посещали ее голову. Слезы, подобно хрустальным осколкам, падали из ее зелёных глаз.
Она услышала крик раннего зверя, наполненного отчаяньем. И не сразу поняла, что это крик сердца, разорванного в клочья.
Эми завыла, вгрызаясь ногтями глубоко в землю. Она отчаянно звала Соника, надрываясь от собственного плача.
Розовая ежиха больше никогда не смогла бы исполнить свою мечту.
Эми всхлипнула, резко закрывая глаза грязными руками. Хриплость её голоса была тихой, наполненной мольбой. Она убеждала себя в этом, что всё вокруг иллюзия, полностью отрекаясь от жестокой реальности. Роуз цеплялась за свою правду, отрицая любую другую действительность, что её окружала.
Крим медленно подошла к своей подруге. Присев на корточки возле Эми, крольчиха протянула Роуз к себе, мягко поглаживая подругу по спине. Розовая ежиха всхлипнула и сильнее прижалась к крольчихе.
Крим Раббит обладала воплощением ангельской доброты. Она была вежлива, честна и умна. Крольчиха славилась своей проницательностью и утонченностью. Ее мама, Ванилла, — вдова, воспитывающая дочь в одиночку заслужила восхищения. Драгоценная женщина, навес с золотом, относилась к детям, как к своим. возможно, это было причиной того, что ее дочь доброжелательно с мягкой улыбкой на устах ко всем относилась. И также как и мама, верила в счастливое будущее.
Склонив голову к земле, Раббит застыла во времени. Она понимала, что мир изменился, перестал иметь любые другие краски в глазах жителей Мобиуса. Хоть мобианцы и считали её приближенной к синему ежу, сама девушка не ставила себя рядом с этим утверждением.
Соник и Крим не были близкими друзьями, разделяющими каждый яркий момент в своей жизни, но Раббит с уверенностью могла сказать о том, что без синего ежа она бы не увидела мир. Каждое приключение, проведённое с ним, и его командой отложились в ее голове, как самые незабываемые моменты в ее жизни.
Благодаря Сонику Крим встретила Эми. С первых дней своих знакомства, девушки разговорились и начали выделять время, чтобы встретиться и выпить горячего чая за будничной беседой. Подобно Сонику и Тейлзу, Крим и Эми стали названными не кровными сестрами. Крим всегда мечтала о сестре, с которой можно было делиться сокровенными мечтами и идеями и Эми была дорогим для нее мобианцем, с которым можно разделять любые моменты из жизни.
Они рассказывали друг другу свои переживания за сладостными пряными булочками с ароматным чаем, задорно смеясь над нелепыми моментами. И в один момент Крим узнала о страстной любви своей подруги, за которую ежиха готова отдать все, чтобы получить ответную реакцию.
Видя, любовь розовой ежихи к синими ежу, крольчиха болела за их счастье изо всех сил. Раббит желала счастья для своей подруги, поэтому она предлагала свою помощь, получая светлую улыбку в ответ.
Крольчиха верила в то, что «долго и счастливо» для нее отрада сделать Эми счастливой. Крим всегда поддерживала свою подругу и вставала на ее сторону.
Роуз обладала сильной аурой, которая восхищала Крим. Крольчиха хотела, чтобы она обладала подобной силой, чтобы защитить всех, кто ей был дорог.
Её присутствие, чаще всего, не сильно меняло ситуацию в положительном ключе, несмотря на все ее старания. Однако девушка не сдавалась. Ей приятно было осознавать, что она могла чем-то помочь, хотя незначительно.
Сейчас, видя убитой горем Эми, Крим не знала, что ей следует сказать, чтобы не ранить ее сильнее. Крепко прижимая подругу к себе, крольчиха тихо напевала мелодичную песню, что ей пела мама в детстве. Ее голос был нежным, сладким, будто голос ангела.
Миловидная девушка мягко поглаживая рукой голову, прижимала ежиху к себе, шептала ей на ухо нежные слова песни, что лилась из ее сердца.
Раббит была очень светлым мобианцем с чистой душой и сердцем. Она, будто мать, прижимала к своему сердцу каждого, кто нуждался в теплоте. Крим приняла многое от Ваниллы: от мягкого голоса, сравнимого с журчанием ручейка до восприятию мира и его ценностей.
