Вор поцелуев

— Теперь моя очередь! — Дазай встаёт с подлокотника дивана, на котором сидел, упираясь одной ногой в пол, и подходит к группке играющих друзей и знакомых. — Что? — раздаются удивленные голоса. — Дазай, ты же не хотел играть. Чего передумал? — смеётся Ода, двигаясь и позволяя другу упасть рядом на диван. — Чуя, — Дазай внимательно следит за поднявшим на него взор голубоглазым парнем, на коленях которого расположилась его близкая подруга с ярко розовыми волосами и в очень коротком платье. Накахара отпил вина из бокала, наблюдая за окрикнувшим его Осаму. — Правда или действие? — Рыжий усмехается, почти зеркаля ухмылку шатена. — Действие. — Накахара Чуя — «умница-красавица» всего потока. Парень не скрывал, что он би, а слухи полнятся тем, что его отношения с Юан давно перешли в «дружбу с привилегиями». Прямолинейный и агрессивный, но отзывчивый и харизматичный. Дазаю доставляло одно удовольствие наблюдать за этой рыжей бестией. Один из результатов наблюдений Осаму — он всегда выбирает действия в игре в «правду или действие». Сидение Юан на его коленях результат одного из «действий» игры. Так же парень успел заказать пиццу на их не скромную компанию, сделать три подхода отжиманий и посидеть без футболки, демонстрируя крепкие мышцы и сильные руки, не удивительно, что эта Юан на него вешается. Дазай мысленно закатил глаза, он бы тоже не отказался побыть принцессой, если принцем будет Чуя Накахара. — Поцелуй меня. — Накахара замер, но, кажется, эту секундную заминку приметил только Дазай. Он никогда не видел, чтобы Чуя кого-то целовал, живя в одной квартире уже четыре месяца. Чуя покрывал его матом, называя извращенцем, а Дазай, смеясь, говорил, что кухня не совсем то место, где стоит начинать брачные игры. Этот румянец на покрытых веснушками щеках определенного того стоил и неважно от злости или от смущения. — Думаю, полчаса уже прошло. — Негромко сказал Чуя Юан, намекая, что его долг перед правилами игры выполнен, помогая ей пересесть на место рядом. Его голос низкий и хриплый. Осаму готов душу продать за этот голос. Дазай встаёт и смотрит на огибающего кресло с сидящими в нем Гин, сестрой Рюноскэ, и Хигучи, ее девушкой, Чую. На диване напротив, внимательно наблюдая за разворачивающейся картиной, полулёжа расположился сам Рюноскэ и лежащий на его груди Ацуши. Ода, смотрящий на довольного, как ребенок в день рождения, Дазая, усмехается и отпивает виски из своего стакана. Сакуноскэ, как никто другой, знал моральную дилемму Осаму. Тот несколько раз подходил и спрашивал, как тому удалось заполучить сердце такого серьезного, строгого и на поверхностный взгляд не знающего, что такое любовь парня, как Сакагучи Анго. Ода смеялся, трепал кудрявые, вечно беспорядочно уложенные волосы друга и говорил, что, главное, это чистые, искренние чувства. Видно, Дазай все понял по-своему, чему Ода совсем не удивлен. Чуе определенно не нравится стоять так близко к этой шпале, взирая на него снизу вверх. Губы у Дазая тонкие и бледные, сам он тощий и длинный, но смазливое личико было прекрасным, глаза — растопленный молочный шоколад — смотрят лукаво, будто воришка. Хотя почему будто, самый настоящий вор поцелуев, Накахара никогда не признается, что раньше целовался всего пару раз по глупой юности, когда думал, что именно эта девочка любовь всей его жизни, не напоминайте, до сих пор стыдно. — Наклонишься или тебе помочь? — Ухмылка Дазая становится шире, но он всё-таки наклоняется, чтобы не получить в живот или по коленке от своей рыжей прелести. — Ну что ты смотришь, милый? Целуй. — Чуя прислоняется своими губами к чужим, проводит по них языком, чувствуя терпкий вкус выпитого Дазаем чуть раньше виски, и отстраняется, смотря тому в глаза. В них блестит шальной огонек, и Чуя отвлекается на