Часть 1
21 октября 2022 г. в 15:19
— Я одинокий ворон в бездне света, где каждый взмах крыла отмечен болью, но если плата за спасенье воля, то я спасенье презираю это.
Граф Патрик Телфрин сидел в кресле возле камина, скрестив на груди руки, и надменно глядел на вошедших товарищей. Возле ног Телфрина выстроилась батарея пустых бутылок, никак не менее десятка, и лежал рядом потрепанный книжный томик. От плотных винных паров, повисших в комнате, у Делвина сперло дыхание. Телфрин внезапно заломил левую бровь и чему-то рассмеялся. Его взгляд был направлен в пустоту, руки слегка дрожали.
— Я презираю вашу блажь святую, — с вызовом продолжил граф. — Вас манит небо, я спускаюсь в ад. Для всех чужой, я не вернусь назад — и вечности клинком отсалютую!
— Стихи читает, — пожаловалась Марта. — Второй час. Не могу терпеть.
— Похоже на Байрона, — авторитетно сказал Кельвин. — Был такой виршеплет.
— А я все говорила ему, нечего белое вино с бренди мешать.
Делвин пинком ноги отправил ближайшую бутылку в угол.
— Граф Телфрин, полагаю, вам следует пройти продышаться.
— Оставьте свои увещевающие благоглупости, юноша.
— Как, простите, вы меня назвали?
— Юноша, — Телфрин поморщился. — Не забывайте, я старше вас. Мне прекрасно известны ваши чувства по отношению к моей персоне, так что можете не делать хорошую мину при плохой игре. Мне противна эта пошлая видимость заботы.
Делвин вздохнул, прошествовал к окну и отворил его. В комнату ворвался свежий ночной ветер.
— Закройте, во имя Леворукого и его кошек! Сквозит же!
— Не закрывайте, капитан! — вмешалась Марта. — А то он блевать начнет.
— Что вы такое читаете? — Боб с любопытством посмотрел на книгу.
— Оставьте, прошу вас… Это очень длинная книга, и совершенно не для вашего ума… Она будет продолжаться, пока не остынет солнце и звезды не рухнут с небес. Лучше не начинайте читать, юноша. Кроличья нора слишком глубока.
— Он всех называет юношами? — спросил Делвин Марту.
— Меня назвал «ее величеством», но я не уверена, что это комплимент. Он сказал, что у меня самые роскошные в Гвенхейде яблоки, когда пытался ко мне приставать.
— Оу, приставать… Вас можно поздравить?
— Заткнитесь, капитан. Когда он в таком скотском состоянии, ничего ему не обломится.
— До чего же отвратительны бесконечные пересуды и сплетни, особенно из уст настолько ограниченных людей, — заявил Телфрин. — Особенно меня утомили вы, Дирхейл. Я понимаю, вы создание неиспорченное и местами блаженное, но порой это переходит всякие рамки. Мой вам совет на будущее, выбросьте вашу дурацкую честь в окно, с которой вы носитесь, как с тухлым яйцом.
— Я сейчас выброшу в окно вас, если вы не возьмете себя в руки.
— Слова, слова, слова… Если вы жаждете удовлетворения, юноша, я охотно скрещу с вами шпагу, но не раньше, чем дам парочку уроков фехтования. Пока ваша кисть столь же тверда и незыблема, сколь и ваш ум.
Телфрин присосался к бутылке, сделал несколько больших глотков, после чего как следует размахнулся и швырнул бутылку в дальний угол. Брызнуло стекло, полетели во все стороны осколки, вино выплеснулось на паркет, растекаясь лужицей.
— Убирать будете сами, — отчеканила Марта.
— А вы, эрэа, наглеете. Воистину, женщин и королей полагается держать в строгости, а ведь я уже почти было собрался сделать вас своей королевой… Теперь, похоже, меня манят иные ветра…
— Сейчас будет жарко, — пробормотал Боб.
Марта с побелевшим от бешенства лицом шагнула к Телфрину, явно намереваясь закатить ему пощечину, но граф внезапно уронил голову на грудь и захрапел. Он отключился совершенно внезапно.
— Сонные чары, — пояснил Кельвин. — Раньше утра не очнется.
— Спасибо! — у Делвина камень с души свалился. Телфрин был сегодня особенно невыносим, и лорд Дирхейл даже испугался, что дойдет до драки. — Вы нас очень выручили, лорд Фаннер. Сам я о таком заклятии совершенно забыл. Не мой профиль, я скорее по боевым.
— Не стоит благодарности, капитан. Граф Телфрин изрядно утомился, сражаясь с таким количеством спиртного, и ему со всей очевидностью требовался отдых. А с этой новеллой, если никто не против, я на досуге ознакомлюсь, — чародей наклонился и поднял с ковра зачитанную до дыр книгу. — Ужасно хочется знать, что за романтическая повесть до такой степени впечатлила нашего бравого пирата.