Мой чудо лидер.

На часах уже полвторого. Повсюду мертвая тишина. И это не удивительно, так как многие давно наслаждаются сном. Многие, но не До Кенсу. Парень сидит на кухне и не спускает взгляда с часовой стрелки. Прошла еще одна минута, и тишину снова нарушает тяжелый вздох. - Хён... ты еще сидишь? Иди спать... - тихо проговаривает макнэ, который появляется в дверях. Сехун переживает. Он поглаживает потные ладони и периодически закусывает губу. Кенсу с мягкой улыбкой встает из-за стола и приобнимает младшего за плечи. - Все хорошо. Не переживай, иди спать. - Но хён... - Сехуну не дают договорить. Его нежно, как сделала бы мама, целуют в макушку, и младший с таким же тревожным лицом все-таки уходит обратно в комнату. А не спит он по той же причине, что и Дио. По той же причине, которая сейчас тихо пытается пробраться по коридору. - Ты время видел? - грозно, но шепотом спрашивает Кенсу, чтобы никого не разбудить. Ответом ему служит слабая улыбка, на которую старший сейчас способен. - Ты пьян. От тебя за километр несет перегаром! Какой это уже раз? - Ну... Кенсу-я... мы... всего лишь хотели посидеть... и... - Джунмён едва что-то выговаривает, пытаясь снять кеды, но злосчастные шнурки никак не хотят развязываться. Со стороны Су слышится вздох. Он присаживается на колени и помогает горе-лидеру снять обувь. - И какие друзья были на этот раз? Какое-то время Сухо молчит, поднимает взгляд на потолок и прикладывает палец к губам. Он часто делает так, когда выпьет, видимо, думать совсем сложно. - Мы ходили с SHINee! Было весело! Сердце Дио тут же ёкает и начинает стучать быстрее. Он нервно закусывает губу, стараясь ничего не говорить, но язык его не слушается, задавая самый страшный вопрос, который волнует его еще со времен дебюта и на который он так боится услышать ответ. - Ты жалеешь, что не попал тогда к SHINee, да? Ты жалеешь, что оказался с нами? И в этот момент каштановых волос касаются мягкие, но немного дрожащие пальцы, которые нежно перебирают прядки. - Я люблю вас. И не жалею об этом. Сердце немного успокаивается, а на губах появляется улыбка. Злость мгновенно испаряется, и понимание того, что ты готов отдать все за эту улыбку лидера, пусть и пьяную, вырастает только больше. Но стоит Джунмёну встать, как брови Кенсу создают морщинку на лице, и он недовольно фыркает. У него никогда не получиться скрывать свои эмоции. - Сегодня ты спишь в моей комнате. Я не позволю тебе докучать младшему своими непонятными бурчащими рассказами о жизни. - А как же Джонин? - На этот раз черед нахмуриться Сухо. Непонятно по какой причине, но он часто резко отзывался о нем, особенно когда пьян. А что у трезвого в голове, то у пьяного на языке. - Вас же так любят пейринговать, ты знаешь об этом?! Это так раздражает! - топая ногой, как маленький ребенок, раздраженно говорит Сухо, на что получает тихое шиканье и слова: "Не шуми, дети спят". Мён только расстраивается и плетется в комнату. Он не понимает, почему Кенсу ничего не говорит против этого. Неужели он не против? Неужели он только за? Несмотря на то, что лидер испытывает к нему не самые дружеские чувства. Кенсу не считает нужным что-то говорить. Тут и так все понятно. Кай для него, как очередной сынок, как братец или друг. Его настоящие чувства направлены совсем на другого человека. На того, кто сейчас никак не может открыть дверь, потому что дергает не в ту сторону. - Хён, сначала в душ! - Нет. Я не хочу, - как можно более четко произносит тот, все так же дергая ручку. - А я сказал: сначала в душ и только потом спать! - А ты пойдешь со мной? - Вопрос, который ставит шатена в ступор. Он просто стоит и удивленно хлопает глазами, всматриваясь в ту самую улыбку, которую он любит до безумия. - Хорошо, если ты так хочешь, я схожу с тобой. Авось быстрее придешь в себя. Джунмён радуется такому ответу и торопится, как может в своем положении, убежать в душ. Кенсу только умиляется такой картине, пока не входит в душевую. Ему так и хочется сделать жест "фэйспалм" от увиденного. Ох, ну за что ему все это. - Джунмён... - тихо позвал Дио, пытаясь набраться терпения. - Душ надо принимать не в одежде. Айя! Не пей эту воду! Джунмён! И не надо так много пены! Ты что, даже телефон не вытащил?! Парень тяжело вздохнул и попытался привести в порядок все, что за минуту успел устроить их "идеальный" лидер. А уже потом решил помочь в избавлении одежды. Он подошел поближе и стал