***
прошло около часов двух. Кир уже стягивает с себя мокрую от дождя ветровку, одновременно поднимаясь по лестничной площадке. одна ступень, вторая, третья. и вот он, заветный третий этаж, где уживается будущий дотер. сплитовый быстро стучится. ответа нет. нервный вздох. придерживает локтем ягодный рулет в упаковке: не с пустыми же руками приезжать же. берёт связку из нескольких ключей с кармана худи. на алюминиевой леске помимо своих, были и чужие ключики. как раз таки от квартиры Серёжи. вставляет в замочную скважину, тихо проворачивает и открывает дверь. в прихожей тишь, на кухне тоже, в спальне, не на удивление, тоже тишина. Курсед цокает, закрывает дверь и включает свет у порога. стягивает кроссы, кладёт на полку гостинец в виде сладости, ветровку вешает на крючок. слышит звук в спальне. удивлённо пялится, когда из неё выходит Акума с сонным лицом. заслезившиеся от света глаза вытирает, чавкает, чешется. Кир подходит к тому и сразу же прижимает к себе в объятия. зарывается носом во влажные волосы, целует в темечко. — уснул, да? заждался? — успокаивающе гладит волосы и спину, Акума льнёт ближе. любит эти моменты с Киром. любит нежиться, любит эти объятия. — скучал, потом уснул в ожидании, — целует Курседа куда-то в шею. в воздухе витает любовь и теплота, греющая два сплетённых сердца. Кир быстро прижимает Серёжу к стене и затягивает в трепетный поцелуй. тот от неожиданности ловит тахикардию, сразу же отвечая на этот поток страсти. сплитовый до упора льнёт к чужим губам, сцеловывая каждый звук, пар от горячего дыхания, что быстро участился между ними. закидывает руки на плечи, по инерции заводит за шею и притягивает к себе. углубляет поцелуй, позволяя чужому языку бессовестно вылизывать ряд зубов и дёсны. раздаётся приглушённый стон, что усиливает желание продолжать дальше. ощущается явно, что градус Фаренгейта в комнате прибавился. обоих ведёт. но, всё же нехотя Курсед быстро отстраняется. даже несмотря на тяжесть, скрученную внизу живота. Акума отлипает потной спиной от стены, вытирая мокрые губы полосатой кофтой. Кир жадно смотрит на того. и как назло черноволосому, точно знает, что после доты следует ожидать. — только не говори, чел, что ты только за этим и приехал, — цокает Серёжа, отходя от того к рабочему столу. наклоняется к системнику и включает большой кнопкой компьютер. сразу же пошёл характерный шум, процессор начал своё дело перед непростой игрой. — бро, ну, сначала я объясню тебе про доту, а дальше как выйдет. смекаешь? — придвигает стул к компьютерному креслу, садясь сразу же. и ничего ему не даёт вспомнить о том, что в прихожей всё ещё лежит малиновый рулет, — кста, без рофла, эти все гайды — хуета. они канеш объясняют, но новички это вряд ли поймут, — Акума запускает доту. идёт загрузка. — чёт ты, друг, утрируешь слишком, — Курсед снова полез к тому, целуя куда-то в плечо и утыкаясь в него лбом. начинает смеяться. зеленоглазый не соображает совсем. — это ты ещё не знаешь, как я объяснять могу, — поднимает голову. ухмыляется. Серёже, конечно, по душе такой настрой, но подобное выражение лица Кира всегда его запугивало. ладно уж, посмотрит, что будет дальше.***
на главном экране появляется крупным шрифтом BATTLE PASS, Акума, уже знает, куда надо жать, ведёт курсором к правому низу и нажимает на «играть». Кир успевает положить ладонь на чужую и отвести мышку от иконки в обратное положение. — братан, никаких игр, пока ты даже персов в лицо не видел, — наводит на иконку «герои». сразу же выстраивается огромный перечень персонажей на любой вкус, цвет и вид. всё такое непонятное для Акумы, но такое до жути дефолтное-знакомое Курседу. больше 100 героев — глаза разбегаются. — ебать их много, — лупится на экран, как тупой, и водит по иконке каждого. сразу же избирает мысленно для себя рандомных героев. — пикай любого, бля, кто понравился короче, похуй, — вздыхает кареглазый, бегая взглядом по направлению курсора