Утопая в наслаждении

В приглушённом свете ресторана Вельт Янг отчётливо ощущал изменения настроения своей спутницы. Очевидно более расслабленная, чем обычно, Тесла едва заметно – и чем дальше, тем слабее – одëргивала себя, когда вновь замечала, что с каждой минутой вся её привычная строгость капля за каплей улетучивается. Это Вельт видел и без сил Судьи. Что касалось её сердцебиения и дыхания, это не могло укрыться от него уже благодаря ядру. Честно говоря, Вельт переживал, действительно ли комфортно Тесле находиться в такой обстановке, зная, что её ощущения для него всё равно что открытая книга. Однако вопреки ожиданиям Вельта, она держалась достаточно свободно, чтобы он понял – всё в порядке. Негромкий джаз, искрящееся в начищенном хрустале шампанское, доносящиеся со всех сторон тихие разговоры – всё это заставляло Вельта почти что забыть о том, в какое неспокойное время им суждено жить и какое бремя возложено на их плечи. Плечи… Его взгляд снова скользнул к Тесле. Её плечи такие узкие, и вся она хрупкая и изящная, словно фарфоровая кукла. Очень обманчиво. Ниспадающие на плечи пламенно-алые волосы, платье чёрного бархата, ограняющее её фигуру, как оправа ограняет драгоценный бриллиант, декольте, открывающее ровно столько, чтобы оставалось место для фантазии, золотое колье на выступающих ключицах – ничего не выдавало её истинный характер, напоминающий Вельту не то бурную горную реку, не то переменный ток. Вельт привык сохранять спокойствие в любых обстоятельствах, как и положено защитнику человечества, но перепады настроения Теслы – хитрые щелчки выключателя – будто бы стремились отключить броню его непоколебимости. Эта женщина – словно недостающий сосуд для правильной работы его сердца, словно молекула кислорода, необходимая для существования атома живительной воды. – Иоахим, – Тесла не любила называть его Вельтом. Всё ещё свежи были воспоминания о Второй войне с хонкаем. Он понимал, какую боль причинил ей тогда, с безрассудной отвагой бросая свою жизнь на амбразуру ради человечества, и горечь сожаления, что это было необходимо, до сих пор тревожила его. Но оттого такие мирные моменты, как этот, становились стократ ценнее. Его губы тронула тëплая улыбка. – спасибо за приглашение. Это чудесный вечер, – Вельту показалось, что у Теслы выступил румянец. Наверное, из-за шампанского. – Благодарностей здесь заслуживает прекрасная дама, что это приглашение приняла. – Вельт взял её руку в свою и, слегка подавшись вперёд над столом, поцеловал. Смущение на лице Теслы застало его совершенно внезапно, и у мужчины вырвался непринуждённый смешок. Вельт нежно отпустил её руку и поднял фужер. – За чудесные вечера, Фредерика. Пусть их будет как можно больше. От Вельта не укрылся тревожный проблеск во взгляде Теслы, и он услышал, как её сердце сменило ритм. Она подняла свой фужер: – За чудесные вечера! Хрусталь издал короткий и чистый звон.

