Оставив огненные капли

      В следующую секунду губы с привкусом сигарет впились настойчивым, но медленным и нежным поцелуем в виноградные губы. Время остановилось для них обеих...       Сидя на полу квартиры, девушка рыдала. Рыдала взахлёб. Останавливалась, пытаясь успокоить, и снова начинала рыдать. Бутылка вина в её руке говорила сама за себя. Ещё две таких валялись возле неё.       Как же сейчас она ненавидит себя за ту слабость. Как же она ненавидит себя за ту прогулку. Как же она ненавидит себя за это сближение с человеком. Ведь знает, как это больно - терять. Ведь она не хочет быть такой, как она.       Из желаний сейчас только вскрыться, но совесть не позволяет. Она бы не одобрила. Хмыкает, а потом кидает пустую бутылку со всей силы в стену, тут же прикрывая себя руками, после чего пьяно хохочет, будто невменяемая.       - Сука, - видя множество осколков, которые завтра нужно будет убирать, она вновь начинает плакать, даже не обращая внимания на то, что некоторые из них впились ей в руки и ноги, из-за чего начали кровоточить.       Каждой клеточкой тела она ненавидит себя за всё произошедшее. И даёт обещание, что с этой секунды она целиком и полностью игнорирует Виолетту. ***       - Хей, малых, доброе утро! - Малышенко сегодня в добром расположении духа, радостно сияет, но тут же потухает, когда синеволосая проходит мимо, не удостоив её даже малейшим взглядом. - Что с ней?       - Сейчас узнаем, - Рони, решившая заскочить за стаканчиком кофе с утра, ловко спрыгнула со стула, после чего поспешно присела напротив, протягивая руки вперед к рукам подруги. - Руки покажи.       - Зачем? - подозрительно уставилась на неё Маликова, тут же пряча свои конечности за спину.       - Я ж тебя не первый год знаю, - вздохнула Вербицкая. - Вчера, после того поцелуя, о котором я узнала от Виолетты, ты напилась, а что ты можешь сделать в таком состоянии - никто не знает. Сама ты ничего не расскажешь. Хочу убедиться, что ты в порядке, а потом и мозги вправлять буду.       - Я не резалась, - предупредила синеволосая, словно сквозь пространство, явно уже погрузившись в себя и мирясь со своей судьбой, после чего показала запястья, перевязанные бинтами. - Бутылку расхуярила об стену, осколки отлетели прямо мне в руки. Всё хорошо, я в порядке.       - Так, а вот теперь скажи: зачем? - вздыхая, блондинка окинула взглядом повреждения. - Серьёзно, зачем?.. Я тебе не психолог и скажу всё так, как есть. Уже прошло дохуя времени. Пора уже свыкнуться. Отпусти. Не пора ли уже жить нормально и не вспоминать о ней? Ты на могиле-то когда в последний раз была?.. Вот видишь! Ты ведёшь себя очень глупо! Начни уже жить как нормальный человек и социализироваться, а не ограждать всех от себя!       - Я тебя услышала, - спокойно кивнула Маликова, после чего невозмутимо встала и покинула кафе.       - Куда она? - тут же накинулась на Рони обеспокоенная Виолетта. - Что произошло?       - Поговори с ней сама, когда вернётся, - мягко попросила блондинка, уже с улыбкой забирая свой кофе. - Только не дави. ***       «Сердюк Лилия Григорьевна».Золотая, когда-то блестящая надпись на могиле, со временем потускнела и потёрлась. Мариша, сидя на сырой земле, невидящим взглядом смотрела на чёрный кенотаф. Слёзы сами лились из её глаз. Две белые гвоздики лежали рядом, а с ними - немного конфет.       - Лиличка... - выдохнула девчушка, с нежностью гладя надпись. - Как же я скучаю, любовь моя. Несмотря на то, что ты причинила мне огромное количество боли, я продолжаю любить тебя... Знаешь, как неловко это говорить, но мне понравилась одна девушка. Она яркая, харизматичная, смешная, весёлая, добрая. Мы с ней даже поцеловались вчера, - грустно хмыкнув, Мария обернулась и поглядела на вторую могилу, прямо напротив. «Маликова Маргарита Сергеевна». - Я виню себя за тот поцелуй. Это очень трудно... Но ты можешь не волноваться, я не виню тебя за то, что было между тобой и Марго. Я же тоже виновата в той ситуации... Ритка, я паршивая сестра. Извини, пожалуйста, за всё... - синеволосая вновь поглядела на могилу Лилии. - Мне Рони сегодня сказала, что я глупая. Она права... Я очень глупа. Как же я сейчас хотела оказаться с тобой рядом, в твоих объятиях, но не возможно. Хотя, в принципе, возможно... Если бы ты лично попросила, то я решилась бы даже на такой отчаянный шаг... - она ухмыльнулась, закрывая лицо руками, но тут же собралась с мыслями и продолжила: - Я очень сильно люблю тебя, правда, Лиль, однако мне нужно отпустить тебя. Я хочу нормальной, счастливой жизни... Но тебя я не забуду, правда, Лилечка. Я обещаю, что буду приходить к тебе. Гораздо чаще... Просто... Мне нужно отпустить тебя. Навсегда. Ты будешь занимать у меня в сердце отдельное место, но там будут и другие... Прости, цветочек... - девушка наклонилась и поцеловала холодный кенотаф, после чего поспешно встала. - До встречи, любовь моя...       - Как ты? - Лиза Андрющенко, девушка Мишель, весьма замкнутая в себе девушка, работавшая тут, на кладбище, с беспокойством смотрела на покидающую кладбище подругу. Синеволосая была очень благодарна Лизе буквально за всё - и за организацию похорон, и за поддержку при этом, и за беспокойство сейчас...       - Буду в норме, - всё ещё находясь в пространстве и стараясь не расплакаться, Мариша кивнула, будто убеждая в своих словах саму себя. - Спасибо. ***       - Выпьем? - к удивлению Марии, её встретила Виолетта с бутылкой вина на входе в кафе. Та кивнула и показала на один из столиков. Если уж рабочий день закончился, то почему бы и не выпить?       - Выпьем, - шёпотом повторила девушка, убеждая себя, что хуже от этого не будет. Ей просто необходимо выпить после такого насыщенного дня.       Тост за тостом, бокал за бокалом и вот - и Мария убрала полупустую бутылку под стол с мыслью, что если сейчас пойдёт не так, она напьётся уже в квартире. Малышенко закурила сигарету и предложила младшей, на что та нерешительно кивнула. Давно она не затягивала настоящий табак.       - Вилка, ты бы знала, как ты мне нравишься, - выдыхая едкий дым, призналась девушка. - Но не могу я. Просто не могу.       - Почему же? - брюнетка посмотрела на поникшую девчушку с заинтересованность и нежностью. - Я не давлю, но что-то мне подсказывает, что пила ты лишь для храбрости, малых. Мальвина, поверь мне: я не хочу делать тебе больно. Я не сделаю тебе больно.       - Больно мне было четыре года назад. До сих пор больно, - понеслась на откровения Мария, пока Малышенко внимательно слушала и время от времени кивала. - В 16 я познакомилась с одной девушкой. Она была классной, красивой, харизматичной и умной. Люблю я её до безумия. А она... Она была барыгой, продавала наркоту, сама торчала. Дальше поцелуев у нас не заходило, я боялась и была ещё не подготовленной. Ходили слухи, что она мне изменяет, но я в них не верила. А в один вечер случился передоз. И у неё, и у сестры моей. В тот вечер я узнала, что они вместе спали... В общем, мгновенная смерть. Отец, мчась в больницу, попал в аварию. Разбился насмерть. Мать как узнала - не выдержала. Заперлась в ванной, таблеток наглоталась и... Врачи говорят, что умерла она безболезненно. В один день я потеряла и семью, и любимую девушку... Благо тётя быстро сообразила, тут же удочерила меня. Я и дня не провела в детдоме...       - Тогда и я расскажу, малых, - глядя стекольными от слёз на девушку, у которой слёзы лились сами по себе, вздохнула Виолетта. - Я жила и воспитывалась в неблагополучной семье. Отец всегда меня сторонился и был чужим, а мать била настолько сильно, что как-то раз выбила мне зубы и сломала палец. В семье постоянно разгорались споры, причиной которых, казалось, становилось само моё существование... Как-то раз после очередного потока ругани мать попыталась совершить самоубийство в ванной. Я нашла её и спасла... Однажды я подсела на запрещенные вещества. Наркотики — это была моя попытка убежать от самой себя. Сейчас я в завязке уже 2 месяца, так что волноваться не о чем... Вот, и сюда работать пришла, чтобы начать новую жизнь.       - Блять, Виола, это ужасно! - синеволосая крепко обняла знакомую, не желая её больше отпускать. Такую забавную и добрую девушку так сильно сломали в душе, что она казалась беззащитной и фарфоровой. - Виола, ты чудесная, ты не заслуживаешь такого!       - Ты тоже не заслуживаешь того, что произошло, Мальвина, - усаживая заплаканную и сломленную девчушку к себе на колени, татуированная сжала её в объятиях. - Однако жизнь несправедлива... Если мы продолжим общение, то я не хочу, чтобы ты видела во мне ту девушку. Я - это я и никто больше.       - Лилия, - едва слышно выдохнула Маликова, а затем повторила чуть громче. - Лилия. Так её звали. И я готова её отпустить... Рони с утра мозги мне вправила. Она права - я та ещё дурочка. Но знай, со мной будет очень трудно.       - Тебе будет не легче со мной, - мягко улыбнулась Виолетта, взлохмачивая волосы подруги, которая на этот жест возмутилась и побежала поправлять причёску. Макияж-то уже ничто не спасёт...