Ты моя целая вселенная
Самая бесконечная гордая и верная
Ты моя целая вселенная
И скажу не тая, ты моя
ShaMan — Ты Моя
*** Для Теона всё началось в четырнадцатые именины старшей из дочерей Лорда Старка, под чьей опекой он находился уже девять лет. Девять лет, прошедших с подавления восстания, начатого его отцом — Бейлоном Грейджоем в надежде на отделение Железных островов от Семи королевств. Когда его, сопливого девятилетнего мальчишку везли по этим бесконечным северным землям, которые почти всегда были припорошены снегом, Теон клялся себе, что никогда не забудет запах моря и вкус солёной воды, но годы шли и лица его родных практически полностью стёрлись из его сознания, а их место прочно заняли Старки. Невыносимый Робб, что был младше на два года, стал братом. Джон… Теон старался его не замечать, но как бы то ни было, нашёл в нём партнёра для тренировок с мечом и друга. О, Сноу владел им слишком хорошо! Бран был слишком маленьким, когда Грейджой появился в Винтерфелле, но со временем превратился для Теона в младшего брата, которого нужно защищать. Арья была занозой для всех и часто расстраивала свою леди-мать. А Санса… Санса дольше всех оставалась для Теона никем, просто тихая и послушная дочь Лорда Старка и возможно оставалась бы ею, если б не случайность. Это произошло два года назад, когда Теон стал уже достаточно взрослым, чтоб испытывать определённые потребности, за удовлетворением которых часто сбегал в Зимний городок, неизменно получая потом от Лорда Старка. И в эту ночь молодой человек тихо выскользнул из замка во внутренний двор и медленно осмотрелся и впервые увидел, как этот нежный цветок, которым так гордилась Леди Кейтилин, стоит на парапете одной из башен и смотрит куда-то вдаль. На следующее утро он рассказал об это Роббу, но тот не поверил, а Теон и не пытался переубедить друга. Вот только сам стал выскальзывать из своих покоев не для похода в бордель, а только лишь за тем, чтоб посмотреть, как красиво развеваются от малейшего дуновения ветра яркие рыжие волосы Сансы. А потом, как раз в её четырнадцатые именины, Теон впервые посмотрел на неё не только как на миленькую девочку и понял, что пропал… Санса стремительно расцветала как женщина. Её фигура, скрытая тёплыми платьями, уже практически оформилась, а лицо стало напоминать ему изображение какой-то богини из старой книги, что заставлял их с Роббом читать старый мейстер Лювин. Огромные голубые глаза смотрели прямо в душу, а когда на полных розовых губах расцветала робкая улыбка, в груди Теона разгорался пожар. — Эй, Теон. — Робб догнал его, когда Грейджой уже направлялся в свои покои. — Сегодня у ворот дежурят проверенные стражники, они не выдадут нас отцу. — Робб, когда нас поймали в последний раз, я ещё долго не мог тронуть свои уши. Они горели таким адским огнем, что мне хотелось завыть. Старая Нэн не делает различий между тобой, мной и дворовым мальчишкой, когда хочет показать степень нашей неправоты. — Мне что, одному идти? — наследник Винтерфелла выглядел обиженным, когда протянул этот вопрос. — Малышка Росс спрашивала о тебе пару дней назад, и я пообещал, что ты заглянешь к ней на огонек. — Прости, брат, но желания совсем нет. — коснувшись плеча Робба, тихо сказал Теон и скрылся за дверью своей комнаты. И только там, в тишине своих покоев, Грейджой медленно развернул небольшой и мягкий на ощупь свёрток, что получил от Сансы. — Теон, — Кто-то тихо позвал его по имени и когда он обернулся, то увидел Сансу Старк, слившуюся с аркой, ведущей в богорощу. — извини, пожалуйста. Я немного не рассчитала время и не успела к твоим именинам, — зачастила она, едва они оказались внутри этого святого для каждого северянина места. — но всё же решила закончить свою работу, даже если уже поздно для подарков. Теон завороженно смотрел, как её тонкие пальчики нервно сжимают серую ткань и даже растерялся, когда этот самый свёрток ткнулся в его руки, а щеки коснулся лёгкий и практически невесомый поцелуй. Вот только сделать хоть что-то он не успел — Санса моментально подхватила свои юбки и сбежала из богорощи, только рыжие локоны сверкнули в проеме арки. В свёртке оказался вязаный шарф, настолько тонкий и невесомый, что можно было бы продеть его сквозь игольное ушко, и в тоже время удивительно теплый. Но особенным это шарф делала искусная вышивка по его концам — огромный кракен его дома раскинулся на серой шерсти. Теон сам не заметил, как потребность увидеть её хоть мельком стала сродни потребности дышать, есть или спать. Во время ежедневных тренировок с мечом, луком или копьем, когда Грейджой ждал своей очереди, он выбирал такое место, чтоб с него хорошо было видно окно башни, где шила Санса и тихо радовался мелькнувшему рыжему, словно кто-то догадался собрать листья с чардрева и вплести их в волосы, локону. Вот только каждый день был одновременно счастьем и пыткой. С одной стороны Теон мог наблюдать, как из маленького волчонка вырастает грациозная волчица, а с другой — он отчаянно боялся того момента, когда Лорд Старк начнёт получать предложения о помолвке старшей дочери и Санса покинет Винтерфелл. О, он, не задумываясь, отдал бы всё что имел только за возможность назвать эту молодую девушку своей и разделить с ней жизнь и судьбу, вот только он — заложник, а она принцесса… Но, как оказалось, даже сердцу волка не прикажешь, и оно выбрало именно Теон Грейджоя… Это были её четырнадцатые именины, кажется. Санса кружилась в танце с Роббом, с сыном Лорда Амбера, с племянником Лорда Мандерли, что гостили в это время в Винтерфелле, и выглядела столь притягательной, что Теон не смог устоять и пригласил её тоже. Эти минуты, когда глаза в глаза и пальцы едва уловимо соприкасаются… были восхитительны. — Санса… — прошептал ей Грейджой в аккуратное ушко, покрасневшее от смущения, когда танец практически закончился. — приходи на свой парапет сегодня ночью. Вместо ответа она лишь кивнула, и когда замок погрузился в сон, проскользнула сквозь небольшой лаз на небольшую площадку, где уже расположился на теплом плаще Теон. — Я люблю тебя, Санса, — шептал он ей в ту ночь, прижимая её ладони к своей груди, и видя в ответном взгляде ответы на так и не заданные вопросы, и это придавало ему смелости — Я сделаю всё, чтоб только быть с тобой. Откажусь от титула Принца Железных островов, навсегда останусь здесь, в Винтерфелле, присягну Лорда Старку, но ничто не заставит меня отказаться от этой любви. Если ты позволишь, я завтра же пойду к Лорду Старку и попрошу у него твоей руки. А Санса лишь улыбалась и смотрела ему в глаза, всё глубже и глубже затягивая в пучину этого чувства, формировавшегося долгое время. Они провели всю ночь на этом самом парапете, тесно прижавшись друг к другу, шепча разные глупости и кутаясь в один меховой плащ… Вот только ни на следующий день, ни через неделю, Лорд Старк так и не смог уделить время своему воспитаннику — на Север ехал король Роберт. *** Санса чувствует, что всё рушится в тот день, когда король Роберт Баратеон въезжает в Винтерфелл. Она стоит сразу за Роббом и чувствует направленное на себя внимание не только этого надменного принца, что лениво оглядывает её будто племенную кобылу, но и Теона, скрывшегося среди рыцарей отца. Едва церемония приветствия завершилась, она сама ловит в людской кутерьме такие знакомые руки и взглядом указывает на богорощу, где они могли бы спокойно поговорить. — Санса, что… — только и успевает начать свой вопрос Теон, но она не выдерживает напряжения и буквально падает в его объятия, бессвязно бормоча слова, ставшие пророческими. — Они приехали, чтоб разрушить все, понимаешь? Он заберёт отца в Королевскую Гавань, но Северному волку нет места на Юге. — Тише, Санса… — Грейджой медленно гладил ее растрепавшуюся косу и мягко прижимал к груди. — А этот Джоффри… Он показался мне таким ужасным, с этими безумными глазами. Неужели, никто не видит того, что смогла рассмотреть четырнадцатилетняя девочка? Я боюсь его, Теон. — Тебе нечего бояться, Санса. Король уедет, заберёт своего сына и Лорд Старк уже не