Протёртая душа

Синие глаза скользят по строчкам из книги. Скарамучча уже последние полчаса теряет концентрацию и хочет спать, но, пока Альбедо не ушёл со смены, юноша и не думает ложиться. В голове прокручиваются воспоминания сегодняшнего утра, заставляя темноволосого смутиться и покраснеть. Вперив взгляд в книгу, он старается отвлечься от приятных воспоминаний, чтобы не пронзить комнату счастливым писком. Но отвлекает его уже не книга, а возня за дверью. Быстро отложив чтиво в сторону, Скарамучча с надеждой в глазах смотрит на дверь, ожидая увидеть за ней Альбедо. Тёмные брови вопросительно изгибаются, когда на пороге появляется другой психиатр. Кажется Хэйдзо. Он заходил к Скарамучче всего пару раз, потому что в основном вечером и ночью за пациентом приглядывал Чайльд. — Здравствуй, — здоровается молодой психиатр и подходит к столу, тут же выложив на него таблетки. — Чайльд не отчитался передо мной, — начинает объяснять Хэйдзо. — Чёрт знает, где его носит, поэтому таблетки по расписанию принёс тебе я. Скарамучча опускает взгляд на коробок, потом возвращает глаза к психиатру. Хэйдзо настойчиво ждёт, давя своими зелёными глазами на пациента, который складывает руки на груди и выгибает бровь. — Пей, — твёрдым голосом говорит ему Хэйдзо, продолжая стоять на месте. Скарамучча лишь фыркает и отворачивается. Хэйдзо с пониманием кивает и открывает планшет, который всё это время он держал в руке. — Скарамучча Райдэн, — читает психиатр. — Привезли в психиатрическую больницу имени Иль Дотторе из полиции после того, как ты избил одноклассника. В полиции твоему родственнику сказали, что тебя могут либо отправить в колонию для несовершеннолетних, так как в деле уже много подобных случаев, либо предложить лечение в больнице. Скарамучча хмурится, слыша такой спокойный и раздражающий голос психиатра. — Мне продолжать? — отзывает Хэйдзо, стуча пальцем по планшету. — Что касается избиения, — продолжает он, — Скарамучча ударил одноклассника два раза головой об стену, после чего принялся тащить того по полу. Что же сделал бедный мальчик, раз ты так с ним обошёлся? — голос Хэйдзо звучит показательно сочувственно. — Заткнитесь, — шипит Скарамучча, отводя взгляд от пугающего парня. — Какое вам дело, если моим лечащим психиатром является Альбедо? А вы так — психиатр для запаса, который не выполняет никакой ответственной работы, а в больнице лишь для экстренного вызова. А, ну и не будем забывать, что у вас ещё работа доставщика, — Скарамучча кивает на таблетки на столе. — Слышишь ты, девиант маленький, — шипит Хэйдзо, подходит ближе и резко ставит руки на подлокотники кресла. Скарамучча вжимается в мягкую спинку и выставляет руки вперёд. — А ну закройся нахуй. Заебало слушать твой гундёж. Хэйдзо отходит назад, возвращая пациенту личное пространство. Психиатр вновь нацепил маску безразличия и спокойствия, будто пару секунд назад он не сделал ничего пугающего. От такой неожиданности Скарамучча замер, смотря огромными глазами на парня. — Я не такой, как Альбедо, — шепчет Хэйдзо и берёт коробок с таблетками в руку. — Я не буду сюсюкаться и договариваться с тобой. Не хочешь пить таблетки? Тогда надавлю на тебя и пропишу лишний месяц в больнице. Если надо — позову санитаров, которые откроют твой рот. Скарамучча выходит из ступора и заливается смехом. Неужели Хэйдзо думает запугать его таким способом? — Напугали, ах-хах. Рот мне уже силой открывали. — Да? — Хэйдзо улыбается одним уголком губ. — Тогда ты не испугаешься. — Не указывай, что мне