Тише

      Хаширама и Мадара, совершенно вымотанные, медленно плелись под дождём. Сегодня они снова нарушили запрет и встретились. Отцы уже давно не разрешали им общаться, но тем не менее мальчики всё равно порой находили время для встреч. Было непросто – приходилось избегать шпионящих за ними младших братьев, так что видеться удавалось редко. Но метко. Так продолжалось уже пару лет.       Мадара, теперь обладающий шаринганом, не давал Хашираме спуску во время их редких тренировок. Но и Сенджу не отставал – его Мокутон всегда заставлял Учиху нехило попотеть.       Юноши устали, да ещё и дождь пошёл. Нужно было найти хоть какое-то укрытие. Наконец на глаза им попался какой-то заброшенный сарай. Они зашли внутрь. Крыша была дырявая, в стенах были огромные щели, но это было лучше, чем ничего. Парни нашли более-менее сухое место возле стены и без сил сползли на пол.       – Холодно, блин, – поёжился Мадара.       – А мне, наоборот, жарко, – сказал Хаширама, привалившись к другу. – Давай погрею.       Сенджу обнял Учиху за плечи и притянул к себе. Дождь барабанил по крыше сарая, это успокаивало. Хаширама сам не заметил, как начал поглаживать плечо друга. А Мадара был и не против, прижался сильнее. Эти минуты, которые они могли урвать друг для друга, украденное у самой Вселенной время – как же теперь ощущалась его ценность!..       – Наконец-то ты волосы отрастил, – сказал Учиха. – Твоя стрижка под горшок была такой дурацкой.       – Хах. Я иногда так скучаю по тебе, – признался Хаширама.       – Не удивлён, – хмыкнул Мадара.       – А ты? Не скучаешь?       – Ну… Так, средне, – ответил Учиха.       Сенджу расхохотался:       – Как это так? Как можно скучать «средне»?       – Ай, молчи, дурак, – Мадара потёрся лбом о чужое кимоно.       – Ну всё, всё, молчу, – Хаширама прижал друга крепче и вдруг поцеловал его в чёрную макушку.       Учиха встрепенулся:       – Ты чего?       – А что такого? – пожал плечами Сенджу. – Я Тору всё время так целую.       – Да? Тогда знаешь, что? – нахмурился Мадара.       – Что?       – Вот тебе!       Учиха чмокнул друга в щёку. Хаширама в ответ только рассмеялся.       Когда Хаши был рядом, Мадара почему-то чувствовал себя… Дома. Из-за небольшого жизненного опыта парень не мог описать точно это чувство, он просто понимал, что рядом с Хаширамой ему было хорошо. Кто-то близкий, кто всегда понимает, а его чакра… Она ощущалась как лес, как воздух после грозы. Больше ничего и не нужно было, лишь бы этот дурак Сенджу был рядом.       А Сенджу чувствовал то же самое. Он мог бы описать Мадару одним словом: родной. Учиха в детстве был похож на воронёнка, а с возрастом стал… Красивым. Хаширама не осознавал ещё, но ему хотелось постоянно видеть друга рядом. А волосы… Густые чёрные волосы Учихи пахли травами. О боги, какой же Мадара… Родной.       Юноши так и сидели, прижавшись друг к другу, и сами не заметили, как задремали под шум дождя.       ***       Таджима беспокойно поглядывал на улицу. Куда запропастился старший? Сходить, посмотреть? Мужчина потёр подбородок.       – Пап? – раздался голос Изуны.       – А! Ты не видел брата? – спросил Таджима.       Младший помотал головой:       – Не-а. Хочешь, я сбегаю поищу? Если он опять с этим…       – Не надо, Изу. Погода такая… Я сам схожу посмотрю. Знаешь, что? – Таджима подмигнул сыну. – Я видел, мама сегодня готовила что-то сладкое. Сбегай-ка на кухню…       – Да? – малец посмотрел на папу щенячьими глазами.       – Беги, проверь, что она там делает, – мужчина потрепал мальчика по голове.       Изуна убежал на кухню, а Таджима, вздохнув, набросил на плечи синюю учиховскую накидку и вышел на улицу. Он догадывался, где пропадал Мадара.       Найти заброшенный сарай не составило труда. Таджима прекрасно чувствовал чужие чакры: тёмно-фиолетовую Мадары и светлую, пахнущую деревом, Хаширамы. Подкравшись к ветхому строению, мужчина заглянул в щель между досок. Так он и думал…       Таджима смотрел какое-то время на спящих юнцов. Мадара, пуская слюни, привалился к Хашираме. Ничего себе, а этот Сенджу даже похрапывать умудрялся! И как они так спят сидя? Старший Учиха усмехнулся. За спиной хрустнула ветка. Мужчина оглянулся и пожалел, что не взял с собой никакого оружия.       – Стой, где стоишь, – произнёс подошедший Буцума. Ну конечно, отец второго мальца тоже решил поискать своего отпрыска. Только, в отличие от Учихи, припёрся в полном боевом облачении.       Таджима подумал немного, а потом приложил указательный палец к губам. Сенджу непонимающе уставился на врага, однако Учиха только сделал подзывающий жест второй рукой. Буцума настороженно подошёл, готовый к атаке в любой момент. Но почему Таджима выглядит таким расслабленным? Где его оружие? И он… Что? Он улыбается?       – Тише, – едва слышно произнёс глава клана Учих, когда его соперник подошёл близко. – Смотри.       Буцума с опаской стал рядом, он уже собрался было напасть, но улыбающийся и безоружный Таджима… Почему он такой радостный? Сенджу глянул в щель между досками. Когда глаза выхватили силуэты двух юнцов, он едва не вскрикнул, но Учиха вдруг положил ладонь ему на плечо.       – Чт… – только и смог выдавить из себя Буцума. Его враг… Что он вытворяет?       – Тише, – шёпотом повторил Таджима, он не гасил улыбки. – Ничего. Пускай.       Два врага стояли возле ветхого сарая и смотрели на своих мирно спящих сыновей. Учиха первым отпрянул от стены, сделал несколько шагов назад и жестом подозвал Сенджу к себе. Они отошли немного, и Буцума не выдержал:       – Ну, знаешь что! – сдавленно проговорил глава клана Сенджу. – Это уже ни в какие ворота!       – А почему нет? – пожал плечами Таджима. – Может, у них получится сделать то, что у нас не вышло? Разве ты не хотел бы мира между кланами?       – Как ты себе это представляешь? – возмутился Буцума, оглядываясь на сарай. – Мы же враги! С ума сошёл? Да я ему дома так всыплю!..       – Буцума, – лицо Учихи стало серьёзным, он снова положил руку на плечо соперника. – Не надо. Хотя бы сегодня.       Сенджу замер, глядя в глаза врага. Однако за всё время Учиха так и не показал шаринган. Хотя мог…       – Идём, – Таджима махнул рукой в сторону леса, а сам поднял с земли камешек. Учиха бросил его в стену сарая.       Уже через секунд тридцать сидящие в кустах взрослые наблюдали за сонными младшими, которые вылезли из своего укрытия и опасливо озирались по сторонам. Таджима тихо сказал:       – Иди домой. Я тоже пойду. И, пожалуйста… Позволь им сделать то, чего не можем мы. Большего я не попрошу.       – Ладно. Слово шиноби, – кивнул Буцума.       Мужчины разошлись в разные стороны. Дождь почти перестал.       ***       – Я, наверное, пойду, пока отец не хватился, – сказал Хаширама.       – Ага. Мой, наверное, тоже меня ищет, – кивнул Мадара.       – Обнимемся на прощание, как друзья?       – Конечно.       Хаширама, вдохнув напоследок запах чужих волос, произнёс:       – Увидимся ещё?       – Увидимся, Хаши, – ответил Мадара, уткнувшись носом в кимоно друга.