будет настолько занят, что с ним невозможно будет поговорить. — убеждал её молодой человек и Сансе захотелось хоть на мгновение поверить ему. Вот только всё было гораздо хуже, чем она предполагала. Вечером, когда Санса готовилась к приветственному пиру, в её покои вошёл отец и попросил о разговоре. — Король назначил меня своим Десницей. — сухо заметил Эддард Старк, глядя прямо в глаза своей дочери. — Это значит, что ты уедешь в столицу, так? И как долго ты будешь там жить? — Санса, милая, я действительно уеду в Королевскую Гавань, но не один. Со мной отправишься ты, Арья и Бран. — Но… Зачем я? Я хотела бы остаться здесь, с мамой и Роббом… — и Теоном, но она не осмелилась признаться в этом. — Милая, король Роберт желает видеть тебя следующей королевой Семи Королевств. — каким-то глухим голосом уведомил её отец и встал, так и не подняв на дочь глаз. — Но… Но я не хочу этого, отец. Я не хочу всю свою жизнь провести рядом с принцем Джоффри. Он пугает меня! — Боюсь, что королю не отказывают, Санса. И я не думаю, что всё так плохо, как ты себе придумала. Вы будете помолвлены ещё год или два, и за это время, проведённое вместе, сможете не только подружиться, но и возможно, влюбиться друг в друга и… — Эддард Старк не смог заставить себя закончить предложение, видя какую боль причиняет своей дочери. Он покинул её комнаты с очень тяжёлым сердцем… На пиру Сансу преследовал взгляд королевы Серсеи и её сына, но девушка постаралась держать себя в руках, что ей всегда неплохо удавалось. Она даже несколько раз улыбнулась, слушая песни трубадуров. Вот только всё это было маской, что грозила намертво прирасти к ее лицу, если она всё же отправится в Королевскую Гавань. Следовало хотя бы попытаться убедить отца отложить помолвку. А там может старый король найдёт своему сыну кого-то получше, чем она. — Теон, передай мне пожалуйста, хлеб. — тихо попросила она воспитанника отца, жестом прося подойти, а не просто передать корзину. Слава Богам, сидящая рядом с ней Джейни Пуль ничего не заметила. И когда он подошёл, прошептала, практически не размыкая губ, на которых играла учтивая улыбка, — Там же. Сегодня. Этой ночью она не проронила ни слезинки, даже когда рассказывала Грейджою о просьбе-приказе короля и о том, что отец дал на то своё согласие, оговорив всего одно условие — не ранее шестнадцатых именин. И видела, что эта новость разрывает его сердце так же, как до этого разорвала ее. Санса избегала Теона все оставшиеся дни до отъезда, не желая бередить свежую рану в своём и в его сердцах, хотя он и пытался караулить её то у богорощи, то в коридоре, ведущем в покои септы, где она шила каждый день, то возле того самого лаза. Вот только всё было зря. Санса оставалась непреклонной и неуловимой. А потом со Старой башни, по которой любил лазать, упал Бран. Это было неожиданно и странно, потому что ее брат делал это лучше любого другого мальчишки, и к тому же знал на ощупь каждую трещинку и каждый камень в кладке стены, но легче не становилось. Они с Арьей по очереди дежурили у его постели, давая матери возможность глотнуть свежего воздуха, омыться и переодеться, так что было не до любовных разговоров. И лишь в день отъезда, когда свита короля уже покинула Винтерфелл и медленно растягивалась по дороге, а сам Лорд Эддард прощался с женой, что безотлучно находилась у постели сына, Санса позволила себе прижаться к Теону на несколько секунд дольше, чем позволялось приличиями. — Прости меня, если сможешь. — выдохнула она ему в ухо и сразу же отступила назад, скрывая бешено горящие глаза и лёгкую улыбку, что играла на её губах. — Я всегда буду любить тебя, но… *** Весть об аресте Лорда Старка пришла в Винтерфелл с письмом Сансы, где она убеждала Робба, что их отец предал корону и оклеветал законного наследника. И если он признаёт свою вину, Король Джоффри позволит Эддарду Старку облачиться в черное. О себе она не писала, лишь упомянув, что её положение при дворе такое же хорошее, как много лет назад было у их общего друга. — Что, черт побери, это может значить? — в итоге взорвался Робб, сверкая на всех своими голубыми, совсем как у сестры, глазами. — Возможно, милорд, — тихо заговорил мейстер Лювин, взглядом попросив прощения у Теона за некоторую резкость своих дальнейших слов, — Леди Санса намекает вам на Теона Грейджоя и его статус по прибытию в замок. — Они… Что? Они бросили моего отца в тюрьму, держат мою сестру в заложниках и я должен сидеть здесь? Нет, мы созовем знамена и пойдём на Юг, освободим отца и заберём девочек. — Я всегда буду с тобой, знай это. — прошептал Теон, кладя руку на плечо новому Лорду Старку, когда они остались одни. Вороны уже должны были лететь во все северные дома, а это значит, что очень скоро в большом чертоге Винтерфелла соберутся все, кто когда-то присягал на верность этому Великому Дому. — Ты — мой брат, пусть и не по крови, а Лорд Старк — отец. И нет у меня больше другой семьи, кроме вас. Признать это было одновременно и легко и трудно. Теон не хотел полностью отказываться от своих корней, но сейчас, в эти самые минуты, он понял, что невозможно быть и железнорожденным и северянином. И Теон выбрал, а история немного изменила свой ход. *** — Мой король! — Санса сделала над собой усилие и бросилась перед троном на колени. — Мой король, умоляю, пощадите отца! Я знаю, он ни в чем не виноват, его оговорили. — Неужели, моя леди настолько глупа, раз думает, что в моем сердце найдется хоть частица жалости к изменнику? — довольно протянул Джоффри, оглядывая склоненную у его ног фигурку. — Мой король, я умоляю вас! Судите его, позвольте ему облачиться в черное, но не убивайте. Мой король, прошу вас… — Ну-ну, моя крошка… — прошептала Серсея, заботливо приподнимая Сансу со ступеней перед троном. — Не плачь… — шептала она и в её шёпоте Санса слышала лишь угрозу. — Всё будет хорошо, дорогая. Твой отец отправится на Стену, а ты скоро выйдешь замуж и станешь королевой… В следующие дни Санса чувствовала себя какой-то заведенной куклой, что только и делает, так это кивает, кланяется и улыбается. Однажды она видела такую, когда отец взял их с Роббом в Белую Гавань и они гуляли по ярмарке, полной товаров из разных мест. Она не знала, в какой момент пришло осознание, что если она хочет выжить здесь, в Королевской Гавани, ей придётся научиться быть этой самой заводной куклой, от которой никто не ждёт подвоха. И она была ею, делая лишь то, что хотел от нее Джоффри. Нужно писать Роббу письма-убеждения — она напишет. Нужно спокойно стоять рядом с троном, выражая этим незримую поддержку мерзкому мальчишке — она постоит и не сломается. И, кажется, все это стало приносить определенные плоды. Во всяком случае, к отцу в казематы пустили лекаря, что осмотрел его раненую ногу и очистил рану от скопившегося в ней гноя. Санса даже ощутила робкую надежду на то, что оставаясь заложницей в руках Ланнистеров, сможет спасти отца. Вот только когда её притащили на ступени Великой Септы Бейлора, её сердце сжалось от дурного предчувствия. Она стояла сразу за Джоффри и хорошо видела подсудимого. «Как он осунулся и постарел!» — промелькнуло в ее голове, и любовь к этому человеку затопила Сансу. — Милорд, вы обещали… — прошептала она новому королю, но вместо ответа он кивнул своему ручному монстру — Илину Пейну. Свист меча и голова Неда Старка покатилась по помосту для казни. Санса понимала, что кричит и плачет, но мозг отказывается признавать, что её отца больше нет. Что это его голова только что покатилась на потеху зрителям. И когда она нашла в себе силы обернуться к Джоффри, то увидела лишь ехидную ухмылку на его лице. — Я просто хотел услышать как ты кричишь, моя леди. И я… доволен. — самодовольно бросил он и ушел, приказав всём следовать за ним. *** — Письмо написано рукой Сансы, но… — Это не ее слова. — резко бросил Робб, едва Теон оторвался от письма, что совсем недавно принёс ворон. — Она никогда бы не потребовала от меня явиться в Королевскую Гавань и преклонить колени. Никогда. Старки не живут на юге и отец… — голос Робба