Маленькие причуды

      Идея появиться на ежегодной конференции модного дома «The Upside Down», сопряжённой костюмированной вечеринкой в преддверии Хэллоуина, в образе Матери вампиров целиком и полностью принадлежала Эдди. «Королева проклятых» из года в год был его самым любимым фильмом, о чём свидетельствовали бесконечные проигрыши вступительных гитарных рифов и задорное рычащее подвывание строкам заглавной темы во время концертных разогревов. «Кончай притворяться больной» вообще в одно время так часто упоминалось самим Эдди, что стало его привычным оборотом, применяемым по делу и без, не говоря о бесконечной символике вампиризма и изображениях крови в тех или иных элементах одежды. Макс не гнушалась распутного образа Акаши, она давно уже не стеснялась примерять особенно сексуализированные и объективирующие костюмы героинь разных франшиз. Красота есть красота, и так уж исторически сложилось, что именно женская грация подчёркивалась обществом во всяческих очаровательных эстетических мелочах, порой граничащих с возмутительно развратным бесстыдством. Макс переживала лишь об одном — в оригинале Акаша была темнокожей, и при современной моде отмены существовал шанс, что даже рьяные фанаты встрепенутся в буйном потоке желчи, поспешив обвинить косплеершу в вайтвошинге и прочих смехотворных грехах. При всей отчуждённости Макс в отношении звёздных тусовок, возможность в одночасье потерять нажитую годами репутацию не прельщала к восторгу. Дружеская просьба — так, скорее, было бы правильнее назвать томное вздыхание Эдди, — раззадорила концептом прожжённую опытом косплеершу. Среди представленного спектра сильных и властных женских героинь ей не доводилось быть разве что Матерью вампиров. Хотя какие-то закосы были, что-то вроде оригинальных персонажей в очередном вдохновении при игре с макияжем. Акаша стала вполне себе резонным поводом надеть томящийся в ожидании долгими месяцами тёмный парик с россыпью длинных прямых локонов. Глубоко в душе Макс восхищалась страстностью, которой, как ей казалось, она преисполнялась, стоило ей засверкать на фотографиях в образе брюнетки. От природы рыжая, разительно отличающаяся от большинства, она до эгоистичного обожала в себе эту особенность, но разум сам разделял характеры внутри по оттенку волос. Аккуратно нанизывая стеклянную имитацию лазурного камня в сдобренный клеем с горячего пистолета центр вылитых под заказ элементов грудного корсета, Макс хмурилась в проявленном усердии, неосознанно коснувшись кончиком языка уголка рта. Закрепив деталь костюма на манекене, она сделала несколько щелчков затвора камерой смартфона и принялась обрабатывать получившиеся фотографии. Маленькие спойлеры всегда восторгали фанатов, заставляя их живо дискутировать между собой и теряться в смятении: чем же в этот раз удивит любимая косплеерша Mad_Max_? Просмотры сториз с фотографией крошечной части корсета, из-за тёплого цветокора буквально тянувшего внимание на голубоватый камень в центре, в считанные секунды перевалили за десятки тысяч. Пока догадки сменялись одна за другой, где уже, очевидно, пару раз промелькнули правильные ответы зрелых или подкачанных в культуре нулевых пользователей, Макс оторопела, заметив оповещение о новом личном сообщении от Билли. Три эмоджи огонька, конечно, красноречием не отличались, но она прекрасно знала, что за этим стояло, даже без фантомного ощущения чужих интонаций, которое всегда преследовало её при прочтении комментариев. Макс пропустила тот момент, когда фанаты в интернете повадились приписывать ей слепую безоговорочную любовь к сводному брату. Именитая модель эксклюзивной линии мужской одежды, Билли быстро обзавёлся сотнями тысяч обожательниц, любовь которых иногда выходила сильно за рамки общепринятого. Красивый, статный, вечно испепеляющий всех обворожительной искрой в добрых глазах — таким он представал публике. И только Макс знала, что на самом деле он был не столь приятным человеком. А он, в свою очередь, прекрасно знал, как она относилась к необычному творчеству фанатов, поэтому часто подшучивал, на разных сходках давал поводы лишний раз написать об их прозаично страстных взаимоотношениях фанфики и даже