Эйфелева башня

— merci, намекните ему, что бы поторопился или в противном случае его важные бумаги исчезнут из ящика стола~ -сказал француз охранник и закрыл за собой дверь. Пьер прошел в кабинет, рассматривая содержимое и опуская сумку на небольшой диванчик. Ничего не меняется. Тот же пол, та же кожаная обивка, дубовый стол и флаг Германии висящий на противоположной стене, идеально вписанный среди полок с какими-то книгами и документами. А под ним стол с бутылкой вина и одиноким бокалом. Грустно даже. Подходит к столу, поднимая бутылку на уровень глаз, неплохое… Ждал значит. Ставя бутылку на место, знал что приедет, но удосужился опоздать. Отходит и смотрит на стеклянные блики.Знал что опоздает. Но раз так, нужно выполнять свои угрозы, проходит к шкафу, раскрывая дверцы. Что тут у нас. Статуэтки, какие-то книги, гайки, непонятные шестеренки и не менее непонятные механизмы. Но да ладно, планирует закрыть, но глаз цепляется, за оставленную практически в углу статуэтку изображающую эльфилеву башню. Забавно, что у немецкого воплощения есть такая вещь. Летняя духота заполняет маленький кабинет немца. Пьер протягивает руки, бережно поднимая фигурку с полки, такой можно и убить, при желании. Без антенны правда, проводит пальцем на месте крепления и взрагивает. Черт, как можно было забыть такую простую вещь. Хочет поставить на место, но руки больше не слушают. Продолжают поглаживать выпуклости, пересчитывая каждый болтик, каждую рейку на этой маленькой копии. Как же это. Мха~ прекрасно. Ставит статуэтку на стол, продолжая обводить подушечками пальцев каждый ободок. Какая качественная работа… Закрывает глаза, чувствуя, как мурашки ползут по позвоночнику, проникая в каждую клетку тела и заставляя старую душу трепетать. Зажимает рот второй рукой, заглушая собственные стоны. Черт, как же это приятно. Словноаа~х. Руку отрывает только когда дверь открывается и Берлин проходит в собственный кабинет, не сразу замечая столичное воплощение. Но сумку в серебряным брелоком замечает сразу. — новая? — проходит, поднимая ее с дивана и рассматривает застёжку. — да, приобрел на показе в среду, — Пьер приводит себя в порядок, сгоняя с щек смущённое покраснение. — не чувствуешь себя предателем, используя итальянские вещи? -возмущенно произнес Берлин. — а ты, храня в шкафу частицы моего воплощения? *** Берхард поставил на место сумочку Пьера и обратил внимание на его лицо. Оно отливало красным, нездоровым цветом, причёска растрепанная. Берлин немного сморщил лицо, потом все-таки подошёл ближе, чтобы убедится в своих догадках. Посмотрел в угол своего кабинета и увидел там бутылку вина. Может он выпил чего лишнего? -Пьер, ты чего то сегодня неважно выглядишь, я тебе говорил не приезжать в нетрезвом виде? — сказал Берлин проходя мимо столицы Франции и садясь за своё рабочее место. -м? Со мной все нормально, времени сегодня не было на питье столь изысканных напитков, но у тебя оно и так стояло уже открытое -Пьер продолжал заглаживать свои волосы. -Да.Я его оставил специально для нас, но что-то пошло видимо не так в этот вечер.- Берлин чуть поерзал на своём кресле и в итоге встал с места идя к шкафу за документами .-Кстати, ты меня спрашивал, что же делает эта статуэтка у меня .мх, она просто слишком прекрасна, что надо ещё для жизни? -Столица Германии откопал пару бумаг и понёс на стол. Пьер после того как привёл себя в порядок, смотрел за Берхардом, который что-то там говорил. Полу расстегнутая рубашка Берлина украла все внимание Парижа. Пьер цокнул языком и отойдя от зеркала, подошёл к Берлину с предложением помочь со стопками. А точнее отложить их куда подальше. -Берх~ Знаешь, на сегодняшний день у меня были другие планы. -часть стопки кладёт на соседнюю тумбочку. -Хм, но ты мне написал о том, что хотел обсудить вопрос НАТО? -Берлин положил же стопку свою к себе на стол. -А разве ты не понял намёка? — Пьер максимально сократил дистанцию между ними и прижал Берхарда к рабочему столу.Берлину лишь оставалось ухмыльнуться и понять весь замысел, посмотрев в глаза Парижу. Немец взял парня за подбородок и заключил в сладкий поцелуй губы француза.На губах оставался привкус малиновой помады. Берхард взял на себя инициативу и легоньким рывком он поменялся местами с Пьером, посадив того на стол. Берлин сползал поцелуями по шее, оставляя багровые пятна засосов. Чувствовалось как Пьер нежно стонет, пытаясь избавиться от собственной одежды. Немец же продолжал лишь целовать, но ему этого было мало. -Мхм. Пьер, я хочу это прямо здесь, насколько это плохое решение? — Поцеловав последнюю ключицы сказал Берлин, переводя взгляд в потуманненые глаза француза. -Ах. Берх .mon продолжай Бери ~ — француз все тянулся за поцелуями и жаждал уже не только их. -Хмф .