***
-у тебя милые и красивые глаза. особенно левый, - вновь раздается голос напротив, а акумов ловит флешбеки. прошло всего несколько дней с того момента, как он словил свою, на тот момент, галлюцинацию, а сегодня выяснилось, что это вовсе и не галлюцинация - настоящая реальность, где к тебе, стоит признать, неумело подкатывает кассир. глаз начинает непроизвольно дергаться, а в голове пару тысяч вопросов, - ладно, возможно, правый мне нравится больше, - говорит сплитоволосый парень, смотря на акумова и его дергающийся левый глаз. иронично. -спасибо, - отвечает сережа и поспешно выходит из магазина с булкой хлеба в руках. будь он какой-нибудь легкомысленной девушкой однозначно расплылся в милой улыбочке и задержался бы на подольше, забив на мать, сварившую борщ и ждущую хлеб, чтобы накрыть стол. но. реальность такова, что сережа вовсе не девочка. у него голова забита мыслями, как бы не вылететь в этом семестре, оплатить за отопление, переждать зиму и не окочуриться из-за холода, поесть хотя бы раз в день и просто не умереть. мать его не ждет уже довольно давно, отправив во львов с одной сумкой вещей в руках и две тысячами гривен на карте, которые он должен растянуть, желательно, до лета. борщ он не ел уже полгода, потому что готовить самому себе это долго и неоправданно, хотя бы по той причине, что кашеварить он не умеет от слова совсем, да и времени на это нет. холодные макароны, сваренные наспех, булка хлеба и совсем невкусный чай - вот его обычные будни, даже запечатлеть на камеру в виде диеты не получится, слишком уж жестоко. так и вышло, что сережа избегает контакта с этим странным парнем, которому делать, видимо, нечего. такие люди не то чтобы его раздражают, скорее, приносят дискомфорт и желание побыстрее избавиться от их компании. к несчастью акумова, избежать насовсем этого контакта не получится. магазин в его районе единственный, где не завышают цену втройне и единственный, куда он вообще заходит, потому что идти куда-то дальше лениво и долго. а отказаться от еды, даже такой, он не может, так как от некогда довольно здорового тела остались лишь кожа да кости, которым все хуже и хуже из-за неправильного питания, недосыпа и общей загруженности. дом встречает тишиной и темнотой, обволакивающей все пространство и самого сережу. тот ежится от неприятного холодка, пробежавшего по спине, и направляется на кухню, включая все лампы на своем пути. экономит на всем, но не на электричестве, потому что страх темноты с ним с детства, а проживание в совершенном одиночестве никак не спасают его шаткое психическое положение. раньше сережа на постоянной основе пил таблетки, по типу антидепрессантов, потому что было плохо ментально, но сейчас прекратил. он даже не знает, что хуже. чувствовать себя ужасно, ненавидя душу и тело или чувствовать постоянную усталость наравне с пустотой где-то внутри. имеет ли это все хоть какой-то смысл? акумов отрицательно качает головой, умывает лицо и заваливается на кровать. сон накрывает его постепенно, а он, в полудреме, думает, что было бы хорошо без кошмаров этой ночью. было бы просто за-ме-ча-тель-но.***
пусти пусти пусти пусти пусти сережа просыпается рывком, рвано дыша и зажимая в рукой простыни до побеления костяшек. футболка неприятно липнет к телу, создавая ощущение прикосновений, а акумов хочет кричать и плакать от безнадежности. его натурально трясет от всей этой ситуации, но он пытается взять себя в руки и не истерить. не будь как девочка, сергей. не позорься. грустная усмешка слетает с его губ, пока он отмывает лицо от холодного пота и меняет футболку на другую. сон уже никак не идет, поэтому акумов плетется на кухню и заваривает в свою, хоть какая-то радость, любимую кружку растворимый кофе с двумя ложками сахара. на часах пять часов утра, до занятий еще три с половиной, а до нужного автобуса два с половиной. плакало его желание восстановить режим, но ночные пробуждения не согласовываются с его планами. к сожалению. сережа решает не тратить свободное время зря. достает конспекты, читает, кое-где подправляет и со спокойной душой собирается на учебу.***
