Не стоит смущения

Хельсинки шлепнулся на кровать рядом с Бьёрном устало зевая. День вышел сложным у обоих. Во-первых скандинавско-прибалтийский саммит должен был проводится в Копенгагене. Уже звучит как пиздец для Стокгольма. Во-вторых он был в 9.00 и швед искренне не понимал, смысл ставить его так рано. В третьих, прямых рейсов для Бьёрна не нашлось и пришлось лететь с пересадкой в Финляндии. Тут мог бы быть плюс – увидеться с Вэйно и долететь остаток с ним. Да только пересадка была у шведа в Турку. К тому же Хельсинки приехал раньше него в Данию и оставив вещи у Ханса пошел гулять с ним и с Осло. И даже добравшись до несчастной датской столицы приключения не закончились. Оставалось пережить самое страшное – сам саммит. Он не особо отличался от предыдущих. Хельсинки активно жестикулируя громко общался с Таллином. Тот изредко вставлял пару слов и внимательно слушал друга, улыбаясь. Вильнюс и Рига тщательно пытались понять, что они тут забыли и зачем пришли, а Сторсен о чем-то то болтал, то ссорился с Бьёргом. Последнее происходит настолько часто, что все уже устали выяснять причины. Лишь Вэйно иногда поглядывал на них, контролируя ситуацию. Рейкьявик и Осло тоже о чем то негромко говорили и шутили. Вообще-то целью собрания была экология, но они потратили на неё не больше 15 минут, а оставшиеся 1 час и 45 минут потратили друг на друга. Почему не разошлись? Потому что иначе все получат от начальства люлей. Плюсом, все соскучились, ведь обстановка в мире такая себе и встречаться также часто, как раньше, не удавалось Конечно, на собрании затронули тему женитьбы бы Стокгольма и Хельсинки. Молодожены лишь отмахнулись, сказав, что ещё не успели спланировать её и им некуда торопится. А на все вопросы "как произошло" или " а чего раньше не поженились" таинственно улыбнулись. Без шуток про первую брачную ночь, конечно не обошлось и главным их спонсором стал Копенгаген. Под конец собрания все пожали друг другу руки и пожелали всего хорошего, ну и поменьше мигрантов скандинавам. А Хельсинки тайно передал лакрицу Рейкьявику (иначе Осло её к чертям выкинет) Норвежец и исландец сразу побежали в аэропорт. Им с рейсом повезло, он буквально через 3 часа после собрания. Сначала оба едут в Норвегию на пару деньков, а только потом столица Исландии вернётся домой. Прибалтийское трио еще быстрее уехало. У них рейс через 2 часа и они буквально вылетели с собрания. Сначала все в Ригу, а потом по домам, как пояснил Гельсингфорс Меларену. А Вэйно и Бьёргу предстояло провести 6 часов перед рейсом в Копенгагене. Ханс предлагал показать город, но они вежливо отказались. Они и так его хорошо знали, к тому же хотели провести время вдвоём, а не с надоедливым датчанином. Он к счастью не пытался настоять на своём, пожелал "удачи молодожёнам" и "не потрахаться на его улицах или в туалете торгового центра" и ушел в закат. На это он получил неловкий смех Хельсинки и усмешку Стокгольма. Даже не верится, спустя столько времени, они остались одни, не считая бесчисленных прохожих. Как камень с души. Первое, что сделали – негласно приняли решение наконец-то поцеловаться. Оба, весьма стеснительны для поцелуев на глазах у всех. Торопливо зашли за какой-то угол и вцепились в друг друга. Целовались медленно, нежно, растягивая каждое мгновение. Трогали за каждый свободный сантиметр, гладили по волосам. Отстранившись, пара взглянула друг другу в глаза и обменялись небольшими поцелуями в лицо и потрепанные, вышли с злочастного, темного переулка на всеобщее обозрение. Затем