Плюшевый мальчик

Бомгю бросает стопку старых бумаг, в которых рассыпалось множество букв, складное в нудные тексты. Их смыслы совсем чужды беззаботному разуму подростка. Но он все никак не может выбросить из головы грядущие экзамены. Именно поэтому из уст мальчишки раздаётся победный, но жалобный стон. Парниша лениво потягивается на кресле, подготавливая свою затекшую спину от длительного сидения, будучи сгорбленным, к походу на кухню. Он включает свой плейлист в наушниках и ждет, пока вскипит вода в чайнике, дабы насладиться желанным какао. Уже полностью расслабившись после тяжкой мыслительной работы, Чхве мило мотает головой из стороны в сторону в такт чувственной песни, покачивая бедрами. Ему явно приносит удовольствие такая обстановка дел. И вот он уже удобно нежится на диване, отпивая сделанное лакомство. Усталый взгляд устремляется на забитый стол с учебными материалами, кружками, в которых днями ранее был налит утренний горячий чай или вечерний бодрящий кофе, со свисающей с полок гирляндой в виде звездочек, излучающей теплый свет, наполняющий комнату тем самым уютом. Этот уголок характеризует Бомгю. Он такой же в какой-то степени рассеянный и беспорядочный, но до тоски в душе домашний. Где-то рядом красуются несколько фигурок хеллоу-китти, кои Бахи положила когда-то в подарок. Юноша до сих пор стыдливо вспоминает, как вопил в тот день, что он «не девчонка для таких штучек». Сейчас же парню даже нравится, как они украшают пустующее пространство. Чхве отвлекается от нагрянувших мыслей по уведомлению из телефона. Это Енджун. «Мне надоело сидеть дома, жди гостей» — мысленно читает Бомгю и тут же невольно улыбается внезапному сообщению. Это всегда было так. Действия старшего вызывали излишнюю симпатию, которая гулом отзывалась где-то в глуби сердца, согревая все пространство, наполняя теплом каждую частичку. И парнишка теперь кутается в плед от волны приятных эмоций. Он слегка подергивает ногами и неучтиво растрепывает свои волосы где-то под покровом мягкой ткани, сам того не осознавая. Кончики улыбки характерно тянутся к ушам. Бомгю закрывает лицо руками. Это забавно выглядит со стороны. Если бы только увидел Енджун… Что бы он сделал? Защекотал бы, обнял, ткнул пальцем..? А может и вовсе кинул бы мелкую шуточку, вызывающую еще большее смущение. И вот секундная отдача воли эмоциям резко прерывается. Мальчишка стесняет с себя плед и уставляется в потолок без задней мысли, представляя, как лаского будут проходить их совместные моменты дома у младшего. -Стоп… У меня дома? — раздумья переключаются на анализ нынешнего положения и весьма быстро подступает вывод, — у меня не убрано… Черт, надо поторопиться! — Вслух вопит юноша и срывается к кружкам на столе. Он уже на пол пути к раковине, как вдруг отчетливый, торопливый топот приглушается звонком в дверь. Бомгю доносит кружки, и сигналы, побуждающие открыть внезапному гостю, не прекращаются. Парень чуть раздраженно корчит личико, прежде чем впустить старшего. Он любит вот так дразнить Ёнджуна. -Ты не прочитал сообщение. Я предупреждал, что приду, — в попытках отдышаться проговаривает собеседник, отчитываясь за свои действия. Бомгю показательно цокает языком. -Ладно уж, раз пришел, то заходи, — и парниша уже было отвернулся, как вдруг второй резво хватает его за плечо. -Собирайся, мы идем гулять! — И послышался хлопок, дважды. Это все по тому же плечу, но уже по не так уверенно стоящему человеку. Бомгю оборачивается на гостя, и его глаза сначала округляются в непонимании, а после тот хмурит брови. Это не то, чего он ожидал от прихода Ёнджуна. -Не хочу, — и складывает руки на груди. -Захочешь, — твердо цедит старший. -Я убираюсь вообще-то, — недовольно фыркает младший, попутно находя оправдания, чтобы не выходить на улицу. -Когда тебя стала интересовать уборка? Стал прилежным мальчиком, — не перестает подтрунивать своего собеседника Ёнджун с ехидной ухмылкой, дополняющей его и без того красивое лицо. Так кажется Бомгю, который не может злиться на такого красавчика. И он скромно озвучивает просьбу подождать его пару минут, сдаваясь своему возлюбленному. Старший Чхве слышит, как доносятся суетливые поиски нужных вещей, и это забавит его еще больше. -Оденься