делать, — начинает заводиться пациент. — Иди лучше отсюда. — Уже на «ты» перешёл? — Хэйдзо в удивлении поднимает брови. — Прогресс в отношениях, вот только я не говорил, что ты можешь мне тыкать. — А выкать я не собираюсь, — стоит на своём Скар. Скарамучча встаёт с кресла и обходит его, становясь за спинку, чтобы хоть как-то защитить себя. Хэйдзо смотрит на него холодно и спокойно, вызывая своим видом жуткую и липкую тревогу. Пока оба играли в гляделки, дверь палаты открылась. — Скар, прости, я должен был зайти к тебе, чтоб дать таблетки от твоих бед с головой, но там… — Чайльд замолкает, как только видит психиатра и пациента. — Что у вас тут происходит такое? Вы устроили петушиные бои, а меня не пригласили? — Ещё не устроили, — отвечает Скарамучча, выходит из-за кресла и идёт к Чайльду, наконец-то ощутив безопасность. Хэйдзо даже не смотрит на них, но чувствует две пары глаз, что уткнулись ему в спину. Психиатр усмехается, после чего разворачивается к парням. В тёмной комнате, освещаемой лишь настольной лампой, его зелёные глаза кажутся слишком яркими, будто кто-то зажёг лампочки внутри. Скарамуччу пробирает дрожь от его взгляда, поэтому пациент становится за широкую спину Чайльда. — Я всего лишь принёс ему таблетки, — объясняется Хэйдзо и показывает на ладони коробок. — Но Скарамучча отказался их пить и нагрубил мне. — Ой, не стройте из себя саму невинность, — резко отвечает Чайльд и заводит руки за спину, удерживая Скарамуччу за собой и защищая его. — Знаю я, как вы таблетки даёте пациентам, Сиканоин. Тоже мне нашёлся, — Чайльд чуть ли не плюётся, — белый и пушистый. — Я и не отрицаю свои методы, — Хэйдзо пожимает плечами, сверля медбрата равнодушным взглядом. Чайльд отходит на пару шагов назад, заслоняя собой Скарамуччу, который уткнулся рыжему носом в спину. Медбрат знал Хэйдзо достаточно, чтобы стоять на своем: этому психу нельзя доверять пациентов. Альбедо появляется вовремя, не дав Чайльду успеть сорваться на молодого психиатра. Доктор останавливается в проеме двери и удивлённо оглядывает присутствующих: раскрасневшийся и чуть напуганный Скарамучча за чужой спиной, до жути спокойный и серьёзный Хэйдзо, злой и раздражённый Чайльд. Как только пациент замечает блондина, он подбегает к нему и незаметно цепляется за мизинец. Альбедо мягко берёт того за запястье и отводит себе за спину, вглядываясь в глаза остальных присутствующих. — Что-то случилось? — с опасением спрашивает Альбедо, на которого тишина в комнате начинала давить. — Пациент отказывается пить таблетки, — коротко отвечает Хэйдзо и протягивает коробку Альбедо. — Уж не знаю, какими именно методами вы пользуетесь, но после вас большинство пациентов отказываются принимать от меня медикаменты. Альбедо берёт коробку и кивком головы говорит Хэйдзо и Чайльду, чтобы те вышли. Чайльд с широченной улыбкой выходит за дверь и закрывает её, осматривая низкого психиатра с ног до головы. — Наверное, никто не хочет принимать от вас таблетки, потому что ваши методы слишком плохи? — вновь напоминает медбрат. — Не тебе давать оценку моим методам, — Хэйдзо обводит глазами потолок коридора и падает спиной на стену, скрещивая руки на груди. — Ну конечно, — кивает Чайльд. — Конечно, — шепчет и склоняется к лицу психиатра, у которого ни один мускул не дрогнул на лице. — Вот только давить морально на пациентов не очень-то профессионально, не находите? — Как будто у тебя нет такого грешка за душой, — Хэйдзо усмехается, смотря прямо в голубые глаза. — Но и я не психиатр, — пожимает