***

Апартаменты Вельта просторные и светлые – в самый раз Судье Разума. Вечером же они становились куда уютнее: панорамные окна занавешены, освещение работает хорошо если вполовину своей мощности – он предпочитал спокойный свет, не режущий глаз. Уже давно стемнело, и Вельт нащупал выключатель, прежде чем Тесла, которую за время дороги успело немного развезти, не убилась обо что-нибудь на своих каблуках. В общем-то, ему не доводилось видеть, как она спрашивала у кого-то, как ей вести себя в чужом доме, и этот раз не стал исключением. Уверенным, насколько позволяло состояние, шагом Тесла направилась вглубь уже знакомого дома, но произошло то, к чему Вельт, как ни удивительно, был готов. Совсем расслабившись в его присутствии, Тесла споткнулась на ровном месте. К счастью, реакция Судьи была лучше, чем у обычного человека, и ему не составило труда поймать девушку. – Позволь мне, – Вельт опустился на одно колено и принялся расстёгивать застёжки туфель, так маняще подчёркивающие тонкие лодыжки. Тесла оперлась на его плечо, и, когда туфли упали на пол, он подхватил её на руки. – Ходить на таких каблуках, должно быть, утомительно. – Можешь попробовать, если так интересно, – неожиданное происшествие вывело Теслу из состояния полной безопасности, когда все её колкости куда-то пропадали, а сама она становилась всё равно что накормленная кошка. – Пожалуй, откажусь, – улыбнулся Вельт. – Я постелю тебе в лучшей гостевой. – Нет, – резко возразила Тесла. – И где ты хочешь спать? Я не позволю тебе довольствоваться меньшим. – Дурак, – Тесла направила указательный палец в потолок. – В твоей комнате. – Как скажешь, мисс командир, – засмеялся Вельт. – Тогда я останусь в гостевой. – Нет, не останешься, – глаза Теслы странно блеснули. – Иоахим… Вельт вопросительно поднял брови. Тесла притянула его за галстук и нежно коснулась его губ своими. Сознание Вельта в тот же миг метнулось к своим границам. Вместо него осталось лишь одно. Она. Одно её слово – и он умрёт за неё. Он был готов пасть пред ней на колени, как обезумевший Судья пред Волей Хонкая, и молить хоть о единственном мимолётном взгляде. Она дурманила сильнее, чем любое вино, он хотел молиться на неё отчаяннее, чем на любого из известных богов. Самый главный вопрос: – Фредерика, ты действительно этого хочешь? – спросил Вельт, с трудом отрываясь от сладких губ. – А Сирин у тебя случайно мозги тогда не забрала? – проворковала Тесла. Её голос звучал так расслабленно и чарующе, что у него чуть не подкосились колени. – Конечно, да. Поводов сдерживаться не осталось. Заправив выбившуюся алую прядь за ухо девушки, Вельт одарил её более страстным и глубоким поцелуем. Тесла совсем размякла в его руках и, казалось, была согласна на всё, что угодно. Когда Вельт с Теслой на руках, наконец, добрался до кровати, он мягко усадил девушку, с нежной осторожностью расстегнул украшение на её шее, целуя ложбинку меж ключиц, и опустился перед ней на колени – как она была того достойна. Поднимая платье вдоль разреза на бедре, Вельт покрывал её бархатную кожу поцелуями. Он поднимался всё выше, пока Тесла ловкими движениями освобождала его от галстука. Платье уже оказалось выше бёдер Теслы, и Вельт помог ей освободиться от него. Она осталась в нижнем белье из чёрного кружева, и он не мог представить себе картину прекраснее. Ни одна античная скульптура не в силах сравниться с ней. – Ты обворожительна. – Вельт провёл по её губам, сокрытым кружевом, и Тесла вздрогнула. Судорожный вздох окрасил комнату страстью. Избавившись от мешающей, хоть и безумно красивой ткани, он поцеловал те губы, и девушка уже не смогла смолчать. Забыв все нормы и приличия, не помня стыда ни её, ни своего, он действовал, словно перед ним простёрлась дорога без туч и преград. Когда запястье Теслы обрело силу, и её ладонь не молила, но приказывала – «продолжай», он подчинился, уступая ей ощущение контроля. Разводя в стороны податливую плоть, чтобы коснуться поглубже, чувствуя, как она сжимается, Вельт не мог сдержать улыбку. – Ио… – дыхание Теслы споткнулось, – хим, – с каждой секундой её стоны раздавались всё чаще. Вельт слышал, как вырывается из груди её сердце, как дыхание становится всё чаще и прерывестей. И осознание того, что она вот-вот достигнет предела, вот-вот его гордая богиня начнёт молить – он ощущал это, целуя её со всё большим пылом, – вытесняло сознание прочь. – Да, моя леди? – собственное дыхание тоже стремительно вырывалось из-под контроля. – Я, – слова давались ей с видимым трудом, – мне… не хватает, – она судорожно вздохнула из-за ласкающих её пальцев, – тебя, Йо… хим. Пора выключать внутреннего демона. В конце концов, она – самое главное этой ночью, и нет никого, кого он обожал бы и на десятую часть столь же, как боготворил её. Вельт начал расстёгивать рубашку, но Тесла резко дëрнула его за руку, притянув к себе, и занялась этим сама. – Вечно ты долго тянешь, – в голосе её не слышалось ни капли яда, но расплавленная, ласково обжигающая карамель. – Куда уж мне, Мисс Нетерпеливость, – колкость, утонувшая в нежности. Пуговицы сдавались тонким пальцам, горячие ладони Теслы, наполненные желанием и лишённые терпения, что проводили по его груди и плечам, вызывали ворох мурашек. От этого неземного тепла хотелось скулить и клясться в бесконечной любви. Их губы снова слились в жарком поцелуе, что бросал в дрожь разогретые тела. Это тянущее чувство становилось почти невыносимым. Тесла избавилась от ремня. Вслед за ним отброшены были брюки. Оставшуюся одежду постигла та же участь. Тесла коснулась его сначала мягко и осторожно, заставив вздрогнуть от наслаждения. Она прижалась своими бёдрами к его, вздохнув, замерла, впитывая его тепло и делясь своим. Легонько прошлась ногтями по животу Вельта, круговыми движениями огладила лобок, путаясь пальцами в жёстких волосах. Она провела по его нижней губе большим пальцем, и он шумно выдохнул. – Иоахим? Он подавился воздухом. Тесла положила ладонь под член, приподнимая его к животу, и погладила раскрытыми пальцами, не сжимая. Вельт уронил голову к тому месту, где её шея соединялась с плечом и, вдыхая пьянящий аромат её волос, ласкал губами нежную кожу, оставляя багровые следы. Тесла улыбнулась. – Хороший мальчик, – выдохнула Тесла и прижалась бёдрами сильнее. Вельт коротко застонал и вошёл аккуратно, словно боясь потревожить божество, затыкая громкие стоны Теслы поцелуем. Начиная с осторожностью, он ускорялся и, когда ритм был пойман, их стоны смешались. Счастье в единстве и единении. Она срывала с ночного небосвода горячие звёзды, а он был крепкой опорой, удерживающей её от падения и притягивающей к себе падающие светила в мгновение перед тем, как они опалят её ладони.