сорвался и он сжал кулаки. — Я сравняю с землёй каждый замок, что будет стоять между мной и сестрами. — Странно, но здесь нет ни слова про Арью. — Возможно, их держат в разных комнатах и они не могут видеться. Во всяком случае, надежда на это крепка во мне. Теон лишь пожал плечами и вышел, оставляя друга готовиться к встрече с Лордами, и на ней Грейджой встанет позади Молодого волка, выражая тому свою поддержку. *** Робб Старк оказался неплохим стратегом и это признавали даже старые знаменосцы его отца — Амберы и Гловеры. Он не проиграл ни одной битвы, снял осаду с Риверрана и заковал Цареубийцу в цепи. Эта весть быстро достигла ушей всех воинов и сейчас авторитет Молодого волка, как прозвали его вассалы, был высок как никогда. В данный момент их объединенная с войсками Талли армия шла на Харренхолл, где окопался Тайвин Ланнистер и его подручные, надеясь одним махом закончить войну, но Теона мучило странное предчувствие. — Робб… — тихо позвал он своего Короля, когда они, наконец, остались одни. — Возможно, нам стоит хотя бы попытаться пробраться в Красный Замок и вывести оттуда твоих сестер. Грейджой видел, что Робб задумался, но всё же покачал головой. — Я просто не могу разрывать свои силы, а небольшой отряд, что я могу выделить, просто не доберётся до столицы… Их перебьют ещё на подходах. — устало потер он лоб и медленно опустился на походную постель. — Но, Робб… Ланнистеры могут попытаться диктовать тебе свои условия. Все же они держат в своих руках двух наследниц, а мы лишь одного Королевского Гвардейца, пусть и являющегося братом королевы. — Нет. — резко бросил Молодой волк и ударил по мехам кулаком, а затем задумавшись пробормотал — Нам нужны корабли… И Теон понял, что пришло время вернуться на Пайк… Вот только уверенность в том, что Бейлон Грейджой откажет, крепла в нём с каждой минутой. — Ты только дождись меня… — прошептал молодой мужчина, едва справивший свои двадцатые именины, глядя вдаль с борта, отплывающего на Пайк, корабля. — Дождись и я переверну всю эту страну, но вытащу тебя. *** — Сир Трант, моя леди не согласна с тем, что её брат — предатель и изменник, голову которого я скоро насажу на соседнюю от головы её отца пику. — лениво протянул Джоффри, с предвкушением глядя на Сансу. Девушка вся сжалась, ожидая очередного удара, но всё равно задохнулась от боли, когда ей в грудь врезалась мужская рука. Санса сжала губы, чтоб не проронить ни стона, — она уже успела узнать, что Джоффри, довольно быстро терял интерес к её истязаниям, если не слышал её крика или не видел слез. И всё что ей оставалось делать, так это терпеть. Вот только в этот день что-то пошло не так. Хотя, если подумать, то всё не так было с того момента, как они покинули Винтерфелл… Санса даже не успела заметить, как Джоффри сделал непонятный ей знак рукой, и к ней подскочили сразу двое королевских гвардейцев. — Леди Санса, кажется, забыла, что её семья держит в плену моего дядю, иначе она была бы более покладистой. — почти ласково проговорил молодой король и в следующую секунду её платье затрещало под сильными руками его слуг. — Думаю, десять ударов по спине напомнят моей леди, что это я истинный король Семи Королевств! Было стыдно и очень страшно. Кровь прилила к голове и набатом стучала в ушах. Санса приготовилась к обжигающей боли, но её не последовало, а на её плечи упал чей-то плащ, в который она быстро завернулась и огляделась. Перед возвышением, на котором располагался трон, сейчас стоял маленький человек, с большой головой и не менее большим сердцем, раз он решился на её защиту. Тирион Ланнистер, Бес и дядя короля. — Пойдёмте, миледи. — грубовато позвал её незнакомый ей мужчина и осторожно потянул к выходу из зала — Дайте Лорду Тириону поговорить с племянником. — Вы кто? — едва слышно выдохнула Санса, стирая слезы, всё ещё бегущие из её глаз. — Бронн и я провожу вас до ваших покоев. — всё так же спокойно представился мужчина и легонько подтолкнул её, призывая идти вперед. — Сир Бронн… — прошептала Санса, желая поблагодарить его за плащ. — Я не рыцарь, хотя не теряю надежды им стать когда-нибудь. Я простой наёмник, что продаёт свой меч тому, у кого хватит золота, чтоб за него заплатить. Сейчас мне платит карлик и платит довольно щедро. — Бронн широко улыбнулся. — Спасибо вам… Вы… Вы спасли меня от… Санса снова начала плакать и коротко сжав руку наемника, вкладывая в этот жест всю свою благодарность, скрылась за дверями своих покоев… *** Теон скакал во весь отпор к Близнецам, где должен был сейчас быть Робб и остатки его армии. Он не знал, дошло ли его письмо об отказе Бейлона Грейджоя предоставить корабли до молодого короля, как и не знал, в курсе ли Робб, что Болтоны предали клятвы и ударили в спину. А за ними и Карстарки… Теон закрывал глаза и видел Брана и Рикона, маленьких и невинных мальчиков, Лордов Винтерфелла, вывешенных на стенах древней крепости, чтоб показать — Север больше не принадлежит Старкам. Теперь там правят Болтоны. Нецивилизованные ублюдки, что за спиной своего сюзерена сговорились с Ланнистерами, и воспользовались случаем, чтоб занять их дом. Дом… Теон не знал, с каких пор стал называть домом именно Винтерфелл, но сейчас, когда там обосновался бастард Русе, его сердце обливалось от этого кровью. Теон гнал лошадь, не останавливаясь и не давая ни себе, ни бедному животному отдыха, чтоб успеть увидеться с Роббом. Сказать, что он остался верен своим клятвам, что он больше не хочет быть железнорожденным принцем, ведь его отец сам отказался от сына. Но лошадь, не выдержав бешеной гонки, всё же пала в нескольких милях от Переправы. Теон потом решил, что это был знак свыше, потому что когда молодой человек всё же добрался до Близнецов, тело его друга, с волчьей головой, пришитой к шее, возили по окрестностям замка на потеху солдатам Фреев… Никто, практически никто не выжил в этой бойне, которую потом назвали Красной свадьбой… Но всё же около тридцати человек смогли сбежать и скрыться, пока эти варвары упивались видом крови, и когда Теон предложил им скрытно идти на выручку Сансе Старк, которую содержат под стражей в Королевской Гавани, они согласились. *** Её свадьба не должна была быть такой… смешной… или грустной… Но она была именно такой. Санса, в шикарном платье из золотистого шелка, — будь проклят это золото, что преследовало ее всюду, — стояла между Матерью и Отцом в Великой Септе Бейлора, бездумно повторяя за священником слова клятвы, а рядом стоял Тирион Ланнистер. Да, Бес был самым приятным, по мнению девушки, представителем этой жуткой семьи, он как минимум пытался её защищать от нападок Джоффри, но всё же он оставался Львом… Санса не смогла бы вспомнить даже под занесенным мечом, как опустилась на колени, чтоб её муж, — какая ирония, — покрыл её плечи своим плащом, символизирующим защиту. Не смогла бы вспомнить и свадебного пира, на котором её лорд-муж накачивал себя вином. Санса с ужасом ждала ночи… Ей хотелось зарыдать от того, что его маленькие пальчики будут касаться её везде, где только ему вздумается, что он взгромоздится на неё, словно на кобылу, что ей придётся рожать ему детей, которые могут быть похожими на отца… Нет, она ничего не имела против самого Тириона. Напротив, он казался ей надёжным и заботливым, вот только в её сердце не было для него места. Санса до последнего надеялась, что что-нибудь произойдёт и её брат придёт за ней, а потом она и Теон свяжут свои жизни в богороще. Вот только если она продолжала любить Грейджоя, то он много раз уже мог забыть ее и те слова, что между ними прозвучали много лун назад. И это тоже разбивало её сердце, причиняя боль сильнее, чем от побоев Королевских гвардейцев. Но всё же боялась она зря. Дни шли за днями, а Санса оставалась невинна, хоть Лорд Тайвин и требовал от сына завершить их брак. Ключ от Севера — так он называл Сансу Старк, словно она действительно была вещью. Хотя… она была именно ею, как бы не старалась уверить себя в обратном. В какой-то день, Санса даже решилась попросить лорда Тириона возлечь с ней, чтоб спасти его