Двуликий

В одной стране, иссушенной людьми, Средь камня с искорёженным металлом, Стояла башня, из которой лился свет, Так ненавистный тем, кто снизу выживали. Там мальчик был, помазанный всю жизнь… Зреть поприща руин его родного мира. И находил он утешенье лишь в шепоте страниц, Где призрачным пером запечатлели Землю. Как жаждал он, хоть бы раз разбить окно… Той клетки! Что измазалась от злата. И обозначить отныне свою жизнь, Пусть тут же с криком унесённую ветрами. Но лишь безвольно падала рука, Привычно книжный лист лаская. И никакой искусственно рождённый свет, Не мог затмить летописей Память. Как вышло так, что среди подколодных змей, Родился дикий лис, жаждущий свободы? И в сердце зародился первородный Грех, Безжалостно теперь те руки кровь пустили. Он жаждал Власти — Змий не породит птенца, Отныне он один в той Башне. А сердце всё же плавиться в груди, Во имя Прошлого, что восстать должно из пепла. Пусть Крысы сами добывают себе хлеб, Хоть и отвыкнув от лучей подлинного Солнца. Он выбрал сторону… давно, Скользя подушечками пальцев по бумаге. Лишь мир по ту сторону стекла ему Семья, Где ветер тучи гонит в небе. Не поскупись в оплате долга, Алькасар, Арк-Драйден не потерпит больше фальши.