Пузырьки

Тебе больно. Я это вижу. По уставшим глазам и посеревшей от недостатка солнечного света коже. По поджатым искусанным губам, которые ты старательно облизываешь, хоть как-то пытаясь заживить розовеющие бороздки щиплющих трещенок. По тому, как ты двигаешься, словно находясь в другом пространстве, обходя невидимые выступы, переступая невидимые трещины в земле, будто ты живешь на пересечении двух параллельных миров, которые больше никому другому не дано разглядеть. По твоему голосу, ломкому и сухому, как солёный крекер, который крошится, песчинками усыпая кофту и брюки, проникая в узкие складки на них. Так и твои слова, словно те самые песчинки, просыпаются в мою душу, куда-то в моё сердце, застревая там, поселяясь на долгое время, заставляя чувствовать хрустящее песочное трение двояко приятное и неприятное. Что сделало это с тобой? Почему ты грустишь? Где та радость и тепло, яркие краски и любопытство, понимание, задор и наивное упрямство которыми всегда искрились твои по-детски невинные глаза? Что изменило их так сильно? Теперь они подёрнуты сизой дымкой, которая, словно бы, закрывает тебя от всего мира, который продолжает жить здесь, в реальном времени. Закрывает тебя от меня. А я так не хочу терять окончательно те воспоминания, которыми когда-то мы делились друг с другом, которые когда-то были так важны. Тебе больно. Ты сидишь у закрытой форточки из которой постоянно «тянет» холодом осеннего вечера, дождливостью пасмурных дней, сыростью и пожухлыми листьями. Хотя кто знает, может в твоих мечтах, где ты так любила жить, это не просто какие-то банальные «ветер» и «холод». Там бы это были ледяные драконы с их морозным дыханием, недосягаемые вершины гор и безмолвные тёмные низины, увитые заиндевевшими корнями и почерневшим мхом. Там бы всё несло в себе скрытую тайну, скрытый подтекст и смысл понятный лишь тебе одной. Ведь там твоя жизнь действительно шла вперёд и казалась реальной. Но куда делся этот твой мир? Почему он закрылся? Хочу рассказать тебе, как я сильно скучаю. Как совершенно не знаю, чем тебе помочь. Как мне хочется спасти тебя от твоего собственного заточения в глупых, таких глупых и таких сложных мыслях. Заставить тебя меньше думать, заставить не усложнять себе жизнь. А ты неисправимо упрямишься. Но казалось бы, разве может быть иначе? Когда ты сидишь сгорбившись у стола, безжизненным взглядом блуждая по электронным страницам пленяющей сети, меня неудержимо тянет подойти к тебе и сжать твои руки. Сжать так, чтобы тебе стало больно. Чтобы отвлечь. Хочу посмотреть в твои недоумевающие и раздражённые глаза. И сказать, что мне трудно без тебя. Что так не может больше продолжаться. Что я хочу спасти тебя, помочь, освободить от заточения. Может ты тут же что-то вспомнишь, с сомнением наклонив голову на бок, и увидишь во мне благородного принца из твоих позабытых миров? Смех да и только. Но я засмеюсь, если ты улыбнёшься. А потом засмеёшься ты. И мы будем смеяться, пока животы не сведёт мучительной судорогой, пока не станет нечем дышать. Я победил? Всё потому, что я хочу просто помочь. Хочу просто пожалеть тебя. Хочу чтобы эти воспоминания стали любимыми, которые оставят тепло и надежду в твоём сердце. А после я буду тебя жалеть, вновь и вновь, как маленького ребёнка, чтобы твоя боль ушла окончательно, растворившись в свете моей души, словно шипучка, брошенная в стакан с кипятком. А её пузырьки будут ещё долго всплывать воспоминаниями в твоих мыслях, с приятным забавным ощущением лопаясь где-то у носа, как это бывает, когда пьёшь лимонад и морщишься от щекотки. И тогда ты будешь знать, что я не оставлю тебя. Не оставлю тебя никогда.