от немилости отца, но… Красная свадьба… Сколько торжества было во взгляде этого мерзкого Джоффри, когда он поведал ей, во всех подробностях, о смерти ее матери и брата. Но этого было словно мало, чтоб полностью растоптать Сансу. Винтерфелл, её дом, место её силы, что незримо поддерживала её, теперь в руках предателей, а её братья казнены с такой жестокостью, что её сердце разбилось на тысячи осколков… *** До Королевской Гавани оставалось не более трёх дней пути, когда один из разведчиков, посланных Теоном вперёд, вернулся с новостями. И эти новости не могли порадовать бывшего принца Железных островов. Солдат, едва спрыгнул с лошади, поспешил к полуразрушенному сараю, стоявшему в удалении от Королевского тракта. Скорее всего, до войны местный фермер хранил в нём запасы зерна, но война, пусть и не сильно затронула эти земли, все же согнала жителей с насиженных мест, а солдаты проходящих мимо армий разграбили их оставленное имущество. И теперь этот сарай занимал его не большой отряд, что пока не потерял ни одного бойца. — Милорд, — с лёгким поклоном обратился к нему солдат, входя внутрь. — Милорд, у меня новости из Королевской Гавани. — Теон поднял взгляд от лезвия меча, который точил в тот момент, когда вернулся разведчик. — Милорд, король Джоффри мертв. Отравлен на собственной свадьбе и люди говорят, что королева Серсея обвинила в этом своего младшего брата. — Это хорошая новость. Нам будет легче вывезти Леди Сансу, раз она больше не невеста короля. — Боюсь что вы ошибаетесь, милорд. Да, леди Санса больше не является невестой короля. Она — его тетя. — заметив растерянность на лице своего командира, солдат зачастил. — Старый лев выдал её замуж за своего сына. Младшего сына. — Это ничего не меняет. Санса остаётся Старк, даже если тысяча Ланнистеров взяла ее в жены! — Это так, милорд, но когда король Джоффри умер, королева Серсея приказала арестовать и Леди Сансу, но ей удалось бежать раньше, чем про неё вспомнили. Милорд, Леди Сансы больше нет в Королевской Гавани. — тихо закончил солдат и поспешил оставить Теона одного. И когда гнев и ярость ушли, оставив после себя лишь усталость, Грейджой появился из сарая, предлагая отправиться в Долину, ведь если Леди Санса ещё жива, то она точно направляется туда, где у неё осталась единственная живая родственница — Леди Долины, Лиза Аррен. *** Санса не спала уже несколько недель. Стоило только закрыть глаза, как перед внутренним взором снова и снова вставала смерть тётки Лизы. Она снова, но словно со стороны, видела, как та пытается вытолкнуть саму Сансу в Лунную Дверь, как ей на помощь приходит Лорд Бейлиш, как они о чём-то разговаривают, — Санса не слышала ни слова из-за того, что кровь громко стучала у неё в ушах, — и как Петир толкает свою жену в пропасть. Это выматывало ее настолько, что она даже не интересовалась куда они держат путь. Да, еще в Орлином Гнезде, Лорд Бейлиш обмолвился, что спрячет Сансу в Перстах, куда Серсее с ее жаждой мести будет не добраться, но все же у девушки были глаза, и она смотрела по сторонам достаточно, чтоб понять, что они едут на Север. Когда она поинтересовалась у своего сопровождающего целью их путешествия, Петир лишь довольно прикрыл глаза и принялся объяснять. — Милая Леди Санса, сейчас Винтерфелл принадлежит Болтонам, как и весь Север, но все помнят старую присказку о том, что в этом замке всегда должен быть Старк, а вы — Старк, даже если какой-то коротышка и покрыл вас красным плащом со львом. Увы, власть Болтонов ненадежна, их поддерживает лишь один Дом — Дом Карстарков, затаивший зло после того, как ваш достопочтимый брат казнил их предыдущего Лорда за многочисленные убийства вне поля битвы. Русе Болтон, Хранитель Севера, согласился с моим предложением о вашей свадьбе с его наследником, и мы скоро будем на месте. — А если я откажусь? — тихо спросила Санса, отвернувшись от Бейлиша. — А зачем вам отказываться? Выйдя замуж за Рамси Болтона, вы станете не просто его женой, вы станете Леди Винтерфелла. Возможно, поначалу, вам будет непросто, но найдя ключик к этому молодому человеку, вы сможете управлять им, а через него и всем Севером, когда его отец передаст ему все свои полномочия. Поверьте, Рамси довольно симпатичен, а это значит, что ваши дети не будут уродами, как если б вы все же завершили брак с Ланнистером. Ваши дети, как того и требует справедливость, будут править Севером. — Да, но они не будут Старками. — возразила Санса, но Бейлиш снова отмел все ее возражения. — Они будут Старками, если вы, Леди Санса, их правильно воспитаете. Подумайте над тем, что ждет вас в будущем? Серсея Ланнистер жаждет вашей крови и не остановится ни перед чем, чтоб утолить свое желание, а Болтоны смогут вас защитить при необходимости. Вы — дитя Севера, Санса, и вам лучше вернуться домой. — тихо закончил он и Санса дрогнула. Она, действительно, мечтала лишь об одном — вернуться домой… *** Теон и его отряд добрались до Долины слишком поздно. Сначала им изрядно затруднили путь горные племена, что развернулись на полную после смерти Джона Аррена, а потом и стражники в Кровавых Вратах продержали их без ответа на протяжении трех дней. Трех дней, которых не хватило Теону, чтоб встретиться с Сансой Старк…. — И куда мы пойдем дальше? — уныло поинтересовался один из солдат, спешиваясь и отпуская поводья. — Думаю, нам стоит вернуться обратно на Королевский Тракт и попробовать узнать у местных, не проезжал ли мимо отряд конных, сопровождающих большую повозку. — осторожно предложил второй солдат, искоса поглядывая на Теона. Все видели, как Грейджой рвется вперед, хватаясь за любое слово, что могло бы привести их к Леди Сансе, и давно уже поговаривали между собой, что им руководит не только желание защитить сестру мертвого друга, но и что-то большее. Гораздо большее. Практически месяц потребовался небольшому отряду из двадцати человек — десятерых они все же потеряли в стычках с горными племенами, — чтобы достигнуть Перекрестка, небольшого трактира расположенного как раз на стыке трех дорог — Королевского тракта, Речной и Высокой. Теон предложил попробовать проникнуть внутрь, чтоб расспросить кого-нибудь из местных и вызвался тот самый разведчик, что принес ему вести из Королевской Гавани. — Я уже бывал здесь, милорд. — скромно улыбнулся он и поправил плащ, на котором не было опознавательных знаков. — И знаю хозяина этого заведения. Он мне кое-что должен еще с тех времен, когда Лорд Старк направлялся в Королевскую Гавань вместе с королем Робертом. Поверьте, если Леди Санса и проезжала здесь, то он точно мне об этом расскажет. Они встали небольшим лагерем ближе к Перешейку, в небольшом лесу, стараясь не привлечь к себе ненужного внимания, и принялись ждать. Солдат, а его звали Уилл, появился лишь когда ночь опустилась на землю и вокруг сгустилась тьма. В холщовом мешке он волок несколько жареных кроликов и большой пирог с почками, который можно было запить красным дорнийским из бурдюка. Едва остальные почувствовали запах свежего мяса, они набросились на своего товарища, задавая тому множество вопросов о том, что скрывается в его суме и отпустили лишь тогда, когда каждый получил по куску мяса и пирога. — Милорд, — тихо позвал Теона Уилл и протянул кролика и пирог. — Хозяин таверны не смог вспомнить молодую рыжеволосую женщину, но все же рассказал о том, что в комнатах над таверной на одну ночь останавливалась странная пара. Кажется, они назвались дядей и племянницей, что ехали из Долины на Север. Хозяин еще вспомнил, что у этой племянницы были довольно темные медные волосы и удивительно красивые глаза, а еще она была похожа на Леди Кейтилин, что несколько раз останавливалась в его трактире, когда путешествовала сначала с отцом, а потом и с Сиром Родериком. — Это была Леди Санса. — прошептал Теон, забыв про пирог. — Я тоже так подумал, потому что нет в этом мире второй девушки, что могла бы быть похожа на Леди Старк. — И куда они направились? Твой трактирщик об этом упомянул? — Да, милорд. Он сказал, что мальчишка, который моет полы в общем