Обнимашки

Этим утром ничего не предвещало беды, Stray Kids собрались все вместе, чтобы отснять очередной контент для STAY. Всё как обычно: приехали на место, их накрасили визажисты, ребята надели уже приготовленную одежду и были полностью готовы к съёмкам. Снимали уже второй день, поэтому их попросили занять прежние места в четырёх отдельных комнатах. Режиссёр махнул рукой, что означало начало съёмки, и ребята приготовились выложиться на полную. Им приходили уведомления с новыми задачами, которые они должны были выполнить. Всё шло своим чередом, мемберы угадывали пропущенные строчки из фильмов, пытались нарисовать своего лидера, при этом подражая стилю других, писали о предпочтениях в еде. Таким образом по сценарию они определили двух «любовников». Ими стали участники комнаты номер два: Феликс и Чонин. Но не хватало ещё двух мемберов. Поэтому купидон дал им ещё одно задание, все, кроме Феликса и Чонина, должны были по очереди надеть пульсометр и попытаться не превысить норму сердцебиения. Первым выполнять задание решил Хëнджин. Он достаточно долго держался, но комплименты мемберов заставляли его уши краснеть всë сильнее с каждой секундой, поэтому тот был даже рад проигрышу. Следующим выбрали Хана. Его было достаточно сложно смутить так, чтобы его сердцебиение усилилось, поэтому смекалистые мемберы решили взять его на слабо. — Хан очень хорош в отжиманиях, — начал тему Чанбин. А к нему уже подключился Хëнджин: — Я думаю, сейчас он не очень хорош в этом. Спор поддержал и Минхо: — Ты думаешь, он сейчас не сможет сделать за один раз сто отжиманий? — недовольно отозвался он, повышая тон голоса. — Слабо верится, его мышцы такие «водянистые», — настаивал Хван. Таким образом мемберы перехитрили Хана и заставили отжаться, что и привело к высокому сердцебиению. Следующим на «растерзание» пошëл Чанбин. И Хан, который хотел отомстить, злодейски похихикал и потëр ладони, как типичные антигерои из мультфильмов. Когда Со надел пульсометр, его датчик показал пульс равный восьмидесяти. В этот момент каждый мембер подумал: о, это будет легко. И они были правы, стоило начать одаривать Чанбина комплиментами, как его сердцебиение начало стремительно расти. В итоге он проиграл и вернулся к остальным. — Следующий Сынмин, — сказали все хором и заставили Кима плестись к противоположной от них стене. На этот раз смутить кого-то оказалось намного сложнее, Сынмина не трогали комплименты и шутки, а на слабо взять и подавно не сработало. В общем, он выиграл, и пыл у мемберов поубавился, тем более что следом за Кимом шëл Минхо. Младшие видели отчуждённость этого хëна, а Бан Чан, замечая на себе грозный взгляд, старался говорить с ним по существу и не донимать его. Так, Ли приобрëл славу холодного красавца. На самом деле по началу ему было сложно влиться в коллектив, не помогала и старая детская боязнь прикосновений, поэтому проживание с ребятами оказалось сложной штукой. Минхо стеснялся подходить за помощью в вокале или рэпе к Чану, потому что считал себя недостойным команды и не таким крутым, как остальные. А потом не стал ничего менять в отношении мемберов. Посчитал, что лучше он останется холодным красавцем, а сам будет заботиться о команде, ведь за годы совместного проживания успел полюбить этих засранцев. Но иногда Минхо завидовал тому, как Феликс мог подойти и обнять кого-то или как Джисон мог бегать по всему общежитию и орать дурниной что-то глупое, при этом смеша всех. Ему не доставало тепла мемберов, но он всë равно не перестал быть ханжой и постоянно отталкивал всех, кто когда-либо лез к нему с обнимашками или просто проявлял скиншип . Так вот, когда Минхо надел пульсометр и сел в противоположной от мемберов стороне рядом с таблицей данных, вскочил Джисон со словами: — Я тебя поцелую, хëн. — Сказать, что это было неожиданно, не сказать ничего. Но больше всех повергла в шок реакция Минхо, он не стал возражать и даже вытянул губы в подобии поцелуя-бабочки. Но не был готов, что Хан крепко обнимет его своими на редкость сильными руками с выпирающими через кожу венами, прижмётся сзади и поцелует в шею, щекоча своим дыханием мелкие волоски на ней. От этих действий Ли чуть не растёкся