бей

двадцать шестого в дверь звонят. раннее утро — первый день каникул. Кристина заспанная, а дома, кроме неё, никого нет — мама на работе, а брат, кажется, пошел с отцом на подработку на местную ТЭЦ, там руки нужны перед Новым Годом. она сонная, в одной футболке и волосы растрепаны в несильно собранном хвосте. глаза еле открыла, а когда к двери подошла, то и вовсе захотела обратно — сквозняк окутал с ног до головы. — Кто? — хрипит, не узнавая свой голос. неделя контрольных дала о себе знать: мешки под глазами, тёмные круги и уставший вид. ещё и заснула поздно — всю ночь воспоминания не давали сомкнуть глаза. — Социальная служба. всё те же две женщины, но уже в шапках. папки теперь сложены в пакеты с эмблемой какой-то организации. они глупо улыбаются, по всей видимости, ожидают канун Нового Года и настроение у них хорошее. сердце пропускает пару ударов. волнение, непонятно откуда взявшееся, покотом наваливается, и уже дрожащие руки открывают дверь. Кристина болезненно выдыхает. хорошо, что хоть утром пришли — вечером им бы вряд ли понравилось увиденное. она уже без лишних слов подходит к двери, уверенно стуча. тётя Ира медленно подходит, смотря в глазок. а потом открывает с опаской, будто Кристину боится. в одном халате, растрёпанная, будто проснулась недавно. — Здравствуйте, — женщина полнее приветливо улыбается из-за плеча Кристины, — Кондаурова Ирина? та лишь кивает. и они без слов проходят в квартиру, оглядывая. разговор длится недолго. усаживаясь на кухонном диване, женщины сообщают, что пришли с проверкой. задают самые обыкновенные вопросы, и просят показать комнату ребенка. Ирина только приговаривает, мол, кто мог подумать на их семью такое. и услужливо угощает чаем. Лиза просыпается от голосов на кухне. вслушивается, и понимает, что к чему. выходит, приветствуя, и старается правдоподобно удивиться. в прочем, проверки — это не так страшно. даже если что-то не так, они закрывают на это глаза. выходя, женщины лишь переглядываются. — Комната своя есть, мать в адеквате, ребёнок тоже, — рассуждает одна из них, натягивая шапку сильнее, — кто только додумался, что там что-то не в порядке может быть. — Ох, в наше время недоброжелателей полно. и Лиза устало выдыхает. она присаживается на диван, предварительно заварив себе кофе, и пялится на мать, не отрывая глаз. — Новый Год справим, и я уйду. и Лиза лишь кивает. прошлый Новый Год для неё прошёл не очень. одна, она лишь лягла спать в холодной квартире в ожидании мамы, которая пообещала её наведать, но так и не появилась. и ей очень хочется, чтобы в этот раз всё прошло немного лучше. Кристина только вечером спрашивает, как всё прошло. когда Лизу вновь выгоняют погулять пару часов она сидит на чертовом подоконнике, устремляя взгляд в небо. — Посмотрели, как живём, — пялится своими глазами в заметно приподнятом настроении, — ничё не сказали. — И что, мать уже по съебам дала? — Кристина закуривает. они говорят тихо, будто их может кто услышать. — Ещё нет. После Нового Года. Лизин телефон разрезает тишину навязчивой мелодией телефона. она сперва пугается, почти что подскакивая — звонок контрастирует с тихой уютной атмосферой, а эхо подъезда только больше действует на нервы. но, читая надпись на экране телефона, спокойно выдыхает и принимает звонок. Кристина за этим выжидающе наблюдает. — Лиза, это пиздец, — голос Вилки на том конце удивленно-ошарашенный, не меньше. она тянет слова, мычит, пару раз издает смешок, — Мне нужно, чтобы ты на это посмотрела. — Что случилось? — паника окутывает индиго. — Приходи ко мне, — слышать Виолетту такой удивленной непривычно. этого человека мало что смутить может. — Я с Кристиной. — Тогда обе, — и скидывает, оставляя за собой лишь короткие гудки. — Нужно к Вилке, у неё что-то случилось. заходя в