зале, слышал, что благородный лорд, что назвался дядей девушки, упоминал что-то о сердце севера. И я сразу подумал про… — Винтерфелл… — и голос Теона слился с голосом Уилла, когда они в одно время произнесли название великой крепости. — Думаю, кем бы ни был этот самый дядюшка, он везет Сансу на Север… А это значит, что и мы отправимся туда после небольшого отдыха, что все же нужен и людям и лошадям… — Да, милорд. — коротко поклонился Уилл и встал, чтоб присоединиться к своим товарищам у костра, оставляя Теона Грейджоя раздумывать над личностью этого «благородного лорда» и причинами, заставившими их проделывать столь долгий и тяжелый путь. И те ответы, что приходили ему в голову, совсем его не радовали. *** Санса слабо понимала, почему все же согласилась с Лордом Бейлишем и зачем вернулась в Винтерфелл. Да, это был ее дом, но он опустел, а его коридоры наводнили призраки ушедших людей. Призраки, которых не видел никто, кроме нее. Молодая девушка стояла перед высоким зеркалом — подарок отца своей леди-жене, привезенный из-за Узкого моря, — пока приставленная к ней служанка шнуровала корсет. Ее платье — белое, как снег в богороще, красиво облегало сформировавшуюся фигуру, а тяжелый плащ держался благодаря серебряной застежке в виде головы лютоволка. Едва первые сумерки опустятся на древнюю крепость, Санса Старк покинет эти покои, чтоб под сенью чардрева дать клятвы человеку, которого едва знает и который не вызывает в ней ничего, кроме легкой дрожи. Но все же она пообещала себе быть сильной и выдержать все с достоинством и честью, как и подобает волчице. Богороща была такой же прекрасной, как и тот день, много лун назад, когда отец увез ее из родного дома в Королевскую Гавань. Вот только тогда все были живы и счастливы здесь, среди постоянного холода и снега. И тогда она могла признаться самой себе, что ее сердце замирает, когда она видит Теона… Рамси уже стоял под ветвями чардрева, одетый в темный сюртук и такие же темные штаны. На его плечах покоился темно-синий плащ, с вышитым на нем ободранным человеком — фамильный герб этого рода мог испугать кого угодно. Санса медленно подошла к нему и подняла глаза, Рамси улыбнулся. — Кто идёт предстать перед божьим ликом? — начал церемонию его отец. — Леди Санса из рода Старков пришла, чтобы выйти замуж. Взрослая и расцветшая женщина, законнорожденная и благородная, она явилась просить благословения богов. — ответил ему Бейлиш, игравший роль ее посаженного отца. — Кто пришел, чтобы взять её в жены? — Лорд Рамси из рода Болтонов пришел, чтобы жениться. Взрослый мужчина, законнорожденный и благородный, он явился просить благословления богов. Кто отдает ему невесту? — Лорд Петир из дома Бейлишей, Лорд-протектор Долины и дядя по матери Леди Сансы. Леди Санса, берешь ли ты себе в мужья Лорда Рамси из дома Болтонов? — Да… — еле слышно выдохнула девушка и лишь усилием воли не расплакалась. — Лорд Рамси, берешь ли ты себе в жены Леди Сансу из дома Старков? — Да. — ответ жениха был слышен гораздо лучше и они оба опустились на колени под древом, чтоб вознести Богам молчаливую молитву. Молился ли Рамси, Санса не знала, но она это делала со всем пылом. Вот только молилась она не о счастливой семейной жизни или о множестве здоровых детей, а о том, чтоб кто-нибудь пришел за ней и забрал из всего этого ужаса, в который превратилась ее жизнь. Вот только когда она распахнула глаза, ничего не изменилось. Рядом с ней все так же стоял Рамси Болтон и уже накидывал ей на плечи свой плащ, и ей пришлось сделать тоже самое для него. Лорд Бейлиш отбыл сразу после церемонии, сославшись на то, что Долина итак долгое время оставалась без его чуткого присмотра, а Сладкий Робин должно быть уже соскучился по своему дядюшке. И Санса осталась совсем одна перед лицом неминуемого. Было наивно надеяться на то, что этот ее муж проявит столько же чуткости, как и предыдущий и позволит ей самой решить, когда именно будет закреплен их брак. Едва робкие лучи редкого в это время года Солнца окрасили стены замка, Рамси повелительно протянул к ней руку и повел в ее покои. Санса молилась всем богам, и Старым и Новым и еще неизведанным, чтоб он оказался хотя бы нежен, но они были глухи. Дверь за новобрачными закрылась с тихим стуком, и Рамси медленно подошел к своей молодой жене вплотную. Первый поцелуй был немного неловким, но с каждым мгновением он все сильнее углублял его, вжимая Сансу в себя. Когда им обоим переставало хватать воздуха, он отстранился, и широкая счастливая улыбка озарила его лицо, а в глазах загорелось пламя безумия. — А теперь мы поиграем! — выкрикнул он, прежде чем одним движением порвать лиф ее снежно-белого платья и опрокинуть на постель. А потом пришла боль, что никак не кончалась, и Санса потерялась в ее водовороте… *** Иногда Теону казалось, что даже Боги против того, чтоб они с Сансой встретились. Едва они пересекли Перешеек и приблизились ко Рву Кейлин планируя миновать эту местность ночью, как начались затяжные дожди, размывшие даже Королевский Тракт, не то что лесные тропы, по которым пробирались северяне во главе с Грейджоем и скорость их продвижения сильно снизилась. Теперь они проходили вместо двадцати пяти-тридцати миль всего около десяти. Да и кроме всего этого им приходилось беречь лошадей, так как взять новых было просто негде, а пешком до Винтерфелла они добрались бы, в лучшем случае, через три-четыре месяца. Но все же они двигались к цели, что бы это ни означало. Вот только все увеличивающееся количество патрулей, несущих знамена с освежеванным человеком, стало беспокоить Теона и он решил немного отклониться от первоначального направления, чтоб подойти к Винтерфеллу со стороны Волчьего леса. К счастью, в то время, когда Лорд Эддард Старк был еще жив, они часто бывали в этих местах на охоте и Грейджой имел хоть какое-то представление о лесных тропах, достаточно широких для того, чтоб по ним прошла лошадь. Да и спрятаться в густом лесу в случае чего было гораздо проще, чем на открытой местности. По подсчетам Уилла, тоже неплохо ориентировавшегося в этих местах, до Винтерфелла оставалось всего три-четыре дня пути, когда захромала одна из лошадей. Пришлось остановиться и разбить небольшой лагерь, но, не смотря на хорошую и удобную полянку, окруженную со всех сторон густыми кустами, осторожность не была лишней, поэтому Теон сам вызвался немного пройтись и разведать обстановку. Вместе с ним пошел Уилл и еще один молодой мужчина, имя которого почему-то Грейджой вспомнить не мог. Они крались по лесу на неком удалении друг от друга, но с таким расчетом, чтоб услышать условный сигнал, если что-то произойдет или привлечет внимание. И когда Уилл трижды крикнул совой, Теон осторожно, но быстро пошел в его сторону, чтоб увидеть то, что не забудет до своей смерти… *** Санса слабо понимала, сколько времени уже прошло с момента, когда она вернулась в Винтерфелл и вышла замуж за Рамси Болтона — все дни влились в череду боли и унижений. Он приходил каждую ночь, истязая ее безмолвное тело ночи напролет и упиваясь слабыми вскриками от боли и слезами, что могли бы затопить весь замок. На ее спине, бедрах, животе не оставалось ни единого целого клочка кожи — он кусал, бил, хлестал плеткой, выкручивал, делал надрезы, достаточно глубокие, чтоб остались шрамы, но не столь глубокие, чтоб принести с собой смерть. Ее лоно болело от его грубых и глубоких толчков, но сделать Санса ничего не могла, да и не хотела. Она даже не хотела жить, но и убить себя не могла. Рамси удалось сделать то, что не смогли Джоффри или Серсея. Он смог сломить ее жажду к жизни и теперь наслаждался покорностью и безволием. Он даже позволил одной старой служанке входить в покои леди, чтоб приводить ее в относительный порядок перед его визитами. Правда, уже спустя несколько минут, проходивших с момента, когда он открывал дверь, все усилия этой доброй женщины шли прахом, но у Сансы появилась хоть какая-то компания. Эта женщина — Росс — долгое время работала на кухне и прекрасно помнила Лорда и Леди Старк и их детей, и