цитировал некоторые сноски из них в своих социальных сетях. Вот и сейчас, за эмоджи пожара Макс будто слышала его неудержимый экспрессивный хохот сквозь всевозможные коды, которыми прошиты программы на смартфоне. Недовольно буркнув в брезгливости, Макс отложила гаджет в сторону, и, подумав с мгновение, вовсе скинула телефон поверх хаотичного беспорядка верхнего ящика стола, с шумом захлопнув тот. Оставалось считать часы до момента, как её образ станет всем известен, и тогда сумасбродной параллели между Билли и Лестатом не избежать. Её это нисколько не огорчало и не раздражало, скорее забавляло, но почему-то так не хотелось смотреть эдиты со старыми фотографиями Билли в распахнутой кожанке, в специфической обработке имитирующего образ любовника Акаши. У них парадоксально одинаковые причёски, особенно этот добавляющий невинности завиток у лба, и с некоторых ракурсов Лестат действительно поразительно сильно похож на Билли. Или наоборот. Подхваченная всем твиттером перерисовка сцены из ванной наверняка займёт огромное количество фандомных интернет-пространств. Тепло улыбнувшись причудливым выдумкам, Макс фыркнула, словно смахнув навязчивые мысли, и притянула ближе на столе голову манекена с ножкой-подставкой, осторожно снимая имитирующее корону увесистое украшение. Затянув тугой пучок на затылке, она поспешно расправила сеточку для удержания причёски и плотно закрепила парик на себе, любуясь результатом в зеркало. Под ворохом длинных смольных прядей её взгляд и вправду становился чуть более пронзительным, с дьявольски пошлым блеском где-то во внутренних уголках глаз. Мельтешение на заднем плане отражения подстегнул интерес Макс. Джейн хоть и не в первый, и далеко даже не в сотый, раз приходила в гости, но всегда с особым вниманием рассматривала всю накопленную годами атрибутику. Не искушённая мелованной глянцем роскошью, она так простодушно смотрелась в разгромном творческом беспорядке бесчисленного количества косплейных вещей в квартире Макс. Прочувствовав на себе пронзительный взор, Джейн неуверенно обернулась и лёгким взмахом руки смущённо дала понять, что обратила внимание на подругу. Оди — как к ней обращались в узком дружеском кругу — всегда восторгала своим ребяческим любопытством. Ей слегка за восемнадцать, но большую часть сознательной жизни она провела в отчуждении, не привыкшая к будничным мелочам и людской ласке в отношении друг к другу. Это не испарилось и после того, как она поселилась в крошечном домике с приёмной любящей семьёй, оставшись тенью в её задорных вопросах или неловкости, с которой она иногда внимала к происходящим казусам во взаимоотношениях с кем-то. Макс с наслаждением периодически заставала себя за мыслью, что эмоциональная незрелость Джейн отпечатывалась искренностью в несмышлёных повадках. — Ого, и в этом ты тоже фотографировалась? — восхищённо вздохнула Джейн, потянув за торчащий из картонной коробки край ботфорта на толстой платформе, видимо не ожидая увидеть столь длинную кожаную обувь. — Конечно, — усмехнулась Макс, поднимаясь из-за стола и выдёргивая из настенной розетки вилку клеевого пистолета. — Я тогда косплеила Тринити. Из «Матрицы», помнишь такую? — подступаясь ближе, она смахнула два свисающих локона парика с обеих сторон лица. — У неё, конечно, не такие длинные сапоги, но мне показалось, что это добавит остроту образу. — Можно примерить? — смущённо повела плечом Джейн, невинно поглядывая из-под полуприкрытых век. — Тебе можно что угодно, — бодро отозвалась Макс и сделала задумчивый вид, будто пыталась найти что-то в одном из отделений ящиков большого внутристенного гардероба, для пущего вида брякнув цепочками украшений. Кивнув, Джейн поспешила избавиться от облачающей ногу балетки и, подтянув юбку немного выше уровня пояса, принялась пытаться застегнуть ботфорт на себе. Ещё пару лет назад они спокойно могли обмениваться повседневными нарядами, но Макс слишком резко выросла и вытянулась к совершеннолетию, и её фигура налилась тонкой хлипкостью, в отличие от фигуры Джейн. Её нога очевидно полнее худосочных прямых ножек хозяйки обуви, поэтому застёжка молнии почти сразу встала рядом с бугорком у лодыжки, замерев на