***
В какой-то момент Кандакия замечает, что ее зрение снова начало падать. Нет-нет, дома и двери она пока не путает, но вот очками вполне стоит обзавестись. Или линзами? Местная аптека не изобилует разнообразием товаров, но, кажется, в этот день судьба решает отсыпать Кандакии своих даров с благородного плеча. Голубые линзы нужной диоптрии, последняя партия, так удобно оказывается прямо в руках студентки. Девушка не может сдержать легкой улыбки — вот и меткий выстрел, что собьет сразу двух пташек. Продавец, светловолосый парень ее лет, подробно объясняет как избежать рефлекции при надевании, с особым рвением предупреждает Кандакию, что спать в линзах не рекомендуется. Она лишь устало улыбается и кивает ему, отмечая про себя, что неплохо бы купить еще и средство от температуры, потому как голова начинает буквально гудеть. Меланхолия накатывает с утроенной силой, стоит девушке выйти на улицу. Далекие раскаты грома сострясают почти черное небо, пока тяжелые капли воды больно бьются о кожу. Голова нещадно болит, и даже несмотря на холодный ветер, на свежесть воздуха, Кандакию клонит в сон. В глупой и бессмысленной попытке растормошить сознание, студентка спешно заходит в миловидную кофейню, что так удобно расположена на пути к дому. Приятный сладкий аромат проникает в легкие, насыщая их запахом кофе и корицы, и Кандакия почти жалеет, что вообще потратила на это деньги. Напиток обладает настолько нежным вкусом, что спать от него хочется еще сильнее чем раньше, а значит, попытку взбодриться можно считать проваленной. Досадно.***
Кандакия может постоять за себя. Перцовый баллончик обычно всегда находится в кармане ее сумки, да и реакцией девушка не обделена. Какая жалость, что именно сегодня средство защиты осталось дома, в рюкзаке, а усталость попросту не дала уловить тот момент, когда две фигуры хулиганской наружности приблизились, отрезав путь к отступлению. У одного из них, кажется, при себе нож. Но Кандакия слишком вымотана, чтобы беспокоиться. Страх приходит с каким-то опозданием, да и то, не полностью, успевая добраться до еле функционирующего мозга к той секунде, когда сбитые парой-тройкой мощных ударов, отморозки уже валяются на земле без сознания. У одного из них, кажется, идет кровь. Но Кандакия забывает удивиться. Просто смотрит на них без всякого выражения, пока не слышит от своего спасителя заветное прозвище: — Клеопатра? Не ранена? — Сайно подходит к ней и окидывает беглым взглядом на наличие повреждений. Не сумевшая получить и малой части дозы адреналина, студентка пытается собраться с силами и ответить хоть что-нибудь, но именно в этот момент ее тело решает, что с него хватит, и перед глазами воцаряется темнота***
Девушка не помнит, как оказывается дома у Сайно. Помнит только ощущение, будто ее несут на руках, а после бережно укладывают отсыпаться на мягкий диван. К ее пробуждению за окнами уже брезжит свет, и Кандакия, что удивительно, чувствует себя бодрой и отдохнувшей, готовой вновь до потери сознания грызть гранит науки. Дома у Сайно свежо, и даже немного прохладно. Виной тому распахнутое окно на кухне, которое ее знакомый, даже не друг, спешно закрывает, увидев, что девушка проснулась. — Болезнь любит духоту, а у тебя был жар. — поясняет однокурсник, скрещивая руки на груди. — Зачем ты вообще пошла через ту улицу, если плохо себя чувствовала? — Я всегда хожу там, так быстрее. И я как раз направлялась домой из аптеки. — не утаивает правды Кандакия. — А ты… Ты следил за теми двумя? — Можно и так сказать. Они выглядели слишком подозрительно. Но тебе сильно повезло, что я оказался рядом. — слова отдают эхом беспокойства, пока серьезность так и плещется в оранжевых глазах напротив. — Впредь будь осторожнее, Клеопатра.***
Сайно кормит ее завтраком и заваривает чай, какого Кандакия еще не пробовала. Она с удивлением обнаруживает, что у него в гостях ей спокойно и комфортно, будто она была здесь сотню раз, а самого Сайно будто знает сотню лет. Она украдкой наблюдает за каждым его движением, даже не задумываясь о том, насколько это странная ситуация. В университете они едва перекидывались парой слов, а теперь она сидит у него на кухне и лениво смотрит, как он ставит на стол тарелки. Изумительно. Парень морщится, когда она возвращается из ванной в новых контактных линзах оттенка темного ультрамарина, делающих ее глаза непривычно одинаковыми. Он смело заявляет ей, что она остается красивой и с разными цветами радужек, что в этом ее «изюминка». Студентка чувствует, как легкий румянец охватывает ее щеки, и в воздухе повисает неловкая пауза.***
Сайно провожает ее до дома и говорит, что если у Кандакии что-то случится, она может сразу звонить ему. Бумажка с номером телефона сиротливо лежит на прикроватной тумбочке что-то около недели, пока одним вечером девушка не осознает, что столкнулась с большой проблемой, касающейся самого Сайно — она начинает по нему скучать. Позвонить, конечно же, не решается, но этого уже и не требуется. Словно прочитав ее мысли, парень начинает проявлять к ней больше внимания. Теперь он часто подсаживается к ней на лекциях, на обедах, без всяких просьб приносит — тот самый, с корицей — кофе, провожает до дома. Переплетенные пальцы, легкие касания губ по коже — все это в какой-то момент становятся обыденным жестом, но никто из них не противится. Потому что это приятно. Кандакия наконец чувствует, что меланхолия покидает ее, и дышать становится чуточку легче. Потому что он рядом.