знакомый подъезд, они рассуждают, что могло произойти. неужели Коля снова скинул свой член и Виолетта должна придумать, что на это ответить? — Девочки, пойдёмте, что-то покажу, — она с порога зазывает их в комнату, не предложив даже чая. в глазах её неразбериха: испуг, удивление, радость. и тычет рукой на Аляску. та устало лежит на кровати, сонно оглядывая девочек. и даже не подбегает к Кристине, как обычно. — Это твоя собака, — Лиза откровенно смеётся. не понимает, что происходит, но Виолетта берет её на руки, подходя ближе, — Внимательнее посмотрите. и Кристина хмурится, оглядывая животное. — Она потолстела? — принимает Аляску из рук Вилки, вертя её из стороны в сторону. та скулит несильно и немного рычит, в надежде, что её, наконец, отпустят. — Она, блять, беременная, — и Лиза ошарашенно смотрит на Кристину, а Кристина на Лизу. — Ты уверена? — Захарова сперва не верит, но округленный живот говорит об обратном. и все начинают смеяться. — Это, видимо, то её путешествие недавно. — Боже, а если она ебалась с каким-то алабаем? — до индиго доходит быстрее остальных, — Там же какой-то мутант может быть. Она может даже не выносить. и они вместе думают, что делать. идей не много — сходить в ветеринарку. поэтому Виолетта со смехом ищет адрес ближайшей. — Я стану матерью так рано, — закатывает глаза и смеётся сама с себя. и доля волнения есть — куда девать щенков, она не знает. — Она точно беременна? — Кристина до последнего не верит, будто Аляска на такое не способна. иногда она забывает, что это просто собака. — Она рычит, не даёт себя гладить и придумала себе новую нычку у меня под кроватью, она точно беременна. Я гуглила. — Пиздец. *** Кристина переживает. она идёт помогать маме в магазин — пересчитывать товары и по мелочи таскать коробки. мама лишь хмыкает, мол, зачем тебе, а та просит взамен деньги. и работу приходится выполнять хорошо. она лазит по полкам, считает, записывает, таскает и всё по кругу. и так целые два дня, пока все документы не приводятся в порядок. мама довольна, и она даже пытается спросить, зачем Кристине деньги, на что получает лишь «Нужны». и Захарова как никогда довольная, пусть и уставшая. она еле переставляет ноги, а вышедшая из магазина с испариной по всему телу, быстро замерзает на морозе. но она чувствует, что это того стоит. на Новый Год они должны пойти к друзьям семьи — всегда празднуют именно там. Тётя Арина добрая, она всегда вклинивает Кристине вещи, которые уже не носит, и даёт деньги, хоть та и отказывается. и проходя мимо новогодних вывесок, становится спокойнее, а на душе приятнее. хочется встретить этот год по-другому. и войти в него другим человеком. Вилка сообщает всем, что они едут на елку. — Это главная ёлка города, как можно там не побывать? — она приобнимает обеих за плечи и тащит к автобусу. индиго замерзает, кажется, в первые секунды на улице. и ноет пол дороги, что никуда не хочет. но потом с неподдельной детской радостью смотрит на огоньки, проводит взглядом музыкантов на сцене и греет руки в горячем чае, купленном в лавке недалеко. она впервые выбралась в центр за, кажется, год. последний раз была, когда ездила на экскурсию с классом. и её переполняют эмоции. она широко улыбается и благодарит Вилку, что вытащила их сюда. а Кристина только наблюдает за такой счастливой индиго, не удосужась даже скрыть это. она искренне удивляется, как просто обрадовать ту. и думает, что им нужно чаще ездить в центр. Виолетта весело танцует в такт музыке, фоткает всё вокруг и греет руки в карманах. а когда натыкается взглядом на девочек, щёлкает ненароком: Лиза смотрит прям вверх на ёлку, а Кристина на Лизу. и обе улыбаются. — Вы как праздновать будете? — уже возвращаясь назад, в теплом автобусе, Вилка отвлекается от переписки с Рони, устремляя взгляд