Про мальчика Эничку

С тех самых пор, как стало ясно, что получение звания рыцаря уже не за горами, Оби-Ван Кеноби строил грандиозные планы на ближайшие месяцы после этого радостного события. Хотелось хоть немного пожить в своё удовольствие. Ну, насколько вообще это возможно, с учетом его джедайского статуса. "Наконец-то начнется нормальная жизнь!" - думал он перед сном каждый день. Этим планам не суждено было сбыться, а всё из-за одного неосмотрительно данного обещания. Вот так внезапно на молодого джедая свалилась особая миссия в виде мальчика Энички. Изначально перспектива казалась заманчивой. Здорово ощущать себя старшим, всё же, не каждому поручают падавана сразу после завершения обучения. Но уже в первую неделю Оби-Ван понял, что вляпался по самое не хочу. И первым неприятным открытием стал факт, что за проступки своих подопечных старшие огребают вместе с ними. А проступки Эничка совершал регулярно. Адепты темной стороны незаметно подменили милого татуинского мальчика на зловредного клона: иного объяснения, почему ребёнок так резко обнаглел, Кеноби придумать не мог. Воспитывать Эничку, как оказалось - тот ещё квест. Во-первых, обычно в падаваны переводят отроков, обученных хоть чему-то (слушаться старших, например). Этот же был абсолютно диким. Настолько диким, что Кеноби иногда гадал, в детсаду он, или же в психбольнице. Хотя, проще было бы курировать целый юнлинговый сад, чем одного единственного Скайуокера. Во-вторых, никогда, ни при каких обстоятельствах Эничку нельзя было оставлять без присмотра. Надежды на то, что с возрастом у него появится хоть какая-то осознанность, регулярно разбивались в пух и прах. Всякий раз, как Оби-Ван задумывался было о том, что его падаван уже достаточно взрослый, чтобы просто пойти погулять и не попасть в историю, Эничка выкидывал очередной фокус, да похлеще предыдущего. С годами принципиальным образом не поменялось ни черта. Кроме размаха приключений: амбиции мальчика росли. В-третьих, убедить Эничку в том, что он поступил неправильно, было крайне затруднительно. Парнишка, казалось, заранее заготавливал в голове тысячу отмазок и оправданий. Оби-Ван не был сторонником диктаторской формы обучения: повышать голос, а тем более учинять физическую расправу над ребёнком считал недопустимым. Даже когда малолетнего паразита откровенно хотелось прибить, джедаю удавалось совладать с собой и не опуститься до рукоприкладства. К тому же, как довольно скоро убедился Кеноби, Эничка из любого наказания мог выудить новый способ испортить учителю жизнь. Отчитывать его прилюдно было категорически противопоказано: иначе начиналась игра на публику в стиле "бедный я, несчастный, почти сирота".* Игра была столь убедительной, что даже в Храме Джедаев, где все, в общем-то, были "почти сиротами", многие проникались сочувствием к мальчику. Оби-Ван не сдавался, и в итоге выработал стратегию взаимодействия со своим падаваном. Теперь после каждой выходки Энакина его ждал задушевный разговор с учителем. "Нельзя потому что нельзя" мальчика не устраивало, поэтому Кеноби подробно объяснял, чем плох, опасен тот или иной поступок, какие могут быть последствия, и как влияет на чувства других существ (на последнее, впрочем, Эничке было параллельно, и тут уже ничего поделать нельзя). Воспитательный процесс шёл долго, нудно, порой приходилось повторять по второму, третьему... десятому кругу, по часу "капать на мозги" (как величал сие действо его падаван).Такой подход, пусть и не моментально, но давал плоды. Сперва мальчик огрызался, но, остынув и переварив полученную информацию, готов был признать, что его учитель не такой уж дурак. А если Скайуокер своими умом доходил, что так поступать нельзя, то больше не повторял подобного. Воспитательные беседы требовались частенько, запомнить их все было невозможно, однако парочка самых выдающихся врезались в память Оби-Вана на свю жизнь. Вот одна из них. В этот день им предстоял очередной разбор полётов в связи с вновь поступившей жалобой: Энакин подрался с девочкой и столкнул её с высоты. Драться Эничка любил, и в боевом запале на пол противника ему было плевать. С одной стороны, это, конечно, полезное свойство, но Оби-Ван считал, что вне поле боя следует быть джентльменом. Тем более, что девочка была не абы какая, за её спиной стоял достопочтенный опекун. Тем более, что драка между