одном месте. Джейн огорчённо ахнула и присела на прикроватный пуфик, вытянув ногу прямо, чуть покосившись мыском в бок, до покраснения кожи на пальцах хватаясь за язычок застёжки, рваными рывками пытаясь заставить его пойти выше. Молния поддалась, скользнув на десяток сантиметров выше, вновь встряв на одном месте. Макс посекундно наполнялась желанием помочь подруге, но замерла в тихой взволнованной растроганности неряшливой возни в попытках справиться с обувью. Напряжённая в почти что детской обиде, Джейн усердно катала застёжку вверх-вниз, пока вдруг не зашипела от острой боли, когда молния вновь скользнула выше, прихватив крошечный пухлый островок кожи, образовавшийся плотным давлением обуви изнутри. Макс кинулась осмотреть полученную травму, присев на колени рядом и спешно расстёгивая злосчастный ботфорт, избавляясь от него, откинув в сторону до глухого стука о бок одной из коробок. Небольшая ранка моментально порозовела в раздражении и налилась влажной корочкой светло-красной крови у вздёрнутого края, который зацепила застёжка. Джейн молча бранилась, что всё хорошо, но у самой глаза блестели от слёз и у Макс от этого стеклянного взгляда дрогнуло сердце, вибрирующим эхо обволакивая внутренности. Совсем не ясно, что расстроило её больше: давящая неприятная боль или факт, что обувь оказалась слишком тесной для её ноги. — Стало быть, кому-то надо меньше налегать на вафли, — стыдливо отшутилась Джейн, только подтверждая догадки об очередном эпизоде нелюбви к своему телу. Она тихо заскулила сквозь плотно сжатые зубы, но сразу натянула широкую улыбку от уха до уха, уловив волнение в лице подруги. Джейн всегда восхищалась телом Макс, открыто говорила об этом между делом, и именно её восторг свежему фотосету казался натуральным, искренним, от самого сердца правдивым. Но за чертой буквально слепого обожания она сильно стыдилась своего тела, хотя стыдиться в нём было абсолютно нечего. Пропорционально сложенная, с маленькой аккуратной грудью и плавной линией бёдер — какая-нибудь более неуверенная в себе девушка в интернете отдала бы любые средства, лишь бы стать хотя бы чуточку такой красивой, какой была Джейн. И Макс постоянно напоминала ей об этом и только сильнее очаровывалась тем, как Джейн не умела принимать комплименты. Медленно приблизившись к ранке Макс обаяла гладкую кожу вокруг тёплым дыханием, оставляя неуловимо влажный след от поцелуя рядом. Джейн вздрогнула и слегка отсела назад, с изумлением наблюдая за происходящим. На пробу, совсем потерявшись в пустом давящем вакууме собственных мыслей, Макс запечатлела ещё один поцелуй прямо у коленной чашечки и довольно хмыкнула, услышав сорвавшийся с губ Джейн притомленный вздох. Её тонкие пальцы плавно очерчивали линию лодыжки, ведя мягкое прикосновение выше, останавливаясь у раздражения, массирующими движениями разгоняя дискомфорт и не утихающую боль. В голове разом помутнело, а взор застлала размытая туманная пелена и Макс неосознанно выпрямилась, подхватывая Джейн за талию, помогая ей перебраться общими усилиями на мягкий матрац захламлённой вешалками с одеждой кровати. Маленькая искра в безрассудном сознании захлестнула в прелестном прозрении, что Джейн сама дёрнулась за поцелуем — распластавшись на спине, она резко приподнялась на локтях и вытянула шею, оказавшись с ней лицом к лицу на очень близком расстоянии. Проигнорировать столь милый выпад с её стороны было бы до невежливого плохим решением. Макс толкнулась языком в приоткрытые губы, забираясь кончиком под язык Оди, побуждая ту оттаять от вдруг окутавшего ступора, как будто это не она первая потянулась в безмолвной просьбе. Увлечённая глубоким поцелуем, Джейн совсем не заметила, как Макс орудовала руками искуснее воришки-карманника, медленно, словно в навязчивой идее не спугнуть, расстёгивая пуговицы свободной рубашки под которой томилась не облачённая в бюстгальтер грудь, и, между коротким щиплющем стискивании затвердевших сосков, неощутимо, потихоньку стягивая с её бёдер трусики. Как только до Джейн дошло, что сейчас произошло, Макс уже властно подпирала её ноги, обволакивая кожу теплом рук и лёгким нажимом ноготков, пока сама сползала с кровати на