на девочек. — Мы к маминой подруге пойдём, — Кристина зевает, удобно устраиваясь на сидении. — Я с мамой, вроде как, — и Вилка лишь поджимает губы, кивая. и ничего не говорит. *** утром двадцать восьмого Кристина нервничает. она запаковывает подарок для индиго, но из рук валится всё — и красивая обертка, и лента. она делает это впервые — до этого никому подарки не дарила. брат приходит с ночной смены на ТЭЦ — и она выдыхает. он трезвый, и, кажется, счастливый, что-ли. даже помогает маме скупиться, таща тяжелые пакеты на морозе. и это на него ни разу не похоже. Кристина чувстует дух Нового Года, впервые за много лет. они наряжают ёлку, принесенную отцом, и всё кажется идеальным. кроме того, что она хрипло кашляет и голова болит. температура переваливает за тридцать восемь, а насморк не проходит даже после капель. и Кристина устало ложится спать, понимая, что, скорее всего, к празднику не выздоровеет. Лиза усердно готовится. наводит порядки в квартире, пока мать спит, идёт на кладбище, помогая дяде Толе с разбором мусора на територии, чистит дорогу от снега. а Виолетта бегает с Аляской на УЗИ, консультируется с врачами и пытается сделать все дела одновременно. потому что в Новом Году хочет начать заново. *** тридцать первого, проснувшись, Лиза наблюдает, как мама в приподнятом настроении готовит салаты. и настроение поднимается. ёлку они не ставили — это ни к чему. но предвкушая спокойно проведённый вечер, Лиза расслабляется, думая о чём-то своём. с Кристиной они не виделись с ёлки, но она обязательно поздравит её завтра утром. день проходит в копошении, Кристина только меряет температуру и приговаривает, что ей плохо. с родителями в гости не идёт, да никто и не заставляет, хоть мама и вздыхает устало, расстраиваясь. она выходит покурить около шести вечера, и слышит тихую музыку из соседской двери. а Лиза непонимающе косится, когда мама расставляет шесть тарелок. — Будет несколько моих друзей, — она говорит это будничным тоном, хмыкает, будто в этом нет ничего такого и видит разочарование в глазах напротив. — Каких друзей? — Лиза начинает паниковать. в её голосе сочетается злость, нервозность и страх. — Это хорошие люди, не переживай, — но мама подозрительно спокойна. она лишь натирает стаканы с рюмками и идёт переодеваться. из комнаты слышится слабое «Лиза, подойди сюда», и хочется закатить глаза. но она упорно игнорирует все раздражение и плетется, куда велели. — Вот, надень, пожалуйста, — мама всучивает ей какое-то платье — цветочное, чёрно-бело, с рюшами из легкого сифона, — это мой тебе подарок на Новый Год. — Ты издеваешься? Я такое не ношу, — Лиза лишь глаза выпячивает, исподлобья косясь на маму и оглядывая предмет. — Лизонька, пожалуйста, — она становится серьёзнее; голос подозрительно нежный, и легкая улыбка обрамляет лицо, — Один раз. и она кивает, черт возьми. потому что не хочется портить праздник и потому что, возможно, она хочет наладить с ней отношения. ей ведь не сложно просто надеть. и спустя пару часов, когда скромный стол накрыт, в квартиру стучат. Лиза, в этом странном платье, похожая больше на ребенка десяти лет, нежели на взрослую девушку, с опаской смотрит, как мать выходит из комнаты. Лиза до конца не понимала, почему она разложила большой стол у себя, почему не на кухне. ведь там хватило бы места. в комнату заходит четверо мужчин, Лиза назвала бы их мужиками, и оглядывают её. они все, как на подбор: мерзкие, с грязными мозолистыми руками и щетинами. кривые улыбки и жаргонный трёп — и Лиза морщится, но мама услужливо обхаживает каждого, шутя и веселясь. — Ну что, Лизок, да? — один из них потирает руки, облизываясь, и смотрит прямо на неё, — Давай и тебе чего-нибудь нальём? — Нет, — только и может выпалить, злостно таращась. она хочет заплакать — ненависть