Что, если...

Я не люблю очень много разных вещей. Прям действительно много. Но в топе особое место занимает такое дивное явление как утро. Особенно, знаете, такое мерзкое, зимнее, холодное, когда приходится выскребать себя из кровати в эту злую и темную реальность из-под прекрасного, теплого и такого родного одеялка. Еще хуже, если ты понимаешь, что сделать это придется всего через пару-тройку часов. Потому что, как обычно, сначала ты вафлишь за компом до поздней ночи, потом втыкаешь до раннего утра в телефон, а потом смотришь на время и понимаешь, что спать осталось какие-то ошметки от нормы. Засыпая в шесть утра в своей крошечной квартирке на окраине Сеула, я с маньячьим остервенением мечтала о каком-нибудь приключении. Хоть каком-нибудь. Хотя бы один денёчек. Пожалуйста… *** Видимо, в тот самый топ очень хотелось пробраться еще и ощущению, когда просыпаешься, а чувство будто не спала вовсе. Просто моргнула и уже пора… На автомате я попыталась вырубить будильник, мелодия которого опять почему-то слетела до стандартной. Хотя это, кстати, не так уж и плохо. На привычную я уже не реагирую. На автомате не получилось. Сначала я ударилась обо что-то непривычно тяжелой конечностью, а потом услышала грохот. Небольшой всплеск адреналина и я уже сижу. Мир почему-то был непривычно четким, хотя линзы я точно снимала. Четким, а еще чужим. То есть… Я сидела на чужой кровати. В чужой комнате. — Блять, что за… — начала я было привычно ругаться вслух, но осеклась на полуслове. Голос, чужой, хриплый, но такой подозрительно знакомый, что мозг почти мгновенно ушел в перезагрузку. Он отчаянно сопротивлялся анализу происходящего и категорически отказывался принимать резкую смену обстановки, подозрительно отличающийся ракурс обзора и некоторые анатомические подробности и проявления, которых доселе в организме не было и быть не могло. — Этого не может быть, потому что это просто не может быть… Снова пришлось заткнуться. Мозг наконец включился и решил в кои-то веки нормально поработать с утра. Хотя вообще я в это время суток больше напоминаю плесень. У нее, как вы понимаете, аналитические способности так себе. Так вот… Сначала я постаралась максимально трезво оценить обстановку. Я сидела в темной комнате, из освещения в которой был лишь слабенький ночник и маленькая красная лампочка на огромном телевизоре. За дверью раздавалось какое-то шуршание, которое вообще не радовало. Скорее пугало до усрачки. Я очень внимательно рассматривала все детали, старательно оттягивая момент… Так, ладно… Дальнейший разговор с самой собой я решила вести в голове, от греха подальше… Тебе придется это сделать. Просто встань, подойди к зеркалу и смирись, что твоя жизнь закончилась. Кое-как преодолев желание в деталях рассмотреть свои руки, я с трудом выпуталась из одеяла. Тело совершенно не слушалось. Встать получилось только с третьего раза. Оно было такое, мать его, большое! Как вообще можно с таким ходить? Оно же столько места занимает… И руки длиннющие. И почему-то все болит. Снова подавив желание уточнить некоторые моменты, я постаралась поймать равновесие и аккуратно сделала первый шаг. Не отвлекаться на размер ног, под которые я внимательно смотрела, было сложно, но я справилась. Второй, третий, еще несколько шагов… А где зеркало, собственно говоря? В шкафу? Открыв дверцу я обнаружила искомый предмет обихода. Мне бы наверное стоило сначала подумать о том, что я там увижу, а потом уже открывать, но… Да. Сердце забилось так, что в ушах появился мерзкий шум, а в глазах резко потемнело. Прошу понять и простить, но словить паническую атаку от того, что ты обнаружила себя в теле любимого айдола… Да еще в практически полностью раздетом теле… АБСОЛЮТНО НОРМАЛЬНО! Хорошо еще, что было достаточно