***
На улице начинало темнеть, когда Тенма подходил к дому своего возлюбленного. Что-то странное поселилось в его сердце, будто предупреждая. В воздухе чувствовался слабоватый аромат цитрусовых, и он прикрыл глаза, вдыхая. Легкий прохладный ветерок словно подталкивал его поскорее сделать выбор и решиться зайти. Момент, когда он ступил на порог, считался точкой невозврата… Он хорошо знал, куда идет. Он осознавал, что, возможно, с этого момента их отношения изменятся, вот только Тсукаса не был уверен и не спрашивал всех подробностей. Ему было известно лишь то, что эта фотосессия пройдет в квартире Камиширо. Что именно придется делать — он не знал… Потому что, если бы он знал, то ни за что бы не решился прийти. Тсукаса несколько раз нажал на дверной звонок, пытаясь унять дрожь во всем теле. За стеной наверняка наводил порядок Камиширо, готовясь к приходу особенного гостя. — Заходи. Я ждал тебя, Тсукаса-кун, — с милой улыбкой поприветствовал его Руи, открывая железную дверь, чтобы его впустить, а затем закрывая ее на замок. В квартире было очень тепло… Гораздо теплее, чем на улице, что определенно порадовало Тенму. Он тяжело переносил любой холод, не только физический. Почему-то среди светлых однотонных стен Тсукаса чувствовал себя не в своей тарелке. Сердце предательски выпрыгивало из груди — он переживал, словно школьница на первом свидании. Эта смесь из любопытства и тревоги сильно напрягала, и все шутки и повседневные фразы моментально вылетели из головы. Тенма надеялся, что только он чувствовал неловкость. Камиширо находился в другой комнате, скорее всего подготавливая все необходимое для сегодняшней съемки, поэтому у Тенмы было время привыкнуть к обстановке и согреться. Небольшая уютная квартирка явно располагала к себе своим минимализмом. На стенах висели картины, которые не совсем вписывались в интерьер, но, тем не менее, привлекали. В углу гостиной особенно выделялся деревянный стол, на котором лежали всевозможные чертежи и справочники по механике. Руи серьезно увлекался этим, так что Тсукаса мог лишь восхищенно присвистнуть, видя необычные механизмы и их устройство. Не зря говорят, что по обстановке можно узнать о хозяине квартиры много нового… Словно читая мысли гостя, Камиширо вышел из своей комнаты. — Что насчет чая? У меня остался твой любимый вкус, — предложил Руи, опираясь одним плечом о косяк. Он выглядел… опасно уверенным. На самом по себе хитром лице торжествовала не менее хитрая ухмылка. Тсукаса сглотнул накопившуюся слюну, оторвавшись от разглядывания картин и схем. Самое время, чтобы собраться с мыслями, ведь, в конце концов, Камиширо не какой-то маньяк! — Нет, спасибо. Может, мы лучше начнем фотосессию? — смело посмотрел в глаза Тсукаса, принимая почти боевую позу. Руи фыркнул, видя эту извечную решимость и уверенность в себе… Да, именно в такого Тенму он и влюбился. — Что ж, как скажешь… Неспешными шагами он прошел к Тсукасе, останавливаясь рядом с ним на очень короткой дистанции. Камиширо буквально чувствовал прерывистое дыхание Тенмы. Тот резко отвел глаза, не силясь смотреть на хозяина квартиры. Что с ним происходило? Почему Тсукаса никак не может заставить себя посмотреть в глаза своему, черт возьми, лучшему другу? Поток мыслей вихрем закружился в голове, и он решил: будь что будет. Тсукаса поднял глаза, встречаясь взглядом с туманными напротив. Не успел он сказать хоть слово, как Руи уже наклонился к его уху и медленно, с расстановкой прошептал: — Раздевайся, Тсукаса-кун. Кажется, после его слов юноша абсолютно потерял дар речи и навык мыслить здраво…***