по пути домой сережа вдруг вспоминает, что у него кончилась туалетная бумага. казалось бы, что такого? зайди и купи в магазине, к чему этим раздумья? но акумов немного стесняется. вчерашние комплименты были просто ужасными, но вновь встречаться с этим же человеком было просто..неудобно. один из его (ого, серьезно?) друзей сказал, что в этом нет ничего такого и не ему должно быть стыдно, сережа может просто игнорировать и ходить как раньше, это же не он, в конце концов, клеится к клиенту. миша, тот самый мыслитель, перед этим, конечно, поржал как следует, но акумов его в этом не винит. он бы сам рассмеялся, если бы не был одним из участников этой "комедии". сережа остановился возле магазина и стоял, как дурак, около трех минут, раздумывая, стоит ли ему заходить и сколько он может перетерпеть без туалетной бумаги. чисто в теории. выводы были неутешительными, а настроение понижалось с каждой новой мыслью о том, что ему, возможно, придется рвать свои драгоценные конспектики, тереть их до нецарапающего состояния и справляться с еще одной неурядицой на его пути. возможно, это было не так уж и плохо, но.. "камон, сережа, тебе уже девятнадцать лет. ты даже не сережа, ты сергей, взрослый человек. неужели тебя волнует какой-то мальчишка, которому неймется пошутить над кем-то?" прокрутив в голове все мотивационные речи, акумов надул щеки, нахмурился и твердой походкой зашел в магазин. игнорируя заинтересованный взгляд этого..сплитоволосого чудища, косящего под канеки кена под трипом, акумов схватил несколько рулонов туалетной бумаги, положил их на стол и вперился взглядом в стойку, ожидая, когда он сможет заплатить и уйти отсюда. кассир назвал сумму, взял протянутую карту и отдал пакет акумова, не проронив больше и слова. сережа облегченно выдохнул, радуясь, что эти глупые подкаты закончились и с легким сердцем направился домой. он был настолько довольным, что и не заметил смешинок в глазах сплитоволосого и слова, произнесенные с улыбкой.***
акумов, в приподятом настроении, зашел в дом, положил пакет на кухонный стол, проделал все необходимые процедуры и открыл пакет, намереваясь разложить рулоны в полку. оу. брови поднялись в удивлении, рот немного приоткрылся, а голова вообще не соображала. шоколадка. обычная шоколадка, которую детишки получают на свои дни рождения или от деда мороза за хорошее поведение. обычная шоколадка, которую все когда-нибудь ели, запивая горячим чаем. обычная шоколадка, которую сережа совершенно точно не ожидал обнаружить у себя в пакете. возможно, над ним издеваются, подсунув в упаковку от шоколада лезвие или добавку в виде тяжелых наркотиков, но, будем честны, кому сдался бедный студент, у которого лишь квартира от бабушки и то не на его имени? украсть его пачку макарон или сгнившие огурцы вряд-ли кто захочет, а распродать на органы..они у него тоже полуживые. возможно, воры очень расстроются, когда вместо крепкого, пышущего здоровьем тела, обнаружат хрупкие кости и сорок киллограмов ярости, которую хватает лишь на то, чтобы попросить выйти на нужной остановке. сережа аккуратно открывает шоколадку, немного беспокоясь о подсунутом яде или осколке стекла, но вместо злостных пакостей унюхал лишь соблазнительный запах молочного и почувствовал нестерпимое желание заварить невкусный чай. акумов догадался, это было не так уж и сложно, кто подсунул ему такую прелесть, но ему все еще немного неловко. неужто он так приглянулся..? это и правда смущающе. миша пишет, что его хотят трахнуть и заманивают сладостями, никита называет мишу дураком беспросветным, говорит, что за ним ухаживают, а парень, возможно, действительно хороший, даже если у него странные волосы и тупые подкаты. акумов соглашается с энгелем сразу в двух пунктах и все-таки заваривает себе чай, наслаждаясь приятным сочетанием и каким-то спокойствием внутри. такая, казалось бы, мелочь сделала его вечер намного лучше, а дурацкие советы кусакабе по тому, как завоевать парня, не такими раздражающими. сережа извиняется и благодарит кассира, мысленно посылая ему лучи счастья, которое он сейчас испытывает, дивясь своему чудному настроению. и на нашей улице будет праздник.***