желала хоть как-то помочь единственной оставшейся в живых дочери бывших хозяев. Она как-то пронесла в ее покои длинный и теплый меховой плащ, потому что всю одежду Сансы, кроме сорочек Рамси запер, объявив, что ей более она не потребуется, потому что выходить из комнаты его любимая жена больше не будет. Именно Росс принесла ей весть о том, что Рамси собирается на несколько дней покинуть Винтерфелл, направляясь навстречу своему отцу, и в его отсутствие за Сансой будет присматривать лишь его любовница — Миранда, которую она возьмет на себя. Честно сказать, Сансе было уже настолько наплевать на все, что она даже не поняла, что ее куда-то ведут и что если она поторопиться, то сможет избавиться от кошмара, пришедшего в ее жизнь в обличии Рамси Болтона. Но где-то на краю ее сознания все еще жила надежда и именно эта надежда толкала ее, когда хотелось просто лечь под дерево и, свернувшись в клубок ждать смерти — от холода или от рук своего мужа, Сансе было безразлично. И она шла вперед, не разбирая дороги, не осознавая ничего и не понимая, куда идет, но упорно продолжала шагать вперед, пока не наткнулась на кого-то… Кого-то незнакомого и очень пугающего и когда он поднял свою руку, чтоб отодвинуть тускло-рыжий локон от ее лица, Санса сделала то единственное, что могла, — как можно сильнее ударила его и побежала, не разбирая пути и не оглядываясь, слыша топот ног и тихую ругань за своей спиной. И все было бы хорошо, если б не небольшой овраг, в который она и свалилась… *** В этой бродяжке, что стояла напротив Уилла и смотрела на него полным ужаса взглядом, сложно было узнать одну из самых завидных и самых красивых невест Семи Королевств, старшую дочь Лорда Эддарда Старка, но, и Теон был уверен, это была именно она. Его сердце, тысячу раз рассыпавшееся на мелкие осколки, не могло лгать. Да, они не виделись слишком давно, но даже эти годы, полные боли, крови и грязи, не стерли из его памяти тонких черт ее лица, огромных голубых глаз и полных губ. И впервые за эти годы Теон выдохнул — она здесь и теперь уже никуда не денется. Вот только стоило ему об этом подумать, как Санса, его милая леди, сделала то, что от нее никто не ожидал — со всей своей силы ударила Уилла, и когда тот покачнулся, пытаясь поймать равновесие, бросилась бежать сломя ноги куда-то в гущу леса. Теон бросился следом, не отрывая сосредоточенного взгляда от ее фигуры, и надеясь, что она быстро выдохнется, но все равно на секунду растерялся, когда она резко пропала из виду. Осторожно, как если б перед ним был раненный и разъяренный зверь, он подошел ближе к тому месту, где видел Старк в последний раз, осматриваясь. Девушка обнаружилась на дне неглубокого оврага, вот только в ее глазах плескался такой чистый ужас, что Теон невольно отступил. — Милорд… — тихо позвал его Уилл, уже восстановивший дыхание после удара в грудь, — кажется, мы ее пугаем. Возможно, вам стоит поговорить с Леди Сансой. Возможно, она узнает ваш голос и подпустит ближе, а мы отойдем. Теон оглянулся, чтоб увидеть, как на него выжидающе смотрят практически все его спутники и тяжело вздохнул. — Да… Думаю, вам всем стоит отойти. Я не знаю, что произошло с Леди Сансой, но… Глубоко вздохнув, Грейджой спрыгнул в овраг и вытянул вперед ладони, словно показывал, что они пусты, и он не несет никакой угрозы, и медленно, совсем крошечными шагами, приблизился к испуганной девушке, опускаясь на колени, чтоб их глаза были на одном уровне. — Санса… — тихо позвал он любимую, — Мой северный цветок… Наконец, я нашел тебя. Ты не представляешь, где мы только не побывали, надеясь перехватить тебя, вырвать из лап Ланнистеров. И вот теперь ты здесь, рядом со мной, но такая чужая, что мое сердце, что еще помнит робкие прикосновения этих тонких пальчиков к моей щеке на том самом парапете, разрывается от боли. Санса, любовь моя, посмотри на меня… — и она наконец подняла лицо, а в глазах промелькнуло узнавание. — Теон? — неуверенно прошептала она потрескавшимися губами. — Да, это я. Ты со мной, ты… — и тут Грейджой сделал то, за что потом долгое время себя проклинал — коснулся ее руки и в тот же момент Санса завизжала, да так громко, что можно было услышать в Сероводье. — Не трогай! Не! Трогай! Меня! Она свернулась в клубок, лишь сверкая полубезумными глазами из-под спутавшихся волос, и не слышала ничего, что ей говорили, пытаясь успокоить. Теон даже в какую-то секунду подумал, что сейчас из леса выскочат люди Болтонов и все они закончат свои жизни в подземных камерах Винтерфелла, или что еще хуже — Дредфорта, но ситуацию спас, как ни странно, Уилл. Он, проявив народную смекалку, как-то умудрился подкрасться к девушке сзади и накинуть ей на голову свой плащ, и после непродолжительной борьбы, она, как птичка в силках, затихла в объятиях Теона. — Милорд, — шёпотом обратился к нему один из спутников, кажется Олли, — мы наделали достаточно шума и возможно, кто-то мог нас заметить. Может быть, стоит сменить место? — Думаю, ты прав. — так же тихо ответил ему Теона, бережно прижимая к себе свою драгоценную ношу. — Вот только я не знаю, кому мы можем доверять, кроме себя? Леди Санса совсем раздета и не вполне осознаёт, где она, поэтому нам нужен хотя бы лекарь, если уж мейстера не найдем. — Милорд, — уже подводя для него лошадь, привлёк его внимание Уилл, — Лорды Перешейка не приняли Болтонов, оставаясь верными старым клятвам. Король Робб, после вашего отъезда на Пайк, отослал Лорда Рида и его людей, так как боялся, что Ланнистеры обойдут Близнецы и устремятся прямо на Север. Думаю, нам следует направиться туда. Теон лишь кивнул и, передал Сансу Олли, вскочил в седло, после чего снова пристроил девушку на своей груди, для надежности сделав из старой верёвки какое-то подобие петли, проходящей под коленями Сансы и за её спиной. Увы, снимать полностью с неё дополнительный плащ было опасно, — она могла снова испугаться и закричать, тем самым привлекая ненужное внимание. *** До Сероводья добирались долго и исключительно окольными путями. Вся округа кипела и делилась друг с другом новостями о том, что жена Лорда Винтерфелла, с которой он обращался не слишком хорошо, каким-то образом убила его любовницу и бежала, пока сам Рамси отсутствовал в замке. И теперь в любом месте можно было встретить пару конных, что искали молодую рыжеволосую девушку, чтоб вернуть законному супругу. — Кажется, Боги нам благоволят, милорд. — заметил как-то Олли и улыбнулся. — Уже завтра мы будем на землях Ридов, а ищейки Болтонов сюда не сунутся. — Почему? — Здесь кругом болота и топи, и если не знать, как пройти, то быстро окажешься в трясине. А там поминай как звали, милорд. — Тихо усмехнулся солдат и проследил за взглядом командира. Девушка, что еще несколько дней назад лишь безвольно смотрела перед собой и не реагировала ни на что, медленно ходила по поляне, касаясь кончиками пальцев то коры деревьев, то покрытой инеем травы. — Да и Леди Сансе вроде стало чуть лучше. Во всяком случае, она уже не так кричит. — Да, но… — Она всё ещё не узнаёт вас, милорд? Ничего, скоро будем в безопасности, и всё наладится. Мы с вами исходили половину страны и неужели Боги не даруют нам спокойствия? Теон не ответил. Санса действительно в последние дни стала немного спокойнее, но в её глазах все ещё плескался чистый и неразбавленный ужас. И, да, она всё ещё плохо осознавала, где она и кто стоит перед ней, хотя иногда он ловил какой-то проблеск узнавания на её лице. Во всяком случае, когда они ехали на одной лошади, Санса практически перестала вздрагивать, когда ненароком касалась его. И Теон продолжал ждать и лелеять в сердце надежду на её выздоровление. Следующим вечером, когда они уже пересекли границу земель Лордов Перешейка и разбили лагерь на небольшой полянке, Санса, едва Теон помог ей слезть со своей лошади, как-то странно заморгала, а потом резко вздохнула. — Теон, это ты? — едва слышно спросила она, осторожно касаясь его изрядно отросших за время странствий волос. — Я… — хрипло выдохнул он и пристально вгляделся в её лицо. Такое уже бывало