— И что… что ты собрался делать? — хрипло выдохнул Тсукаса, дрожащими руками прикрывая обнаженное тело. Его горящее лицо окрасилось в чистый багряный. Тенма уже тысячу раз пожалел, что согласился на эту авантюру. Камиширо никогда не перестанет удивлять. Вот и сейчас, сидя на корточках и невинно хлопая ресницами, Руи с тихим смехом проводил рукой по волосам юноши, немного оттягивая их назад, заставляя Тенму обратить на него свой взор. Тсукаса дрожал от этих пытливых желтых глаз, он просто не мог не смотреть в ответ, продолжая следить за каждым движением. Широко расставленные ноги уже начинали ныть, и Тенма инстинктивно попытался сжать их обратно, но чья-то рука не позволила этого сделать. — Расслабься, — прошептал Камиширо и припал к бледной шее юноши, оставляя на ней слабый розоватый след от зубов. Вот только тяжело было исполнить его просьбу в такой-то ситуации. Тенма выгнулся, запрокидывая голову. Он определенно попал в ловушку, придя сюда с самыми наивными мыслями. Неужели он думал, что с Камиширо все будет так легко и обыденно? Словно кошка, Руи медленно подполз к Тсукасе, останавливаясь между его ног — теперь их разделяли считанные сантиметры. Камиширо слишком долго ждал этого, поэтому он никак не мог поверить в то, что происходило в данный момент. Более того, он словно сходил с ума. Это не шло ни в какое сравнение с обычными прикосновениями, это было что-то… невообразимое, это чувство невозможно спроектировать и вложить в искусственный интеллект или в какую-то машину. Это — настоящее желание владеть, любить и быть любимым. Он не мог поверить, что Тсукаса вообще согласился позировать ему для фотографий… Да, тот не подозревал, что они окажутся интимного характера, но разве так не интереснее? Парень не знал и никогда бы не догадался, зачем ему нужны эти фотографии, и, честно говоря, Тенма просто боялся узнать правду. В любом случае, для Камиширо все вышло идеально — его план почти удался. — Знаешь, Тсукаса-кун, насколько пошло ты сейчас выглядишь? — на одном дыхании произнес юноша, расфокусированным взглядом оглядывая тело Тенмы перед тем, как достать фотоаппарат и сделать несколько щелчков. Собственное возбуждение не давало ему возможности завершить все то, что Руи задумал изначально. А Тсукаса мог лишь часто и шумно вдыхать воздух, абсолютно не понимая реакцию своего тела. Это было… как-то неправильно! Нельзя возбуждаться от этого взгляда, нельзя возбуждаться от звука фотоаппарата. Нельзя… но почему-то внизу живота все пламенеет, когда Руи смотрит на него из-под длинных ресниц, когда он быстро оглядывает его тело, не задерживаясь на определенных частях. Хочется показать ему больше, открыться… Все его естество ныло от недостатка ласк и внимания, но Камиширо запретил прикасаться к себе, по крайней мере пока что. Холодные пальцы Руи оглаживали худые ноги, оставаясь в опасной близости от внутренней части бедра. Он будто специально желал распалить юношу еще больше, помочь открыться ему. Тсукаса прикрыл глаза одной рукой, едва оставаясь в своем сознании. Было чертовски жарко, непривычно горело тело. Камиширо поднимался все выше, трепетно касаясь тела губами, рисуя ими своеобразные узоры, заставляя Тенму нетерпеливо ерзать на полу. Он словно дарил, и в то же время забирал обратно, чем вызывал немое возмущение у парня. Контраст между бесконечным смущением и желанием показать себя с лучшей стороны вскружил голову и заставлял Тсукасу неудовлетворенно хныкать, прижимаясь всем телом к Руи. — Тсукаса-кун, держи себя в руках, иначе… мы не сможем закончить съемку, — с таким же нетерпением произнес юноша, впиваясь губами в шею и вытягивая сладострастный стон у своей «модели». Тенма мелко подрагивал, пытаясь поймать поцелуй. Прекрасное белоснежное тело без единого изъяна, такое аккуратное, что Руи хотелось сжать его и никогда не отпускать… Да, Тсукаса даже не подозревал, насколько Камиширо сдерживался, чтобы не трахнуть его прямо так. — Ляг на спину и разведи ноги шире, — хрипло приказал Руи, доставая камеру. Тембр его голоса непривычно понизился, а глаза потемнели от наваждения. Он не шутил. Тсукаса исполнил его просьбу, слишком медленно отводя руки назад, как бы невзначай касаясь своего тела. Он едва провел по нему пальцами, но из глаз словно посыпались искры. Бока, грудь, бедра — все