-сегодня солнечный день или это твоя улыбка? - вновь пробивая пачку растворимого кофе, произносит, как выяснилось с надписи на бейджике, кир курседов и лыбится довольно. -на улице ливень, - замечает акумов, - и я не улыбался, - добавляет после, удивляясь, почему вообще начал отвечать. хотя, его, скорее, смущает тот факт, что каждовстречные подкаты возобновились, а хитрые глаза напротив все еще продолжают смотреть на него. -очень жаль, - нарочито грустно тянет слова сплитоволосый, прикладывая карту к терминалу для оплаты и вновь поднимает глаза на акумова, который смотрит куда-то в пол. сережа, чувствуя пристальный взгляд, думает, что хочет убраться отсюда побыстрее, но совесть не позволяет от слова совсем, пригвоздив его к полу и не давая уйти, даже с пакетом в руках. он бы скинул это на продолжительный ливень и нежелание попадать под дождь, но правда такова, что дождь он любит, а сказать кое-что жизненно необходимо, потому что кажется, что ночью он умрет не от удушения во сне, а от кармы, настигшей его за плохие поступки. ну, или дед мороз на новый год вместо подарков подсунет ему под подушку углей и внесет в список плохих детишек. сережа надеется, что их высыпят ему прямо на голову, желательно с большой высоты, чтобы наверняка. -эм.. - акумов переминается с ноги на ногу, пытаясь выдавить из себя слова, а не отдельные звуки, не имеющие никакого смысла. -ты хотел что-то сказать? - будто скалится, а не улыбается курседов, заинтересованно смотря на темноволосого. -а..я хотел..это, - сережа начинает злиться на свою немногословность, - с-спасибо за.. -извини, я не расслышал, можешь повторить? - он клянется, что видит, как это чудище лыбится больше, чем надо, а в голосе слышится довольство всей сложившейся ситуацией. -спасибо за шоколад, - тихо говорит акумов, надеясь, что это, будто бы издевательство над ним, закончится поскорее и он сможет промокнуть до последней нитки и умереть от простуженных легких. или хотя бы просто промокнуть. -для тебя все что угодно, - непринужденно отвечает кир, вводя сережу в ступор. ему таких слов еще никогда не говорили, тем более какие-то незнакомые парни. да какие там парни, даже собственная мать променяет его на сына получше. он бы и сам себя заменил на кого-нибудь получше, но сейчас не об этом. щеки заливает румянцем, а сережа надеется, что это первая стадия простуженных легких или-чего-то-там-еще-от-чего-можно-умереть-главное-не-от-стыда. -эм..спасибо? - непонимая, что еще он должен говорить на такое, выпаливает акумов и буквально выбегает из магазина, попадая под многочисленные капли дождя, которые окатывают его с головы до ног. темноволосый даже рад, что под такой погодой его, возможно, даже и не видно. не хотелось бы думать о том, как отреагировал на его трусливый побег этот курседов, а если еще и смотрел вслед, смеясь с глупости акумова..мда, многие люди жалуются на то, что их самооценку портят окружающие, а сережа, вроде как, и сам отлично с этим справляется. мрак.***
