near you

Солнце печёт уже больше недели, с раннего утра и до позднего вечера, не давая работать. Слабый ветер колышет траву и полевые цветы, пробирается под легкую ткань рубашки, но совсем не охлаждает. Джеспер Фахи вытирает пот со лба и с шумом выдыхает, щурясь на палящее солнце. Его отец болен уже год. Хотя Колм не раз пытался заверить сына, что с ним все в порядке, стараясь при нем держаться, Джеспер знал, что как только он отвернется, отец болезненно скривится, пытаясь подавить тяжелый вздох. Он не мог вернуться в Кеттердам, оставив без присмотра человека, вырастившего его, ровно как и место, в котором он вырос. Ферма и отец подарили ему может и не идеальное, но все же детство. Он тоже обманывал отца, говоря, что ему лишь в радость быть здесь. Они друг друга стоили. Определённо, Джеспер любил это место, но за год успел ужасно соскучится по Кеттердаму и его узким улицам, ночам за игорным столом, постоянно растущим ставкам, дешевому алкоголю, азарту, перестрелкам, авантюрам… Но больше всего — по Уайлену. Письма от него приходили каждую неделю, и Джеспер ждал их с нетерпением и детским трепетом, читал с тёплой улыбкой на губах, на одном дыхании писал ответ. Какое-то время это помогало скрасить однотипные будни, но со временем стало лишь лёгким утешением, возможностью вырваться из привычного круговорота всего на пару минут. В каждом письме они говорили о том, как скучают друг по другу, обещали вскоре встретиться, хотя оба понимали, что от них это не зависит. Если Джеспера держали ферма и отец, Уайлена буквально задавило работой. Прошло больше года с тех пор, как дела Ван Эков перешли в его руки, и, несмотря на то что за это время он слегка свыкся с таким положением дел, это все еще было слишком сложно для него. Джеспер не раз намекал, что Уайлену нужно больше отдыхать, но тот едва ли прислушивался к его словам. По крайней мере Джеспер был уверен, что он со всем справится. Но лучше бы не ценой ежедневной работы и бессонных ночей. Мысли о Уайлене были едва ли не единственным, что поддерживало его и не давало пасть духом, но в то же время они тяжелым грузом давили на сердце, не давая забыть о его теплых объятиях, мягких губах и бархатном голосе. Черт, как же он все-таки скучает! Джеспер устало потянулся за лопатой, лежащей у его ног и принялся за работу. Еще один минус фермы — вся работа была слишком простой и монотонной, что совсем не помогало отвлечься от печальных мыслей. Он мысленно посчитал от десяти до нуля, пытаясь переключиться на что-нибудь другое. В конце концов за последние пару месяцев отцу стало значительно лучше, так что шансы вернуться домой возросли. Дом. С каких пор это слово стало синонимично одному купцу с невероятными способностями к созданию взрывчатки и опасных химикатов. Губы Джеспера тронула улыбка. Маленький и опасный. Мой. — Джес! Парень замер, широко раскрыв глаза, не в силах обернуться. Сердце пропустило удар, а затем забилось с удвоенной силой. Ему определённо показалось, он слишком сильно погрузился в свои мысли, он слишком устал, потому что это не может быть правдой. — может, все-таки посмотришь на меня? — Уайлен широко улыбнулся. Джеспер чувствовал его улыбку, даже стоя спиной на расстоянии полтора десятка метров. Он обернулся, улыбаясь в ответ, во весь рот, как дурак, и раскинул руки для объятий. Уже через секунду Уайлен налетел на него, повалив на землю, и крепко прижался. — привет, — выдавил из себя Джеспер. — привет, — откликнулся Уайлен, преподнимаясь над ним на локтях. — я скучал. А потом он наклонился и накрыл губы Джеспера своими. Они целовались как в последний раз. Весь мир уменьшился до точки, до двух парней, лежащих друг на друге, а вокруг взрывались галактики и зарождались новые. Руки Джеспера гладили Уайлена по спине, и, видит бог, он едва сдерживался, чтобы не залезть ему под рубашку, только потому, что в любой момент отец мог выйти на улицу, а ему бы не хотелось бы чувствовать себя ещё более неловко, чем если бы их застали просто целующимися. Когда Уайлен отстранился, Джеспер недовольно промычал, не без удовольствия заметив, что его парню тоже не нравилось это. Ван Эк упал рядом с ним на траву, пачкая свою белоснежную рубашку и засмеялся. — у тебя, кажется, было много важной работы? — Джеспер повернул к нему голову. — было, — кивнул Уайлен, — но мне слишком хотелось тебя увидеть, и… — он замолчал. Джеспер закатил глаза. — и ты почти не спал несколько месяцев кряду, пытаясь выкроить хотя бы парочку свободных недель. — не только это! Просто мне удалось наконец наладить все поставки. К тому же я нашёл себе временного заместителя. — и все равно переживаешь, что что-то пойдёт не так? — да. Но не настолько сильно, чтобы не приехать к тебе. И вообще, — Уайлен нахмурил брови и посмотрел на Джеспера так грозно, что тот едва сдержал смешок, — я приехал не обсуждать с тобой свою работу. Они лежали на боку, повернувшись друг к другу. — как скажешь, моё серьёзное солнышко, — Джеспер взял его за руку и переплел их пальцы. — ты все ещё краснеешь. — а ты все ещё идиот. — ты меня разве не за это любишь? — я? — Уайлен удивлённо поднял бровь. — на самом деле мне просто нужен человек, который сможет читать мне документы и пускать пулю в лоб моим недоброжелателям. Не обнадеживай себя. — да-а? — теперь уже Джеспер надвис над ним. — так я охранник или секретарша, господин Ван-солнышко-Эк? — ты — заноза в заднице, — улыбнулся Уайлен. — ты должен был сказать, что я секретарша! — почему? — поднял бровь Уайлен. Джеспер наклонился, коснувший губами его уха и еле слышно прошептал: — потому что, господин Ван Эк, трахаются обычно с секретаршами. Уайлен открыл было рот, чтобы ответить, но ему не позволили, заткнув новым поцелуем. Их языки слова переплелись, Уайлен держал Джеспера за подбородок. Они не намеревлись больше отпускать друг друга так надолго. — Уайлен! — раздался голос откуда-то сбоку. — Джеспер не говорил, что ты приедешь. — пап, ты только что поставил нас в очень неловкое положение. Уайлен мгновенно залился краской, а Джеспер громко засмеялся. Теперь все так, как должно быть.