раньше, — Санса на какое-то время приходила в себя, что-то говорила, но практически сразу закрывалась. Но сейчас всё было не так. В её огромных голубых глазах не было столько ужаса, лишь застарелая боль плескалась где-то на дне. — Где мы? — всё так же тихо спросила девушка, оглядываясь по сторонам и не узнавая местность вокруг себя. — В Сероводье. Точнее, — поправил сам себя Грейджой, — недалеко от плавучего замка. — Риды отказались присягнуть Болтонам и остались верны старым клятвам. Здесь ты будешь в безопасности. — Это хорошо. — медленно заметила она, словно заново училась разговаривать. — Мне бы помыться… Я так давно не была чистой. — Санса, милая, но у нас нет женской одежды, да и мужской совсем немного. — Это ничего… Я… Я такая грязная, Теон. — выдохнула она, но Грейджой и не подозревал, что она имеет в виду совсем не ту грязь, что на теле, но всё же поспешил подойти к Олли, что оказался выходцем из этих мест, чтоб поинтересоваться каким-нибудь водоёмом или речкой с чистой, не болотной, водой. Мужчина немного задумался, а потом принялся объяснять дорогу к горячему источнику, где Леди Санса смогла бы вымыться. Он был настолько добр, что вытряхнул из своей седельной сумки запасную тунику, бриджи и небольшой кусочек простого серого мыла. — Спасибо тебе, Олли. — Милорд, поверьте, нам для Леди Сансы ничего не жаль. Мы может и не сильно ученые, но кое-что в жизни понимаем. — тихо, чтоб не слышали остальные, забормотал Олли. — Я видел однажды девушку, что вела себя точно так, как и Леди. Мы тогда ездили в Белую Гавань, а она бродила по городку и пристально заглядывала в глаза всем, кто проходил мимо. Я был ещё мал и не многое понимал, поэтому спросил о ней у отца. Её насиловали, милорд. Эту девушку, похожую на маленькую белку, насиловали несколько наемников, пока плыли из Вольных городов, а когда их путешествие было закончено, то они выкинули её, полубезумную, прямо в порту. Но, милорд, если вы будете рядом с Леди Сансой, возможно она рано или поздно перестанет походить на ту девушку… . Теона передернуло. Он подозревал, что Санса решилась на побег не от хорошей жизни в замке и что возможно Рамси был с ней груб, но изнасилование… И всё же простые слова Олли и то как понимающе он смотрел на своего предводителя, глубоко засели в голове Грейджоя. Идти до импровизированной природной купальни было не особенно далеко, пусть и пришлось немного попрыгать по кочкам. Выйдя на ещё одну небольшую полянку, Теон осмотрелся и обнаружил, что источник словно отгорожен от окружающей природы не большой ширмой из кустарника. — Я побуду тут, за этими кустами, чтоб дать тебе уединение. Извини, я понимаю, что… — зачастил Грейджой и залился краской, словно снова стал тем сопливым юнцом, что впервые переступил порог борделя и не знал, что со всём этим делать. — Ничего. — Как-то устало выдохнула Санса и отвернулась. — Я всё понимаю. Теон старательно рассматривал полянку и невысокие, но раскидистые деревья, что её окружали. Из-за кустов раздавался тихий плеск и иногда едва различимые стоны удовольствия, от которых в штанах становилось всё теснее и теснее. Потребность обернуться была настолько нестерпимой, что пришлось пару раз ущипнуть себя за бедро, но и это не помогло, и Теон Грейджой сдался. Осторожно, чтоб не издать лишних звуков, он приподнялся на коленях и выглянул из-за своего укрытия. Санса, повернувшись к нему боком и стоя в воде по пояс, старательно терла себя кусочком ткани, оторванной от рубашки, что была на ней, когда они встретились. Теон подавил вздох, когда его взор упал на озорно вздернутый розовый сосок, на кончике которого блестела капля воды. Жадный мужской взгляд уже обшарил всё, что ему было видно с этого ракурса, и желал большего, вот только когда Санса обернулась к нему спиной, Грейджой хотелось закричать — вся ее спина и задняя часть бёдер была буквально исполосована шрамами. Какие-то из них были уже бледно-розовыми и практически зажившими, но большая часть ярко выделялась своей краснотой и припухлостью на молочной белизне кожи. — Ужасно, да? — не оборачиваясь поинтересовалась Старк, и Теона удивил будничный тон её голоса. Она спрашивала это с той же интонацией, с какой могла поинтересоваться обедом или местом ночёвки. — Кто? — только и смог выдавить из себя мужчина. Его руки сами собой сжались в кулаки, а перед глазами пронеслась череда довольно заманчивых картинок — то, что он мог бы сделать с этим монстром. — Что-то от гвардейцев Джоффри. Один раз он приказал сиру Транту отходить меня по спине плоской частью меча, даже не задумавшись, что он все же может сильно порезать меня. Но основная часть от Рамси. — Теон видел, как она дёрнулась, когда назвала имя младшего Болтона. — Ему доставляло особое удовольствие унижать меня. Он часто прихватывал с собой на брачное ложе плетку или тонкий кинжал. Он старался не дать мне умереть, но пару раз я была близка к этому. И, знаешь, я хотела этого. Я ждала смерти как избавления. — Санса… — Подожди. — она всё еще стояла посреди купели, по инерции водя мокрой тканью по коже, но не поворачивалась. — Я должна сказать тебе, что я любила тебя тогда, в Винтерфелле, я продолжала любить тебя в Королевской Гавани. И когда я стояла в септе рядом с Тирионом Ланнистером, то думала лишь о том, что на его месте должен был быть ты. Я любила тебя в Орлином Гнезде, и когда Мизинец поцеловал меня, я вспоминала лишь тот первый и последний поцелуй на парапете Винтерфелла. И да, я продолжала любить тебя там, в моём личном аду, что разверзся для меня в родном доме. И возможно я никогда не перестану любить тебя, Теон Грейджой, но… — Санса едва слышно вздохнула и замолчала. — Помнится, Лорд Старк всегда говорил нам что всё, что идёт до слова «но» — чушь собачья. — пробормотал мужчина, не понимая куда клонит девушка. — Но я не уверена, что ты любишь меня… Теон, ты полюбил ту Сансу Старк, которая уезжала из Винтерфелла в Королевскую Гавань. Она была прекрасной девочкой, чуткой, доброй и немного наивной, а потом она умерла. Умерла вместе со своим отцом на ступенях Великой Септы. Ей, как и ему, отрубил голову меч Илина Пейна. Она умерла вместе с матерью и братом в Близнецах, от руки Болтонов и Фреев, сговорившись с Ланнистерами и получивших за это богатство и власть. Та Санса умирала каждый раз, когда её избивали за отказ назвать брата предателем и изменником. Умирала, когда стояла в септе рядом с карликом, под чардревом с Рамси, когда друг её матери продал её словно корову или овцу. И тогда, когда ту Сансу Старк всё же убили, на её место пришла другая Санса Старк, которая боится любых касаний, которая не может слышать звук открывающейся двери, потому что за ним всегда следует боль. Пока она всё это вываливала на Теона, он чувствовал, что его сердце снова и снова разрывается от боли, и если б сейчас ему выпал шанс отомстить, то он не задумался, отдал бы свою жизнь, но стёр бы любые воспоминания об этих людях. Вот только… Вода в этом источнике была действительно тёплой и такой чистой, что можно было увидеть каменное дно. Осторожно, чтоб не напугать, Теон развернул своё сломанное и много раз искалеченное счастье к себе лицом. — Я — твой, а ты моя… Санса вздрогнула всём телом, едва услышала эту фразу, но всё же ответила. — Я — твоя, а ты мой… — Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки, и да будет проклят тот, кто станет между нами… — Теон… — Тшшш… Ничего не говори. Я пытался успеть в Королевскую Гавань, но ты бежала оттуда раньше, чем мы добрались до столицы. Потом Долина Аррен, но снова не успел и наконец, Винтерфелл… Прости меня, Санса. Я должен был успеть. Успеть спасти Робба, успеть спасти тебя. Но я не успел и это останется со мной до конца моих дней, станет моим кошмаром, моим личным крестом. — Теон почувствовал, как Санса снова задрожала и разомкнул объятия, в которых её держал, отступая на два шага назад. — Я прервал тебя, но ты можешь плескаться сколько хочешь. Я понимаю, что после долгого пути тебе требуется время… — Я… Я вымылась, но всё ещё ощущаю себя