курседов недоумевающе смотрит убежавшему акумову вслед и лохматит свои волосы. хотелось выбежать, отдать свой зонт, чтобы этот дурак не заболел, но тот уже скрылся за проливным дождем, поэтому бесполезно плутать по улицам, так еще и оставлять магазин открытым. вспоминая смущенное лицо сережи, кир невольно усмехается и чувствует, как сердце начинает биться чуть быстрее, чем обычно. рейз, его придурок друг aka хуевый дота-репер, говорит, что он влюбился как младшеклассница, а курседов послал его нахуй, в душе понимая, что на самом деле кирилл так-то прав. акумова он в первый раз увидел в своем бывшем университете, когда прогуливал очередные пары, сидя на подоконнике. тот уткнулся с головой в свои, видимо, конспекты. мило хмурил брови, вчитываясь в строки и кусал кончик ручки. нет, кир не возбудился, решая, что он обязан трахнуть этого парня. и, нет, он даже не влюбился с первого взгляда. возможно, лишь испытал эстетическое удовольствие, потому что сережа и вправду был красивым. более глубокие чувства появились чуть позже. курседов непроизвольно ловил взглядом темную макушку и загруженный взгляд в толпе каждый раз, усмехаясь разнице в росте и забавному виду младшего. смотрел на него в столовой, получая пинки от рейза, который возмущался откровенному игнору. слушал как тот мило смеется над какой-то шуткой своего, вроде как, друга и немного переживал, когда темноволосый выглядел грустнее обычного. возможно, они бы никогда и не увиделись больше, потому что курседов бросил университет, отчисляясь. в какой-то момент понял, что ходил туда только ради того, чтобы проводить с рейзом побольше времени и, возможно, чисто теоретически, попялиться на одного первокурсника с хвостиком на голове и изящными руками. но, на его то ли счастье, то ли сожаление, отец вставил ему такой нагоняй, что беги и прячься, не то укусит. наорал так, что уши заложило на несколько дней, а щека болела от крепкого чапалаха, когда кир, видимо, проявил слишком большое "неуважение к старшему", и ответил колкостью на обвинения. ему было, по большей части, все равно на это все, даже не так обидно за небольшой синяк на лице, если бы его многоуважаемый отец не договорился с какой-то знакомой тетей и насильно заставил его работать в зашарпанной комнатушке под названием "магазин на районе". отобрал все кредитные карточки, ключи от машины, оставив ему лишь немного денег на пропитание и проездной. курседов испытал тогда мини-инсульт, но, как самый настоящий мужчина, повырывал себя клочки волос и пошел работать полный рабочий день в магазине. нет, он совсем не белоручка, которая даже кружку в раковину поставить не может, просто...не привык он к такому и все на этом. отец его никогда не растил, как аристократа с фарфором вместо жопы, но и работать на заводе, вкалывая по тридцать часов в сутки, он не спешил. а зря, оказывается, очень зря. курседов и мог бы бросить все, закатив истерику о том, что он вообще-то человек, а отец поступает как мудак, он его ненавидит, и вообще уезжает к матери во францию, но кир иногда бывает слишком уж принципиальным. мать у него та еще сучка, да простит его бабушка, а франция не так хороша, как когда-то твердили маленькие девочки из садика, упиваясь своими фантазиями об эйфелевой башне и круассанах на завтрак. да и цель у него одна есть, отказываться от которой он ненамерен. академия искусств, черт бы ее побрал. кир знает, что совершенно точно не выглядит как человек, у которого есть художественные задатки. скорее, он вообще не выглядит как человек, у которого есть хоть какие-то задатки. маскимум торч, записывающий сранный дота рэп, да простит его кирилл, в перерывах между алкогольным трипом и новой дозой порошкового. но, на свою гордость, курседов пережил это еще в десятом классе, поэтому за своей целью идет целенаправленно, как самый настоящий философ. весь его альбом, украшенный пейзажами, небрежными скетчами, вдруг пополнился набросками кое-чьей фигуры, а руки наловчились вырисовывать сутулое тело и пронзительные светло-зеленые глаза, которые успокаивают, стоит лишь поймать ответный взор хоть на секунду. щека горела, потому что отец вдруг узнал, что он заинтересовался каким-то парнем с первого курса, пытаясь узнать его имя, и заглянул в альбом, где, как раз таки, были почти прямые доказательства симпатии сплитоволосого. в тот вечер кир получил за два "промаха" сразу. но, сквозь