Девушка хотела быть полезной, беря в свои руки как можно больше обязанностей, пытаясь облегчить хоть немного жизнь своим друзьям — героям Мобиуса. Ее глаза сверкали, будто драгоценные камни каждый раз, когда она слышала слова благодарности и видела мягкие улыбки ее друзей.
Голос перехватило и надломилось, когда холодный ветер коснулся её тела, покрывая его гусиной кожей, но Раббит даже не вздрогнула, вслушиваясь в глухо стучащее сердце своей подруги.
Тяжёлое дыхание вырвалось из груди, и растворилось в холодных глубинах погоды. Все мысли крутились вокруг одного вопроса, который она не решалась задать.
Почему?
Почему Соник умер?
Эми слегка отстранилась от своей подруги стыдливо улыбаясь, а глаза спрятала за длинной челкой. Однако Крим знала, что Роуз делала это, чтобы не беспокоить ее. Крольчиха хотела было возразить, она совсем не желала отпускать Эми, но ежиха мягко покачала головой.
Раббит хотела взглянуть в глаза своей подруги, задать вопросы, но та старательно отводила взгляд. В какой-то момент Эми дернулась и встала с земли. Взгляд розовой ежихи был устремлен в сторону неба.
О чем думала Роуз поступая так с дорогим для нее мобианцем — Крим не могла ответить вопрос. За стеклянными глазами, полными отрешенной пустоты Эми, крольчиха не могла узнать о чем думала ее сестра. Однако она знала одно наверняка — Эми не хотела, чтобы ее трогали.
Внезапно она ощутила, как её мягко сжали в нежной и поддерживающей хватке. Ей хотелось отстраниться, но тело, что жаждало тепла, рефлекторно прильнуло к крепким объятьям. Она не любит мороза, что пробивал каждую клеточку тела до дрожи. Её руки цепко хватались за источник тепла.
Тейлз прижимая к себе крольчиху, поглаживал легко Крим по голове. Он что-то успокаивающее шептал, но она не могла расслышать его слов, утопающих в стуке дождя.
И вскоре он замолчал, притягивая девушку как можно ближе к себе, свыкаясь с мыслью, что его хриплые слова не смогут достичь её ушей. Крольчиха же сильнее вцепилась а его тело, будто намереваясь вырвать огромные куски его тела.
Тяжёлая, но мягкая рука на мгновение коснулась головы Эми. Девушка предпочитала не обращать внимание на внезапное касание, хотя испытала сильное раздражение.
Холодный взгляд фиолетовых глаз, потерявших блеск, были устремлены в сторону имени синего ежа.
Наклз считал себя опустошенным и потерянным при виде зловещих букв. Он молчал и ничего не говорил, погружаясь все сильнее с каждой секундой в свои мысли.
Ехидна предпочитал молчание слову, когда в его душе рос яростный огонь, готовый сожрать всё его здравомыслие вновь.
«Остров Ангела» является изолированным местом, поэтому любая информация, если прямо не доносилась до него, то очень долго доходила к нему. Поэтому он был одним из последних, кто узнал о ужасном происшествии с Соником.
Ехидна Наклз — последний из рода ехидн и хранитель мифического камня — Мастера Изумруда. Наклз отличался своим упорством, ответственностью и великой грубой силой.
Его первая встреча с Соникам не была радужной и взволнованной, но она была переломной в жизни ехидны. Изначально живя в изоляции, он с раскрытыми глазами озирался на представленный его взору мир, у которого не было явных границ и рамок, как на Острове Ангела. Мир оказался огромным, не имеющим границ местом.
Соник спустил упрямого хранителя с отрезанного от всего мира места, полностью разрушив стенки одиночества. Наклз будто ребенок, впервые увидевший мир, озарялся по округе.
Хотя ехидна все также старательно сторожил драгоценный камень, доставшийся ему от предков, но порой он на несколько минут доходил до обрыва с острова и всматривался вдаль, представляя мир, что был открыт перед его глазами когда-то синим ежом.
Несмотря на свой суровый нрав, Наклз быстро сдружился с Соником.
Они часто шутили, подкалывали друг друга, вспоминая отрывки из прошлого. Каждый миг, что он провел с Соником и его компанией наполнили его серые будни живые тона.