ними уже не первая, не вторая, а уже -дцатая по счету. Дедуля пострадавшего ребёнка долго и в красках описывал все казни, которым он подвергнет юного Скайуокера, и ещё что-то причитал про несостоятельность Кеноби как воспитателя: заключительные фразы Оби-Ван толком не расслышал, так как был занят сгоранием со стыда. Успокаивать разбушевавшегося старичка пришлось всем советом джедаев и дозой корвалола. На самом деле пожилой граф не был дедушкой упомянутой девочки, но кличка "деда Дуку", произнесенная однажды шутки ради, так понравилась всем, что теперь в Храме графа только так и называли. В контексте разбора детских конфликтов, разумеется. Граф Дуку когда-то был учителем Квай-Гона, и наставник Кеноби всегда характеризовал его исключительно с хорошей стороны. Но то ли сказывался почтенный возраст, то ли граф втихаря баловался чем-то запрещенным... в общем, дедуля оказался на опасной границе с маразмом. Кеноби порой мечтал упрятать дедулю куда-нибудь подальше, да хотя бы в дом престарелых, но перед Энакином всегда придерживался позиции, что дедушка старенький, и его нервы надо поберечь. А этот самый дедушка из любого, даже незначительного инцидента между его внучкой и Эни умудрялся раздуть скандал галактических масштабов. "Мы же пока друг друга не убили и не покалечили", - всякий раз говорил Энакин, получив взбучку за драку с подопечной Дуку. Это "пока" из уст Энички Оби-Ван ох как не любил, потому что в ловких руках мальчика оно обязательно превращалось в "уже". Репутация его падавана и так находилась в не лучшем месте и рисковала пасть ещё ниже, вот и приходилось доказывать начальству, что Энакин не так плох, как его малюет злобный пенсионер. Энакин стоял перед учителем, даже не пытаясь изобразить раскаяние. В глазах мальчика мало того, что не было ни капли стыда, так ещё и читался праведный гнев, что его, ну сущего ангела, посмели в чем-то обвинить. Через правую бровь падавана шёл глубокий порез, уже переставший кровоточить, но выглядящий весьма паршиво. "Шрам наверняка останется", - подумал Оби-Ван. - Рассказывай, - приказал Кеноби и со вздохом опустился в кресло. Опыт подсказывал ему, что сегодняшний разговор будет долгим. - Да что рассказывать? - начал Эни в своей привычной манере. - Я ни в чем не виноват, меня вынудили, я всего лишь оборонялся. Ася первая начала. - Меня не интересует, кто начал. С Асей есть, кому разобраться. А вот ты моя головная боль. И именно мне прилетело за твоё поведение. Эни, в конце-то концов, я же не враг тебе, и готов поверить, что тебя спровоцировали и оговорили. Но для этого я должен знать всё, что у вас произошло, во всех подробностях. Так что давай, с самого начала и по порядку. И Эничка начал свой рассказ: — Учитель, вы отпустили меня погулять. Да-да, после обещания не натворить ничего. Гулял в саду возле Храма. Потом стало скучно. И жарко. Захотелось мороженого. Да-да, того самого мороженого, которое вы мне запретили, потому что я меры не знаю, а вы потом замучаетесь меня лечить. Ну, серьёзно, в такую жару без мороженого? Я по-тихому сбежал в город. В кафе выяснилось, что денег у меня не хватает. Я расстроился и уже хотел пойти обратно, но тут в кафе зашла Ася. Ася стала сверхурочной головной болью тех самых пор, когда один престарелый граф решил, что оставлять деточку под присмотром в Храме Джедаев — это отличная идея. Разовый акт помощи от магистра Йоды превратился в систему. Дуку так часто привозил Асю в Храм, что она им стала как родная, и начала прилетать ещё и по собственной инициативе. Сам по себе ребёнок проблем не доставлял, но если объединить их с Энакином, начинались всякие непотребства. Стоило Эничке остаться без присмотра, как тут же рядом материализовалась и Ася. Подобные встречи, как правило, заканчивались либо совместной шалостью, либо побоищем, либо и тем, и другим в произвольном порядке. Энакин продолжил повествование: - У Аси тоже не хватало денег, тогда мы решили купить порцию на двоих. Это мы и сделали. Да, эти двое умели не только мутузить друг друга, но и кооперироваться при необходимости. "Как же, у Аси и денег не хватило, - усмехнулся про себя Оби-Ван, который был в курсе, какие суммы граф выделяет ей на карманные расходы. - Неужели захотела Энакина угостить? Хорошие же дети, а такую дичь вытворяют!" - Съели мороженое, я решил вернуться скорее обратно, Ася увязалась