кровь, пот и слезы, не совсем насильно, как было сказано ранее, договорился с отцом, что если проработает в этом магазинчике без происшествий, отдаст свою машину и кредитную карточку на полгода, то может катиться на все четыре стороны, со "своим акумовым" под мышкой. курседов тогда подумал, что это очень странная сделка, которая, в принципе, вообще не вяжется с намерениями отца, но тот, видимо, пытался загладить свою вину из-за красной щеки и нескольких дорожек слез. он его никогда не бил, даже за пьяные звонки с утра или сильнейший перегар в гостях у бабушки, но в тот день перегнул палку основательно. курседов тогда покивал послушно приличия ради, принял условия и начал выстраивать в голове план. с акумовым он, понятное дело, мог бы и не встретиться, поэтому пришлось заранее разузнать его вк, на всякий, но, к его удивлению и счастью, тот вдруг оказался настолько рядом, что кир даже и мечтать о таком не мог. когда первый раз увидел его в магазине, покупающим жвачку и кофе, то был в таком большом шоке, что сказал самое первое, пришедшее в голову. сережа тогда сделал вид, что ничего не услышал, а курседов почти пробил себе череп феспалмом. это было глупо, спонтанно, но сплитоволосый решил двигаться в том же направлении, потому что в стенах этой довольно тесной комнаты было душно и до безумия скучно. реакции акумова были забавными, разбавляли поганое настроение, а скетчи появлялись один за другим, радуя глаз кира. подложить шоколад тоже было спонтанно. акумов, как заметил позже курседов, наблюдая за ним вблизи, был каким-то...ужасно вымотанным. худым, бледным, с острыми скулами и очень-очень пустым взглядом иногда. его худобу он замечал и ранее, но чтобы настолько..мешки под глазами походили уже не на мешки, а на бабушкину сумку на колесиках с кирпичами. курседову вовсе не разонравился акумов со своим уставшим видом, того хотелось защитить от всех бед, даря радость и спокойный сон где-то часов десять, не меньше. еще тогда, когда он пытался выяснить хоть какую-нибудь информацию о младшем, разузнал, что тот учится бесплатно, получая стипендию, как круглый отличник, поэтому стало ясно, что вкалывает тот немеренно, отдаваясь полностью учебе. кир всегда думал, что эти круглые отличники лишь подлизы или вундеркинды с детства с хорошей памятью, но, видимо, это было не совсем так, как представлял курседов до этого. иногда кир боялся, что это хрупкое лохматое нечто в один день просто упадет в обморок, но он держался, хоть и на еле стоящих ногах. курседов ощутил не только сильную симпатию, но и огромное уважение. сплитоволосый думает, что посыпался бы на первом месяце, не выдержав нагрузки. да что уж там говорить, он же и с платного отчислился, прогуливая почти все пары и ходя только на те, которые совпадали с его настроением. поэтому, исходя из всех своих наблюдений и беспокойств, курседов решил начать с малого, видя изнуренный вид акумова. незаметно подсунул упаковку в пакет, надеясь, что сережа не придет на следующий день с обвинениями или не начнет это делать прямо сейчас, заглянув в содержимое. тот, к его облегчению, кивнул чему-то своему и ушел восвояси, не проверяя ничего. "видимо, очень устал", - промелькнуло в голове курседова, отчего сердце кольнуло, а желание обнять превысило все нормы. на следующий день акумов пришел немного даже..посвежевшим? кир не хочет думать, что это из-за его небольшой прихоти сделать приятно, потому что это слишком самовлюбленно. курседов немного поддразнил сережу, а тот выдал тихую благодарность и сбежал под дождь. курседов все еще надеется, что тот не заболеет, потому что подсовывать лекарства в пакет будет слишком уж заметно.***