Однако Наклз завидовал Сонику в его свободе, он был, будто ветром, гуляющим по миру, не останавливаясь на одном месте долго. Синий еж не был прикреплён к одному месту с обязательствами, прочно бы скрещивающими его крепкими и надежными цепями.
Страж «Мастера Изумруда» был полной противоположностью героя Мобиуса.
Сам ехидна полагал, что он похож на огромный булыжник или скалу, что из-за своей тяжести обязательств не могла сдвинуться с места, когда ей вздумается. Он был скован оковами своего клана, как последний из Клана Ехидн, что должны оберегать и сохранять равновесие мира охраняя самое сильнейшее оружие.
Однако Соник ценил Накалза. В глубине души синий еж восхищался жизненным принципом ехидны, понимая, что он не мог взвалить ответственность на свои плечи и быть верен долгу до конца.
Говорили, что противоположности притягивались, но из-за разных взглядов они имели почти кардинально отличающуюся друг о друга мнение, что в первое время вызывали конфликты.
Они были противоположны не только во взглядах, но и в умениях.
Они были соперниками.
Но все это не мешало им быть лучшими друзьями с крепким доверием между ними.
Наклз был доверчивым мобианцем, который мог поверить любым словам без весомых фактов, что касались его ушей, но тут он не мог осознать реальность. Он взревел, будто дикий зверь, метался из стороны в сторону, цепляясь за любую возможность о лжи. Однако сам не заметил, как ярость и печаль поглотили его.
Рассудок вернулся к нему на следующий день, после неприятных новостей. Ехидна не мог пошевелиться, всматривался в смуглые отражения, которые чертило его подсознание. Парень не заметил, как они приобрели форму и яркие цвета, заполненные дружелюбным смехом и шутками.
Мотнув головой, Наклз, тяжело дыша, прячет свое лицо за руками. Его сердце молило об ещё одной лжи и горестной шутке, но разве Тейлз выглядел так, будто потерял смысл своего привычного бытия. Прауэр отличался тем, что никогда не лгал своим друзьям в лицо — от этого становилось больнее. Гримаса боли сменилась на ярость и он резким ударом уничтожил пару деревьев на острове.
Сотрясая весь остров, своим гневом, Наклз уничтожил большую часть своего острова. Однако пелена ярости быстро исчезла из его глаз, и выступили слезы в уголках глаз, и крик, будто вопль зверя, вырвался из его горла, согнув тело пополам.
Чувство отрицания действительности охватило его. Ноги подкосились, и он упал на холодную землю. Тяжёлый кулак ударил по холодной почве, оставляя небольшую вмятину. А затем ещё. И ещё.
Он хотел отомстить Эггману. Пойти туда в одиночку и разобраться, игнорируя советы и желания окружающих.
Отрезвляющая, колкая боль с ледяным холодом прошлась по телу. И он наконец ощутил, как болит его тело, а в голове постепенно прояснялись мысли, мимолетные воспоминания, после сменяемые на реальность.
Прошлое не изменить, а настоящее слишком болезненное. И он ничего не мог с этим поделать. Сейчас ехидна мог только оплакивать близкого для себя друга.
Постепенно его печаль, боль и гнев сменились пустотой.
Возможно, смириться с действительностью было бы проще в мире грёз.
Надломлено вдыхая ледяной воздух, он поднимает голову в сторону пасмурных облаков. Страж задался вопросом о возможности существования шанса на другой исход, но быстро отметает подобные мысли, концентрируя свое внимание на Эми.
Глупо думать о былых возможностях… если реальность уже представилась перед его глазами…
Но ему всё равно хотелось… убить.
Поодаль от всех пара глаз наблюдала за ними. Вскоре один из них глухо щёлкнул языком и развернулся в сторону густого леса, показывая явное нежелание тут находиться.
— Ты не хочешь с ними встретиться? — монотонно произнесла летучая мышь.
На пару секунд он остановился, будто обдумывая слова Руж, но спустя мгновение возобновил свой шаг.
— Ше… — начала было девушка, но запнулась на полуслове.
Она понимала, что вне зависимости, что она бы сказала, он не остановился, не обернулся и не подал голос.
Руж знала, что он всё так же бы искал зацепки своей теории. Шедоу искал тело или что от него осталось в подтверждение смерти быстрейшего существа Мобиуса. Или же… если повезёт… найдет Соника живым, дабы узнать, что произошло. Шедоу потребовал четких и вменяемых объяснений от синего ежа.