плечами медбрат и отходит от Хэйдзо. — Думаю, вам стоит бросить свою работу, раз уж вы не справляетесь с обязанностями. — Закрой уже свой рот, — на выдохе шепчет Хэйдзо и потирает переносицу пальцами. — Тебя бы в палату к этому бешеному, — психиатр кивает в сторону палаты Скарамуччи. — Ох, нет, — Чайльд качает головой. — До Скара мне ещё далеко. Кстати, может, вам уйти работать в другое место? Ну, знаете, будете психиатром, который только медикаменты выписывает. А что? Хорошо же, да? И не надо будет рушить психику людям своими грубыми речами. Как же так, Хэйдзо? На вас такая ответственность, люди вверяют вам своё психическое здоровье, а вы с ними так разговариваете. Хэйдзо показательно закатывает глаза, всем своим видом дав понять, что ему совершенно не нравится слушать этот пустой трёп. Чайльд ещё что-то говорит ему, но Хэйдзо совершенно не слушает, думая о своём. Рыжего прерывает щелчок замка. Альбедо выходит из палаты и смотрит на парней. Неловкое молчание даёт понять, что он нарушил какой-то диалог, но, кажется, только Чайльд был этим недоволен. Рыжему очень хотелось прицепиться к молодому психиатру и сказать парочку колких фраз, но делать это при Альбедо — показать своё неуважение. — Пациент принял таблетки, — говорит Альбедо, обращаясь к Хэйдзо. — Можете идти заниматься другими пациентами. Если что-то пойдёт не так, то я ещё буду здесь. Хэйдзо кивает, отталкивается от стены и уходит в другом направлении. — Спасибо, обойдусь, — шепчет он себе под нос и скрывается за поворотом. Альбедо тяжело вздыхает и устало смотрит на Чайльда. Взгляд рыжего был недовольным и разочарованным. — Бесит он меня, — высказывается медбрат и идёт в сторону лифта вместе с доктором. — Кто вообще взял на работу такого грубияна? — А сам-то? — напоминает блондин, нажимая на кнопку лифта. — Это понятно, — Чайльд машет рукой. — Но Хэйдзо же психиатр, а с пациентами позволяет вести себя как ган… — Чайльд, — одёргивает его Альбедо, когда двери лифта открылись и из кабины вышла медсестра с пациентом. Парни заходят внутрь, нажимают на кнопку первого этажа и расходятся в разные углы. Мигающая лампочка действует на нервы блондина, он прикрывает глаза, стараясь не думать об этом. — Считаю, что его уволить надо, — бросает Чайльд и хмурится. — Не раз я с ним пересекался. Вы общались с ним лично? Такого мудака поискать надо. Да Хэйдзо самого следует в палату поместить под строгим надзором. — Вместе с тобой? — Альбедо усмехается, ловя на себе обиженный взгляд. — Ладно, соглашусь, Хэйдзо раздражительнее будет. — Я же вообще лапочка, — Чайльд выходит из лифта. — Ну вы только посмотрите на меня, — длинный тонкий палец указывает на веснушчатое лицо. — Разве не самый милый и добрый человек? Да я просто душка. — И этот душка довёл Скара до панической атаки, помню, — Альбедо кивает и достаёт из кармана ключ от своего кабинета, вставляя его в замочную скважину. — Ещё и прелести своего тела показал. Чайльд пыхтит сзади и дуется, вновь вспоминая тот момент. Альбедо открывает дверь и жестом приглашает медбрата пройти. Доктор закрывает дверь и садится на диван, расслабленно откидываясь на спинку. — Сто раз уже извинился, — виновато говорит Чайльд и садится рядом с Альбедо, закидывая ногу на ногу. — Вы какой-то злопамятный. Даже Скар мне не напоминает об этом. Неужели вы обижены на меня? — Ты показал свой член моему пациенту, силой открыл ему рот, зажал в кресле, а потом довёл до панической атаки, после которой Скарамучча не мог ещё долго успокоиться, — резко