колени, притягивая податливое тело ближе к краю. Хрупкая ручка медленно, но решительно накрыла промежность ладонью, пряча от взора чуть раскрывшиеся от положения широко расставленных бёдер половые губы, только сил оттолкнуть лицо Макс не хватило, а может не хватило воли и желания, которые нужны были для отказа. — Ты красивая, Оди, — сцепив пальцы вокруг её запястья прошептала Макс, оставив невесомый поцелуй на бархатистой коже. — Джейн, — более уверенно и громко ахнула она, снова раздвигая её ноги и утыкаясь лицом в мягкий изгиб между лобком и бедром, вдыхая пряный девичий запах. — Не надо прятаться от меня, — тон голоса звучал очень ласково, убаюкивающе. Первый мазок языком вдоль срединной линии половых губ получился сжатым и неуловимым, почти без контакта с кожей. От терпкого вкуса естественной смазки челюсть Макс налилась пунцовой тяжестью, а в голове что-то звучно щёлкнуло, оставшись пульсирующей глухотой в ушах. Скорее всего именно это подразумевалось под простым «снести крышу», поэтому Макс, полностью поглощённая адреналиновой вспышкой, принялась упоенно ласкать языком Джейн, словно совсем обезвоженная и желающая влагу как в последний раз. Заплывший одурманенный взгляд из-под пушистых ресниц робко прижимающей к губам указательный палец Оди, что ни секунды не могла лежать на месте ровно, ёрзая туловищем по скопищу одежды под ней, снабжал непоколебимостью и побуждал растворяться в нежности, которой пропитался этот спонтанный урок любви к своему телу. Лицо Джейн бесконтрольно сменяло эмоцию за эмоцией. Уголки губ то ползли вниз в сопровождении натужного выдоха с носа, то вздымались вверх при побуждающем широко распахнуть рот особенно чувственном стоне. Её глаза то судорожно распахивались до невообразимого, будто выпуская невидимый выброс скопившейся от острых ощущений энергии, то веки блаженно смыкались, добавляя неповторимый шарм расслабленности на контрасте с алыми щеками. И бесконтрольно шарящие вокруг руки хаотично хватались за вещи и простыни, притягивая ближе, иногда зарывая лицо в ворохе собственных волос и примятых тканях. Внезапно дрогнувшая в рефлексе нога Джейн плотно скользнула лодыжкой над ухом Макс, стянув тем самым парик до линии тщательно закреплённого пучка. Частички трезвого мышления, которое необходимо было сохранять для полного контроля над ситуацией, немедленно сигнализировали о том, что конфуз стоило бы умять. Поэтому Макс осторожно стянула парик, беспорядочно скинув его под себя, распустила тугой пучок, позволяя рыжим прядям плавно рассыпаться по её плечам, и, наэлектризовавшись, мягко прицепиться несколькими тоненькими ниточками к внутренней стороне бёдер Джейн, что на самом деле не обратила внимание на произошедшее, будучи слишком увлечённой процессом, обмякнув на матраце. Захлёстнутая новой волной возбуждения Макс ёрзала на месте, болезненно топча коленями пол, чувствуя, как липко втирались трусики между её очень мокрых половых губ. Когда-то она видела похожее хентайное порно, где у одной из девушек волосы представляли собой живое существо, больше напоминавшее тентакли при плотном сплетении прядей. Внизу живота остро закололо своеобразной обидой — имей она такую особенность, вечерние посиделки с подругой давно бы перестали быть такими сладко-невинными. Интересно, разделила бы Джейн с ней это наученное фандомами и косплеем стремление к чему-то чудно-странному, или же она снова взъерошилась в так возбуждающем Макс смущении. Если бы только сама до конца отдавала отчёт о том, что делает, Макс действовала бы более складно и жёстко. Оставалось руководствоваться инстинктами, запечатлевая в памяти каждый высокий стон-всхлип при скольжении языка внутрь, каждую истомную судорогу от лёгкого прикосновения зубов к упругой коже, чтобы непременно использовать накопленный опыт позже. Она шаркающими движениями языка потирала набухший клитор, зарываясь подбородком у преддверия во влагалище, млея от тёплой тягучей мокроты, облепляющей подбородок. Протиснув руки под бёдрами Джейн, Макс цепко схватилась за её талию и притянула ближе, от чего её ягодицы слегка скатились по краевому изгибу вниз, раздвинувшись из-за образовавшегося натяжения. В и без