желало прикосновений… но еще было рано. Тенма лег на пол, согнул ноги в коленях и расставил их как можно шире, стараясь угодить. Одобрительный взгляд напротив, такой животный, невероятно возбуждал, и Тсукаса был готов довериться и отдаться хоть сейчас. Двумя руками он прикрыл свой рот, чтобы в порыве едва контролируемого возбуждения не сказать чего-то, за что он будет потом краснеть. Спустя несколько секунд послышалось несколько щелчков, и Камиширо довольно выдохнул, откидывая фотоаппарат на кровать. — Ты можешь вставать, — нарочито равнодушно бросил он. И Тсукаса успел бы обидеться, если бы в следующее мгновение Руи не прижал его к стене, нагло врываясь в его рот, заставляя Тенму задыхаться от недостатка кислорода. Властные губы сминали его собственные, пока пальцы Камиширо несильно сжимали горло. Юноша толкнулся бедрами в тело Тсукасы, выбивая из него хриплый стон — слишком сильно хотелось разрядки. Его рука опустилась к джинсам Руи, оглаживая давно вставший член. Реакция не заставила себя долго ждать: Камиширо укусил Тенму за губу, еще сильнее вжимая в стену. Руи остановился, глядя на Тсукасу сверху. Их разница в росте играла ему на руку. Волосы цвета меда растрепались, придавая прическе беспорядочный вид. Щеки покраснели, и уже невозможно было понять, от стыда ли это или от желания. Камиширо прикусил собственную губу, чтобы не испортить все своим намерением обладать. Пелена возбуждения на глазах ясно давала понять, что Тенма не против, но парень все равно решил удостовериться. Понимая все без слов, Тсукаса быстро кивнул, цепляясь за одежду Руи и притягивая его к себе, сливаясь в страстном поцелуе. Это именно то, чего он хотел всегда, пусть и не признавался сам себе. — Пожалуйста, Руи, — горячо прошептал Тсукаса, не задумываясь о своих словах. Размышлять он будет потом, не сейчас, когда разум заполнен извращенными мыслями. Кажется, Руи потерял остатки самообладания — повозившись с джинсами, он, наконец, остался в одном белье. Одной рукой он обхватил оба твердых члена, а другой продолжал удерживать Тсукасу, чтобы тот не упал. Камиширо надрачивал сначала нежно и медленно, а затем все ускорялся, каждым резким движением заставляя Тсукасу безостановочно рвано вздыхать и шипеть. Было влажно, чертовски влажно и тепло — Руи почти выл от приятных, странных ощущений. Это сильно отличалось от обычного самоублажения, потому что сейчас он был не один, а с Тенмой. По всему телу раздавались приятные импульсы, а глаза закатывались от удовольствия, пока рука Камиширо скользила по телу Тсукасы. Руи достиг экстаза первым, смеясь и выкрикивая что-то неразборчивое, утягивая Тенму в тот же омут. Кажется, он осознал, что больше никогда в жизни не сможет существовать без светловолосого. Тсукаса задрожал, взрываясь ярким фейерверком, срывая свой голос… Его тело обмякло и плавно скользнуло в объятия Руи. — Мы устроили здесь настоящий беспорядок, не так ли? — смеялся Камиширо, оглядывая собственную комнату, пока Тсукаса приходил в себя. Атмосфера здесь точно изменилась, и он пока не может сказать, в какую сторону. Вместе со здравым рассудком пришло осознание того, что сейчас произошло. Тенма резко закрыл лицо руками, не веря самому себе. Неужели… он прямо сейчас кончил вместе с Камиширо? Тсукаса все еще тяжело дышал, абсолютно не понимая, как ему реагировать. Это был его первый подобный опыт, как-никак! — Тсукаса-кун, ты в порядке? — Руи присел перед Тенмой, стараясь поймать его взгляд. — Я не хотел тебя обидеть. Идем в душ? Тенма кивнул, соглашаясь. Вместо неопределенности появлялось все больше мыслей о том, что он на самом деле счастлив, что все вышло хорошо, и что он был бы не против повторить. Честно говоря, Тсукаса был даже горд собой, раз заставил Камиширо показать свое «истинное лицо». Ему безумно захотелось поделиться эмоциями и, наконец, сказать о своих чувствах, но сил хватило лишь на несколько хриплых слов: — Я люблю тебя, Камиширо Руи.