и обида подбираются к сердцу. она переводит взгляд на маму, а та лишь поднимает брови, намекая вести себя тише. и Лиза попросту накладывает еду, слушая групые разговоры. один из них нагло усаживает маму к себе на колени, сжимая ногу, и еда просится наружу от этой картины. а мать лишь глупо улыбается, хохоча. спустя двадцать минут Лиза не выдерживает. она встаёт, заходя в свою комнату и пиная стул. и все только переглядываются, приговаривая, что дочурка у Иры вельможа и их общество её не устраивает. а Ира лишь отмахивается, мол, не берите в голову. и слыша громкие голоса и песни Круга из соседней комнаты, Лиза крупно плачет, обнимая себя руками. и ей не хочется верить, что еще один Новый Год испорчен. *** — Ты, Ириш, уговор наш помнишь? — один из мужчин в разгар застолья подсаживается ближе, говоря тихо, почти на ухо. — Помню я, — она лишь запихавает в себя салат, вымазывая губы майонезом, — Вон, видишь, даже нарядила как. и он смеётся. но не как все: звук исходит будто прямо из желудка. он накидывает руку на плечо женщины, оглядывает её пару секунд. — Если все пройдёт, как надо, то, считай, дело с концом, — Ира ухмыляется на это заявление, — И долг прощу. она подвигается ближе, так, чтобы их точно не слышали, и наблюдает, как остальные в разгаре веселья бурно что-то обсуждают. — Значит так, сейчас иди, я дверь закрою, — на него даже не смотрит, утыкаясь в стену, — Но она у меня бойкая, вырываться может. — Не боись, видал я бойких, — и вливает в себя ещё одну стопку. они аккуратно выходят из-за стола, ноги пошатываются, а ориентир теряется. перед глазами, по большей мере, пелена — выпито было около бутылки на каждого. Ира тащит стул с кухни, и он быстро заходит, пока она подпирает дверь в комнату Лизы. Лиза ошарашенно смотрит, пугаясь. оглядывает его, пока он надвигается в сторону кровати. — Не бойся, деточка, я — Игорь, — светлые, пропитые вусмерть глаза не выражают ничего, кроме похоти. Лиза поджидает момент, чтобы встать, отбегает к двери, но та предательски не поддаётся. и у неё гребанная паника. — Я кричать буду, — страх окутывает с ног до головы. ноги крупно дрожат, не держа, и Лиза всё ещё пытается открыть дверь, но стоит к ней спиной — поворачиваться нельзя. — Да хоть зайдись, — выплевывает, снова подходя ближе, — мамка твоя тебя за дешёвую монету продала. и смеётся. пока Лиза начинает задыхаться. он тянет её за гребанное платье на себя, валит на кровать, и она орёт, так сильно, что сама себя не слышит. пытается вырываться, но он весит в три раза больше. чувствуя руки на бёдрах, которые нещадно сжимают под весом чужого тела, она пытается кусаться, пищит и плачет. и слышит, как музыка в соседней комнате становится громче. Кристина ворочается, смотря какие-то видео, а когда слышит неистовый крик, подрывается, как ошпаренная. прислушивается, а там слабо из-за стенки «Не трогай», и чужое рычание. и становится не по себе. это голос индиго. она вылетает из комнаты, прихватывая биту брата — не уверена, что пригодится, но страх перекрывает остальные чувства. стучит в квартиру — отсюда слышно только музыку. она долбится, пока не вспоминает, что мать индиго дверь не запирает обычно. и влетает, видя две закрытые комнаты, одна из которых подперта стулом. она врывается так быстро, что стул отлетает в противоположную стену, а дверь с грохотом отворяется. она поспевает, когда Игорь, срывая клятое платье, бесцеремонно зажимает Лизе рот, лапая за грудь. и бита ловко попадает в район позвоночника. Кристина ничего не видит будто, лишь слышит плач индиго. и, откидывая пьяное тело на пол, безудержно колотит, куда видит. тот морщится от боли — встать не может из-за количества выпитого. он кряхтит, и Кристина пинает его к выходу, проходясь битой прямо по голове. а потом залетает в соседнюю