ответил Альбедо, смотря холодными глазами в лицо Чайльда, которое начало вытягиваться от удивления. — По-хорошему я должен был донести об этом Аято, но решил закрыть глаза на то, что ты проебался. Рыжий чешет затылок и улыбается себе под нос, склонив голову. — Вы определённо не умеете смягчать удар, — со смехом отвечает медбрат и выдыхает, видя, как лицо психиатра смягчается. — Ладно, давайте вернёмся к теме? Альбедо кивает и устраивается поудобнее на диване, стаскивая с ног обувь и забираясь с ногами. Психиатр садится в позу лотоса, поворачиваясь корпусом к Чайльду, который в этот момент позавидовал чужому росту и небольшому телосложению. — План такой: принесу утром свои вещи, чтобы переодеть Скара из больничной одежды; дождусь начала твоей смены, задержусь немного и уйду вместе с ним. Думаю, с охраной и работниками проблем не возникнет, если мы не столкнёмся с Хэйдзо или Аято. — А Казуха? Или он уже уйдёт со смены? — спрашивает Чайльд, погружаясь в план действий. — Если выйдет к тому моменту из отпуска, то должен уйти со смены, да, — Альбедо кивает. — Но если с ним и возникнут проблемы, то запугать этого кроху будет легко, — Чайльд улыбается. — Думаю, с ним ничего сложного. — Да, но не хотелось бы прибегать к запугиванию или заставлять кого-то врать, — чуть растерянно произносит доктор и хмурится от неприятных воспоминаний того поцелуя. — Хах, Альбедо, вы буквально меня заставляете врать. — Заставляю врать? — блондин приподнимает правую бровь. — Брось, Чайльд, всего-то пытаюсь втянуть, — усмехается Альбедо и смотрит на довольное лицо напротив. — У вас отлично получается, — рыжий кивает пару раз головой. — Так, а моя задача в чём заключается? — Крутиться на третьем этаже и стараться никого не пускать в палату. Хэйдзо можешь сказать, что Скар выпил таблетки и уснул, чтобы тот к нему не зашёл. — Что будем делать, если план провалится? — Чайльд перебирает пальцами ткань халата, показывая небольшую нервозность. — Ждать моего увольнения за то, что украл пациента и за то, что нарушил этический кодекс, — Альбедо легко пожимает плечами и улыбается, готовый понести такое наказание. — А тебе придётся сказать, что ты ничего не знал и видел Скара ночью, когда давал ему таблетки. Рыжий содрогается и ведёт плечами, думая о таком развитии событий. Не хотелось бы, чтобы Альбедо уволили за небольшую осечку в этом плане. — А обратно как вернёте его? — спрашивает Чайльд. — Приедем раньше начала моей смены, пока никто не пришёл. Аято ещё не будет на работе, поэтому остаётся только Хэйдзо. Если он будет на третьем этаже, то тебе нужно будет как-то его оттуда увести. — Фу, общаться с Хэйдзо, — Чайльд вытаскивает язык и кривится. — Если тут произойдёт убийство, то знайте, что я не смог договориться с этим напыщенным индюком. — Надеюсь, этот день пройдёт без жертв, — Альбедо мягко улыбается и прикрывает глаза. — Даже как-то волнительно об этом думать. Надеюсь, Скар согласится поехать ко мне. — А зачем спрашивать? Хватаете на руки эту принцессу и бежите из башни злого дракона, вызволяя красавицу. Правда, если Скар превратится в огра, то тут я уже не знаю, что делать, — Чайльд с серьёзным видом пожимает плечами. — Ты пересмотрел мультиков со своим братом, — Альбедо тихо смеётся и прикладывает ладонь к лицу, вспоминая Кли, с которой никак не может поймать связь последние несколько дней. Чайльд встаёт с дивана вместе с психиатром и расправляет плечи. Альбедо кидает взгляд на часы, подмечая, что ему уже пора уходить. — Что ж, надеюсь, всё