Я если что дверь не закрыл в кабинет, так что веди себя тихо ~- Берхард расстегнул последнюю пуговицу рубашки француза. Тело Парижа было неимоверно идеально, аристократично бело и невредимо. Берлин начал руками выводить узоры по груди француза, заставляя вздрагивать и вздыхать. Берхард остановил две ладони на сосках и положил полностью Пьера на стол, заставляя ещё пуще возбуждать того. Берлин положил свою коленку между ног Пьера, а другой ногой заполз совсем на рабочий стол. Пьер прикусил свою руку, приглушая стоны. Немец нависая над французом, любовался своей проделанной работой. Француз помечен. Берлин продолжив целовать, уже не шею, а соски, заставил ещё больше стонать француза, которого уже не скрыть. Берхард жадно перебрасывался поцелуями по всему телу, каждый сантиметр тела был замечен и зацелован. Спускаясь к бёдрам, Берлин отвлёкся и случайно посмотрел в сторону статуэтки Эйфелевой башни. -Пьер, я хочу в тебя войти .- Берлин впервые такие слова говорит .Пьер удивился и привстал, оперевшись на локти -Что не так Бери? — задыхаясь произнёс Пьер -У меня появилась кое какая идея. -Берлин взял в руки статуэтку -Я хочу что я она в тебя вошла. Пьер ошарашено посмотрел на Берхарда -Прости, что? -Это не обсуждается- немец снял с того штаны и подползал руками к резинке трусов француза, то оттягивая, то отбрасывая резинку. И так перевозбужденный Пьер, уже ничего не смог с собой сделать.Он ждал от Берлина уже все что угодно. Берхард схватился за верхнюю часть башки и начал водить ею по внутренней стороны бедра. -Она в тебе смотрелась бы шикарно — сказал немец, уже заводя ее под трусы француза. Берлин начал водить этой железной башней по внутренней стороне паха француза, проникая под трусы, заставляя нежно стонать от приятного холода. Берлин начал водить этой железкой уже по самим органам, заставляя француза всхлипывать и нежно стонать прямо под ухом .Немец другой рукой начал уже оттягивать трусы до уровня ягодиц, чтобы проникнуть своей рукой внутрь. Шпрее продолжает оттягивать нижнее белье вниз, вводя другую руку уже на уровне ягодиц.Пьер прикусил нижнюю губу от удовольствия и облокотился торсом на немца.Пусть и француз летал где то в облаках, но он понимал, что к нему лезут не чем иным как башней! Эта мысль пробежалась снова дрожью по телу. -Берхард, я конечно что понимаю кхм. , но проникать таким, будет сильно больно…-прошептал на ухо Париж Берлин ничего не понимая просто кивнул .На тот момент немец уже полностью снял с парня нижнее белье и заставил перевернулся спиной к лицу. Удивительно, но тюбик со смазкой всегда находился рядом, даже если у них это было не запланировано или же просто в кабинете немца всегда все есть нужное. Берхард вылил чуть себе на руку и начал заводить пальцы в француза. Сладкие стоны слышались от Пьера на весь кабинет. Уже никто в своё оправдание другого сказать не смог бы. Немец ввёл ещё два пальца и пройдясь ими подумал, что Пьер уже достаточно растянут.Беловолосый посмотрел в сторону красивой, железной башни, не долго думая схватил ее и полил обильно смазкой. -Пьер, ты готов? -подводя башню к ягодицам сказал Берлин -Что? -не до конца Пьер понял сути вопроса, как уже он почувствовал что-то, что вошло в него очень неприятно. Оно отдавало холодом и было очень острым по углам.Француз сморщился от такой боли и по его щекам невольно пошли слёзы. Берлин с полностью помутнённым состоянием из-за оргазма, продолжает все дальше и дальше вводить эту башню во француза. Слышались стоны в перемешку со всхлипыванием и мольбами прекратить это. Но Шпрее это не смущало, поэтому башня была уже введена до ее ножек. — Б-Берхард! Прекрати! — Де Сенье отбивает руками спину немца, намекая всем что возможно прекратить это. Нежная кожа исчадно была разодрана железкой.Берлин посмотрел на свои деяния и тихо усмехнулся. -Я помню твои слова, о том что ты боли не чувствуешь.Не поведусь я на твои ложные страдания в этот раз. -немец надавил на башню, заставляя пройтись мурашкам по чужому телу. Пьер пожалел о том, что рассказал Шпрее о его иммунитете к боли.Но тогда француз не мог предположить о столь черных мыслях немца в его сторону. Вот железка уже была вся в крови и больнее всего было, когда Шпрее ее доставал. -Если я ее достану, ты мне ведь пощечину дашь? — сказал Берлин, доставая башню. -Да, и прекращу с тобой общаться недели две. -со скрипом в зубах произнёс француз -Ах, а это так прекрасно было, жаль что так быстро — с наигранным голосом сказал Шпрее, вертя башню, которую только что достал. Пьер шарахнулся куда подальше, надевая быстро на себя всю одежду и не забыв забрать сумку, не удосужился сказать даже слова прощания, выбежал из кабинета Берлина. Тот лишь молча смотрел как француз бегает туда сюда и салфетками обтирал башню. «-Иногда мне кажется французам нужна была эта башня только для этого» подумал про себя немец и поставил башню на место.