темно. Я закрыла глаза и наугад вытащила из шкафа первую попавшуюся толстовку и штаны. Просто потому что я не хотела умереть. Еще и в чужом теле. Тем более в ЭТОМ теле… Шутки про гробы сейчас актуальны как никогда… От собственных мыслей изо рта непроизвольно вырвался нервный смешок. Снова пришлось себя уговаривать обойтись без экспериментов. Послушать его голос хотелось до жути, но я проявила чудеса самообладания. Я вежливая и воспитанная девочка. Я не буду пользоваться ситуацией и совершать всякие непотребства. Нет и еще раз нет! И вообще… Нужен план. Небольшой аутотренинг помог, но чувствовалось, что ненадолго. Очень четко пришло осознание, что оставаться здесь нельзя. Спалюсь за три секунды, потому что мои корейский и английский из бед. Из бед и огорчений. Осталось придумать, как отсюда выбраться незамеченной. Еще раз осмотрев комнату, я нашла телефон. Ничем мне это, конечно не помогло. Он оказался запаролен. Наугад потыкав в циферки, я поняла, что это дохлый номер и положила бесполезный яблочный кирпич на место. Бесконечным искушением было хотя бы прикоснуться к ноутбуку, который мирно стоял на столе, но и здесь я справилась. Чудеса выдержки… Лучше бы курить так бросала… Еще немного пошарив в комнате, я нашла кошелек в заднем кармане джинс, которые привычно висели на спинке стула. А где еще они могут висеть у нормального живого человека, скажите мне? В кошельке обнаружились айди-карта, две банковские, немножко налички и милая семейная фотка. Стало неловко. Терпеть не могу трогать чужие вещи, но здесь это вопрос выживания. Еще решат что у парня крыша уехала от переутомления. Далеко так… Примерно также далеко, как увезут его, если я спалюсь. На удивление, всего через пятнадцать минут после этого, без ложной скромности, эпического пробуждения, я вполне освоилась с новой тушкой, хотя она и была куда больше и местами неповоротливее. Именно из-за этого, кстати, я ударилась мизинчиком об угол кровати и бедром об стол. И не только освоилась, но и даже одела ее как полагается. Кепка, маска, капюшон… Оставалась обувь… Я тихонечко подкралась к двери и прислушалась. Шебуршения больше не было. Откуда-то доносился шум воды. Кто-то принимает душ? Отогнав от себя непрошенные мысли, я глубоко вздохнула и слегка приоткрыла дверь. В небольшом коридорчике было пусто и тихо, только из-под соседней двери пробивалась тонкая полоска света. Сейчас или никогда… Словно мышь, очень большая и громкая мышь, я проскочила коридор и очутилась в кухне-гостиной. Было достаточно темно, так что две или три секунды ушло на то, чтобы сориентироваться. Обнаружив выход на противоположной стороне, я уже было обрадовалась, но из-за спины донесся какой-то шорох. Из комнаты явно собирался кто-то выйти. Как в замедленной съемке я наблюдала за тем, как опускается дверная ручка, а вместе с ней и сердце, которое решило, что с него хватит, и поспешило удалиться в район пяток. Потом я услышала какое-то ворчание, и ручка вернулась в исходное положение. Не теряя времени, я метнулась через комнату, схватила самые большие ботинки из тех, что стояли на виду и вылетела за дверь. План был прост и понятен. Не спалиться в квартире, свалить в безопасное место, не спалиться по пути, отсидеться в тишине, придумать, как вернуть все на круги своя. Пока все шло вполне себе неплохо. Тьфу-тьфу-тьфу, сури… Так, отставить! Поднявшись босиком на пару этажей выше, я относительно спокойно обулась. Оставались сущие мелочи. Добраться до дома через весь город без знания языка, места, где я вообще нахожусь и при этом не спалиться. Да, это самый главный пункт. Но глаза боятся, руки делают, а ноги идут. И идут как-то странно. Над походкой придется потрудиться… На улице было довольно темно, даже для шести утра. Низкая