за мной. Сказала, что ей тоже надо в Храм. Я так и не понял, зачем, но ладно, пусть идёт, не жалко. Пришли. У меня оставалось ещё примерно полчаса времени, я подумал, что можно показать Асе нашу новую игровую площадку. Там такие крутые качели, до самого неба взлетаешь. Мы покатались, потом Ася предложила построить крепость в песочнице. Я тактично отказался. Зная понятия Энакина о тактичности, несложно было догадаться, что на деле его отказ сопровождался ядреными ругательствами. Хорошо, если цензурными. Видимо, в этот раз Эничка всё же сдержался, иначе был бы тут же выставлен с площадки, и сегодняшний подвиг совершить не сумел. Поразительно, но Ася сегодня тоже была сама сдержанность, раз в ответ на отказ не зачерпнула совочком песок и не засыпала Эничке за шиворот. Дети действительно очень старались вести себя примерно. Но совочек, однако, Ася с собой прихватила. Падаван продолжал рассказ: - А потом решили присоединиться к детям, которые там играли. Мы играли в "выше ноги от земли" и всех там уделали. Наигрались, стало скучно. Ася начала игру "кто здесь царь горы" и залезла на самую верхушку горочного комплекса. И я полез, ну чем я хуже? - Надеюсь, ты мне не будешь рассказывать, будто бы Ася сама упала по неосторожности? Давай пропустим наш любимый этап, на котором ты пытаешься мне доказать, что оно само так получилось, а ты случайно оказался рядом. Я в любом случае вытяну из тебя правду. Судя по выражению лица мальчика, правду ему говорить не хотелось, но и сообразить на скорую руку убедительное враньё никак не удавалось. - Дети попытались залезть к нам, но воспитатели их не пустили, а меня назвали дрянным мальчишкой. Я, видите ли, дурной пример подаю. С большим трудом, но я сдержался, чтобы не сказать им что-нибудь такое в ответ. Слова, которые вертелись на языке, вы, учитель, мне запретили говорить старшим. Про Асю почему-то они забыли упомянуть, хотя она тоже такой пример показывает. "Во, начался очередной этап", - усмехнулся про себя Кеноби. Дело в том, что всегда, когда Асю и Энакина ловили на правонарушениях, огребал именно Энакин. Если показания у деток разнились, опять же, верили Асе. Ну, как можно не поверить этим огромным голубым ангельским глазам. Такая несправедливость доводила Эничку чуть ли не до истерики. Мальчик обиженно дулся и твердил, что у него, вообще-то, тоже глаза голубые. И ангельский вид (иногда бывает). - За что тебе лицо разукрасили? - спросил Оби-Ван, прерывая затянувшееся повествование. - Мне сообщение от Падме пришло. А Ася нос свой сунула, прочитала всё и давай меня дразнить. Спросила, когда на свадьбу пригласим. - И ты полез на неё с кулаками? - Нет, что вы, учитель. Я Аське сказал, что если она не замолчит, то я всем расскажу, что она влюблена в... - Энакин, мне не инте... - попытался прервать его Кеноби, но мальчика уже было не остановить. - В вас, учитель! Выпалив последние слова, Энакин вдруг осознал, что он только что выдал, и с опаской бросил взгляд сперва на дверь, потом на окно. Если Ася сейчас подслушивает их разговор, то незамедлительно завершит начатое - то есть, снесёт ему голову. Но дверь не была вышиблена, стены не пошли трещинами, и даже стёкла в окнах не дрогнули. Значит, юному Скайуокеру повезло, ещё поживёт. "Вот всегда он так, сперва ляпнет, а потом думает", — мысленно вздохнул Оби-Ван, которому пришлось прибегнуть к титаническим усилиям, чтобы не выдать реакцию на услышанное только что. То, что подопечная Дуку испытывала к нему симпатию, не было сюрпризом для Кеноби, но чтобы влюбленность… Влип так влип, называется. Зато теперь картинка сложилась. Ничего серьёзного, обычная история из жизни Энички и Аси. Дети затевали бой по малейшему поводу, но так же быстро остывали и устанавливали мир. Ася тяжелых повреждений не получила, только пару ссадин на коже, значит, обойдётся. Оби-Ван уже предвкушал, как скоро она вновь появится под дверью, вся обмотанная бинтами, как мумия, но в прекрасном настроении, и будет интересоваться: "А Эни выйдет гулять?". Энакин уже завтра будет рассказывать всем вокруг, что своё ранение получил в неравном бою с не менее чем дюжиной вражин. Сами детишки никогда не подключали взрослых в свои разборки, и Кеноби не знал точно, сколько раз Эни и Ася скидывали друг друга с высоты. Обычно они это делали без свидетелей, чтобы вредные взрослые своими нравоучениями