комнату, дверь бьётся о стену, и все в помещении замирают. Кристина долбит битой по старенькому магнитофону, он утихает, и она останавливается, переводя дух. — Съебались все отсюда нахуй! — орёт, лицо красное, слезы вот-вот подступят из-за такого количества ярости. — Ты, пиздючка малолетняя, указывать мне не будешь, — тётя Ира шатается и уже еле говорит. она падает, опираясь на какого-то мужика. — Мне отцу позвонить, кукушка ебанная? — она выражает всё напускное спокойствие. угрожающе смотрит, пока женщина отводит взгляд. — Уходим, — тихо произносит, смотря прямо в глаза Кристины. те возмущаются, но она проговаривает лишь «Это дочка Захарова», и они послушно выходят за ней, кое-как обуваясь. — Ещё раз я тебя здесь увижу, и тебя живой не найдут. — она смотрит, как та икает, не то от страха, не то от алкоголя, и лишь кивает. они поднимают своего друга с пола, придерживая, и тот матерится. и как только дверь закрывается, Кристина бежит в комнату к индиго. она плачет, накрыв себя пледом, задыхается от своего скулежа, и смотреть на это невозможно. Захарова меняется в лице — хочет заплакать вместе с ней. приобнимает за плечи, берёт руки её лицо, заглядывает в глаза. — Спасибо, — разобрать сложно, слёзы смешались со скулежом, она хрипит, боясь пошевелиться. Кристина только обнимает её, позволяя утыкаться в своё плечо. и сердце разрывается от боли. — Эй, всё хорошо, — Кристина гладит индиго по волосам, обнимая за спину, и чувствует, как та дрожит, — их тут больше не будет. — Это, — запинается, пытаясь выровнять дыхание, — она меня подложила. Кристина и сама догадалась — стул ведь не просто так. но только злостно вздыхает, желая разорвать тёте Ире глотку. они сидят так ещё полчаса. Лиза заметно успокаивается и понимает, что прошлый Новый Год прошёл куда лучше. — До куррантов двадцать минут, хочешь, на улице встретим? — Кристина разрывает объятья, смотря прямо в глаза, — Петарды подожжем. — Кристин, а почему ты не в гостях? — Я заболела. Они без меня пошли, — и слабо улыбается, пытаясь разрядить обстановку. а про себя благодарит всех богов — она бы не простила себе. — Хорошо, — отвечает на предыдущий вопрос, — только в ванную схожу. и индиго уходит, умываясь. на ней всё ещё мотыляется разорванное платье, и она к чертям швыряет его, затаптывая ногами. одеваясь, видит, как Кристина сносит со стола на кухню тарелки, и сдвигает стол обратно. и Лиза ей благодарна. — Можем выходить, — индиго, в своей красной шапке натягивает куртку. — Подожди, я сейчас, — Кристина бежит в свою квартиру, которую, к слову, так и не закрыла, а через пару минут притаскивает коробку. — Хотела подарить завтра, но раз уж всё так, то вот, — и протягивает в руки увесистый подарок. Лиза открывает с округленными глазами — от Кристины подарка уж точно не ожидала. и выпадает, когда видит зимние ботинки. она приговаривает «спасибо», по-детски улыбаясь, а Кристина только смущённо отводит взгляд. — Вау, они тёплые! — поднимает глаза, и видит радость в чужих, — Как ты угадала с размером? — Сравнила наши шаги на снегу, — Кристина косится на часы, понимая, что уже пора выходить, — Давай быстрее. Сейчас Новый Год. они выбегают из подъезда с бенгальскими огнями в руках, и слышат крики из квартир. тепло разносится по телу, и садясь на лавку у подъезда, девочки только переглядываются. — С Новым Годом, — Кристина улыбается, а индиго берет её за руку, по-своему благодаря. — С Новым Годом. возвращаясь, они пьют чай у Лизы в комнате, и она вспоминает и о своём подарке. — Это тебе, — протягивает, смущаясь немного. — Это книга? — Кристина осматривает упаковку, быстро снимая обертку, а потом смеется в голос, — Ты подарила мне «Бедную Лизу?». Лиза отводит взгляд, улыбаясь. — Просто хотела хоть раз услышать, как ты произносишь моё имя.