и густая облачность играла мне на руку. Осмотревшись, я приуныла. Хороший район, апартаменты в красивом доме. А главное, абсолютно негде потеряться, везде камеры… Но это ничего. Решаемо. Выбравшись с территории комплекса, за знание местоположения которого некоторые были бы готовы убивать, я поспешила углубиться в бесконечные переулки. Сначала нужно было хорошенько покружить по району, чтобы сориентироваться на местности и отойти подальше от дома. Побродив полчаса и отойдя на приличное расстояние, я решилась наконец выйти на какую-нибудь центральную улицу, чтобы поймать такси. Спускаться в метро было бы чистым самоубийством, к тому же сначала требовалось раздобыть транспортную карту. А заходить в круглосуточный магазин и палиться хреновым английским было не очень хорошей идеей. Так что прости, друг, но придется раскошелиться на машинку. Я верну, честно! Такси поймалось через десять минут вялого балета на обочине, а убогих лингвистических познаний хватило на то, чтобы назвать адрес. Можно было ненадолго расслабиться. От нефиг делать, я еще раз попыталась подобрать пароль к телефону. Без особой надежды на успех, конечно. Зато обои заценила. Смешно… С телефона внимание переключилось на руки. Я внимательно рассмотрела крошечную родинку на кисти, линии на ладони. Постепенно до мозга доползало осознание и полный сюрреализм ситуации. Главной опасности удалось избежать, режим самосохранения ненадолго отключился, так что вылезли тараканы. За оставшихся двадцать минут я тупо тыкала себя пальцем в чужую ногу и рассматривала лицо через фронтальную камеру. Разумеется, не снимая маску. Мало ли что… Этого не может быть, потому что это просто не может быть… Кажется меня заклинило… *** Подъезжая к дому, я прикидывала, что делать дальше. Я немножко волновалась за свою тушку, потому что по закону жанра, тот, чье тело я каким-то мистическим образом взяла погонять в аренду, должен был оказаться в моём. А это как бы не самое приятное, что может случиться с человеком. Во всех смыслах… Еще меня волновало предстоящее объяснение. Можно было конечно оттянуть этот дивный момент. Я совершенно точно была уверена, что если выключить будильник, то моё бренное тело способно проспать до самого вечера. Очень не хотелось бы пропускать учёбу, но не отправлять же на нее это недоразумение? Хотя было бы смешно. Уже поднимаясь в лифте я сдавленно хихикнула, представив ситуацию. Забылась на мгновение и снова шуганулась звука своего голоса. Так, ладно… Собрались. Тихонько зашли, отключили будильник и сели думать. Поморщившись от мерзкого писка кодового замка, я приоткрыла дверь. Было темно. А еще жарко. И тихо. Ну почти… Оказалось, что я и правда соплю во сне. Мило. А еще стало резко стыдно за бардак. И за свой внешний вид. И вообще. Я аккуратно разулась, стараясь не снести локтями армию чашек на крошечной кухне. Где мне мелкой было немного тесновато, этому телу просто не развернуться, поэтому бесшумный выход из кухни-коридора я посчитала серьезным достижением. Относительно привычным движением я выключила отопление, а то счет выйдет космический, тихонько прокралась к изголовью кровати, которая сейчас больше напоминала какое-то подушечное гнездо, и взяла телефон. У меня была фора в час, можно было так не спешить. После выключения будильников я осмотрела комнату. Типичное фанатское логово. Пожалуй, стоило бы убрать некоторое барахло в шкаф. Как минимум плакатики и фотки. Понадеюсь на способность своего организма спать при любых условиях… Так что я снова включила свой мышиный стеллс-режим и пошла прятать улики. Оборачиваясь на каждый вздох и шорох, я довольно шустро отклеила большую часть открыток и фоток, спрятала биндер и половину альбомов. Осталось все равно дохрена, но зато теперь это