расстегивать пуговицы на рубашке старшего. Аккуратно, не спеша, делая это с некой изысканностью, которой владел только один До. Сухо же стоял и смотрел на это, как зачарованный. Эта близость была слишком интимной, и даже холодная вода не могла успокоить его разбушевавшееся сердце. В этот момент Дио уже стянул рубашку и проскользнул пальцами по коже лидера. Она всегда такая нежная, молочного цвета, которым владеют только аристократы. К ней хочется прикасаться как можно чаще. Струи воды скользят по телу, огибая ключицы, грудь и подтянутый живот старшего. Ни одна капля не проходит мимо, и Кенсу кажется, что он сам становится этой водой, которая так тщательно изучает тело Джунмёна. Тот лишь хмыкает, но не отступает. Ему не хочется признавать то, что от этих прикосновений он плавится, пусть они почти невесомые, но все они волшебны. Понимая, что слишком увлекся, Дио отрывает взгляд от чужого тела и смущенно опускает голову. Ему стыдно. Но мысль, что он хочет Сухо, не покидает его. И чем больше он думал об этом, тем больше действий совершал с папочкой. Это могли быть невесомые прикосновения либо же, наоборот, резкие, но все такие же мутные, и когда До потянул руку вниз, расстегивая ширинку старшего, Мён тихо выдохнул. Это был выдох нетерпения, выдох предвкушения и страха сразу. Но, к его сожалению, Кенсу ничего не сделал. Он просто стянул штаны лидера и немного нервно подергал за резинку на боксерах. Возбуждение, которое он не мог не заметить, попытался проигнорировать и свалить это все на нетрезвую голову, но стоило ему приподняться, как его тут же обняли за шею и сильно притянули к себе. Дио не сразу сообразил, что происходит, но прикосновение чужих влажных губ привело в чувство. Поцелуй казался рваным и неумелым. Нет, у каждого из них был опыт в поцелуях, но сейчас он куда-то медленно испарился, и это было похоже на первый поцелуй двух неуверенных подростков. Свободную руку Сухо уже уложил на затылок младшему, сразу же путаясь пальцами в волосах. Он любил их. Он любил в Кенсу все. И как же редко удавалось ему прикоснуться к этому сокровищу. - Кен... су... Я... люблю тебя... - тихо произнес Сухо, оторвавшись на секунду от сладких пухлых губ. - Я знаю... Но слышу я это только тогда, когда ты пьян, – с улыбкой произнес Дио, упираясь лбом в чужой и всматриваясь в глаза, которые всегда счастливо смотрят на жизнь. - Но я не пьян! - надуваясь, шепчет старший, и уже готов отойти, как его снова притягивают в страстный поцелуй. Более уверенный, горячий и влажный. Языки сплетаются в сумасшедшем танце, то и дело углубляя его еще сильнее, что дыхание мгновенно не хватает, а струи воды смешиваются со слюной и стекают по подбородку тонкими струйками. Сухо не выдерживает первый. Он прерывает поцелуй и жалобно полустонет в губы, потираясь своим пахом о бедро младшего. Как сейчас ему хочется ощутить младшего в себе, рядом. Ощутить его тепло, жар тела, прерывистое дыхание и рычащие стоны, но не успевает он подумать до конца, как его уже начинают покрывать поцелуями. Шею, ключицы, грудь. Губы скользят по мокрой коже, и прикусы становятся куда мягче, но еще более желанны. Рука уже тянется к нижнему белью и стягивает вниз. Дальше Сухо делает все сам. Он переступает через трусы, чтобы полностью освободится от одежды. Но ему не нравится, что он такой один. Кенсу до сих пор стоит в свободной футболке и спальных штанах. И он легко избавляется от этого недоразумения. До не против, он только помогает стянуть с себя всю мокрую одежду, как можно быстрее отбросить ее в сторону, чтобы снова вернуться к этому великолепному телу. Стон. Тихий и на выдохе, когда Кенсу прикусывает один сосок, а потом зализывает кончиком языка. Другой он ласкает пальцами, обхватывая двумя и оттягивая, либо потирая вершинку. Волна мурашек проходит по коже, и Сухо снова не сдерживает стона. Он только сильнее прижимает к себе за голову младшего, тем самым жалобно выпрашивая, чтобы такая сладостная мука не заканчивалась. До тянет руку вниз, пробегаясь пальцами по животу, обрисовывая пупок, и спускается ниже, проводя всей ладонью по плоти. Он слышит очередной выдох лидера и не отступает ни на шаг, его пальцы обхватывают орган и начинают двигаться в быстром темпе. Для Сухо это кажется маленькой пыткой. Сколько раз ему приходилось удовлетворять себя самого, чтобы хоть раз в жизни испытать такое удовольствие. Он движется навстречу руке, не сбивая ритма и