лужей на том полу, когда Хан еле слышно прошептал ему на ухо: — Я знал, что ты ханжа, хëн, но не думал, что настолько. — И резко отпрыгнул от него, предвидя возможный удар за подобную выходку. Но Минхо и тут всех удивил, отлетев от Джисона за считанные секунды. При этом его сердце забилось под сто ударов в минуту, так взволновать хëна не удавалось ещё никому. Ли, к сожалению, проиграл, но не выразил по этому поводу каких-либо либо эмоций, просто сел к остальным с непроницаемым выражением лица и снова замкнулся в себе. Для него оставшиеся съёмки прошли как сквозь пелену, поэтому всë, что произошло после того поцелуя, он не помнил. Очнулся Минхо уже в машине и постарался вновь надеть маску раздражённого хëна, чтобы к нему не лезли с лишними сейчас вопросами и не стали докапываться до причин его поведения. К счастью, маска подействовала на остальных как надо, к нему не цеплялись ни стафф, ни мемберы. Отлично, думал Ли. Я избавился от лишней головной боли, я совсем не хочу всего этого, чтобы ко мне вечно липли везде и всегда, не хочу бесполезных советов и утешения, я справлюсь сам, я всë всегда делал сам, так почему меня это сейчас волнует. Но правда ли от него отстали, Минхо предстояло узнать в общежитии. Первое, что показалось ему странным, — то, как все мемберы зашли в одну комнату и о чëм-то там говорили. Второе — к нему на кухню постепенно начали прибывать всë больше и больше людей, сначала это был их макне, затем оставшийся денс-лайн, а после уже пришли 3RACHA и Сынмин. В итоге он был окружён, выход закрывали собой Кристофер и Чанбин, рядом сели главные психологи всея Stray KIds: Джисон (как ни странно, за дурашливостью парня скрывался ум и сообразительность) и Сынмин (тот какое-то время изучал психологию и теперь его было сложно обмануть даже Минхо). Он с лёгкостью мог объяснить поведение человека, с точностью определяя мотив. А остальные мемберы распределились по оставшейся площади. Так начался первый в жизни допрос Минхо. — Хëн, признавайся, тебе же нравится, когда мы тебя обнимаем? — как всегда шутил Джисон, он решил разрядить атмосферу, так как было хорошо заметно волнение старшего, что не укрылось и от Кима, сидящего рядом. — Давай просто будем честны, хëн, тебя никто не будет бить, унижать или как-то порицать за это, но нам стоит обговорить некоторые моменты и прийти к соглашению, — как всегда выдал Сынмин, ничего не утаивая. — Ну, и что же вы хотите знать? — с напускным возмущением уставился на них Минхо. — Не надо притворяться, хëн, мы прекрасно видели, как тебе нравятся обнимашки и с какой завистью ты смотришь на каждое наше взаимодействие, но когда кто-то из нас пытается обнять тебя, подарить уют, спокойствие, ты просто уходишь. При этом стараешься сделать вид, будто тебе противно от этого и ты злишься на нас, — сказал Джисон. — Каждый это замечал, Лино, не стоит отвергать правду, — заговорил Крис. — Если тебе этого хочется, то почему нет? И правда, подумал Минхо, почему он просто не может взять в охапку кого-нибудь и полежать с ним в обнимку на диване, смотря телевизор? Но ему всë равно неудобно просить мемберов, вот такой вот он, сомневающийся в себе, закрытый и стеснительный. Ему страшно сделать что-то не так, сказать что-то не то. Поэтому во избежание таких ситуаций он закрылся в себе. В тот вечер мемберы долго не отставали от него, пока не вытянули всю правду о школе, в которой одноклассники часто обзывали Ли, били его, высмеивали, а всë потому, что он просто любил подойти и обнять человека без причины, ему этого хотелось. Но дети зачастую бывают жестоки, высмеивая чьи то потребности. Так Минхо начал бояться прикосновений, старался уйти от них, а объятья стали для него сродни смертной казни. После такого рассказа мемберы подошли к сжавшемуся на своëм месте Ли и, спросив разрешения, обняли его, даря свою любовь. После того разговора каждый мембер теперь старался уделить больше внимания Минхо, сначала они побаивались подходить к нему, но постепенно, получая положительный отклик, все начали спокойно воспринимать «злобную моську кота Лино» и бесстыдно, несмотря на протесты, тискать хëна. Но как бы ни корчился Ли, ему это определëнно нравилось.