С событий колонии «АРК» Шедоу привык не доверять своим глазам или ушам до тех пор, пока не получит резонные доказательства. И, возможно, в связи с их отсутствием несмотря на количество крови, что он видел тогда, чёрно-красный ёж не смирился со смертью синего ежа, пока не увидит его бездыханное тело.
Шедоу ёж — был соперником и едва ли товарищем по идеологии Соника. Хотя их мало, что объединяло, они сражались вместе против Эггмана и других врагов, если это выгодно для него. Чёрно-красный ёж в отличие от своего конкурента представляет более хладнокровный и серьезную личность. Синий ёж, в отличие от Наклз, относился к Шедоу более серьезно и едва ли находил место для шуток. Если Соник благоприятно относиться к помощи мобианцам, благодаря которым он создавал сильную команду, то Совершенная Форма Жизни предпочитала работать более точно в одиночку.
Но несмотря на все разногласия и бесящая до мозга костей глупости Соника, Шедоу благодарен ему за то, что он помог ему открыть глаза при событиях на Колонии «Арк». Чёрно-красный ёж стал более досконально относиться к информации, которую ему преподносили.
Руж могла только покачать головой и приглушенно выдохнуть. Хотя она не была близко знакома с героем Мобиуса, ей было горестно от мысли, что она могла больше не увидит его. Краем глаза она наткнулась на ехидну и поджала губы.
Она была скрытной, прячущей свои истинные эмоции и намерения за сдержанной маской. Однако её глаза всегда выдавали все бушующие внутри эмоции: гнев, печаль, сочувствие и боль. Качнув головой, она быстро перевела взгляд на удаляющуюся от нее тень.
«Если это могло заглушить, неприятное чувство тоски… и…» — она краем глаза она окинула близких Соника, — «если это поможет найти доказательства…» — быстро переводя взгляд обратно на Шедоу, Руж побежала вслед ежу.
Грустно усмехнувшись своим мыслям, девушка понимала, что хочет облегчить не свои переживания, а других мобианцев, с которыми она вновь хотела безмятежно проводить время.
***
Доктор Айво (Эггман) Роботник всматривался в монитор своего совершенного компьютера, совершенно не двигаясь, сложил свои руки в области груди. Вскоре он слегка начал постукивать указательным пальцем. К нему не поступил ни один сигнал, но он по-прежнему не сводил глаз с экрана.
Победа на злейшим, как ему казалась, врагом должна была принести чувство доминирования и власти. Однако, вместо этого, он ощущал напряжение во всем теле и скользкое чувство расстройства и печали. Как бы Эггман не пытался отмахнуться от назойливых негативных чувств, они возвращались с каждым разом всё сильнее поглощая его размышления.
Он помнит те мгновения, когда сражался на стороне синего грызуна, чтобы спасти мир. Эггман всегда хотел получить выгоду от сотрудничества, которого ему не всегда удавалось достичь.
В какой-то момент он пришел в выводу, чтобы отключить мозг, но мысленно себя пнул и облил не очень приятными словами. Ведь для него интеллект — признак жизни и существования.
Надломлено выдохнув, он резким движением рук отключает монитор, а после протирает кончиками пальцев свои глаза.
Он понимал, что не смог бы отрицать то, что ему было весело проводить время с Соником. Их борьба порой выходила за рамки разумного, но синий грызун всегда выходил победителем из любой ситуации, какой бы отчаянной она не была
Сейчас все изменилось и наконец Эггман с упоением наблюдать на памятник герою, восхищаясь своим умом и могуществом. теперь ничто не могло стать перед ним и завоеванием всего Мобиуса.
Но…
Его победа не принесла ему и кроху радости.
Соник никогда бы не услышал ликующий возглас Работника. А толку ликовать, если враг никогда не смог услышать его. Не оценит по достоинству труды Роботника легкой ухмылкой.
Для Айво это было кощунством.
***
Хотите ли вы удалить поврежденные данные?
Да
Нет?
Error… Error…
Ошибка в системе при удалении… повторите операцию позже…
Error… Error…
Удалось восстановить часть поврежденных данных…
Загрузка…файла «Эми Роуз»… 