получится, — Чайльд улыбается Альбедо и хлопает того по плечу, не рассчитав силу. Психиатр сгибается и отходит назад, потирая плечо. Чайльд ойкает и тут же извиняется, пряча сильные руки за спиной. Блондин шипит от боли и качает головой, показывая, что всё нормально. — Я зайду к Скару напоследок. Проверю его состояние и уйду домой, — Альбедо выходит из кабинета вместе с медбратом и закрывает дверь на ключ. — А времени у вас хватит? — Чайльд смотрит на наручные часы и стучит по ним указательным пальцем. — Или Скару с вами повезло? Психиатр закатывает глаза на очередную пошлую шутку и уходит к лифту, оставляя медбрата стоять и улыбаться самой идиотской улыбкой на свете. До палаты Альбедо добирается на слегка дрожащих ногах. Скарамучча не спал, что одновременно и обрадовало, и разочаровало доктора. — Никак попрощаться со мной не можешь? — Скарамучча усмехается и поворачивает голову к вошедшему в палату парню. Альбедо тихими шагами идёт к подоконнику и утыкается носом в плечо Скарамуччи. Пациент улыбается под нос и склоняет голову набок, укладываясь ею на чужую макушку и чувствуя приятный запах от волос. — Спать не хочешь? — спрашивает Альбедо и берёт чужую руку в свою, подмечая, что пальцы Скарамуччи похолодели. — Ты долго сидишь у окна. Слезай, а то весь замёрзнешь. — Не хочу, — отвечает темноволосый на чужой вопрос и позволяет Альбедо обхватить себя за талию и спустить с подоконника. — Слушай, мне уже пора бежать домой, поэтому времени мало, — тут же говорит Альбедо, спуская пациента с небес. — Ох, жаль, тогда не успеем, — Скарамучча смеётся, улавливая в темноте небольшое смущение на чужом лице. — Да ладно? — Скар удивлённо приподнимает брови и обхватывает чужое лицо руками. — Что я вижу? Альбедо пытается отвернуться, но чужие руки держат его слишком крепко. Скарамучча с восторгом рассматривает чужое лицо и не скрывает своего восхищения. — Мне удалось вызвать румянец на твоём лице? — шепчет Скарамучча, упиваясь смущённым лицом психиатра. — Кажется, такое я вижу впервые. Можешь почаще краснеть? Или для этого мне нужно шутить про се… Альбедо резко прижимается своими губами к чужим, чтобы не услышать очередной шутки про секс. Кажется, Чайльд и Скар сговорились шутить на эту тему, чтоб вывести блондина из равновесия и спокойствия. — Ты мою выдержку проверяешь что ли? — спрашивает Альбедо, разорвав поцелуй. Скарамучча прищуривается и подозрительно улыбается, роняя смешок. — Ну, вы показали свою выдержку сегодня утром, когда отсасы… Альбедо вновь целует его губы, не выдержав такого шквала смущения, в которое его вводит юноша. У Скарамуччи проскальзывает победная улыбка, после чего он сам разрывает поцелуй. — Ладно, ты пришёл сюда не за этим, верно? — успокаивается пациент и принимает спокойное выражение лица, стирая улыбку. — А, да, — вспоминает Альбедо, отходит от Скара и присаживается на край подоконника. — Хотел спросить у тебя кое-что. — Что? — Скарамучча игриво улыбается и подходит к парню. Альбедо раздвигает ноги шире, позволяя Скару встать между ними, опускает руки на чужие плечи и мягко их массирует, пока юноша скользит своими руками по его талии. — Как тебе идея сбежать отсюда на одну ночь? Скарамучча резко вскидывает голову, смотрит в голубые глаза и видит в них подозрительные искорки. — Чего? — Ты хотел, чтобы я провёл твой день рождения с тобой. У меня есть план, как вытащить тебя за стены больницы, — Альбедо любуется потерянным выражением лица юноши и мягко улыбается. — Поедешь ко мне домой, Скар? Сердце пропустило