-привет. ты меня помнишь? мы встречались в твоих снах, - выдает очередную фразу курседов, игриво двигая бровями и улыбаясь лукаво. -мне снятся кошмары, - шмыгая носом отвечает акумов, на самом деле, даже не пытаясь ответить колкостью в ответ, всего лишь жестокая правда. -оу, - виновато произносит кир, теперь понимая, почему сережа иногда выглядит встревоженным и невыспавшимся, - прости, - говорит искренне и смотрит виновато. -да забей, - качает головой акумов, нисколечки не задетый воспоминаниями о своих "трудностях". у каждого бывает, на все триггеры обижаться что ли? -ты хорошо себя чувствуешь? - спрашивает курседов, беспокоясь о состоянии акумова, потому что тот выглядит немного помятым и заболевшим, шмыгает носом, да и одет в худи, а не, как обычно, в футболку. -нормально. правда, голова болит, - отвечает сережа, не понимая, как они со странных односложных диалогов перешли на это задумываться о таком слишком трудно, особенно в таком состоянии, поэтому эта тема откладывается на потом. но она будет обязательно обдумана, акумов в этом уверен. -у тебя случайно нет температуры? - с волнением вновь спрашивает курседов, думая, что этот акумов совершенно не следит за своим здоровьем. -не знаю, - пожимает плечами, - градусника дома не нашлось, поэтому.. - не успевает договорить, как чувствует прохладную ладонь на своем лбу, непонимающе смотря на немного обнаглевшего курседова, у которого то ли материнский инстинкт проснулся, то ли мысли о том, что хочется защитить, были не только мыслями. -пошли, - дергает того за рукав и открывает подсобку. акумов все еще не совсем понимает, что вообще происходит, поэтому лишь стоит на месте под недовольным взглядом кира, - садись, - нетерпеливо указывает рукой на диванчик, расположенный в углу небольшой комнаты, а сам накидывает на себя ветровку, - я буду через пару минут, подожди меня тут, - курседов останавливается, - пожалуйста. темноволосый, ведомый какими-то непонятными силами извне, все же садится на диванчик и откидывает голову назад, борясь с желанием заснуть. сегодня выходной, а вчера выдалась очень непростая ночка. из-за своего слабого иммунитета, акумов быстро подхватил простуду, всю ночь мучаясь с кошмарами и телом, чья температура менялась каждые полчаса, не давая провалиться в беспокойный сон. руки немного тряслись от слабости и ноги стали будто ватными, не давая подняться. акумов решил, что все будет не так уж и плохо, если он ненадолго прикроет глаза и посидит так совсем чуть-чуть. состояние было паршивое, голова раскалывалась подобно стеклянной чашке, которая нечаянно упала. курседов почти добегает обратно до магазина, сердце стучит как сумасшедшее, а он немного задыхается от такой пробежки впервые за несколько лет. физкультуру он прогуливал еще с десятого класса, поэтому неожиданное обстоятельство заставило поднапрячь свое, до этого, расслабленное тельце. мысленно он пообещал себе, что запишется в спортзал, как появится возможность. "неожиданное обстоятельство" курседов, с облегчением, заметил на том самом диванчике, на которое попросил сесть. кир подумал, что акумов мог вполне уйти, забив на просьбу и переживания курседова, поэтому когда обнаружил темноволосого спящим сначала выдохнул, а потом даже умилился. фармацевт посоветовала какие-то лекарства, выписала на бумажке, когда и как употреблять, а курседов все купил, по дороге прихватив бульон. самому готовить долго, так еще и не факт, что это будет съедобно, а напрягать больше некого. потрепав акумова по плечу, курседов дал тому таблетку и воду, тот послушно выпил и вновь провалился в дрему, видимо, до сих пор не понимая, что вообще происходит. кир решил, что весь день валяться на диванчике, так еще и в полусогнутом положении, это вообще не вариант, поэтому позвонил отцу, наплевав на свои уговоры "без происшествий". тут человеку хреново, какие нахуй договоренности? тот сначала хотел возразить, но после лишь тяжело вздохнул и сказал, мол, ладно, иди, я договорюсь, только магазин закрыть не забудь. кир тогда искренне его поблагодарил, как никогда, и спешно отключился, думая, что надо бы акумова и домой отнести. к сожалению