грязной… — Ты не обязана рассказывать, Санса. — твёрдо заверил свою… А, черт с ними, с определениями. Но девушка словно не услышала его. — Я постоянно ощущаю его руки на своём теле, что больше не принадлежало мне, понимаешь. Я хочу открыться, довериться, но не могу. Когда Росс вытолкнула меня из тайного прохода, про который он ещё не успел узнать, я не верила, что хоть что-то поменяется. Я была словно в дурмане или во сне, не знаю. Я шла только потому что страх гнал меня вперёд. Страх того, что я так и умру в покоях моей матери. Мне постоянно казалось, что он догоняет меня, что за мной бегут его ужасные собаки, разрывающие человека с такой скоростью, что он не успевает даже вскрикнуть. И когда я увидела вас, то решила, что это его люди и испугалась, а потом я услышала твой голос, что должен был стереться из моей памяти, но я все же узнала его. Ты звал меня так, как когда-то давно там, на парапете замка, а потом мне снова стало так страшно. Теон не знал, как успокоить Сансу, не касаясь ее, и лишь сильнее сжимал кулаки, обещая Рамси Болтона все кары, что видели или ещё не видели все существующие Боги. О, он отомстит и может быть тогда, смыв шрамы Сансы кровью, он сможет смотреть ей в глаза. *** Сероводье казался слишком маленьким и слишком тесным, но Сансе это нравилось. Нравились эти небольшие комнатки, в которых с трудом помещалась постель и камин. Нравилось это тепло, что исходило ото всех жильцов этого замка. Ей нравились дети Лорда Рида — Мира и Жойен, который смотрел на неё слишком понимающим взглядом. Они много разговаривали и в этих разговорах Санса очищалась. Жойен часто приходил в покои, что выделил для неё Хоуленд Рид и просто молчал и вместе с ним Санса снова училась молчать, но не по принуждению. А потом, на третью или четвёртую неделю её пребывания здесь, брат и сестра позвали ее в небольшую богорощу, где сказали, что ей не должно быть стыдно, что она осталась так же чиста и невинна, как и до возвращения в Винтерфелл и почему-то именно эти слова, сказанные именно этим и людьми словно сломали невидимую плотину в её душе. Санса рассказывала, захлебываясь рыданиями и не слышала ни звука, а когда она закончила свою страшную сказку, тот не увидела на их лицах ничего, кроме понимания и скорби. Скорби о той наивной девочке, что навсегда осталась в снегах Винтерфелла. «- Я — твой, а ты моя… — Я — твоя, а ты мой… — Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки, и да будет проклят тот, кто станет между нами… » Санса оглянулась на небольшое окно, выходящее на бескрайние болота. Небо медленно темнело и это могло значить лишь одно — Теон уже вернулся в свою комнату от Лорда Рида, с которым каждый вечер вёл долгие разговоры о мести. Хоуленд был готов поддержать последнюю из Старков, хоть Санса и не хотела слышать такое наименование. Пока она сама не увидит тела Арьи, Брана и Рикона, она не поверит, что осталась совсем одна. Да и не хотела она возвращаться в родной дом. Не тогда, когда его осквернил ОН. Санса давно заметила, что никогда не называет бывшего мужа по имени, даже в своих мыслях. Всегда только ОН. Помотав головой, будто вытряхивая из неё всё, что ей не нужно, Санса ещё раз выглянула в окно и привела на кровать, но практически сразу вскочила на ноги, чтоб ещё раз пройтись по комнате. Мира абсолютно точно знала, что собиралась сегодня сделать Санса и, судя по ободряющей улыбке, что постоянно играла на её губах пока они ужинали, она не собиралась её переубеждать или говорить, что это плохо и не правильно. И за эту незримую поддержку Санса была благодарна ей даже сильнее, чем за этот разговор под чардревом. И ещё раз глубоко вздохнув, как перед броском в холодную воду Санса резко распахнула дверь и торопливо пошагала по коридору в сторону покоев Теона. Весь, довольно короткий, путь, она думала, что скажет ему, но едва девушка переступила порог таких же маленьких, как и её собственные, покоев, то всё заготовленные слова испарились из её головы и она выпалила — Я — его, а он мой… Теон молчал, лишь пристально вглядываясь в её лицо. Тёплый плащ и шерстяной дуплет валялись на крышке сундука, а сквозь тонкое полотно туники можно было рассмотреть очертания его мышц. Санса чувствовала, что вся решительность, с которой она шла сюда, стремительно тает под этим тяжёлым, испытывающим взглядом его темно-синих глаз. И наконец, когда она уже была готова либо рвануть обратно в свои покои, либо провалиться сквозь землю, Грейджой на секунду прикрыл глаза и ответил: — Я — её, а она моя… — и тяжело выдохнул. — Санса, зачем ты пришла сюда? — Я… — Ты не знаешь. Санса, я хоть и рождён на Железных островах, но железной волей не обладаю. — его голос был наполнен усталостью. — Видеть тебя, такую красивую, снова живую, выше моих сил. Видеть, знать, что ты разделяешь мои чувства, но при этом не иметь возможности подойти, обнять, поцеловать, прикоснуться. Это выше моих сил… Молчание повисло в комнате. Вот только оно не было таким уютным, как с детьми Лорда Хоуленда. Оно было наполнено чём-то тяжёлым, почти порочным и Санса решилась. — Я пришла сюда, чтоб стать твоей не только на словах. Теон словно ждал этого. Одним рывком он оказался рядом, снова и снова обводя её тяжёлым взглядом, в котором плясало пламя. Его ладонь, покрытая многолетними мозолями от меча и лука, едва ощутимо пробежалась по распущенным волосам, что снова стали ярко-рыжими и в этом простом жесте было столько любви и нежности, что слезы подкатили к глазам. Собрав всю свою волю в кулак, Санса осторожно обхватила его ладонь своей и прижалась к ней щекой. И не почувствовала привычной дрожи. Они медленно изучали друг друга, пока не переходя запретной черты, и хотя девушка могла бы наслаждаться этими осторожными прикосновениями вечно, но сюда она пришла не за ними. Осторожно она потянула пояс халата и провела плечами, позволяя ему упасть на каменный, устланный шкурами, пол. Она знала себя и нарочно не дала себе возможности отступить, поэтому под халатом не было ничего, кроме белой кожи и шрамов, что всегда будут напоминанием о времени, проведённом в родном доме, но принадлежавшем другому. Когда его ладонь легка на грудь и слегка сжала её упругое полукружие, Санса вздрогнула, но не от страха, а от удовольствия, что мгновенно пронеслось по её телу. — Ещё… — её шёпот был похож не на просьбу, а на приказ, но Теон лишь криво улыбнулся и прижался к ней губами. — О, Боги! То что он творил с ней, касаясь лишь губами и кончиками пальцев, распаляло Сансу всё сильнее. Ей хотелось большего, хотелось прочувствовать себя любимой и желанной и дать то же самое Теону. Она требовательно потянула завязки его туники и в следующую минуту она оказалась на полу. Первое прикосновение кожи к коже было… Санса не знала таких слов, но ей определённо хотелось их придумать. Всего несколько шагов разделяло их и постель, и Санса сама сделала их, утянув за собой своего… мужа. Определенно, это было то слово, которым она всегда хотела называть только одного человека. Человека, что сейчас торопливо расшнуровывал завязки на своих штанах и ей не хотелось прикрыться от его жадного взгляда, ведь Теон любил её такую, со шрамами на теле и в душе. Санса сама потянулась за поцелуем и когда первые робкие касания сменили жадные, она застонала ему в рот. Теон умело играл на её ощущениях, без особых касаний, только своими губами, что терзали её губы безжалостно и сладко, подводил к обрыву, в который она упадёт с радостью, потому что знает — его руки подхватят её и они вместе воспарят под облака. И когда они наконец слились в единое целое, Санса почувствовала себя такой целой, такой полной, такой живой… И теперь она знала, что больше никогда не будет одна. Что всегда рядом будет тот принц, о котором она мечтала годы назад, сидя в своих покоях Винтерфелла, и что из любовь, выстраданная и такая долгожданная, всегда будет в её жизни. А ещё Санса Старк знала, что они вместе смогут выгнать всех призраков, что поселились в её, в их доме и в её душе. Одна плоть, одно сердце, одна душа отныне и навеки…