мышки. понял, что Серёжа ни слова не разобрал, — пикать - это значит выбирать, бро, — кивок от черноволосого. — а, понял, — мышка останавливается. Акума пикнул Темпларку. — о бля, норм ты выбрал конечно! давно не играл на ней, — хмыкает, в быстром темпе нажимая на «опробовать». — пиздец, и ты типа знаешь как на всех играть? — пока грузится, Акума нервно поглядывает на татуированную руку, что в ожидании загрузки барабанила по столу незамысловатую мелодию. — ну, как бы да, — хотел продолжить, но на экране высветился участок тренировочной карты, — о! чекай. Акума как бы знает, что ходить по карте надо, нажимая на правую кнопку мышки. Курсед похвально смотрит и ухмыляется. — а ты уже шаришь, как я вижу, — слышит от Серёжи цоканье, — бля, чувак, — смотрит на мини-карту, — тебе надо будет потом поменять карту и лавку. — что за лавка? тип в ней предметы есть, как я помню? — Кир кивает: всё он знает, не хватает только опыта. наводит на золото и перед ними открывается лавка. — короче, ты будешь играть по сборкам других челов. но для начала я объясню те, чё делают некоторые предметы, — Акума делает умный вид, но все получается слишком плохо. ничего непонятно. — смари, это короче, фейрик. покупай, — показывает на первый предмет, что стоит 70 золотых: дёшево, но нужно. — пиздец названия тут, — иронично посмеивается и нажимает на FAERIE FIRE. показывает, мол, быстро восстанавливает 85 здоровья, то, что нужно в любой катке. — если кратко, хилит тя быстро, а хилка - это важно, так шо будь в курсе этого предмета, тем более для темпларки он никогда не бывает лишним, — Серёжа кивнул. ведёт дальше. курсор показывает на варды: желтый и голубой. не понимает, в чём их различие. — купи обсервер и сентри, — звук покупки, варды куплены. после этих слов, Курсед встаёт со стула, и подходит к двери. выключает свет. — нахуя? — Акума даже не поворачивается, читая описание к желтому варду. — не понимаешь, да? — возвращается на стул, поворачивая к себе Серёжу. тот с характерным недовольным звуком пялится на Курседа, — представь, что я - твой противник, — слов больше не нужно, Кир берёт Акуму за подбородок и вставая со стула, целует в губы. ставит колено меж ляжек и упирается им прямо в пах чужой. черноволосый краснеет, мутным стоном лаская слух сплитового. тот лишь продолжает настойчиво зацеловывать Серёжу, обхватывая сильнее чужое лицо. он выгибается в спине, уже с желанием потянув руку для продолжения этого поцелуя.Курсед — тренер, его задача — объяснить так, чтобы Акума понял. а потом уже и соблазнить можно.
отстраняется и сразу же поворачивает обратно к монитору. шепчет сладкое «ставь эти два варда». зеленоглазый судорожно вздыхает, дрожащей рукой ставя SENTRY WARD и OBSERVER WARD куда-то под дерево. на мини-карте сразу же появляется освящённый круг. Кир хитро лыбится, и включает настольную лампу, сразу же показывая вид на себя. — без этих вардов ты хуй какого врага на карте обнаружишь. важная штука, особенно для саппортов, — Акума с ненасытностью облизывает влажные губы и переводит дыхание. ему определенно нравится. никакой другой тренер в доте не сравнился бы с живым Курседом, что объяснит тебе всё на пальцах в прямом смысле. следующим в глаза бросается предмет из разряда MAIN ITEMS — дезолятор. — дезолятор. тож важная херня, бро, особенно на твою темпларочку, — они покупают его, — читай, чё написано, — наводит курсором на предмет, напоминающий косу. — атаки уменьшают броню цели на шесть, эффект длится семь секунд, – не понял, опять же. сразу купил, чтоб без лишних соблазнений. он просто хочет поиграть в доту. — теперь давай представим, что у меня есть дезолятор, — подтягивает к себе Серёжу за поручни кресла и сразу же впивается в шею зубами, оставляя укус. Акума стонет, не в силах сдерживаться больше. он хочет либо доту, либо уединиться с Курседом.а сам Курсед, своего рода, гений. совместил два в одном: убил двух крипов сразу — два зайца одним выстрелом.