или счастью, он не настолько сталкер, чтобы знать адрес предмета воздыханий, поэтому приходится вновь того тормошить по плечу, пытаясь разузнать адрес и взять ключи от квартиры. акумов сначала ворочается, мычит недовольно, откидывая руки кира, но потом глаза открывает, моргает пару раз, и спрашивает, что вообще происходит. кир ему, как ребенку, объясняет, что вот, сережа, ты заболел, тебе надо домой, лечить бо-бо. сережа покивал пару раз, дал ключи от квартиры, назвал адрес и попытался встать. чуть не упал, но благо кир не отошел далеко и успел поймать. сцена почти как в фильмах. только. у акумова температура под тридцать восемь, тяжелое дыхание и очень-очень нехороший вид. у кира на душе кошки скребут, поэтому он ставит его обратно на ноги, выводит на улицу, накидывая тому на плечи ветровку, закрывает магазин и пытается побыстрее добраться до дома сережи, лишь бы тот не простудился сильнее. акумов спотыкается пару раз, но все же старается так сильно не отставать, понимая свое не очень хорошее положение и состояние, чувствует подкатывающую слабость. они еле как заходят в квартиру, акумов, придерживая стенку, доходит, видимо, до своей комнаты, ложась на кровать, а курседов оглядывается. обычная двухкомнатная квартира, не выделяющаяся богатым убранством или наоборот, слишком уж неказистым. довольно прилично и даже мило. курседов замечает большое количество книг и общих тетрадей, забитых, наверное, под завязку. на столе стаканчик с ручками, карандашами и другими принадлежностями. находит кухню, ставит пакет и немного разминается. сидеть несколько часов подряд на стуле, а потом бегать туда-сюда довольно не очень для тела, поэтому кир потягивается и ставит чайник. находит ванную, моет руки, чтобы, не дай бог, не занести еще какую-то заразу, и идет в комнату акумова. тот, видимо, опять заснул. курседов замечает, что сережа обнимает какую-то игрушку в виде голубого пингвина и умиляется вдвойне. кир не заметил дома каких-либо общих снимков с семьей, хотя бы какое-то присутствие их в жизни акумова. видимо, темноволосый живет совершенно один. неудивительно тогда, почему он с большой температурой спокойно вышел из дома, забивая на болезнь. курседов горько усмехается, проводя паралелль со своей ситуацией. отец и мать тоже на него подзабили, оставляя его воспитание ему самому, при этом требуя невозможного, но и кир, признаться честно, далеко не одуванчик. алкоголь возник в его жизни еще очень давно, а сигареты так еще раньше. родители кривились на неприятные запахи, но не выражали никаких возражений, надеясь, что тот, получив некоторую свободу, будет чуть послушнее себя вести в других вещах. к их разочарованию, их сын стал буквально разочарованием. никто не хотел обращать внимания на маленького курседова, у которого руки в красках, а в зубах сигарета зажата. никто не хотел помогать ему с кризисом ориентации, когда он оставлял шрамы на запястье и изломанную улыбку на губах, раз за разом портя все что можно, лишь бы получить крупицу внимания. ему было трудно, а родителям было плевать. киру не больно от этих мыслей, ему просто обидно. да и не за себя вовсе. сергей акумов самый последний человек, заслуживший такое отношение к себе. может, он и не знает всей истории, но тот факт, что у того выпирающие ребра, грустные глаза, пустой холодильник и одна лишь игрушка, спасающая его одиночество, делают его несчастнее в несколько раз. у курседова "нравишься" большущее, заполонившее его сердце напрочь, но..даже если он не понравится акумову как парень, то, в первую очередь, попытается стать его другом. чайник закипел***