все по стандарту: зашли в ресторан и пообедали, прошлись по парочке датских магазинов. Хотели бы ещё что-то сделать, да только время начало поджимать. Оказавшись в аэропорту молодожены прошли весь нудный контроль и проверку документов, выпили кофе и хотели бы сесть в самолет, но его, заразу задержали. Пришлось вылетать не в 17.00, а в 18.10, на что Бьёрг негромко ворчал. Даже, когда сели, успокоения не нашли. Меларен не умел спать в самолёте, как и Гельсингфорс. Разница в том, что на плече или на коленях Вэйно у Стокгольма выходило хотя бы подремать, а у финна ни в какую, на что он постоянно возмущается, когда летает без мужа. Ведь с ним, появляется плюс – можно любоваться расслабленным Бьёрном до конца полета. Обычаям не изменили: чуть смущенный швед обнял Хельсинки за талию и прикрыл глаза. Первые полчаса полета прошли спокойно. Бьёрг дремал, а Гельсингфорс перебирал его волосы и читал книгу. А потом пришла жуткая турбулентность. Самолет трясло так, что всполошились все, даже они, не смотря на бессмертие от таких вещей. С силой сжав руки друг друга, без несчастных случаев, но с задержкой, добрались до долгожданной столицы Швеции. Оба как после битвы. И вот, они в квартире Бьёрна. По очереди помылись и счастливо разлеглись на огромной, мягкой кровате из Икеи, не в силах сдвинутся с места ближайшие 10 минут. По их прохождению, Хельсинки лёг на бок и закинув ногу на мужа положил ему на живот ладонь. Зачем? Да просто скучно стало. Бьёрг на это невольно напрягся и втянул живот, по привычке. Ну а что, не нужно Вэйно знать, какие именно у его тела недостатки. — Ты чего? — недоуменно спросил Гельсингфорс — Ты о чем? — Живот, ты, чего втягиваешь? Меларен медленно покачал головой, отрицая претензию. Позориться, так позориться до конца. — Бьёрг, söpö, я будто не знаю, что у большинства нормальных людей есть живот и я его раньше у тебя не заметил, — с неким возмущением ответил финн. На это Стокгольм порозовел и перевернулся на спину, пряча лицо в подушке. Вэйно разразился громким смехом, осознавая глупость ситуации. Порой, его муж совершал абсолютно глупые вещи. — Да ладно тебе, Бьёрг. Это есть у каждого, даже у меня. Переворачивайся давай. Я тебя голым видел, все успел пощупать, чего тебе скрывать-то, — на это швед простонал в подушку и совсем раскраснелся. — Бьёёёёёрг, повернись ко мне своим прекрасным личиком Замечая, что метод уговорок не работает, Гельсингфорс решил схитрить. А кто ему запретит немного поиздеваться над Мелареном? Правильно, никто, кроме голоса совести. Приподнявшись на локоть, он несильно, но ощутимо ударил того по заднице. Реакция не заставила себя долго ждать и возмущённый Стокгольм приподнял голову недовольно смотря в глаза Вэйно. Тот, недолго думая за плечи все-таки уложил шведа на кровать спиной, приложив немало усилий. Несмотря на напускное недовольство Хельсинки знал – если его мужу бы не понравилось, то он бы не дал с собою это сделать. А потом, до жути довольный, лёг на Бьёрга и поцеловал того в лоб. Подняв голову он лицезрел все также пунцового Меларнена — Обязательно было шлепать? — негромко поинтересовался Бьёрг — Tietysti, иначе бы ты так долго пролежал. Поленившись отвечать, Стокгольм молча обнял мужа за плечи и прикрыл глаза, вдыхая сладкий запах геля для душа, исходивший от обнаженного плеча Хельсинки — Думаю, уже поздно. God natt Wayno – пробормотал он, щекоча своим дыханием шею финна. — Hyvää yötä. Надеюсь, ты не намерен больше скрывать живот от меня? — Я подумаю. — загадочно ответил Меларен.