теплее, — эхом по квартире раздается повышенный тон паренька, а после он добавляет, — и возьми самое важное! Грохот дверей шкафов резко прекращается и из комнаты выходит плюшевый мальчик с растрепанными волосами, одетый в ванильный свитер с изображением его собрата — медвежонка. -Хен, если ты говоришь о самом важном, то мне нужно взять только тебя, — без доли сарказма выпаливает Бомгю. Уши старшего алеют где-то под шапкой. -Дурень, я про телефон и ключи. Кошелек на всякий случай прихвати еще, вдруг замёрзнем. Зайдем в пекарню. -Хмпф, — младший дует губы, — еще чего! Ты позвал — ты и плати. Старший послушно кивает. Он не терпит такие выходки. Ему не приходится терпеть, ведь ему они нравятся. Ему нравится этот несносный мальчишка, которого хочется оберегать. И именно поэтому он сейчас уже кидает снежный комок с размаху прямо в макушку впереди стоящему. -Ах ты, — слышится недовольный возглас, фраза которого явно не закончена. Ёнджун не успевает подумать, что это затишье перед бурей, как вдруг в плечо прилетает ответный выстрел, и его сопровождает самодовольное: «Получай!» Бои снежками набирают темп, и никто из двоих не хочет прекращать игру. Младший желает победить, но старший мечтает лишь сделать Бомгю счастливым. Он без проблем поддастся или уступит в победе, зная, что если второй узнает о нечестном проигрыше, то потребует повторный поединок. Или станет игриво восхвалять себя, говоря, что Ёнджун лишь оправдывает поражение «столь сильному сопернику». Он был единственным, кому старший был готов сдаться. Только с ним он впервые почувствовал ту нелепую уязвимость с человеком. И это странное ощущение, будто ты теряешь контроль на огромной скорости и при этом радуешься, как ребенок, что скоро разобьёшься. Разобьёшься в собственных чувствах. Бомгю был его слабостью. Чем-то, от чего не можешь отказаться. Кем-то единственным, кого хотелось оставить себе, отняв у всего мира, единственным, к кому хотелось уйти, оставив весь мир где-то там за спиной. Однако Ёнджуну не хочется, дабы этот момент прекращался, посему он ни на секунду не думает сейчас сдаваться маленькому шалунишке. Собственная упёртость доводит обоих до усталости, и они обреченно падают в сугроб. Звонкий, раскидистый смех наполняет, казалось бы, всю улицу, тьму которой разбавляли рассыпанные по ней огни частых фонарей. Они любили друг друга самой странной любовью. Знаете, когда тело больше не слушается, а в мыслях какой-то абсурд, доходящий до сумасшествия, разделенного на двоих. Именно это чувствовал Ёнджун, смотря в прищуренные от широкой и до боли искренней улыбки глаза цвета осенней листвы и на дрожащие губы с мелкими розовыми трещинками, напоминающие их первый неловкий поцелуй на крыше. Тогда было лето, и оно оказалось тем самым — чистым, а легкий и невинный чмок перерос в безграничные потребности романтических чувств. Он любил Бомгю, такого простого и одновременно требующего. -Какой смысл будет в твоей победе? — С влюбленным взглядом интересуется Ёнджун, пока сам тонет в глубоких смолистых глазах-бусинках напротив. -Обижаешь, хён… — Младший сначала задумчиво поглядывает на звездное небо, разжевывая свои последующие мысли, которые старший будет слушать с неподдельным энтузиазмом, — смысл есть во всем, — голова вновь поворачивается на собеседника, — в каждом шаге, задержки у дверей, выбранном вагоне поезда, вдохе и даже взгляде. Помни об удивительном значении мелочей, ведь именно поэтому мы сейчас вместе, — и плюшевый мальчик, ставший таким от своих чистых мыслей и того мягкого свитера с медвежонком, бездумно тыкает пальцем куда-то в пространство, сопровождая свои действия все той же добродушной улыбкой. Они кое-как поднимаются на ноги, а потом рассеянно отряхиваются от снега. Юноши направляются согреваться домой после их маленькой шалости, принесшей за собой еще одно ненаглядное воспоминание. И когда стуженый воздух заставлял пальцы колко мерзнуть, парнишки держались за руки в кармане куртки Ёнджуна. Несмотря на холод на улице, в сердце покоились душевные тепло и уют, посещающие Бомгю каждую их прогулку. Молча оба перебирают ногами по сверкающему снегу, находя тишину голосов комфортной и уже не такой одинокой. Они любят друг друга.