снова постанывая в самое ушко младшего. Ему не хочется быть в стороне, ему тоже хочется подарить наслаждение своему донсэну, поэтому он поступает так же. И сейчас шум воды перебивают только громкие выдохи и звук соприкосновения кожи. Руки ласкают друг друга так сильно, что сдерживать себя становится все труднее. Но никто не хочет уступать, ритм становится все быстрее, а выдохи превращаются в глухие стоны. И через мгновенье на пол падают капли вязкой жидкости, а два горячих тела делают маленькую паузу, прижимаясь друг к друг. Прикосновения уже искусанных губ и вновь глубокий поцелуй. Обхватывая нижнюю губу старшего, младший медленно ее посасывает, встречаясь с нетерпеливым язычком, снова проникает в рот и целует со всеми чувствами, которые никак не может сказать лидеру. Оба горят. Оба понимают, что этого недостаточно, но пора остановиться, только это становится невозможным. Хочется сойти с ума, но получить то чувства экстаза, которое засело крепко. Смазки нет рядом, и приходится использовать подручные средства. Джунмён делает все сам. Он прижимает пальцы шатена к губам и медленно их облизывает, смачно насыщая слюной, при этом не спуская взгляда с Кенсу. А тот смотрит как завороженный. Он не в силах противостоять, когда сейчас Сухо берет его руку и пальцами прижимает к анусу. Он не может сказать "нет", когда чувствует средний палец внутри него и ощущает горячее дыхание у себя на шее. А Джунмён не может прекратить. Он сгибается в спине, откидывая голову, и похотливыми глазами смотрит на своего партнера. Он просит продолжения, и Кенсу не в силах возразить. К одному пальцу прибавляется второй, они двигаются быстро, по мере возможности глубоко, пытаясь растянуть как можно лучше. Третий палец становится пределом, и Мён измученно шепчет: "Возьми меня". Его стоны становятся громче, но пальцы не сравнить с теми ощущениями, которые он испытает сейчас. Спина встречается с холодным кафелем и тут же отдает хорошим контрастом с горячей кожей. Ноги закинуты на бедра и скрещены со спины, а руки держатся за шею, иногда царапая ногтями плечи от предвкушения. Дио не тянет. Он крепко придерживает лидера и плавно проникает внутрь. Снова стон, и старший изгибается в спине до хруста. Кенсу чувствует, как его сжимает, он чувствует весь жар чужого тела, и это совсем сносит ему крышу. Он сразу же находит нужный угол и двигается в его направлении. Толчки небыстрые, но глубокие и насыщенные. - Кенсу... прошу... быстрей... Кенсу... еще... - Джунмён в холодном поту шепчет очередные слова, пока из груди не вырывается очередной стон. Он сопровождается с выдохами младшего, который держит себя из последних сил. Они двигаются быстрее. Рывки проходят с безумной скоростью, а Сухо уже сам насаживается, требуя только одного: чтобы это продолжалось всегда. Слияние двух тел. Изящные изгибы и размытые поцелуи - все это становится частью их ночного похода в душ. Никто не выдерживает долго, и они вместе кончают, соединяя голоса в один протяжный стон. Оргазм отступает, но они так и не прекращают. Они возвращаются к поцелуям, которые в этот раз насыщены нежностью и трепетом. Чувствами, которые они так долго пытаются скрыть, не замечая, как их тянет друг к другу. /// Мемберы в назначенное время собираются на кухне. Они с улыбками приближаются к своему любимому месту, надеясь получить офигенновкусный завтрак от их мамочки, и какое же у них разочарование на лицах, когда на столе пусто. Стоит только одна чашка холодного кофе. /// - Кенсу... прости меня... - тихо шепчет Сухо, пытаясь приобнять любимого со спины. Но у того нет никакого желания разговаривать. Он еще злится за вчерашнее, и никто не сказал, что старший был прощен. - И вообще это я должен обижаться! Это у меня теперь задница болит! - недовольно бурчит лидер, совсем не понимая, что на этот раз он сделал не так. Но Дио продолжает его игнорировать, только сильнее зарываясь под одеяло. Они так и не оделись со вчерашней ночи, и не дай бог их еще кто-нибудь увидит. - Я обещаю, что такого больше не повторится! - уже умоляюще шепчет Джунмён. - Обещаешь? - Обещаю. - А в душ со мной ходить обещаешь? На лице Сухо появляется счастливая улыбка, и он еще крепче сжимает донсэна в своих руках. - Обещаю. Всегда. Я люблю тебя. - И он целует Кенсу в затылок, потом и в шею, и хрупкие плечи, тихо шепча и вновь обжигая кожу дыханием, таким приятным для ощущений. - И я тебя... люблю... мой чудо-лидер.