— а ещё аганим. о нём я тебе потом расскажу, — тот предмет, что улучшает способность и ульту. оставляет багровый засос на шее. Акума судорожно вздрагивает, подставляясь под желанные губы, — и рефрешер у меня тоже есть. хотя, и октарин тож сойдёт, почти одинаковые пассивки, — оба предмета с пассивным навыком сбрасывают способности и перезарядку. Курсед возвращается к начатому, и снова льнёт к губам чужим. оттягивает нижнюю, зализывает, будто извиняясь. чувствует, как Акума уже на грани самообладания. хочет добить окончательно: походу и третьего зайца одним выстрелом убьёт, так как третий — сам Серёжа. как ни в чём не бывало, вернулся на своё место. черноволосый явно устал от всех этих «практик». поворачивает обратно к монитору и протягивает мышку. — наведи на этот, — показывает пальцем на BLACK KING BAR. — чувак, без рофлов, я устал, — видит этот курседовский взгляд, что постоянно на жалость давит, вздыхает. наводит на бкб. не покупает, просто молча читает описание. — бкб не даёт врагам возможность прервать твой урон. короче, как тут и написано: невосприимчивость к магии. — нихуя, это типа нужно, да? — Кир лыбится. как быстро же всё хавает Акума. он определённо лучший тренер. — да, братан, — потягивается, аж до хруста в спине, — например, когда на Энигме играешь, перед ультой надо прожимать бкб, чтоб её не прервали, — Акума точно заприметил этот нужный предмет для себя. — давай пятиминутку устроим, я чёт рил заебался, — устало цедит сквозь зубы Серёжа. — ок бро, — лениво встаёт со скрипучего стула, подзывая сразу же к себе, — и последнее.. Кир берёт протянутую руку в свою и поднимает рывком с кресла, притягивая к себе. — есть такой предмет, еул называется. поднимает героев в воздух на несколько секунд. можешь, кстати, и на себе использовать, — подмигивает, притягивая к себе вплотную. скорее, Акума устал от экрана монитора, а от бесконечной болтовни Курседа он бы никогда не замучился. любит этот пылкий характер. у него в душе будто Лина живёт, что кастует постоянно огонь. Кир осторожно ведёт Серёжу к кровати, что ранее была скомканная, пока тот спал. — блинк, тоже обязательный предмет. всегда покупай его, — с этими словами толкает зеленоглазого на кровать. аж зрачки испуганно сузились, — блинк даггер перемещает с одной точки в другую, — облизывает губы и следом падает на кровать, нависает сверху. — блять. не пугай меня так больше, — кладёт руку тому на шею, чуть сжимая. притягивает к себе ещё ближе, сокращая расстояние в ноль. сплитовый снова припадает к желанным губам, начиная руками блуждать по тощему телу. ведёт от колена до талии, от талии до груди, от груди к пояснице, от поясницы до задницы — и всё как в замкнутом кругу, повторяется раз за разом. мысли путаются; в штанах становится узко. волосы Серёжи распластались по простыни, словно лучи солнца на детских рисунках. его ведёт, дурманит: он слово под эффектом психотропного вещества. любит эти нежности, плавно переходящие в азарт и похоть. любит Кира и все его действия. — помнишь, какой предмет даёт невосприимчивость к магии? — Кир красный, как хурма спелая. кофта Серёжи быстро улетает. он похотливо ведёт языком от ключицы, что уже была покусана, прямо до соска. зализывает, вызывая непринуждённый скулёж у зеленоглазого. хочется большего — об этом по крайней мере говорит упирающийся в штаны стояк. понимает, что Кир хочет отдачи от своих «гайдов», и будет подливать масла в огонь, пока не добьётся ответа. мысли затягивает возбуждение, подобно бх Энигмы: такой медленный, но действенный. — б.. бк.. — не в силах выдавить и слова, тот закрывает лицо рукой, подставляясь под поцелуи дальше. Курсед устраивается между ног, не спеша их разводить: ещё успеет. хочет чёткий ответ. — какой нахуй бк? я кому-то весь час объяснял это? воздуху, блять? совсем тупым стал? — раздражённо убирает руку с лица и прописывает леща смачного. Акума судорожно закусывает губу в попытке утешить свои же звуки, — бкб, блять. и ты его не купил, — хватает за шею, пережимая кислород к лёгким и целует в мочку уха. — Кир.. мне больно, идиот ты блять, — выгибается, начиная кашлять. да, понимает, что уже перебарщивает. отпускает шею и садится в прежнее положение. стягивает с себя худи. открывается вид на худое тело, обвитое ледяной кожей. ветвистые татуировки очень шли. Кир выпрямляется: спина хрустит. взгляд явным видом показывает, что ему похуй. на деле же просто невзначай выплескивает раздражение. по-прежнему любит Серёжу, просто любовь плохо выражает. Курсед опускается к груди, ведёт поцелуями до пупка. второй рукой тянется к ладони Серёжи, сжимая в замок обе кисти. — я люблю тебя, — оставляет засос ниже пупка. очередной стон ласкает слух. — я тебя тоже люблю, но бля.. — теряет обладание уже над собой. всё настолько возбуждает, всё такое страстное. они словно в печке, которую включили: от 25 градусов температура поднимается до 200 и выше. Серёжа касается волос чужих, что уже взмокли от напряжения. гладит и прижимает к своему телу, чтобы тот целовал настойчивее. каждый поцелуй как первый скилл Тимбера: сносит много, касания режут, подобно тем бензопилам. сносит скорее, не хп, а крышу. причём, обоим. никакой бкб не защитил бы Акуму от таких похабных действий. его затягивало.***