выглядело не так… По-фанатски. Хотя кого я обманываю. Оставалось самое сложное. Вытащить из собственных цепких ручонок огромную плюшевую игрушку-подушку. И вытащить ее, не разбудив… Мишшон импосибле, твою ж… В голове заиграла мелодия то ли из фильма про шпионов, то ли из мультика про розовую пантеру. Может ну ее? Один фиг он ничего не увидит, когда проснется, я же курица слепая… Пока до линз доползет, я как раз приныкаю… Пока я размышляла над целесообразностью этой аферы, мое тельце решило, что ему жарко и раскрылось. Глаза непроизвольно округлились так, что я прям почувствовала, как они почти перестали быть корейскими. Только сейчас до меня дошло, в каком виде я обычно сплю… Твою ж мать! Квест усложнился. Пока я пыталась придумать, что делать, мозг осознавал. Смотреть на саму себя было бесконечно странно. В глаза сразу бросились все недостатки. Даже в полумраке было заметно, что лицо привычно опухло во сне, еще и помялось об подушку. Реально что ли ту модную купить, которую блогеры рекламируют? И лишний жирочек, и размазанную со вчера тушь, которую поленилась смыть. Прискорбное зрелище. Я абсолютно не понимала, чему так умилялись мои бывшие. Спящая я это гибрид пельмешка и рыбы-капли в гнезде из одеяла и подушек. Такое себе, если честно. Ну зато теперь это видела я сама, а не кто-то другой. И да, разглядывая свою тушку, я решила, что хрен я теперь в таком виде буду спать. И жить, если уж на то пошло. Пожалуй, куплю себе потом скафандр… Вопрос с одеждой все еще оставался открытым. Шокировать человека не хотелось. Будить тоже, но что еще оставалось делать? Попробовать натянуть хотя бы футболку, как на спящего ребенка? Так проснется же… Но, пока будет просыпаться, есть шанс натянуть хотя бы на половину… Вытащив из шкафа самую большую футболку и веселенькие шорты с лисичками, надевать которые будет явно проще, чем треники, я подкралась к кровати. Адреналин обострил чувства, руки немного подрагивали. Прикасаться к самой себе со стороны было очень странно. Тем не менее я собралась с силами и очень аккуратно просунула руку между шеей и подушкой. Повезло, что у него такие большие ладони. И еще что я мелкая. Ну, относительно… И вообще поднять моё спящее тело оказалось довольно легко. Вот, что значат тренировки! Надо все-таки записаться в зал… Обливаясь потом от страха, я кое-как упаковала себя в безразмерную футболку и критически осмотрела результат. Большая часть необходимого оказалась прикрыта. При попытке встать остальное сползет и будет вполне пристойно. Остались шорты. Переместившись к ногам я попыталась представить, как буду поднимать собственную задницу, которая, к слову, не самых скромных размеров. Пока размышляла, успела натянуть лисьи шорты аж до колен. Тут-то моя удача и закончилась. Только что мирно спавшее тело резко дернулось. Я в испуге отшатнулась, а моя тушка каким-то мистическим образом подорвалась с кровати и запутавшись в штанинах с грохотом повалилась на пол, при этом во всю ругаясь матом. Не к месту подумалось, что слабоваты другие языки в нецензурной лексике. — Спокойно, все в порядке, ты просто дезориентирован, — зачем-то забормотала я, пытаясь уберечь его от травм. Если он продолжит заставлять мое тело спросонья выделывать такие фортели, то их не избежать, учитывая мою грацию. — Какого черта?! Что происходит? Почему я ничего не вижу? Какой у меня голос противный… Я схватила очки со столика и быстро, но аккуратно вложила их в собственную руку. Попутно перетащила вяло сопротивляющуюся тушку обратно на кровать и даже ловким движением натянула на жопу шорты. М - многозадачность. — У меня зрение плохое, извини… С третьей попытки он наконец смог нацепить мои окуляры и замер. Я молча следила за выражением лица, благо моя мимика довольно