не омрачали радость победителя. В Орден о случившемся сообщили свидетели из опекавших юнлингов джедаев, так как своими действиями его падаван и подопечная Дуку показывали младшим дурной пример и травмировали их психику. Искоренить задиристость Энички Кеноби уже отчаялся. Но ещё раз напомнить падавану о том, что его поведение недопустимо, однозначно стоит. — И это будущий рыцарь! — стыдил учитель падавана. — Что это за рыцарь такой, если он только с девочками да и пенсионерами сражаться может? Ладно бы, с мальчишками в подворотне дрался, дело молодое. А с девочками мериться силой - позор какой! — Да эта девочка кого хочешь уделает! — буркнул Скайуокер в ответ. "Тут не поспоришь, — подумал Оби-Ван. — Это же с какой силой надо было ударить обычным совочком, чтобы так располосовать лицо?" — И вообще, она первая... -—продолжал падаван, но учитель оборвал его на полуслове. — Ну да, как же, просто прохода тебе не дают, бедному. Сколько раз мы с тобой говорили по поводу твоей несдержанности? Почему, как ты думаешь, тебя все задирают? Ты сразу заводишься и начинаешь битву, а им только этого и надо - над дурачком потешиться. Ну будь ты умнее, не обращай внимания. — С Асей не прокатит, она так просто не отвяжется. — Ты сам без этой Аси жить не можешь. Да ты бы её за косички дёргал, если бы они, конечно, у неё были. — Естественно, дёргал бы! — охотно согласился Эничка. По выражению его лица стало понятно, что он оценил эту идею, и уже представил, как сладка будет месть за свою падаванскую косичку, которую Ася норовила дёрнуть при любом удобном случае. — Энакин, ты забыл, чему я учил тебя? Месть не путь джедая. — А мы пойдём другим путём**, — процитировал падаван фразу, вырванную из контекста. О самом контексте он, скорее всего, даже и не догадывался. — Такими темпами ты точно пойдёшь другим путём, совсем не джедайским — обратно на Татуин. Тебе сегодня весь Совет торжественно пообещал на билет скинуться. Очередная маленькая победа учителя. Спесь с Энички малость сбилась. - Дедушка Аси так переживает, - продолжил Оби-Ван. - Дедушка старенький, вдруг у него сердце больное? Вот доведёшь ты его своими выходками, и он... того. Придётся нам Асю к себе забрать. А у нас ремонт затеяли, комнат свободных не осталось, куда ребёнка размещать? Нас с тобой выселят в подвал. Ну, а кого ещё, это же ты бедного деда в могилу свёл, а я недосмотрел. Ты так хочешь жить в подвале? Вроде, его ещё не до конца затопило. А если затопило, то без вариантов, только прямым рейсом на Татуин. Выразительное молчание дало понять, что подобная перспектива Эничку не устраивает. - Не будешь больше с Асей драться? Можешь даже не отвечать, знаю, что будешь. Но место и время выбирайте хоть, безобразники! В следующий раз, когда захотите устроить сражение, говорите мне. Я вам палки выдам и в тренировочном зале запру. Вы негативную энергию выплеснете, а я сам посплю часок. Или летите на малонаселенную планету, можете хоть поубивать друг друга там, никто и слова не скажет. - Угу, не скажет! Мы так уже сделали один раз, так сам мастер Джинн с того света постучался. Интересовался, не дегенераты ли мы, и слёзно просил меня не убиться в ближайшие лет двадцать, а то он отдохнуть ещё не успел на том свете. Потом ещё мастер Йода пальцем погрозил через Силу. "Интересно, на какую же планету деток занесло? И что за газовый состав у местной тропосферы?" - задумался Кеноби. Он не верил, что это было истинным видением, иначе того света постучались бы и к нему, и настучали бы по голове за ненадлежащее выполнение своих обязанностей. Или всё же обстоит куда проще: Энакин опять насочинял с три короба. Кажется, пора закруглять беседу, пока не всплыли ещё какие-то подробности биографии его падавана. - В общем, так! Совету скажем, что я провёл воспитательную беседу. А насчёт наказания для тебя пока ничего не придумал. Нет, я не забуду, не надейся. Перед Асей завтра извинишься. И не надо на меня так смотреть, Ася перед тобой тоже извинится. Оби-Ван собирался уже отпустить падавана, но вдруг вспомнил, что о главном-то он и не спросил. - У меня остался последний вопрос. Каким ветром вас - двух почти двадцатилетних лбов - занесло на детскую площадку? * Цитата взята из аудиоспектакля "Буратино". В оригинальном тексте сказки её, вроде как, нет. ** "Мы пойдём другим путём" - цитата В. И. Ульянова (Ленина)