занятых беседой друзей, когда чувствует одну широкую ладонь на своей талии, а вторую в длинных рыжих кудрях. Осаму притягивает Накахару к себе и целует сам, проникает языком в приоткрытый от удивления рот и чувствует ягодное послевкусие вина в перемешку с горечью собственного виски. Вкусный. Губы мягкие, нежные, припухшие после нескольких поцелуев, Чуе казалось, что от поцелуев Дазая он опьянел больше, чем после двух бокалов хорошего вина. — Ты будешь моим парнем? — Не торопишь ли ты события? — усмехается Накахара. — Я не сдержусь, если увижу, что твоя подружка снова постоянно ошивается возле тебя. — Собственник. Чуя усмехается и проводит языком по собственным губам. — Думал, ты так и не решишься спросить, — шепчет на ухо, пройдясь языком от подбородка к скулам, и усмехается, когда по коже парня пробегают мурашки. Компания уже давно продолжила играть, поглядывая на парочку, но не спеша их отвлекать. Ацуши хмурится, когда ему приходится встать с нагретого местечка, что ожидаемо при выборе «действия». В коридоре слышится хлопок двери и звяканье ключей. В комнату меньше через минуту входит Анго. Мужчина останавливается на пороге, оглядываясь, Ацуши встаёт на голову, выполняя действие Юан, Акутагава хмурится, не довольный тем, что пришлось выпустить из объятий парня. Хигучи и Гин тихо разговаривают, держа в руках по бокалу вина. Переведя взгляд в сторону кухни, совмещённой с гостиной, Сакагучи со вздохом достает бумажник и протягивает Оде купюру в пять тысяч йен, подсаживаясь рядом. — Значит, они всё-таки… — начинает спрашивать Анго, пытаясь уложить в голове проигрыш старого спора. Три года назад, когда Накахара и Дазай только начали учиться вместе Ода и Анго, будучи их преподавателями и друзьями Осаму по совместительству, поспорили, Сакагучи заявил, что они слишком разные для того, чтобы быть вместе, а Сакуноскэ сказал, что парни, как инь и янь, сойдутся. — Да. — Дазай? — Да. — Ода отпивает из своего стакана и интересуется. — Ты устал? Пойдем ляжем? Анго кивает, со вздохом вставая. — Не забывайте убрать за собой. Постельное белье в ящике, разберётесь. — кто-то из ребят кивнул, а Анго посмотрел на Осаму. — Дазай, слышал? — Да, мамочка. — Ода смеётся, а Дазай ухмыляется. Это не первый вечер, который они проводят в доме Оды и Анго, но точно самый лучший по мнению Дазая. Накахара может с ним согласится. Осаму замечает как Юан настойчиво старается не смотреть в их сторону. Дазай помогает Чуе сесть на барный стул, выцеловывая на его шее узоры. Накахара закусывает губу, а Юан поднимается с дивана, хватая сумочку, быстро прощается с друзьями и смотрит на Дазая, наблюдающего за ней, злым, недовольным взглядом и уходит, хлопнув входной дверью, Анго точно отчитает Дазая за это. — Вернёмся к ребятам? — кивая в сторону диванов, спрашивает Осаму. — Я бы пошел в комнату. Дом Анго и Оды был небольшим. Двухэтажный, с тремя спальнями и ванной на втором этаже и кухней, совмещённой с гостиной, ванной и парой нежилых комнатушек на первом. В своей спальне расположились хозяева дома, вторую уступают девушкам, а третью сегодня займут Осаму с Чуей. Рюноскэ и Ацуши останутся на диванах в гостиной на первом этаже. Время только за полночь, а парни желают друзьям спокойной ночи и уходят в комнату. — Неужели мы не могли им просто сказать о том, что встречаемся уже три месяца? — смеётся Чуя, ведомый Дазаем за руку на второй этаж. — Так не интересно. Ты видел лицо Юан? — Она явно обиделась. Хотя слухи о том, что мы с ней спали — всего лишь слухи. — Я знаю, что ты достался мне невинным девственником, — рассмеялся Осаму. — Завали, Дазай. — Но ты же меня любишь? — Люблю, спи. Осаму подвигается ближе на кровати и обнимает осьминогом своего парня, зарываясь носом в мягкие кудряшки. Пока Чуя с ним, ему ничего не важно.