удар. Такое предложение казалось настолько интересным и личным, что Скарамучча почувствовал жар на лице. Его губы дрогнули в неуверенной улыбке. — Т-ты… Ты шутишь? — всё ещё не верит пациент и вглядывается в голубые глаза. — Ты правда пойдёшь на то, чтобы увести меня отсюда? А как же… Как же работа? Если об этом узнают, то… Альбедо прижимает чужую голову к груди и кладёт руку на тёмные волосы, легко поглаживая их. — Не беспокойся. Чайльду я доверяю. — Чайльду?! — Скарамучча рывком отрывается от груди Альбедо и смотрит на психиатра во все глаза, будто тот несёт бред похуже, чем любой сумасшедший здесь. — Не беспокойся, — Альбедо смеётся, видя панику в синих глазах. — Всё будет хорошо, но мне нужно знать, согласен ты или нет. Скарамучча мнётся и вздыхает. Кажется, упоминание Чайльда уменьшило уверенность, но доверие Альбедо к медбрату немного успокаивает Скара. — Да, — Скарамучча кивает и пожимает плечами. — Почему бы и нет?

***

Казуха проходит в его квартиру и медленно снимает обувь. Тишину пробивают лишь слабые посторонние звуки из других комнат. Его пальто бережно берут и вешают на вешалку, пока сам Казуха неловко стоит рядом и дёргает рукав свитера. Чужие руки обнимают его и заходят за спину, проникая под одежду и оглаживая замёрзшую кожу. — Погода не радует, верно? Казуха вздрагивает от его голоса, который показался слишком громким для этой тишины. Алые глаза метнулись к зелёным, которые смотрят на него с ехидным и лисьим прищуром. — Я только вернулся со смены, — Хэйдзо ведёт его в спальню, усаживает на кровать и устало глядит в окно, где нет ни намёка на солнце. — Зимнее время меня убивает: дни короче, солнца не видно, одна усталость и апатия. Как ты себя чувствуешь? Казуха молча опускает глаза и смотрит себе под ноги. На его голову ложится тёплая рука, заставив всё тело вздрогнуть. Чужие пальцы массируют кожу, хотят расслабить тело медбрата и расположить к себе. — Ну-ну, не стоит меня бояться, — шепчет, словно змей, и окутывает своим голосом Хэйдзо, снимая с волос тонкую резинку и распуская светлые пряди по плечам. — Помнишь наш уговор? — Помню, — говорит одними губами Казуха. Хэйдзо мягко обхватывает пальцами его подбородок и поднимает голову, чтобы увидеть алые глаза. Такие запуганные, тревожные и жалостливые. — Я же не сделаю тебе больно, почему ты так дрожишь? — искренне не понимает Хэйдзо. Казуха только сейчас замечает, что его и вправду пробивает крупная дрожь. Тело само по себе реагирует на чужие прикосновения и голос, выдавая страх. Медбрат пожимает плечами, позволяя Хэйдзо толкнуть себя спиной на кровать. Психиатр садится на его бёдра и склоняется над дрожащим парнем, втягивая приятный аромат. — Готовился перед приездом ко мне? — подмечает Хэйдзо, чувствуя запах геля. — Получается, на душ ты можешь не терять времени? Казуха лишь кивает ему в ответ, не находя в себе силы открыть рот и что-то сказать. Его мучительно медленно раздевают, аккуратно отбрасывая одежду на рядом стоящий стул. Хэйдзо снимает с себя домашний халат, и Казуха прикрывает глаза, не имея смелости смотреть на обнажённое тело парня. — Опять стесняешься? — Хэйдзо понимающе усмехается и кладёт руку на чужую щеку. — Мы уже проходили это, Казу. Давай, открой глаза. Делая над собой усилие, медбрат открывает глаза и цепляется взглядом за соски Хэйдзо. Зеленоглазый расплывается в улыбке и берёт чужие руки в свои, прислоняя их к груди. Руки Казухи холодные, что даёт идеальный контраст ощущений. Психиатр довольно улыбается, заставляя своими