очевидная. Сначала был ахуй. Потом еще больший ахуй. Потом он медленно поднял руку и с недоверием на нее уставился. Пошевелил пальцами, изучил уже изрядно отросший маникюр. После тщательного досмотра верхних конечностей он принялся ощупывать ими же мое тело. В определенный момент я явственно ощутила, как у меня горят кончики ушей… — Может достаточно? — вякнула я и тут же заткнулась. Не то чтобы я против, но… Поздно. Внимание переключилось на меня. На лице снова появился ахуй. Забавно выглядит, кстати. Было бы еще забавнее, если бы он все-таки убрал оттуда руки. Понимаю, там все хорошо, но твожмать… Ало. Кажется в этот момент он попытался покраснеть, но нет, такая функция в моём организме отсутствует, сори нат сори. — А как это?... — начал он, но заткнулся, услышав голос. Да, не пение соловья, надо признать. Я глубоко вздохнула и, воспользовавшись паузой, постаралась тихо и максимально спокойно объяснить, что происходит, но начала путаться в словах, пытаясь выскрести из своей головы весь словарный запас на английском и корейском. А еще я все время спотыкалась о непривычный голос, поэтому после нескольких попыток, перешедших в невнятный скулеж, я выругалась на чистом русском: — Да ну йоптвоюмать, как ЭТО объяснить с моим убогим английским?! Я-он склонил голову, прислушиваясь. — Вообще-то я понимаю… Мозг поплыл. Потому что он говорил на корейском, но я понимала. Не знаю как, но понимала. Не слова, а сам смысл. Это не было похоже на перевод или что-то такое. Я потрясла головой и спросила: — Точно? То есть… А как? В смысле? Как это работает? — Да, точно. Перестань тараторить, пожалуйста. И объясни, наконец, что происходит, кто ты и где я? — Ам… Прекрасные вопросы. А главное, такие актуальные, — пробурчала я утыкаясь взглядом в свои-чужие руки. — Боже, какой сюр… Мне бы пищать и радоваться, как полагается правильной фанатке, а я сидела с глазами на мокром месте и двух слов связать не могла. Почему-то было очень стыдно, как будто я была во всем виновата и сама все это устроила. Ну серьезно, не могло же мое предсмертное, то есть предсонное желание сработать таким образом? — Я без понятия, что происходит, — честно призналась я. Я могла только представиться, рассказать свою версию событий и поделиться впечатлениями, но их я решила отложить до лучших времен. Ему своих хватало. — А еще я абсолютно не представляю, что с этим всем делать, — закончила я свою грустную историю. Он притих. Видимо переваривал информацию. Я, ожидая проблесков разума, взяла телефон и пробежалась по уведомлениям. Надо же было как-то успокоиться. Чем этот способ хуже прочих? В процессе мне пришла в голову мысль, что было бы неплохо отдать его телефон. Пусть хотя бы успокоит своих, что жив здоров, а то я же свалила теряя тапки… Проблем не избежать. Протянув ему девайс я тактично отползла в угол и разместилась на кресле. Пока он там что-то очень сосредоточенно печатал, я исподтишка наблюдала. Интересно, у нас просто привычки одинаковые или это нервная система и тушка сама так реагирует на стресс? Он вполне знакомо грыз мою губу и обковыривал кутикулу на большом пальце. — Я записана на маникюр через неделю. Постарайся не уничтожить мои руки, пожалуйста, — максимально вежливо попросила я. Он посмотрел на меня исподлобья так, что я аж поёжилась. Так вот значит как это выглядит со стороны. Надо аккуратнее. Реально же людей пугаю… Я постаралась изобразить на лице максимально невинное и милое выражение, но судя по всему полностью провалилась. Поэтому, отбросив попытки просто устало предложила: — Может позавтракаем? Он закатил глаза и кивнул. — Давай, но сначала мне надо в душ… Я на секунду зависла в попытке понять, что это сейчас было с моими глазами, а потом до меня дошло. — В смысле в душ?! НЕТ!