комнату заполняют громкие шлепки и тяжкие стоны. горячее дыхание оглушает обессиленного зеленоглазого, что с последних сил скрёб спину Кира. он выгибается, громко вскрикивая. любит эту агрессию Курседа, касаемо их постельных дел. член вбивается в податливое нутро, убивая последние границы дозволенности. сплитовый жадно прижимается к шее Акумы, в который раз обогащая очередным засосом. его бкб давно пробит. блинк он не сможет использовать. остаётся лишь поддаваться и расслабиться. в конце концов, дота будет всегда, а секс только по настроению. Кир устало дышит, чувствуя мокрое напряжение снизу. он любит Серёжу, как Невермор свои души. — как ты ахуенен, бро, — очередной стон от Акумы ломает ту самую стену стойкости. он хватается ладонью волны простыни, пережимая его в самой сильной хватке. всё словно в эйфории. это слаще любого мёда: слышать шлепки, и руководить чужими стонами. хочешь сделать их сладкими — просто двигайся нежнее, хочешь выбить последний разум из головы — вбивайся до упора. — замолчи, — насаживается на член, открывая рот в немом крике. это, чёрт возьми, так прекрасно. с самого начала, когда его к стенке прижали, понял, что это всё закончится чем-то подобным. — замолчать, да? ты гордый дохуя типа? как ваще со мной разговариваешь, а? — останавливается. Серёжа помутневшим взглядом смотрит на Кира, который явно уже был на пределе. он хватается татуированной рукой подбородка, осматривая каждую родинку. каждую вмятинку. каждую выпуклость. сжимает пальцы так, будто щас удушит. Серёжа еле-еле держит раздвинутые ноги. он уже ощущает, как градус запредельно поднялся. стоны чуть утихают, — похотливая сучка бля. Курсед блаженно ведёт пальцами по мокрой шее, потом со вздохом наклоняется и принимается вылизывать. спина вся горит от ногтей черноволосого. Акума обессилено ерзает, подставляясь под того. смотрит Киру прямо в глаза. тот не в силах устоять, утягивает того в поцелуй. он дурманит, словно никотин. сладок, как спелое яблоко. толчки вновь усиливаются. Серёжа устало постанывает, снова мотается по постели по инерции толчков. заводит руку за мокрую шею Курседа и прижимает вплотную к себе. к ключице, что горела красным цветом ещё в самом начале. сплитовый шепчет что-то непонятное, одновременно целуя плечо, переходя на кадык и шею. Акума разводит шире ноги. он так близок к тому, чтобы спустить. пара движений заставляют его кончить. Курсед чуть приподнимается, макает указательный в белую жидкость. демонстративно облизывает палец, издавая специально характерный стон. смеётся. — встань, — быстро Кир отвечает, хватая Серёжу за руку. тот шатается малость, но встаёт без особых усилий. всё горит. становится на колени перед Курседом, что в явном ожидании чего-то раздвинул ноги. — давай, поработай ртом. быстро, — даже не успевает получить ответа, сразу же притягивает за волосы Акуму. тот кладёт руку на член, начиная медленно водить колечком пальцев по всей длине. судорожный стон проносится мимо ушей — своеобразный сигнал того, что он делает всё правильно, — я сказал ртом, бездарь бля, — отвешивает пощёчину, аж Серёжу в дрожь бросает. он вздыхает, обволакивая ртом головку. Курседа сразу же в атмосферу уносит. это настолько ахуенно, что он сжимает пальцами и без того мятую простынь. — блять, как ты быстро учишься, — уже не соображает, что говорит. хватает за копну волос и насаживает глубже. стон проносится по всей комнате. бедра разъезжаются ещё шире. Курсед явно ощутил, что достал до звёзд. прижимает к лобку до упора, вызывая рвотный рефлекс. сам закусывает губу и лыбится, не скрывая удовольствия. дрожит, достигая самого предела своей стойкости и чуть оттягивая за волосы Серёжу, кончает. тот с приоткрытым ртом смотрит на Кира, устало моргая глазами. — глотай всё, — касается щёки и мягко поглаживает, тепло улыбаясь. слышится глоток. поднимает того к себе и просто целует в своё удовольствие. Акума прижимается к тому, одновременно водя ладонью по шее. любит этого непостоянного Курседа. с ним никогда не заскучаешь. — я тя люблю, — Кир потягивает того за талию ближе. утыкается лбом в перекат шеи-плеча и довольно выдыхает. — бро, ну, как бы, и я тебя, — перебирает сплитовые волосы меж своих пальцев и довольно глаза прикрывает. и всё же, Курсед всегда был гением для Серёжи. в тишине проносится хихиканье, что заставляет черноволосого удивленно посмотреть на Кира. тот в хищной улыбке расплывается и тихо говорит: — я, кстати, далеко не про все предметы объяснил, — повёл рукой по талии Акумы, вдыхая приторный запах.Курсед — хороший тренер. показывает всё нужное: и на словах, и на практике. Акума же просто лучше будет слушать в следующий раз.