руками руки светловолосого ходить по телу. — Какой-то ты безынициативный сегодня, — подмечает зеленоглазый, оставляя чужие руки в покое. Руки Казухи безвольно падают ему на грудь, разнося по комнате шлепок кожи об кожу. — Ты забыл о том, почему мы это делаем? Казуха вздрагивает и смотрит со страхом в хитрое лицо напротив. Хэйдзо — человек, любящий выгоду; человек, который умолчит о любом секрете и унесёт его в гроб, если ты дашь ему взамен то, чего он хочет. А хотел Хэйдзо лишь забитого и запуганного медбрата, который теперь обязан спать с психиатром, лишь бы тот держал язык за зубами. — Бедный, бедный Казуха, — Хэйдзо театрально качает головой и прикладывает руку к сердцу. — Казу, влюблённый в Альбедо. Кстати, он ещё не знает об этом? Чужой вопрос заставляет медбрата стиснуть зубы и зажмуриться. Поглощающее душу отвращение к Хэйдзо застилает глаза, но Казуха совсем ничего не может с этим сделать. Жалость к себе так и пробивается сквозь последние капли самоуважения. — Если тебе требуется напоминание, то я без труда напомню тебе, что ты явно не хочешь, чтобы кто-то узнал о твоём грешке, верно? — Хэйдзо встаёт с чужих бёдер и переворачивает Казуху на спину. Медбрат утыкается лицом в подушку и покорно ждёт. — Как же ты будешь жить после того, как я расскажу? — психиатр цокает с осуждением и берёт в руки смазку. — Или не расскажу, если ты будешь выполнять уговор. Длинный палец входит в него, заставляя тело вздрогнуть от холода. Казуха пыхтит в подушку, стараясь не думать о том, что происходит, пока голос Хэйдзо обволакивает его сознание: — Скажи, спать со мной не так уж и плохо, зная, что я унесу твой секрет в могилу, — Хэйдзо добавляет второй палец, ловя судорожный вздох со стороны светловолосого. — Да и я вроде не так плох в постели, верно? Хах, сужу лишь по твоим стонам и реакциям тела. Казуха заливается румянцем от этих слов и стыдливо жмурится, понимая, что его телу и вправду нравится всё, что с ним делает Хэйдзо. — Ка-а-азу, — протягивает он приторно и нежно, — ты такой плохой мальчик, но мне так не хочется тебя наказывать, ведь ты добровольно ложишься ко мне в постель. Третий палец вызывает скулёж. Казуха жмурится и ещё больше зарывается лицом в подушку. Как только пальцы давят на простату, его тело непроизвольно выгибается, а с губ срывается тихий и сладкий стон. — Я был у тебя первым? — задаёт неожиданный вопрос Хэйдзо, мягко вдавливая подушечки пальцев в стенки. Казуха тяжело и быстро дышит, ловя приятные ощущения от чужих пальцев. Он пытается кивнуть, но у него не получается, поэтому парень шёпотом отвечает: — Д-да… — Вот как, — задумчиво говорит Хэйдзо и ведёт тёплой ладонью по чужой спине, чтобы немного успокоить и расслабить медбрата. — Кажется, в первую нашу ночь ты мне об этом не сказал. Почему? — Думал, это не поменяет моего положения, — тут же отвечает Казуха, стараясь контролировать своё желание глубже насадиться на пальцы. — Надо было сказать, — разочарованно отвечает ему зеленоглазый и медленно вытаскивает пальцы. — Хотя я сам поспешил и даже не спросил тебя. Извини… Казуха ничего не отвечает и лишь ждёт дальнейших действий. Ему не нужны чужие извинения, не нужны эти ласки, пусть они ему и нравятся. Слух улавливает чужие движения и умеренное дыхание психиатра. Положение Казухи было не самым лучшим, но хотя бы повезло, что Хэйдзо и вправду старается не делать ему больно. Психиатр склоняется над его головой и ласково целует в висок, попутно входя в парня, который начинает зажиматься и упираться. Хэйдзо