-кир, представляешь, нам стипендию повысили, - забегает в магазин запыхавшийся акумов, возбужденно рассказывая новость. -серьезно? поздравляю, сереж, - обнимает его курседов, ероша промокшие от снега волосы и улыбается тепло, радуясь такому настроению акумова, - что, купишь шоколадку? она у нас по скидке, - насмешливо говорит курседов и щурит глаза. акумов несильно бьет его по плечу, а кир смеется квакающе. -неужели, даже в пакет не подложишь? я думал, что чем ближе люди становятся, то тем щедрее подарки, а у тебя все наоборот, оказывается, - наигранно закатывает глаза акумов и улыбается. -для тебя все что угодно, помнишь? - акумов вздрагивает от фразы, которая несколько месяцев назад ввела его в ступор и заставила сбежать, как придурка. на следующий же день заболел, а кир заботливо отвел его домой и лечил еще несколько дней. они тогда говорили много-много, обсуждая все на свете. акумов тогда узнал, что кир в его университете учился, а потом отчислился, узнал про историю с отцом, но курседов, очевидно, умолчал некоторые детали, во избежание неловких ситуаций. -помню, - тихо говорит акумов и смотрит в глаза напротив. у курседова всегда взгляд такой хитрый, будто на лису смотришь, которая задумала что-то. иной раз хочется и фразу сказать "жулик, не воруй", чтобы уж наверняка пресечь этот оскал красивый и глаза лукавые, со смешинками, - а помнишь как ты ухаживал за мной, - сережа прочищает горло и отводит взгляд, - мне тогда так плохо было, что я даже сначала не понял с кем домой иду, - они вместе смеются над странностью ситуации, рассказывая друг другу свои ощущения - а зачем ты тогда домой со мной пошел? мог бы и разбудить, - через время спрашивает сережа, так и не услышав тогда от курседов внятного ответа. -ну, я же добрый, - акумов выгибает одну бровь саркастично, как бы спрашивая "кому ты врешь", - ладно, возможно, я не настолько добрый, но мы же с тобой знакомы были..да и нравился ты мне сильно, поэтому почему бы и не.. - курседов закрывает рот, понимая что именно сказал и кому. акумов удивленно распахивает свои зеленые глазки, а кир хочет провалиться свозь землю, желательно, сквозь текстуры, как в майнкрафте. на хардкоре. с одним сердцем. в магазинчике повисла тишина, разбавляемая музыкой из телевизора, который повесили вот совсем недавно и курседов, кажется, даже понимает из-за какого такого случая. он еще пару раз открывал рот, но ничего толкового все равно не вышло. -а я..думал, что ты шутки шутил, - говорит сережа через время, а киру хочется пробить себе лицо фейспалмом во второй раз, - хотя, рисунки твои, конечно, я видел, но было бы странно, если бы ты рисовал меня столько раз, только из-за того, что мы друзья, - задумчиво говорит сережа, а потом улыбается так мило-мило. возможно, все-таки в третий, - слушай, - сердце кира сделало кульбит, - я боюсь темноты. ты проводишь меня? курседов улыбается, как самый настоящий идиот, и лишь кивает, надеясь, что ему не вставят пизды, потому что сейчас только четыре часа дня, а ему еще надо проводить самого очаровательного мальчика в мире, который использовал запрещенный прием. -честно говоря, это было отвратительно, - говорит курседов, держа руку акумова в своем кармане и поправляет шапку, съехавшую с этой чудной головы. -заткнись, ты был еще хуже, - говорит акумов, смеясь. -справедливо, - соглашается кир и крадет мимолетный поцелуй с его губ. у сережи акумова проблем немеренно. завалы по учебе, пустая квартира, боязнь темноты и жуткие кошмары. родителям на него все равно, а рядом с ним только маленький пингвиненок, который он выиграл однажды в автоматах. у кира курседова жизнь хуже некуда. отец отобрал все кредитные карточки, машину, а еще у него огромное желание рисовать и любить других мальчиков, только обжигающая пощечина дает о себе знать. у них двоих пиздец на пиздеце, панические атаки и несчастливое детство. они оба одиноки, но в один холодный, зимний вечер они много-много говорят, делясь своими историями и на душе как-то легче легкого. у акумова желание стать человеком и ни от кого не зависеть, забыть ужасное прошлое. у курседова большая мечта и упертость. каждый со своими тараканами в голове, но пытаться вместе не так уж и плохо, верно?