того полном слюны рту Макс влага стала выделяться обильнее, а необдуманное желание взяло верх над контролем тела, заставляя приникнуть ближе и несколько раз прижаться губами к тугому скоплению тёмных складочек прежде, чем попытаться протиснуть обмякший кончик языка в них. — Макс! — Джейн вздрогнула всем телом и в момент оказалась на краю кровати на коленях, плотно сдвигая ноги и судорожно хватаясь за пряди рыжих волос у висков подруги. — Я же грязная... там, — сбивчивым шёпотом выдавила она, прикусывая нижнюю губу. Плавно поднимаясь с пола, Макс мелодично расхохоталась и толкнула Джейн ладонью в грудь, подставляя вторую руку для более осторожного падения на спину. Она снова оказалась сверху, осыпая поцелуями шею и дрожащий подбородок, проводя языком по не перестающим краснеть щекам, оставляя стылый след от слюны. — Милая, это ты, — заглянув прямо в глаза Джейн Макс добродушно улыбнулась. — Ты не можешь быть грязной для меня, — добавила она, снова смыкая губы вокруг её рта, с бестактным нахальством уверенно целуя, словно пыталась таким образом закрепить сказанное. Бережно перевернув теплое тело под собой на бок, Макс вольным толчком прижала полное бедро Джейн к её животу, тем самым обнажая прекрасный вид на лоснящиеся от слюны и смазки дырочки. — Сладкая, твоя попка это просто нечто, — хрипло простонала Макс, хлёстко шлёпнув несколько раз ягодицу для наглядной демонстрации своих слов. — Посмотри на мою тощую задницу, — она проглотила ехидный смешок, пытаясь сохранить серьёзность. — Ущипнёшь меня и я по швам разойдусь! — Я соберу тебя заново, чтобы ущипнуть ещё раз, — почти без запинок проговорила Джейн, смотря на неё из-за плеча и ласково улыбаясь. — Конечно, родная, — Макс скользнула рукой между её плотно сжатых бёдер, приникая пальцами к влажному жару паха. — Но в другой раз. Сегодня я хочу, чтобы ты наконец поняла, на сколько прекрасна. — Тогда, поцелуй меня снова, — повернув голову прямо почти беззвучно прошептала Джейн. — Пожалуйста, Макс, я очень хочу, чтобы ты меня поцеловала, — её голос звучал настолько отчаянно, словно она боялась, что всё происходящее здесь и сейчас вот-вот испарилось бы как по щелчку пальцев. Попросить об этом ещё раз, тем более таким затравленным тоном, не потребовалось. Макс нагнулась, прижимаясь грудью к её плечу, и крепко обхватила губами верхнюю губу Джейн близ уголка рта, задержавшись так на несколько секунд прежде, чем юркнуть языком внутрь, проводя им по нижней десне. Они целовались долго, страстно, до сбивчивого дыхания глубоко, так, что при отстранении между ними протянулась тонкая паутинка слюны, быстро лопнув, оседая лёгкой капелькой у подбородков. Макс торопливо ласкала себя, протиснув руку под резинку трусиков, почти не ощущая трения подушечек о клитор из-за обильной вязкости, скользко утопая пальцами между половых губ. Она освободила руку, придумав, куда можно было использовать скопившуюся на коже смазку, и отпрянула назад, осев задницей между икр ног, коснувшись мокрой фалангой пальца тугого отверстия между ягодиц Джейн, аккуратно протолкнув ту внутрь и сразу надавив на горячую стенку. Пальцами свободной руки Макс перекатывала пульсирующий бугорок Оди, которая на последнем исступлении совсем забылась, громко и протяжно стеная, двигая бёдрами в такт движениям фаланги внутри неё. Её так хотелось непрерывно трогать во всех местах одновременно, быть в ней до бесконечного долго, но последнее, что она успела сделать — обвести языком контур своего пальца в попке Джейн, когда та вытянулась в продолжительном оргазме, сжимаясь до болезненного всем телом. Чтобы не смутить подругу настойчивым сексуальным альтруизмом, Макс перевернула её на спину и осела промежностью на бедро, пленённая как никогда сильным возбуждением суматошно елозя насквозь мокрыми трусиками, содрогаясь от трения между тканью и клитором. Поза не очень эффективная, теперь это проверено на практике, но Макс слишком хорошо, так, что хватило несколько секунд, чтобы она кончила. — Обязательно нужно будет закрепить усвоенное, — твёрдым тоном наказала Макс, сильнее прижимаясь взмокшим телом к Джейн, осыпая её лицо короткими поцелуями под тихий восторженный скулёж.