берёт его руку в свою и нежно оглаживает костяшки пальцев, чтобы успокоить медбрата. — Всё хорошо, Казу, — шепчет Хэйдзо, двигаясь глубже. — Не сжимайся, иначе тебе будет больно. Казуха старается расслабиться, принимая чужие ласки. Хэйдзо мажет губами по чужой щеке, вслушиваясь в дыхание партнёра. Медбрат роняет тихий и продолжительный скулёж, когда Хэйдзо входит до конца и останавливается. — Кивни, когда привыкнешь, — говорит психиатр ему на ухо и выпрямляется, смотря на чужую спину и макушку медбрата, который спрятал своё лицо в подушке. Казуха выдыхает через рот, сжимает руками одеяло под собой и сдерживает слёзы. Ему до одури обидно знать, что он изменяет своим чувствам к другому человеку, занимаясь сексом с Хэйдзо. Спустя время он кивает, дав знак. Психиатр чуть приподнимает чужие бёдра для более глубокого проникновения и отодвигается назад, чтобы толкнуться вновь. Казуха цепляется зубами в подушку и стискивает ткань, роняя в неё свои позорные и смущающие стоны. — У тебя прекрасный голос, — говорит Хэйдзо, ускоряя движения бёдрами и выбивая из Казухи такие приятные и до дрожи прекрасные звуки. Ему хотелось бы молчать, хотелось бы зашить себе рот и больше никогда не стонать под Хэйдзо, но он не может, когда с его телом делают что-то настолько приятное. И поэтому Казуха даже не мог в полной мере возненавидеть психиатра, потому что он был с ним нежен и аккуратен. — Тебе не больно? — звучит ласковый голос над ухом, и Казуха отрицательно вертит головой. Хэйдзо наваливается на него, целует в шею и прислоняет ладонь ко рту, ловя ею чужие стоны, которые стали чуть приглушённее. Психиатр двигается размеренно, иногда грубо, но не так, чтобы Казухе было больно. Зеленоглазый просовывает руку под чужой живот и обхватывает стоячий член медбрата, медленно водя по нему рукой. — Не сдерживай себя, Казу, — приторный голос Хэйдзо заставляет медбрата вздрогнуть и ещё больше зарыться носом в подушку. — Твои красные уши тебя выдают. Как мило, — парень хихикает и заправляет одну светлую прядь медбрату за ухо. — Понимаю, что могу быть противен тебе, но ты сам допустил промах. Нужно уметь держать свои секреты подальше от чужих глаз. — Я не ненавижу тебя, — бубнит Казуха, после чего жарко вздыхает от сильного толчка. — Просто… не знал, что ты всё поймёшь. — Если бы я был на месте Альбедо, то принял бы твои чувства несмотря ни на что. Как думаешь, а он бы принял тебя, если б знал? Или, может, он уже и сам догадывается… — Хэйдзо довольно улыбается и ускоряет движения рукой внизу. — Как думаешь, Альбедо разочаруется в тебе, если узнает об этом? Казуха распахивает глаза и отрывает голову от подушки, чтобы посмотреть на ехидное лицо психиатра. В голове туман и куча страхов, о которых Хэйдзо напоминает ему каждый раз. — Ты так любишь его, так боишься, что он оттолкнёт тебя, — продолжает Хэйдзо, доводя рукой Казуху до пика. — Грешник с ангельской внешностью, — шепчет Хэйдзо так тихо, что, кажется, обращался он только к себе, но Казуха разобрал его слова. Светловолосый выгибается, касается затылком чужого плеча и напрягает все мышцы, пока Хэйдзо нежно целует его в лоб. Психиатр чувствует тёплую жидкость на своих пальцах и довольно выпускает чужой член. — Ты молодец, — шепчет Хэйдзо и целует медбрата во влажный висок. Казуха падает лицом в подушку и расслабляется, ощущая приятные покалывания в теле. Может, если бы не Альбедо, Казуха и позволил себе проникнуться чувствами к Хэйдзо, но блондин уже несколько лет держит в своих руках его сердце.